Американские эксперты о стратегии Ирана по «шиитизации» Сирии»

Американский журнал The Middle East Quarterly опубликовал статью, посвященную теме иранской «шиитизации» Сирии. В нем констатируется, что после нескольких лет кровопролитной гражданской войны Сирия была фактически разделена на сферы влияния и фактические протектораты, контролируемые региональными и международными державами. Главным среди них был Иран, который стал оказывать огромное влияние не только на режим Башара Асада, но и на сирийское общество в целом благодаря систематической стратегии «шиитизации», которая значительно изменила социокультурный характер страны.

Иран и режим Асада

В основе иранской  стратегии «шиитизации» Сирии лежат две основные причины. С геополитической точки зрения гражданская война в Сирии предоставляет Исламской Республике уникальную возможность расширить свою гегемонию в регионе, укрепив свое присутствие в ключевом арабском государстве, поскольку Тегеран считает, что имеет исторические права на его части (например, Алеппо когда-то управляла шиитская династия). Идеологически в Тегеране рассматривают гражданскую войну в Сирии как продолжение борьбы за престолонаследие после смерти исламского пророка Мухаммеда между Али ибн Абу Талибом — двоюродным братом и зятем Мухаммеда и последним из четырех «праведных халифов», сменивших пророка, которого шииты считают своим преемником и Муавией ибн Абу Суфьяном, основатель династии Омейядов в Дамаске, который бросил вызов власти Али. С этой точки зрения сирийский конфликт, который, по сути, происходит в стране, где в 657 году произошла решающая битва между Али и Муавией, является прелюдией к приходу Махди, мусульманской мессианской фигуры и Двенадцатого имама шиитов, который в конце времен распространит справедливость по всему миру. Несмотря на ярко выраженный секуляризм сирийского режима партии Баас, возглавляемого алавитами, Дамаск и Тегеран поддерживали тесные отношения с момента создания Исламской Республики, поскольку их интересы совпадали на нескольких уровнях. Первый шаг был сделан в начале 1970-х годов, когда Хафез Асад, первый президент-алавит Сирии, убедил влиятельных священнослужителей Мусу Садра, главу Высшего шиитского совета Ливана, и аятоллу Хасана Ширази, который бежал в Ливан в 1970-х годах, признать алавитов частью крупнейшей ветви шиитского ислама.  Это открыло дверь для сотрудничества между иранскими аятоллами и режимом Х.Асада, который оказывал финансовую и военную поддержку их постоянным усилиям по свержению иранской монархии. Достигнув этой цели в феврале 1979 года, Сирия стала ближайшим союзником недавно провозглашенной Исламской Республики Иран: это было первое арабское государство, признавшее постшахский режим и поддержавшее Тегеран в борьбе с другими баасистами в Багдаде в его 8-летней войне против Ирака (1980-1988). В 1981 году брат Х.Асада Джамиль основал базирующуюся в Латакии ассоциацию «Аль-Муртада», которая стремилась обратить в свою веру алавитов в их западных прибрежных опорных пунктах и суннитов-бедуинов в Центральной и Северо-Восточной Сирии. Она была упразднена два года спустя после создания собственного военного крыла, чем вызвала серьезное недовольство влиятельной части  сирийской алавитской элиты. Со своей стороны, аятоллы были готовы предоставить официальный документ, подтверждающий статус алавитов, как последователей ветви шиитов-двунадесятников или иснаашаритов. Иранское восприятие стратегической важности Дамаска было четко изложено Худжатом аль-Исламом Мехди Таебом, близким советником верховного лидера ИРИ Али Хаменеи, который назвал Сирию тридцать пятой провинцией Ирана, которая по своему стратегическому значению даже важнее богатой нефтью провинции Хузестан. Хотя иранский священнослужитель Абдул Сахиб Мусави, один из шиитских послов Хаменеи, основал шиитский культурный центр недалеко от города Алеппо еще в 2000 году, только после прихода к власти президента  Башара Асада после смерти его отца в июне 2000 года двусторонние отношения начали безвозвратно склоняться в сторону Тегерана. Этот процесс получил значительный импульс с началом гражданской войны в Сирии в 2011 году. Извлекая выгоду из своего жизненно важного вклада в выживание осажденного режима Асада, как напрямую, так и через доверенных шиитских ополченцев, в частности ливанской «Хизбаллы», иранцы не только стремились сделать Сирию  передовым военным бастионом против Израиля, но и превратить ее в эффективный протекторат. Поскольку режим Асада осознает степень недовольства суннитов монополией на власть в Сирии со стороны небольшой общиной алавитов — менее пятой части  численности населения страны — война предоставила прекрасную возможность как Дамаску, так и Тегерану осуществить глубокие демографические изменения под предлогом борьбы с экстремизмом и защиты территориальной целостности Сирии.

Стратегия Ирана по «шиитизации» Сирии

Для достижения своих амбициозных целей в Иране приняли двуединую стратегию: обращение мусульман-суннитов в шиизм и расселение шиитов из соседних стран по всей Сирии. Кампания была сосредоточена на среднем классе и среди бедных суннитах в разных регионах страны, особенно в районах, которые считаются стратегически и демографически важными для Тегерана. Вопреки распространенному мнению, легче обратить суннита в шиизм, нежели чем алавита. Хотя сунниты консервативны по своей природе, но они также почитают шиита Али ибн Аби Талиба. Они также признают ключевые шиитские события и разделяют многие верования этого напрвления ислама, хотя и отличаются от шиитов в интерпретации и деталях. Со своей стороны, Башар Асад поддержал религиозно-культурное проникновение Тегерана в сирийское общество посредством ряда указов и законов. Например, в 2011 году он издал указ, требующий от Министерства высшего образования признать комплекс Ас-Сайида Рукия в Дамаске учреждением, обучающим  шиизму иранского образца под названием Высший институт аш-Шам (который впоследствии стал Университетом исламских наук  Билад аш-Шам). Три года спустя Асад издал указ, предусматривающий преподавание «иранского» шиизма в сирийских школах, и в том же году в нескольких сирийских городах открылись первые правительственные шиитские школы. Еще одним президентским указом в 2018 году был учрежден юридический совет с квотой для шиитов, что позволило иностранным священнослужителям занимать высшие религиозные должности после получения «исключительного» гражданства. В результате в 2021 году в Сирии действовали шесть иранских университетов, пять из которых были созданы после начала гражданской войны. В этих университетах используются учебные программы, утвержденные Министерством науки Ирана, и для регистрации требуется свободное владение персидским языком. Аналогичным образом, более 15 иранских культурных центров открылись в провинциях Дамаск, Алеппо, Латакия и Дейр-эз-Зор, в то время как иранская государственная новостная сеть Alalam TV запустила телеканал Alalam Syria в 2017 году. Не менее важно, что Башар Асад заложил правовую основу, которая способствовала предусмотренным Тегераном (и его собственным) демографическим преобразованиям. В 2012 году он издал указ, разрешающий сирийскому государству конфисковывать имущество лиц, осужденных за широкий круг преступлений, за которым пять лет спустя последовал другой указ, позволяющий истцам требовать права собственности на любое незанятое имущество. Затем появился Закон о восстановлении городов 2018 года (широко известный как Декрет 10), позволяющий государству национализировать невостребованную собственность, если люди не смогли предоставить доказательства права собственности в течение определенного периода, и облегчающий для несирийцев (в частности, проиранских ополченцев) приобретение недвижимости в стране. Поскольку миллионы сирийских объектов недвижимости были оставлены бежавшими владельцами, а множество документов были уничтожены во время войны, указы позволили режиму лишить беженцев их имущества, тем самым запретив их возможное возвращение и позволив перераспределить их собственность. Неудивительно, что в многочисленных сообщениях за годы войны сообщалось о прибытии иностранных шиитов в пустынные сирийские населенные пункты и их поселении там.

Иран возвращает себе мухафазу (провинцию) Алеппо

Интерес Ирана к преимущественно суннитской мухафазе (провинции) Алеппо обусловлен многими причинами. Исторически это была столица шиитской династии Хамданидов на протяжении большей части 10 века. Географически Алеппо считается связующим звеном с городом Латакия. Алеппо также находится в нескольких десятках километров от турецкой границы и контролируемых Турцией районов в северной сельской местности мухафазы. И вот, в 2014 году шиитские ополченцы из Ирака, Афганистана и Пакистана, управляемые и поддерживаемые иранским Корпусом стражей исламской революции (КСИР), который сыграл ключевую роль в гражданской войне в Сирии, начали крупное наступление (получившее название «Ползание муравьев»), кульминацией которого два года спустя стало отвоевание Восточного Алеппо у повстанческих сил. Это привело к бегству сотен тысяч суннитов и обращению в шиизм многих из тех, кто остался, и переселению со многими членами семей афганских, пакистанских и иракских шиитских ополченцев в эту мухафазу.

В целях расширения своего влияния в регионе Иран открыл консульство в Алеппо и построил религиозную семинарию и центр обучения персидскому языку в городе Сафира, примерно в 25 километрах к юго-востоку от города, который был создан в качестве их главных ворот в мухафазу. Они также использовали «благотворительные фонды» для проникновения в социальное  общество провинции (в частности, «Строительный джихад», который в основном фокусируется на восстановлении школ и медицинских центров), в то время как брокеры по недвижимости, близкие к шиитским ополченцам, покупали восстанавливаемую местную недвижимость с целью расселения там шиитских семей. Иранцы также стремились привлечь религиозных туристов в мечеть Падения (Масджид аль-Нукта) в Забдии. Согласно шиитским верованиям, камень в мечети испачкан каплей крови с головы Хусейна бен Али, внука пророка Мухаммеда, чья смерть в битве при Кербеле (680 г.) оплакивается шиитами в десятый день месяца мухаррам (Ашура). В январе 2022 года иранские официальные лица провели церемонию в мечети, посвященную второй годовщине убийства командующего спецподразделения «Аль- Кудс» КСИР генерала Касема Сулеймани.

Служащие мостом между Сирией и Ираном через Ирак, преимущественно суннитские северо-восточные провинции Ракка (где произошла историческая битва при Сиффине между Али и Муавией) и Дейр-эз-Зор были серьезно  втянуты в боевые действия между режимом Асада, сирийскими повстанческими силами и сторонниками «Исламским государством» (ИГ, запрещено в России), которые захватили и удерживали город Ракка и его окрестности в течение примерно трех лет (2014-2017). Еще в 1980-х годах Тегеран использовал местных шиитов для обращения жителей Дейр-эз-Зора в шиизм с помощью финансовых стимулов и создания залов собраний (Хусейний) для шиитов из ветви двунадесятников в деревнях, и этот процесс набрал значительный импульс после возвращения провинции правительственными силами и проиранскими ополченцами в конце 2017 года. Тысячи домов, покинутых суннитскими владельцами во время войны, были конфискованы, и были предприняты серьезные усилия по строительству шиитских святынь, в частности святилища Айн Али в городе Аль-Маядин, построенного на источнике воды, который, как утверждается, прорвался под копытами лошади Али ибн Абу Талиба. В годы войны многие племенные лидеры вступили в союз с КСИР, и было создано местное проиранское ополчение, основанное на базе племени мешхада, которое ведет свое происхождение от иранского города Мешхед. Иран также поддерживается в этом районе «Бригадой аль-Бакир», названной в честь пятого имама иранского шиизма и состоящей из членов влиятельного суннитского племени аль-баггара, тысячи членов которого перешли в шиизм.  Спецподразделение «Аль-Кудс» КСИР также создало вербовочный центр в Аль-Маядине, где сотни молодых людей вступили в его ряды. Его филиал «Скауты Имама аль-Махди» организовал ряд лагерей по всей провинции Дейр-эз-Зор для обучения детей обращению с оружием. На видео, датированном 2017 годом, показано, как Касем Сулеймани среди шиитских ополченцев в аАль-Букамале, где проживает племя мешхада, празднует возвращение этого  стратегического города после призыва к молитве в шиитском стиле. Более позднее видео показывает недавно созданный в городе иранский культурный центр, который предлагает стипендии молодежи, желающей учиться в Иране. Осуществляя свою шиитскую политику в Дейр-эз-Зоре, Тегеран опирался на несколько организаций. Фонд «Строительный джихад», например, помог восстановить десятки школ и раздал продовольствие, финансовую помощь и медикаменты гражданским лицам вместе с Фондом Имама Кадима. Институт «яркого света» в Аль-Маядине, среди прочего, периодически организует религиозные курсы и распространяет шиитские книги, чтобы завоевать сердца и умы местного суннитского населения. Иранцы также восстановили несколько мечетей, разрушенных во время войны, и отремонтировали парк в Аль-Букамале, переименовав его в Парк друзей.

Тем не менее, позиции Ирана в мухафазах Ракка и Хасеке являются более зыбкими, чем в других провинциях. Мало того, что большая часть этой территории контролируется курдами, которые изгнали ИГ из этого района, но их стратегическое положение в сирийско-иракско-турецком пограничном треугольнике, особенно в богатом нефтью и водой районе Хасеке, сделало его базой  для вооруженных сил США, России и Турции. В результате Тегерану было трудно распространять шиизм по всей провинции Ракка, несмотря на формирование местного ополчения, состоящего из нескольких сотен бойцов из местного племени абу-хамад, которые приняли шиизм еще до войны. Так, например, курды отклонили просьбу Ирана реконструировать большую шиитскую мечеть, построенную в конце 1980-х годов на окраине города Ракка, которая была разрушена ИГ в 2014 году, опасаясь спровоцировать межконфессиональную рознь в провинции. Учитывая его шаткое положение в двух провинциях, особенно в Хасеке, где его присутствие было прерывистым и ограничено несколькими населенными пунктами в юго-восточной части мухафазы, Тегеран был вынужден довольствоваться попытками посеять разногласия между арабами и курдами через свои недавно открытые культурные и военные вербовочные центры.

Перемещение и обращение

«Шиитизация» также продолжается в центральной и западной Сирии, особенно в сельской местности Хамы и Хомса. Регион рассматривается как «линия религиозного разлома» между суннитскими районами в центре и алавитскими районами дальше на запад и представляет собой жизненно важный компонент предполагаемого сухопутного коридора между Ираном и побережьем Средиземного моря через Ирак. Хомс, крупнейшая провинция Сирии, стала свидетелем одного из самых ожесточенных сражений и осад и подверглась массовой кампании по перемещению населения. Еще в 2009 году режим Асада объявил о масштабном инвестиционном проекте под названием «Мечта Хомса», который официально был направлен на модернизацию города, но на самом деле стремился очистить Старый город от его жителей-суннитов. Проект был остановлен после начала боевых действий, но постепенно реализовывался в годы войны, кульминацией чего стало официальное заявление о его возобновлении в соответствии с законом о восстановлении городов 2018 года. В рамках этого многие мечети в городе были превращены в центры распространения шиизма. Конфискация имущества бежавших суннитов стала обычной спрактикой по всей провинции. В восточных районах провинции Хама Тегеран предпринимал попытки обратить в свою веру исмаилитов, членов шиитской секты, в городе Саламия и его окрестностях — главном оплоте исмаилизма, а также в бедных деревнях, населенных членами секты аль-муршидия, которая откололась из алавитской общины в начале 20 века. Как и алавиты, традиционно нерелигиозные исмаилиты были против этих усилий как из-за культурных различий, так и из-за глубоко укоренившейся вражды между иранским шиизмом и исмаилизмом. Тем не менее, Тегерану удалось обратить в свою веру членов секты исмаилитов, в частности из города Масиаф, и завербовать их для борьбы на стороне сил режима и шиитских ополченцев.

Иранцы также не отказались от своих усилий по «шиитизации» алавитов. Помимо ужесточения контроля над религиозными учреждениями и создания сети из двенадцати шиитских молельных залов, в последние годы десятки иранских священнослужителей и политиков посетили алавитские города и деревни, особенно населенные пункты, в которых находятся религиозные святыни, делая заманчивые предложения по восстановлению этих святынь и оказанию финансовой и гуманитарной помощи местному населению. Однако эти усилия были не более успешными, чем в предыдущие годы, поскольку алавитская элита и священнослужители высказывали свои антииранские претензии российским военным офицерам, размещенным на авиабазе «Хмеймим» в Латакии.

Святыни, благотворительность и ополченцы на юге Сирии

Ситуация на юге Сирии мало чем отличается от сцен шиитских шествий Ашуры в память об убийстве Хусейна бен Али —  в ключевых буржуазно-суннитских цитаделях, таких как рынок Хамидия в Дамаске. Но история на этом не заканчивается. Чтобы закрепиться в Дамаске и его окрестностях, иранцы стремились создать сирийский «южный пригород»  на юге страны, и, в конечном счете, создать сирийскую версию «Хизбаллы». Провинция Дамаск (Риф-Димашк), считающаяся «суннитским поясом», окружающим сирийскую столицу, была эпицентром длительных боевых действий, которые закончились сокрушительным поражением повстанческих сил. Сотни тысяч людей были вынуждены покинуть свои города, а имущество было приобретено силой или за большие суммы денег, чтобы позволить шиитам заменить коренное суннитское население. Как и в других областях, иранцы выиграли  в «игре святынь». В Дамаске и его пригородах есть три шиитских святилища, в которых предположительно находятся могилы священных фигур: святилище ас-Сайиды Зайнаб, названное в честь старшей дочери Али ибн Абу Талиба; святилище ас-Сайиды Сакина, названное в честь его внучки; и святилище ас-Сайиды Рукия, названное в честь женщины, которую шииты считают внучкой Али, а сунниты считают фигуру вымышленной. Святилище ас-Сайиды Зайнаб, расположенное в одноименном районе примерно в 10 км от центра Дамаска, в основном населено иракскими шиитами, бежавшими от режима Саддама Хусейна или покинувшими свою страну после американского вторжения в Ирак в 2003 году, а также ливанскими шиитами, прибывшими после войны между «Хизбаллой» и Израилем в 2006 году. В 2020 году район был переименован в «город Сайида Зайнаб» параллельно с жилым проектом под названием «Пригород Зайнаб». В январе 2006 года президент ИРИ Махмуд Ахмадинежад, который утверждал, что он поддерживал духовную связь с Махди,  посетил храм ас-Сайиды Сакин, построенный иранцами в пригороде Дамаска Дарайя в 1999 году, после чего были объявлены различные строительные проекты, связанные со святыней. Аналогичным образом, святилище ас-Сайиды Рукия в Старом городе Дамаска, недалеко от мечети Омейядов и традиционных рынков, подверглось значительному расширению и в настоящее время занимает площадь около 4000 кв.м.

Дальше на юг суннитские города Блудан, Ябруд, Мадайя, Сергайя, Кисва и Забадани недалеко от ливанской границы попали под контроль «Хизбаллы», а их суннитское население в значительной степени было заменено шиитскими семьями, размещенными в конфискованном или купленном имуществе. Эта тенденция была ярко проиллюстрирована «соглашением о четырех городах» весной 2017 года, в котором участвовали Мадайя и Забадани, с одной стороны, и города с шиитским большинством Фуа и Кафрия в провинции Идлиб, с другой. Соглашение было широко воспринято как подтверждение новых сектантских перестановок в Сирии, предусматривающих одновременную эвакуацию двух пар городов, при этом сунниты были переведены в удерживаемые повстанцами районы на севере, в частности, вокруг Идлиба, а шииты — в контролируемые режимом районы на юго-западе, в частности, вокруг Дамаска.  В мухафазе Дераа, где началась гражданская война, усилия по «шиитизации» были активизированы после восстановления режимом Асада контроля над большей части территории летом 2018 года. В самом городе Дераа усилия по «шиитизации» в основном осуществлялись иракскими шиитами, не являющимися коренными жителями, из района Аль-Матар, где располагался центр проиранской шиитской общины. Группировка, состоящая из шиитов из Бусра аш-Шам в сельской местности мухафазы, сражалась на стороне «Хизбаллы». Город Карфа был главным центром большей части деятельности «Хизбаллы» и центром военных шиитских кампаний Тегерана на юге, в трех мечетях которого регулярно проводились шиитские ритуалы. Карфа также является родным городом Рустама Газале, старшего офицера разведки и бывшего командующего сирийскими войсками в Ливане. По иронии судьбы, именно суннитская семья Газале сыграла ключевую роль в продвижении местной программы «шиитизации» Тегерана, предоставив финансовую помощь, купив большие участки земли и содействуя расселению несирийских шиитов в этом районе.  КСИР также создал в провинции местное ополчение, получившее название «Отряд аль-Арин, бригада 313», название, отсылающее к «313 сподвижникам» Махди, которые, согласно шиитской доктрине, будут помогать ему в распространении справедливости на земле. В сентябре 2018 года Абу Фадл Табатабаи, специальный представитель Али Хаменеи в Сирии, посетил Дераа и выделил значительные суммы новообразованному ополчению, а также Ассоциации «Аз-Захра» — иранской «благотворительной организации», работающей в разных частях Сирии со своим собственным вооруженным крылом («Ассоциация львов аз-Захры»).

Будучи единственной сирийской провинцией с друзским большинством, провинция Сувейда сохранила свою сектантскую специфику. Хотя друзы не присоединились к повстанцам, выступающим против режима Асада, их отношения с алавитами и шиитами исторически были холодными. Для привлечения местного населения в Тегеран были приглашены видные друзские священнослужители, в то время как иранские дипломаты из посольства в Дамаске и лидеры шиитских ополченцев часто посещали Сувейду. Тегеран также запустил ряд гуманитарных проектов в провинции, в том числе больницу в городе Сувейда и фармацевтическую фабрику в сельской местности провинции.  Эти усилия в значительной степени оказались безрезультатными. Поскольку друзская вера не имеет никаких связей с шиитским исламом и запрещает своим последователям переходить в ислам, показатели перехода в шиизм остаются очень низкими, а друзы стремятся уравновесить влияние Тегерана, прося Москву выступить в качестве их защитника (многие друзы указали пальцем на Тегеран за убийство основателя антииранского «Движения людей достоинства» Вахида Балуса в 2015 году). Тем не менее, Тегеран предусматривает участие многих друзов в своих местных операциях, особенно в сетях наркоторговли, как способствующее его более широкой стратегии «разделяй и властвуй», которая направлена на обуздание местных антииранских настроений и привлечение людей в ряды проиранских ополченцев в качестве первого шага к их возможному обращению в свою ветвь шиизма.

Заключение

Военное присутствие Ирана в Сирии в годы гражданской войны в значительной степени способствовало его упорному стремлению к гегемонии и мести, которую он стремится проводить в отношении суннитам на исторических основаниях. Это позволило Исламской Республике усилить контроль над Ираком, превратить «Хизбаллу» в эффективного хозяина Ливана, создать сухопутный коридор между иранской границей и Средиземным морем и усилить военную угрозу Израилю и Иордании как путем развертывания сил КСИР и связанных с ними шиитских формирований на юге Сирии, так и путем способности «Хизбаллы» создавать потенциальную военную угрозу для   населенных пунктов Израиля и национальной инфраструктуре на юге Ливана.

Что делает эти достижения Ирана еще более значительными и потенциально гораздо более устойчивыми, так это сопутствующая трансформация социокультурного характера Сирии посредством сочетания создания шиитской субкультуры (например, создание святынь и институтов, инициирование шиитских практик, обращение в шиизм), гуманитарной помощи и поселения иностранных шиитов в опустевших районах по всей Сирии. И хотя эта стратегия совпадает с краткосрочным желанием режима Башара Асада обеспечить свое выживание (отсюда и ряд законов и указов, направленных на запрет возвращения сирийских беженцев), она дает Тегерану постоянно растущую поддержку на низовом уровне, которая может позволить серьезно влиять в перспективе на сирийский  режим.

62.93MB | MySQL:102 | 0,456sec