К 1 марта стало очевидным, что региональные соперники Марокко и Алжир ввязались в два конкурирующих мега-проекта газопроводов, по которым природный газ из Нигерии будет поступать в эти две страны с дальнейшим прицелом на европейский рынок, поскольку Европа ожидает реализации этих проектов до завершения десятилетия.

Более молодым проектом является газопровод Нигерия – Марокко (NMGP) протяженностью 6 тысяч км, который должен пройти через 13 африканских стран вдоль побережья Атлантики. В Марокко предполагается состыковать его с недействующим в настоящее время газопроводом Марокко – Европа (GME). Дата начала реализации проекта, у которого есть огромный минус – он должен пройти через зону нестабильности в сахарских провинциях – пока не определена. В настоящее время проект находится на стадии изучения реализуемости.

Идея строительства NMGP была предложена королем Марокко Мухаммедом VI в 2016 г. в ходе визита в Абуджу. Возвращение к ней во многом связано с тем, что на фоне региональной вражды между Марокко и Алжиром последний в конце 2022 г. принял решение не продлевать действие контракта по работе GME, по которому алжирский газ через территорию Марокко подавался в Испанию. За право транзита королевство получало по льготным ценам газ из этого трубопровода, и Алжир своим решением создал большую проблему для него.

Стоимость NMGP оценивается в 23 млрд евро. Реализуемость проекта во многом зависит и от того, удастся ли получить разрешения африканских стран на прохождение трубы через их территории. В конце 2022 г. Рабат и Абуджа подписали соответствующие соглашения с Гамбией, Гвинеей-Бисау, Гвинеей, Сьерра-Леоне, Ганой, Мавританией и Сенегалом. Отдельное соглашение было подписано с экономическим сообществом стран Западной Африки (CEDEAO).

Ускорение сотрудничества между Рабатом и Абуджей по проекту NMGP совпало по возобновлению «телодвижений» по проектированию строительства Транссахарского газопровода TSGP, который должен связать Нигерию и Алжир через Нигер. Его стоимость оценивается между 12 и 18 млрд евро, хотя Нигер также вряд ли можно назвать зоной стабильности. В июле 2022 г. Алжир. Абуджа и Ниамей подписали соглашение относительно материализации этой трубы протяженностью 4128 км, не обозначив при этом каких-либо сроков.

Разработка проекта TSGP была запущена в 2009 г. Предполагается, что после доставки в Алжир природный газ из Нигерии по действующему газопроводу Transmed будет через Тунис поставляться в Италию. По данным наблюдателей, в настоящее время проект находится на стадии технической реализуемости, идет поиск инвесторов. Предполагается, что на завершение проектирования трубы уйдет от 2 до 3 лет.

11 марта в Брюсселе было объявлено, что на следующий день глава европейской дипломатии Жосеп Боррель прибудет в Алжир с 2-дневным визитом с тем, чтобы «консолидировать партнерство» между Алжиром – одним из крупнейших производителей газа – и 27 странами ЕС. Предполагалось также, что он обсудит в Алжире ситуацию в Сахеле.

Во время пребывания в Алжире Ж.Боррель провел встречи с президентом Алжира Абдельмаджидом Теббуном и премьер-министром Айменом Бенабдеррахманом. Алжирские СМИ заметили отсутствие в программе визита встречи с главой МИД Рамтаном Ламамрой.

По завершении переговоров с А.Теббуном Ж.Боррель заявил, что примерно «90% экспорта алжирского газа приходится на Европу, и мы знаем, что мы можем рассчитывать на Алжир, который является надежным партнером, и он всегда был таковым в сложные моменты».

Напомним, что в конце декабря 2022г. Алжир выступил против введенного ЕС временного механизма установления потолка цен на газ и подтвердил свою приверженность «свободному рынку энергоносителей». Одновременно он подтвердил, что «является надежным поставщиком (газа) в Европу».

Упомянув войну на Украине, Ж.Боррель предложил Алжиру «присоединиться к усилиям, направленным на прекращение этой неоправданной войны и на нивелирование ее экономического и человеческого влияния на весь мир».

Говоря про торговые отношения между ЕС и Алжиром, Ж.Боррель утверждал, что они могли быть лучше, и что первым шагом на пути их улучшения было бы найти решение проблем, «созданных Алжиром в июне 2022г. в торговых обменах с Испанией».

Напомним, что в июне Алжир приостановил действие соглашения о сотрудничестве с Испанией, что стало реакцией на решение Мадрида поддержать марокканский план автономии сахарских провинций.

16 марта президент А.Теббун провел перестановки в правительстве, поменяв 11 министров. Наиболее заметной стала отставка главы МИД 71-летнего Р.Ламамры. В первый раз он возглавлял МИД в период с 2013 по 2017 гг. Его второе пришествие в ведомство состоялось в июне 2021 г. На посту главы МИД оказался 69-летний Ахмед Аттаф. Для него это также второй приход на пост министра. Первый раз он занимал его в период с 1996 по 1999 гг. А.Аттаф – карьерный дипломат, образование получил в Национальной школе администрации (ENA), выпускником которой является и А.Теббун. Назначение А.Аттафа произошло в контексте резкого обострения отношений с Марокко, в частности, по вопросу оспариваемой территории Западной Сахары.

В Министерстве торговли Камель Резиг уступил пост главы ведомства Тайебу Зитуни  — бывшему мэру Алжира и генеральному директору компании по организации выставок и салонов Safex. Министерство промышленности возглавил Али Аун, сменивший Ахмеда Зегдара. В Министерстве по делам молодежи и спорта бывший президент Олимпийского комитета Алжира Абдеррахман Хаммад сменил Абдерезака Себгага, в Министерстве транспорта бывший министр труда Юсеф Шорфа сменил Камеля Бельджуда, в Министерстве экологии Фаиза Дахлеб сменила Самиа Муалфи. Пост директора кабинета президента занял Мухаммед Надир Ларбауи, бывший представитель Алжира при ООН. Его предшественник Абдельазиз Хеллаф стал госминистром, советником президента.

Предыдущие перестановки в составе правительства А.Теббун произвел в сентябре 2022 г.

25 марта алжирский оппозиционер Рашид Некказ, освобожденный из заключения в январе по президентской амнистии и утверждавший, что болен раком, сообщил, что глава государства отменил действовавший запрет на его поездку в США, где находится его семья и где он намерен пройти курс лечения. Запрет на покидание национальной территории действовал с 2019 г. Р.Некказ получил 5 лет тюрьмы в июле 2022 г. за то, что в 2019 г. призывал к бойкоту президентских выборов. Его освобождение последовало после того, как двумя неделями ранее он распространил из камеры открытое письмо с обязательством отказаться от политической активности.

30 марта ООН объявила, что первый с 2020 г. наземный конвой с грузами для наблюдательных постов Миссии ООН в Западной Сахаре (Minurso), находящихся к востоку от т. н. «марокканской стены», может быть организован в ближайшее время. До этого с момента возобновления боевых действий в 2020 г. наблюдатели испытывали определенные проблемы в логистике, и в частности, дефицит топлива. Все это время снабжение персонала наблюдательных постов к востоку от «марокканской стены» осуществлялось по воздуху.

В начале марта появились сообщения, согласно которым Алжир в вопросе  закупок беспилотных летательных аппаратов (БПЛА) все больше ориентируется на Турцию. Так, после закупки партии дронов Aksungur производства компании TAI, ВВС Алжира заказали 10 разведывательно-ударных БПЛА Anka S+. Есть данные, что Алжир, Индонезия и Чад подписали соответствующие контракты на выставке IDEX в Абу-Даби. Главное отличие БПЛА Anka S+ от ставшего достаточно известным БПЛА Bayraktar TB2 заключается в том, что это – стратегический дрон, способный находиться в воздухе 30 часов. Он будет располагать повышенным боевым могуществом, используя противотанковые ракеты MAM компании Roketsan или тяжелые ракеты UMTAS.

Также в марте стало известно, что первый тяжелый корвет класса «Аль-Мутассади», заказанный ВМС Алжира, сделал кратковременный заход в один из портов Малайзии на пути из Китая в Алжир, куда он должен прибыть в апреле.

Алжир заказал 6 корветов этого типа. Они строятся на базе корвета Type 056, но имеют длину на 6 метров больше в отличие от базовой модели и более современное вооружение.

В целом, относительно проектов TSGP и NMGP, приходится констатировать что они оба связаны с множеством рисков, поэтому говорить об их реализуемости более чем преждевременно. Хотя очевидно, что определенные преимущества имеет первый проект, поскольку по нему труба пройдет через пусть и нестабильный Нигер, а не через дюжину стран. Во-вторых, он менее протяженный и менее затратный.