Несмотря на сверхвысокие цены на основной экспортный алжирский товар – природный газ – руководство АНДР работает в направлении развития неуглеводородного сектора своей экономики. Речь идет о разработке месторождений черных, цветных и редкоземельных металлов.
Начавшаяся в конце июля текущего года эксплуатация крупного даже по мировым меркам железнорудного месторождения Gar Djabilet в провинции Тиндуф стала примером практической реализации государственной стратегии АНДР по диверсификации своих доходов и уходу от зависимости от нефти и голубого топлива.
Заметим, что о начале его разработки алжирские власти заявляли как о состоявшемся факте уже несколько лет, но запуск данного источника железа постоянно откладывался. Причина – непривлекательные условия работы, предлагаемые Алжиром иностранным партнерам. Несмотря на то, что среди них власти АНДР уверенно называли китайские компании, они оттягивали с подписанием контракта. Причина – желание сделать это на своих условиях. Тем более, что в последние «ковидные» годы стоимость железной руды даже с высоким содержанием заметно упала и Пекину требовалось нечто большее, что должно было его привлечь, чтобы вложить в разработку данного месторождения как минимум два миллиарда долларов.
Так, например, алжирские власти всячески стремились принудить китайскую сторону работать строго на их условиях, не желая идти на уступки. Среди них в том числе представители Поднебесной называли пересмотреть ради них законы АНДР, подразумевающие, что все иностранцы в Алжире работают строго под его контролем, то есть в совместных проектах, в которых их доля ограничена 49%.
Соответственно, получить при таком раскладе прибыль, да еще в условиях традиционного вмешательства в подобное взаимодействие местной бюрократии, зачастую было сложно, и уж точно сам этот процесс сильно затягивался во времени.
Несмотря на то, что, кажется, Алжир не сделал в этом отношении исключения даже для китайского партнера, который считается главным для него (первый в торговом списке) и с которым его руководство близко по внешнеполитическим вопросам.
Китай пошел на такое сотрудничество, невзирая на сохранение невысокой стоимости железной руды на мировом рынке даже с высоким содержанием железа. По данным алжирских источников, данный договор был заключен под гарантии предоставления Китаю серьезных проектов в углеводородной сфере и уступок при получении контрактов на разработку фосфатных и свинцово-цинковых месторождений, в строительной сфере. Кроме того, также имеется договоренность относительно готовности Алжира получить китайские вооружения, когда главный партнер по военно-техническому сотрудничеству – Россия – в условиях военной операции на Украине не может оперативно поставлять прежнюю линейку вооружения и военной техники.
Между тем, у Китая в случае данной сделки имелись и другие соображения. В частности, у него есть четкая уверенность о востребованности добываемого там сырья. В том числе имеются соображения, что при тех колоссальных запасах железной руды (назывались данные об одном миллиарде тонн) рынок ее сбыта гарантированно будет. Так, чтобы не случилось, у Алжира имеются годовые потребности в 9 млн тонн сырья в год, тогда как на пике разработки данного месторождения годовая добыча может составить 16 – 20 млн тонн. И эти «остатки» Китай в условиях «шторма» на мировом рынке планирует забирать для своих нужд.
Кроме того, в Пекине в свете нынешнего обострения на Украине и вокруг Тайваня существует убеждение относительно того, что стоимость алжирской железной руды вырастет.
И как раз здесь возникает вопрос относительно рентабельности добычи железной руды. По мнению экспертов, эксплуатация этого месторождения даже при самом лучшем сценарии не даст сторонам значительного дохода как минимум в первые несколько лет.
Дело в том, что с 2022 по 2025 годы добыча составит от 2 до 5 млн тонн железной руды ежегодно. Однако для того, чтобы в 2026 году выйти на добычу в 20 млн тонн в год, всего китайским инвесторам придется вложить как минимум 5 млрд долларов, причем уверенности, что они непременно пойдут на дальнейшее развитие данного месторождения, нет. Многое, разумеется, будет зависеть от мировых цен на железную руду и продуктов ее переработки.
Но перспектива относительно определения сроков «отбивания» этих вложений выглядит туманной. Так, сейчас при текущей цене на алжирскую железную руду в 130,74 доллара за тонну на это уйдет гарантированно более 10 лет. И никто не даст гарантий, что цена в будущем не рухнет.
Однако многие алжирские экономисты уверены в том, что в будущем данный проект принесет их стране серьезные прибыли. В частности, высказываются даже соображения, что возможно даже получение доходов благодаря данному месторождению в 10 млрд долларов. Правда, это может случиться, если стоимость тонны стали достигнет на мировом рынке 1200 долларов.
Что касается алжирской стороны, то она уже выиграла. Даже если стоимость сырья снизится, оно ей нужно для своих сталелитейных, металлургических и строительных проектов. Кроме того, китайский инвест-проект создаст многие тысячи рабочих мест, будет способствовать развитию транспорта и логистики, хотя, с другой стороны, его реализация потребует дополнительных серьезных объемов электроэнергии и воды, с которыми у Алжира, особенно в летние месяцы, возникают периодические проблемы.
С другой стороны, ему потребуются значительные дополнительные инвестиции в переработку сырья и производство готовой продукции, что опять же потребует новых объемов электроэнергии и воды, а также подготовленного должным образом персонала.
Тем не менее, несмотря на эти проблемы, Алжир намеревается использовать свои месторождения железной руды и другого сырья для «перепозиционирования» себя на международных рынках.
В частности, далее следует ожидать начала разработки и крупных источников свинцово-цинковой руды и фосфатов – по их разведанным запасам АНДР входит в десятку (а может быть и пятерку) в мире.
До сих пор главным потенциальным их разработчиком также считался Китай. Причина промедления с их разработкой, особенно крайне востребованных на мировом рынке фосфатов опять-таки крылась в невыгодных условиях работы в Алжире и Пекин также пытается добиться по ним серьезных уступок.
На этом фоне в августе текущего года произошел визит в АНДР французского президента Эммануэля Макрона. Тогда он выразил готовность максимально сотрудничать с алжирской стороной. Причем речь касалась не только углеводородов и особенно алжирского газа, «остатки» которого Париж настойчиво пытается «утащить» у Испании по итальянскому примеру, но и других сырьевых наименований.
Так, французские источники сообщают, что президент Алжира Абдельмаджид Теббун предложил Макрону поучаствовать в добыче редкоземельных элементов, кобальта и колумбита-танталита, а также дополнительно поучаствовать в разработке железнорудных месторождений, поскольку Пекин, дескать, не дает четких гарантий, что именно он станет единоличным инвестором в проект Гар Джебель.
Как они сообщаются, сейчас у лидера Алжира крупные горнодобывающие проекты стоят на первом месте в повестке развития страны. Что же касается столь неожиданного предложения в адрес столь нелюбимого прежде Парижа, с которым АНДР постоянно скандалит по историческим вопросам, да еще когда китайские и российские операторы традиционно были предпочтительными партнерами Алжира, то это на наш взгляд объясняется просто. И Москва, и Пекин все же неохотно реагируют на его сырьевые предложения и алжирское руководство стремится сыграть на их «ревности», которая должна сработать на фоне казалось бы неожиданной демонстрации АНДР «открыться» западным фирмам, включая французские компании. Дескать, в таком случае, опасаясь потерять столь важного партнера как Алжир, они согласятся работать на его территории едва ли не на любых условиях.
К этому также Алжир толкают замедление российской операции на Украине и неспособность Китая в текущий момент решительно отстоять свои позиции перед Западом по тайваньскому вопросу.
Что же касается вопроса алжирских «редкозёмов», то пока речь не идет о чем-то конкретном. Несмотря на обнаружение серьезных признаков их наличия у Алжира (на это указывали и работающие здесь российские геологи в южных районах страны) пока действительно крупных их запасов там не обнаружено и тем же французам реально предлагается уточнить полученные иностранными специалистами данные. Что вовсе не означает того, что именно Парижу достанется их разработка в случае реального обнаружения.