Марокко отозвало в конце прошлой неделе своего посла в Тунисе в связи с решением его страны принять главу Фронта ПОЛИСАРИО, движения за независимость Западной Сахары. Тунис отреагировал отзывом своего посланника в Рабат для консультаций. ООН классифицирует спорную бывшую испанскую колонию как «несамоуправляющуюся территорию», и она стала источником многолетнего конфликта между сторонниками независимости Западной Сахары и Рабатом, который считает ее своей. Президент Туниса Кайс Саид принял лидера Фронта ПОЛИСАРИО Брахима Гали 26 августа перед японским саммитом по  развитию Африки, который состоялся в столице Туниса на выходных. Марокко охарактеризовало приглашение Брахима Гали как «серьезный и беспрецедентный акт, который глубоко оскорбляет чувства марокканского народа».  Министерство иностранных дел Туниса заявило, что оно сохраняет полный «нейтралитет по вопросу Западной Сахары в соответствии с международной законностью». В заявлении говорилось, что Африканский союз призвал всех членов межправительственного органа принять участие в Токийской международной конференции по по развитию Африки в Тунисе, в  которой принял участие глава Фронта ПОЛИСАРИО. В этой связи  президент Африканской комиссии напрямую направил приглашение Б.Гали. Министерство иностранных дел Марокко объявило о выходе из саммита, обвинив Тунис в «множестве негативных позиций» в отношении Марокко и назвав решение принять Б.Гали «вопиющим подтверждением его враждебности». Король Марокко пошел еще дальше. Во время публичного выступления на прошлой неделе  Мухаммед VI был предельно откровенен и даже угрожал: «Я хотел бы направить всем четкий сигнал: проблема [Западной] Сахары представляет собой призму, через которую Марокко рассматривает свое международное окружение. Это также простой и понятный критерий, который измеряет искренность дружеских отношений и эффективность партнерских отношений, которые наша нация устанавливает с другими».  Подводя итог, он объяснил, что в конфликте в Западной Сахаре не может быть полумер, и что иностранные государства должны выбрать сторону: с Марокко или против Марокко. Зафиксируем этот подход, поскольку он объясняет нервную реакцию Рабата на внешне обычный протокольный шаг Туниса.  При этом отметим, что никакой излишней «враждебности» в данном случае Тунис не продемонстрировал, он просто следовал протоколу принимающей стороны саммита под эгидой АС. Взбесило Рабат именно этот аспект в позиции нынешнего руководства АС, но крайним оказался Тунис. При этом подчеркнутая позиция Туниса по «равноправию» всех участников саммита имеет и свои причины с точки зрения нынешнего характера алжиро-тунисских отношений, но об этом ниже. Пока о подоплеке марокканского демарша. У Рабата просто не было иного выбора, поскольку за неделю до этого французский президент Э.Макрон приехал «виниться» в Алжир в рамках попыток наладить дополнительные поставки газа, а Мадрид ровно по той же причине начал трансформировать свою позицию по Западной Сахаре.  Ранее в этом году Испания объявила о своей поддержке плана автономии Марокко для спорной территории в ходе дипломатического разворота, что побудило Алжир отозвать своего посланника в Мадриде и резко обострило отношения между двумя странами.  Но несколько дней спустя в интервью испанскому общественному телевидению верховный представитель Европейского союза по иностранным делам Жозеп Боррель, сам испанец, заявил, что «позиция испанского правительства была и остается такой же, как позиция ЕС: а именно, что сахарский народ должен быть защищен,  чтобы он сам решал свое будущее». Это заявление вызвало шок и гнев в Рабате, где министр иностранных дел Насер Бурита немедленно отменил встречу, которая была запланирована с  главой европейской дипломатии на сентябрь. Поскольку Боррель — испанец и принадлежит к той же партии, что и премьер-министр Испании Педро Санчес, марокканцы задавались вопросом, говорит ли он от имени правительства Испании или ЕС. Согласно испанским СМИ, Бурита напрямую позвонил Боррелю, чтобы потребовать, чтобы он немедленно исправил свое заявление. Европейский дипломат подчинился, несмотря на некоторые лингвистические искажения. Сообщается, что Бурита сделал то же самое с министром иностранных дел Испании Хосе Мануэлем Альбаресом, которого самого заставили подтвердить официальную поддержку Испании предложения автономии Марокко. Но осадочек остался, и совершенно очевидно, что испанский премьер сначала зачем-то испортил отношения с Алжиром, видимо полагаясь на альтернативные трубопроводы из Марокко, но позже пришло осознание просчета, и Мадрид начал аккуратно давать задний ход. И, несмотря на некоторые жесты доброй воли с обеих сторон, Марокко до сих пор не завершило процесс примирения с Испанией. Мадрид подозревает, что Рабат может затягивать принятие определенных решений, чтобы получить больше уступок.

Но  чего Марокко не ожидало, так это того, что ему придется скрестить мечи с другими странами Магриба, кроме Алжира, и все же это произошло на той же неделе. Буквально расстелив красную дорожку для лидера Сахарской Арабской Демократической Республики и Фронта ПОЛИСАРИО Брахима Гали, который прибыл в Тунис для участия в 8-ой Токийской международной конференции по развитию Африки (Ticad) 27-28 августа, Тунис разозлил Марокко по тому же вопросу, что и Испания. Президент Туниса Кайс Саид не удовлетворился тем, что встретил Гали в аэропорту так же, как он принимает другие дипломатические делегации; скорее, он принял его как главу государства – к большому разочарованию Рабата.  Марокканские СМИ тут же  напомнили, что Тунис воздержался в октябре 2021 года от голосования по резолюции Совета Безопасности ООН, касающейся Западной Сахары.  Некоторые испанские наблюдатели считают, что марокканцев разозлило именно обращение с Гали как с главой государства, а не его приглашение. Когда Мозамбик рассматривал Гали как главу государства во время конференции Ticad 2017 года, между Марокко и Мозамбиком возникла напряженность, но они смогли преодолеть вражду. Тунис, однако, является «братским» государством Магриба, с которым Марокко имеет тесные исторические отношения. Для разрешения своих дипломатических конфликтов Марокко часто полагается на традиционную позицию: разозлиться, угрожать, разрушить несколько мостов и ждать, пока другая сторона сделает первый шаг к разрешению кризиса. Эта тактика хорошо работает в Европе, которая привыкла к внезапным действиям Марокко из-за его репутации, в чем европейцы недавно снова убедились во время миграционного кризиса на границе с Мелильей. Тем не менее, с Тунисом, ранее управляемым «дружественным» Монсефом Марзуки, чей собственный отец похоронен в Марокко, позиция Рабата потерпела неудачу. Нынешний режим Туниса сейчас напоминает Рабат своим авторитаризмом и уязвимостью. Или если совсем точнее, то болезненным отношением к своему суверенитету. Отношения с Алжиром, тем временем, полностью прерваны – и при малейшей оплошности регион может оказаться втянутым в вооруженный конфликт, которого никто не хочет. С Францией отношения также далеки от идеала. Отказ в визах марокканской элите, включая бывших министров, доказывает, что Париж до сих пор не простил Марокко за то, что он шпионил за некоторыми членами французского правительства с помощью израильской шпионской программы Pegasus. В данном случае не вполне согласимся с испанцами: приоритет в пользу богатого углеводородами Алжира диктуется прежде всего экономикой, то есть тем же газом.  Наконец, поставив под сомнение само существование Мавритании, марокканский мусульманский ученый Ахмед Райсуни, который, вопреки сообщениям алжирских СМИ, не находится близко к королевскому дворцу, вызвал очень неуместный дипломатический шок в Нуакшоте, и его высказывания стоили ему президентства в Международном союзе мусульманских ученых. Все в Рабате знают, что мароккано-тунисский кризис не сулит ничего хорошего. У Марокко уже есть непримиримый враг в регионе — Алжир. Тунис же поддерживает тесные экономические связи с соседним Алжиром, основным международным спонсором Фронта ПОЛИСАРИО. Если  добавить к этой смеси Тунис, который марокканские СМИ теперь называют новым союзником Алжира, Рабат окажется полностью изолированным в Магрибе. А Магриб — это не Европа или Запад. Это сама суть Марокко.

Теперь о некоторых чисто  экономических аспектах нынешней позиции президента Туниса. Это снова экономика.

Во-первых, Тунис ведет с Алжиром переговоры о получении серьезного транша финансовой помощи. Это к дополнению реализации подписанных еще в 20121 году 27 соглашений о сотрудничестве, охватывающих самые разные области. Эти  соглашения подразумевают  сотрудничество в сфере энергетики и горнодобывающей промышленности, юстиции, развития органов местного самоуправления, а также малых, средних предприятий и стартапов, фармацевтической промышленности, окружающей среды, религии, образования и профессионального обучения, рыболовства, информации, культуры.

Во-вторых, это туризм, как не удивительно это звучит. Но туризм – это один из становых хребтов экономики Туниса. В июле страны объявили об открытии КПП на  границе, которая была закрыта с марта 2020 года после пандемии коронавируса. Это была торжественная церемония с участием двух президентов и она была связана с  60-й годовщиной независимости Алжира, что было сделано не случайно.  Решение вступило в силу 15 июля, и с тех пор Тунис посетили более 60 000 алжирцев, говорится в заявлении министра туризма Мухаммеда Моеза Бельхассина.  «С момента открытия мы организуем отправление одного автобуса в неделю с 50 пассажирами на борту. Число путешественников, бронирующих билеты в Тунис, остается ниже, чем в доковидный период, но оно снова растет». – сказал он. Причины привлекательности Туниса для алжирцев две: возможность путешествовать на машине также позволяет экономить деньги, поскольку цена билета на самолет остается высокой, а также цены на отели и услуги, которые сильно ниже, чем в Алжире. Некоторые крупные города на востоке Алжира, такие как Аннаба или Константин, находятся очень близко к границе с Тунисом. Все остальные направления стали дорогими для среднего алжирца. Тунис  остается более доступным, чем другие страны, для посещения которых требуется виза.  Испания раньше была самым популярным направлением для путешественников из Западного Алжира. Однако сейчас это уже не так из-за проблем региона с мигрантами, связанных с Испанией и Францией. С сентября 2021 года Франция ужесточила визовые требования для заявителей из Алжира, Туниса и Марокко, сославшись на то, что эти три страны не предприняли достаточных действий для возвращения своих граждан, незаконно проживающих во Франции. Поскольку шенгенскую визу сейчас получить сложнее, а также из-за дипломатического кризиса с Мадридом, все больше и больше людей из Орана выбирают Тунис. Марокко, западный сосед Алжира, также был популярным местом для алжирцев. Однако после разрыва дипломатических отношений между Рабатом и Алжиром в августе 2021 года страна стала недоступной. Но даже до разрыва дипломатических отношений Марокко не привлекало столько алжирских туристов, как Тунис, поскольку сухопутная граница была закрыта с 1994 года. Алжирские туристы в Тунисе особенно любят морские курорты Сус и Хаммамет, а также священный город Кайруан. А решение Туниса разрешить алжирцам снова пересекать границу в целом было воспринято местными жителями как хорошая новость для его экономики. Алжирцы при этом не обязаны бронировать путевки заранее. Некоторые туристические агентства даже отменили бронирование, сделанное тунисцами, чтобы сохранить эксклюзивность своих услуг для алжирцев. Кроме того, они были освобождены от штрафов в случае запрещенной парковки. В 2019 году Тунис посетили почти 3 млн алжирцев. В этом году власти Туниса надеются, что их число достигнет миллиона до конца летнего сезона. При этом важно понимать, что в данном случае алжирцы еще и привозят привозит вещи для перепродажи в Тунисе, такие как бытовая техника или табак, и возвращается в Алжир с другими товарами.