Уже три недели в крупных городах Ирана проходят демонстрации протеста против результатов президентских выборов, согласно которым безоговорочную победу одержал действующий президент Махмуд Ахмадинежад. Несмотря на то что на улицах Тегерана продолжались столкновения между демонстрантами-оппозиционерами и полицией, это не помешало переизбранному президенту Ирана устроить 23 июня традиционный прием для членов иранского парламента (меджлиса). В состав меджлиса входят 290 депутатов, но поздравить Ахмадинежада пришли всего 105 из них. Расколото не только иранское общество, но и правящая элита.

Прием, в частности, проигнорировали спикер парламента Али Лариджани (внешнему миру он больше известен как главный переговорщик ИРИ по ядерной проблеме, хотя с этого поста Ахмадинежад его в свое время сместил) и его заместители Мохаммад-Хасан Абу-Тораби и Мохаммад-Реза Бахонар. Интересно, что не пришли известный критик Ахмадинежада, глава Центра политических исследований Ахмад Таваколли и горячий сторонник президента — бывший спикер меджлиса и глава Комиссии по культуре Голам-Али Ходад-Адель.

Натянутые отношения между Ахмадинежадом и парламентом (особенно с его спикером) имеют давнюю историю. Президент известен достаточно вольным обращением с финансами. К примеру, до последнего года своего президентства он не предоставлял в меджлис обязательный отчет о расходах исполнительной власти. Отчет был подан в парламент только в последний год, представлял собой коротенькую таблицу и включал лишь два первых года пребывания Ахмадинежада у власти. Парламентская аудиторская комиссия нашла массу несоответствий, а также обнаружила «дыру» в размере 1 млрд долларов[1], ушедших в неизвестном направлении. Попытки президента списать этот пробел на «ошибку в расчетах» успехом не увенчались.

Кроме того, перед иранским Новым годом (в марте) Махмуд Ахмадинежад подал в меджлис бюджет на следующий год. Парламентарии полностью изменили его, убрав часть статей расходов. Возмущенный президент направил спикеру так называемое «Конституционное предупреждение», требуя принять бюджет в первоначальном виде. Ирония состоит в том, что он не имел никакого права это делать, — закон, наделявший президента подобными полномочиями, был отменен много лет назад. На это и указал спикер Али Лариджани, назвавший послание «смешным» и «противоречащим Конституции»[2].

Отношение к Ахмадинежаду внутри меджлиса уже давно неоднородно. Хотя официально число реформаторов в парламенте невелико (не более 50 человек), даже среди его консервативной части нет единомыслия: часть консерваторов поддерживают президента, часть — выступают против его политики. Али Лариджани за свои антипрезидентские высказывания не раз подвергался критике и давлению. Новые выборы спикера парламента состоялись 24 мая, и до этого Лариджани постоянно предупреждали, что он переизбран не будет. Тем не менее он был переизбран, причем с подавляющим преимуществом голосов.

Али Лариджани никогда открыто не поддерживал Мир-Хосейна Мусави, которого оппозиционеры провозгласили своим лидером. Тем не менее с самого начала массовых выступлений он критиковал власти за их поведение. В частности, спикер утверждал, что необходимо дать людям право на мирные демонстрации: за Мусави в любом случае проголосовали 13 млн человек, они имеют право быть услышанными и потому их кандидата следует пригласить на телевидение для объективного освещения ситуации. Именно Лариджани и поддерживавшим его депутатам принадлежала инициатива создания парламентской комиссии для расследования нападений на студенческие общежития (напомним: во время чтения отчета по результатам расследования депутаты парламента даже подрались!) Спикер также потребовал отчета: почему до сих пор не удается справиться с кризисом, откуда столько убитых и раненых студентов, почему полиция громит общежития и здания, почему арестовано так много политиков-реформаторов?[3]

Оппозиция объявила о начале всеобщей забастовки в стране сразу после выборов. 20 июня Мир-Хосейн Мусави опубликовал воззвание к сторонникам, в котором призвал воздержаться от кровопролития и действовать исключительно мирными методами. Он вновь напомнил о завоеваниях исламской революции и подчеркнул, как важно оставаться верными ее идеалам.

Сообщалось о том, что Мусави совершил ритуальное омовение шахида в знак того, что готов умереть за своих сторонников, и пойдет до конца. Потом он не появлялся на публике практически всю неделю. Сведения о нем были крайне противоречивы: кто-то от его имени призывал народ не сдаваться и продолжать мирные протесты, несмотря ни на что, кто-то (опять же от имени Мусави) говорил, что надо сидеть дома и ждать, пока власти дадут разрешение на проведение демонстраций. Позже Мусави заявил, что власть ограничивает его доступ к народу и оказывает на него серьезное давление. Он настаивал на повторном проведении выборов и отклонил частичный пересчет голосов, предлагаемый правительством. Но все происходящее наводит на мысль, что у оппозиции пока нет реального лидера и серьезной организации.

26 июня стало известно о встрече группы парламентариев с Мир-Хосейном Мусави и Али Акбаром Хашеми Рафсанджани. Хотя детали встречи пока неясны, она сама по себе знаменательна. Хашеми Рафсанджани поддерживает Мусави и недавно заявил о «подготовке пакета предложений по выводу страны из кризиса»[4]. Многие полагают: Рафсанджани стремится заручиться поддержкой Совета экспертов — единственного государственного органа, обладающего полномочиями для смещения нынешнего духовного лидера страны — аятоллы Али Хаменеи. Если Рафсанджани удастся перетянуть на свою сторону 44 из 86 членов совета, те смогут созвать чрезвычайное заседание и обсудить вопрос, не пора ли ввести в действие статью 111 Конституции ИРИ: «Если лидер страны будет не в состоянии исполнять свои законные обязанности, либо утратит качества, указанные в статьях 5 и 109, либо если станет известно, что он с самого начала не соответствовал этим требованиям, он смещается со своего поста. Решение по этому поводу выносится экспертами согласно статье 108 Конституции».

Качество, которое рахбар может официально утратить, если Рафсанджани достигнет своей цели:«Справедливость и набожность для управления исламской нацией» (ст. 109). Уже сегодня многие религиозные авторитеты Ирана заявляют, что духовный лидер не должен был открыто поддерживать Ахмадинежада и с головой погружаться в политические дрязги. Кроме того, параллельно Рафсанджани пытается завоевать новых сторонников и среди членов иранского парламента.

Крупные города Ирана и особенно его столица по вечерам походят на военные гарнизоны. На каждом перекрестке — полицейские и басиджи в полном боевом облачении, с автоматами и фонариками для осмотра «подозрительных» автомобилей. Среди них немало подростков 14-15 лет (в иранской армии можно служить с 15 лет, но в добровольческую полицию мальчики иной раз вступают уже с 12 лет[5]. Люди, сталкивавшиеся с басиджами, замечали, что те… говорят между собой по-арабски и плохо понимают (или вообще не понимают) фарси. Так родилась версия о том, что для подавления собственного народа иранское правительство использует арабов из ливанской «Хизбаллы». Впрочем, куда правдоподобнее другой вариант: в большие города привозят басиджей (добровольцев) из глубинки. В арабских провинциях на юге и среди других национальных меньшинств на окраинах народ в деревнях нередко плохо знает фарси. Они «морально устойчивы» и за помощь в подавлении митингов получают неплохие деньги. Учитывая повальную безработицу в отдаленных областях Ирана, эти полицейские за такой приработок готовы жестоко подавлять любые демонстрации. Тем более что для полиции последние столкновения не прошли бесследно: известно о восьми убитых и более чем 300 раненых полицейских и басиджах.

Число раненых, убитых и арестованных оппозиционеров (включая множество журналистов и политических деятелей) продолжало расти[6]. Всякое подобие демонстрации безжалостно разгонялось, но люди не сдавались. Большинство протестов носило характер траурных митингов по погибшим при разгоне демонстрации. Стоит отдать должное правительственным силам: полиция делала все, чтобы не стрелять на поражение, ограничиваясь выстрелами в воздух. Для разгона демонстрации в ход были пущены водяные пушки и слезоточивый газ. Ближе к вечеру, когда масштаб происходящего стал еще более очевиден, людей начали обливать с вертолетов жидкостью с капсаицином (едким веществом, вызывающим раздражение кожи и слизистых). За два дня беспорядков (20-21 июня) были арестованы в общей сложности 500 человек (включая нескольких известных журналистов и блоггеров). Известно, что в тюрьмах уже нет места и некуда сажать арестованных демонстрантов.

В отличие от полиции (армия по-прежнему стоит в стороне), «басиджи» вели себя более агрессивно, огонь открывать не стеснялись, и именно их действия скорее всего привели к такому большому числу убитых и раненых 20–21 июня. Только в Тегеране убиты около 30 (только официально) человек (из них четыре женщины), ранены около 150; известно и о кровавых столкновения в Ширазе.

Символом движения теперь стала убитая Неда Агха-Солтан, 26-летняя девушка, застреленная снайпером. Гибель Неды, снятая камерой мобильного телефона, вызвала огромный резонанс. Когда схватили басиджа, молодого парня, убившего Неду, он отчаянно кричал: «Я не хотел, это случайно получилось…» Для иранцев мученики святы. Поэтому правительство сделало все, чтобы не афишировать происшествие: родителям девушки отказывались выдавать тело, а затем наложили запрет на проведение положенной траурной церемонии в мечетях Тегерана. Государственное ТВ обвинило в смерти Неды… самих же оппозиционеров, которые якобы специально застрелили девушку перед камерой, чтобы у их движения появился трагический символ. Тем не менее на все демонстрации люди выходили с портретами Неды в руках (зная, что могут быть за это избиты), а у дверей ее дома собиралась такая толпа, что несчастных родителей заставили оттуда выехать.

Попытка траурного митинга на площади Бахарестан, вблизи здания парламента, привела к массовому избиению демонстрантов. Уже ясно, что были ранены (возможно, и убиты) немало людей.

Многие раненые демонстранты, по сути, оказались отрезаны от медицинской помощи. Дело в том, что правительство заранее распространило в городских больницах указание: после оказания первой помощи всех пациентов с огнестрельными ранениями отправлять в «военные госпитали» за городом. Скорее всего, там демонстрантов ожидает немедленный арест. Врачи постарались обойти этот указ. Тогда во все больницы были направлены басиджи, переписывавшие имена поступивших прямо в приемном покое. Тех, кто мог передвигаться, под конвоем увозили все в те же «военные госпитали».

Тогда тегеранцы стали стучать в двери иностранных посольств. Откликнулись многие западноевропейские диппредставительства, начавшие прием раненых. К ним примкнула и Австралия, а вот Канада принимать раненых не стала. Посольство России сослалось на отсутствие медицинского персонала.

Точную картину происшедшего во время последних беспорядков восстановить практически невозможно: трупы из больниц нередко увозятся басиджами в неизвестном направлении, люди часто не знают, что случилось с их родными.

Стычки с полицией в разных частях Тегерана продолжались всю неделю и продолжаются сейчас. В воскресенье 28 июня, несмотря на все запреты, огромная толпа собралась на поминальную службу по жертвам столкновений у мечети Гоба. Однако в целом «зеленое» движение значительно снизило свою активность. «Аллах Акбар!» на тегеранских крышах кричат все реже и все тише.

Верховный лидер Ирана аятолла Али Хаменеи обещал вновь выступить на пятничной молитве. Однако это выступление, намеченное на 26 июня, не состоялось: проповедь читал Ахмад Хатами, член Совета экспертов и ультраконсерватор (к Хатами-реформатору он никакого отношения не имеет). Он еще раз подчеркнул, что недовольные демонстранты должны понести за свои действия самое серьезное наказание (вплоть до «обезглавливания»)[7]. А сам Хаменеи победу Ахмадинежада на выборах приравнял к воле Божьей, еще раз подчеркнув, что иранцы должны неукоснительно придерживаться указаний духовного лидера страны.

Тем временем Наблюдательный совет, занимавшийся пересчетом части бюллетеней, заявил, что в общей сложности спорными можно считать 3 миллиона голосов, но на результатах в целом они бы не сказались, а потому выборы следует признать состоявшимися. Таким образом, было объявлено, что голосование прошло без значительных нарушений (хотя для «пущей уверенности» Совет и продлил рассмотрение вопроса еще на пять дней)[8]. Параллельно было предложено сформировать «специальную комиссию» Совета с участием представителей всех четырех кандидатов[9]. Даже поддерживавший Мусави Хашеми-Рафсанджани был вынужден сказать по ТВ, что он выступает за решение конфликта исключительно законными средствами, без лишних эксцессов.

Кроме того, в Тегеране разгорелся дипломатический конфликт. Сначала Иран выслал двух британских дипломатов, обвинив их в «пособничестве мятежникам», а затем были арестованы восемь сотрудников посольства (все они имеют иранское гражданство), которые обвиняются в активном участии в митингах оппозиции[10].

Казалось бы, нынешняя власть побеждает на всех фронтах. Но интересные вести приходят из Кума — духовного центра Ирана, важной опоры власти. Ширится раскол в стане аятолл, властителей дума народа, от которых напрямую зависит доверие страны к духовному лидеру. Уже известно, что против расправ над мирными демонстрациями и в поддержку Мир-Хосейна Мусави высказались такие авторитеты, как Хасан Хомейни (внук лидера исламской революции), аятолла Мусави Ардебили, аятолла Алихани и аятолла Хусейн Мусави Табризи, не говоря уже о изначально поддерживавших оппозицию аятолле Монтазери и аятолле Санаи.

Согласно данным ряда зарубежных СМИ (например, International Herald Tribune), располагающих собственной корреспондентской сетью в Персидском заливе, в том числе в ИРИ, на 24.06.09 иранские власти подвергли задержанию следующих лиц:

1.   Д-р Мохсен Аминзаде — руководитель предвыборной кампании М.-Х. Мусави, занимал пост замглавы МИДа ИРИ в правительстве М. Хатами.

2.   Д-р Саид Хаджариан — в реформистских кругах курирует вопросы развития стратегии.

3.   Мостафа Таджзаде — занимал пост замглавы МВД ИРИ в правительстве М. Хатами.

4.   Мохаммад Али Абтахи — директор центра «Диалог цивилизаций» при президенте М. Хатами; в правительстве М. Хатами занимал также пост вице-президента (курировал отношения с меджлисом)[11].

Кроме того, 22.06.09 с поста заместителя министра нефти ИРИ по вопросам планирования был смещен Акбар Торкан (якобы по политическим мотивам). В прошлом он занимал высокие посты: был губернатором провинций Илам и Хормузган, главой Фонда обездоленных и инвалидов ИРИ, министром обороны ИРИ, министром дорог и транспорта ИРИ и др.

Совсем недавно, 28 июня, впервые после прошедших выборов, прежний президент Хашеми Рафсанджани, говоря публично о волнениях, утверждал, что «подозрительные руки» пытались начать отчуждение между людьми и исламской системой. Он похвалил Хаменеи за то, что тот дал Наблюдательному совету, главному избирательному органу Ирана, больше времени, чтобы оценить обвинения в подтасовке бюллетеней[12]. Такое заявление опровергает утверждения о его разногласиях с главой государства, а также то, что Рафсанджани готовит почву для возможной борьбы за власть высокого уровня.

С чем это связано, сейчас уже трудно сказать. И если сейчас в Тегеране все относительно спокойно, то, по мнению автора, в Иране ожидают новую волну демонстраций на 40-й день после смерти Неды — эта дата очень важна в исламской традиции. Возможно, к тому моменту оппозиция сумеет решить проблемы с организацией движения и разработает новый план действий.

1. http://www.presstv.ir/detail.aspx?id=86769

2.http://www.iran-daily.com/1387/3362/html/national.htm

3.http://www.presstv.ir/detail.aspx?id=98834&sectionid=351020101

4.http://news.parliran.ir/PrintEnNews.aspx?nid=69710&Lang=E

5.http://en.wikipedia.org/wiki/Basij

6.http://www.iranhumanrights.org/2009/06/list/

7.http://english.aljazeera.net/news/middleeast/2009/06/2009626134653439673.html

8.http://www.presstv.ir/detail.aspx?id=98971&sectionid=351020101

9.http://www.presstv.ir/detail.aspx?id=99121&sectionid=351020101

10.http://www.presstv.ir/detail.aspx?id=99255&sectionid=35102060

11. International Herald Tribune, 24.06.09.

12.http://news.yahoo.com/s/ap/20090628/ap_on_re_mi_ea/ml_iran_election