То, кто среди талибов на самом деле обладает властью, по-прежнему определяется множеством факторов. Некоторые из них уходят корнями в нормы, установленные во время их первого периода пребывания у власти. Официальные правительственные титулы сами по себе редко имеют решающее значение. Многие эксперты пытались оценить, насколько влиятельными стали определенные афганские группировки, но с тех пор, как власть захватило радикальное исламистское движение «Талибан» (запрещено в РФ) начал постоянно менять баланс и стало сложнее поддерживать равновесие между различными элементами и интересами. Талибы зациклены на собственной сплоченности и ее внешних проявлениях, поэтому посторонним трудно полностью понять силовую политику внутри движения. «Талибан» пытается наделить свои ряды формальной ролью государственных сил безопасности – это является главным приоритетом, но реализация всего мероприятия, вероятно, займет годы. В более отдаленных частях страны боевики «Талибана» действуют так же, как и до захвата власти, но большинству из них все еще не хватает формальной подготовки. В больших и крупных городах многие из боевиков теперь служат в силовых структурах или контролируют государственные учреждения. Талибы также пытаются справиться с проблемами в городских районах страны, где проживают непуштунские этнические сообщества, особенно исторически маргинализированные группы, такие как хазарейцы. С одной стороны, талибам трудно их защитить, так как местное ответвление «Исламского государства», известное как «ИГ-Хорасан» (запрещены в РФ) не прекращало преследовать шиитов и хазарейцев с тех пор как талибы пришли к власти. В других случаях боевики движения сами представляли угрозу, проводя агрессивные рейды и аресты в районах, где проживают этнические таджики из Панджшера и других регионов, где антиталибское сопротивление было наиболее активным. Сообщения о внесудебных казнях бывших сотрудников сил безопасности и подозреваемых антиталибских группировок исчисляются сотнями. В целом талибы ответили на предполагаемые угрозы со стороны других вооруженных группировок подавляющим применением силы, наводнив проблемные районы своими боевиками. Подход движения часто был жестким, но при этом эффективным, по крайней мере, так он расценивается в краткосрочной перспективе. Благодаря этому комплексу мер «Талибан» укрепил контроль над подавляющей частью страны. Большая часть руководства талибов, в том числе многие высшие военные командиры – это пуштуны из южных провинций. В ряде случаев их нахождение у власти приводило к народным волнениям среди этнорелигиозных меньшинств, стремящихся к большему представительству в правительстве талибов. Особенно это было заметно в ходе митингов в январе 2022 года в северной афганской провинции Фарьяб, где проживает большое число этнических узбеков. Как отмечалось выше, талибы отвечали на действия вооруженного сопротивления подавляющей силой, иногда включавшей в себя жестокое обращение с задержанными и достоверные сообщения о массовых казнях. Такие меры применялись преимущественно в отношении боевиков «ИГ-Хорасан», в данный момент занявшей ту же повстанческую позицию, которую талибы занимали в отношении прежнего афганского правительства. «ИГ-Хорасан» пыталась позиционировать себя наиболее легитимной джихадистской группировкой в Афганистане, бросая вызов авторитету талибов серией точечных убийств их боевиков, а также периодическими терактами против мирных жителей, почти все из которых были направлены против этнических и религиозных меньшинств. Талибы ослабили группировку, параллельно пытаясь минимизировать насильственный характер  собственных нападений. В других случаях талибы способствовали исполнению приказа о всеобщей амнистии, обращаясь к членам бывшего правительства и военным, и даже поощряя возвращение на родину высокопоставленных политических деятелей, многие из которых были эвакуированы. Талибы подавляли свободу слова и организовывали политическую деятельность не с помощью всеобъемлющего террора, а с помощью тщательно применяемых, выборочных арестов, задержаний, избиений и прочих проявлений силы. Боевики «Талибана» разогнали первые протесты, организованные и возглавляемые женщинами в Кабуле и других крупных городах в дни после завершения международного вывода войск. В последующие месяцы ряд активистов и представителей интеллигенции, принимавших участие в антиправительственных демонстрациях или озвучивавших критические комментарии в средствах массовой информации, были задержаны спецслужбами талибов. Кто-то находился в заключении в течение несколько дней, а другие – на протяжении нескольких месяцев, причем многие из них не были официально уведомлены о своей судьбе. Большинство активистов в итоге были освобождены, но эффект был пугающим, в результате чего оставшиеся в стране представители СМИ и научных кругов теперь тщательно подвергают себя цензуре. Хотя используемые талибами методы достижения цели различались и, вероятно, получат новые формы и проявления в среднесрочной перспективе, цель руководства движения была и остается неизменной: установить неоспоримую и непререкаемую власть над афганским государством и обществом.