В течение последних нескольких месяцев многие арабские СМИ, в частности газеты «Рай аль-Йаум» и «Аль-Ахбар» много пишут о секретных переговорах, ведущихся в Султанате Оман между иранской и американской делегациями об урегулировании иранской ядерной проблемы. В последнее время об этом же сообщает и газета Washington Post. В то же время данные переговоры не являются дипломатическими действиями, механически ведущими к возобновлению СВПД (Соглашения о всеобъемлющем плане действий по решению иранской ядерной проблемы) 2015 года. Напомним, что в 2018 году администрация Дональда Трампа в одностороннем порядке вышла из СВПД и возобновила «калечащие» санкции против ИРИ. С приходом к власти президента-демократа Джо Байдена ирано-американские переговоры в Вене возобновились в 2021 году, но не принесли больших результатов. Иранская сторона, наученная горьким опытом американского вероломства, стала повышать ставки и шантажировать Вашингтон постоянным увеличением уровня обогащения урана. Это вызвало обратную реакцию. По настоянию израильского лобби США стали ужесточать свою позицию. Переговорный процесс окончательно зашел в тупик в 2022 году после жесткого подавления иранскими властями массовых антиправительственных выступлений и поставок иранских беспилотников России для боевых действий на Украине.
Невзирая на эти факторы, в Омане все-таки начались ирано-американские переговоры, свидетельствующие о том, что стороны намерены снизить напряженность в двусторонних отношениях. Этому предшествовали два фактора.
Во-первых, обогащение иранской стороной урана до 90%, что является пороговой величиной на пути к обладанию ядерным оружием. В Вашингтоне не могут этого допустить. Вместе с тем для военного удара по иранским ядерным объектам у американцев сейчас нет ни средств, ни сил, ни желания.
Во-вторых, нападения иранских прокси-групп на американские базы в Сирии.
В-третьих, подписание при посредничестве Китая в марте с. г. соглашения о нормализации отношений между Ираном и Саудовской Аравией. Оно существенно снижает поле для маневра для американцев. Теперь Вашингтону будет сложно оказывать давление на Тегеран с помощью саудовского союзника. В условиях фактической войны, которую ведут США против России на Украине и угрозы большого конфликта с КНР из-за тайваньской проблемы США будет очень затруднительно воевать на трех фронтах. Исходя из этого, американская дипломатия стремится найти хотя бы временное соглашение с Ираном и снизить напряженность в отношениях с этой страной. В то же время для Тегерана достижение такого соглашения необходимо для смягчения санкционного давления и оздоровления экономической ситуации в стране.
Верховный лидер ИРИ, великий аятолла Али Хаменеи, выступая 12 июня по иранскому телевидению, отметил: «Я не вижу ничего плохого в соглашении с Западом, если инфраструктура нашей ядерной промышленности не будет затронута». Хаменеи также заверил, что Иран будет продолжать постоянные контакты и сотрудничество с МАГАТЭ. Он еще раз подтвердил принципиальную позицию своей страны о том, что обладание ядерным оружием недопустимо, так как оно противоречит нормам исламской религии.
При этом речь не идет о механическом возвращении к СВПД. Один американский дипломат, пожелавший остаться анонимным, сообщил Washington Post о том, что «все согласны в том, что прежний текст СВПД никогда не вернется». СВПД предусматривал, что Иран не будет обогащать уран до отметки 3,67%. Сейчас это выглядит как утопия. В настоящее время основные запасы урана в ИРИ обогащены до отметки 60%. В то же время специалисты МАГАТЭ зафиксировали следу обогащения некоторых партий урана до 84%. «Мы теперь никогда не придем к потолку в 3,6%, — отметил вышеупомянутый дипломат, — Это была временная возможность, которую мы потеряли. В то же время неразумно будет соглашаться на обогащении в 60%. Я считаю, что наилучшим вариантом будет смесь урана, обогащенного до 60% с 19-20% ным обогащением». «Я думаю, что в данных условиях лучше делать хоть что-то, чем не делать ничего», — добавил дипломат.
В то же время некоторые эксперты не соглашаются с его выводами. Сотрудник МАГАТЭ Олли Хейнонен, осуществлявший инспекции иранских ядерных объектов в 2000-е годы, убежден в том, что пороговый уровень в 60% не остановит Иран при случае от получения ядерного оружия. Имея большие запасы 60%-ного урана и огромное количество подземных центрифуг, для Ирана не составит труда быстро обогатить уран до 90%. По мнению Хейнонена, ядерное предприятие можно разместить в условиях нынешних технологий в помещении не больше супермаркета. В тоже время невозможно предположить, когда правительство ИРИ отдаст приказ о производстве ядерного взрывного устройства.
По информации газеты Washington Post, переговоры начались после того как 23 марта с. г. иранцы обстреляли одну из военных баз на северо-востоке САР, в результате чего погиб американский военный. После этого американцы нанесли ракетный удар по иранскому военному объекту в Сирии, убив нескольких иракских и афганских шиитских боевиков. После этого иранская сторона послала главному американскому переговорщику по ядерной проблеме Роберту Малли сигнал о том, что Тегеран желает прямых переговоров (в Вене иранская и американская делегации общаются через посредников). После этого в Султанате Оман прошли две встречи между иранской и американской делегациями. При этом США на переговорах представлял американский генерал Бретт Макгурк, бывший командующий силами антитеррористической коалиции, действующей против «Исламского государства» (ИГ, запрещено в России)в 2014-2018 годах. В настоящее время он отвечает в Совете национальной безопасности США за Ближний Восток.
Помимо ядерного досье на переговорах в Маскате рассматривается и проблема арестованных американских граждан, содержащихся в тюрьмах ИРИ. Речь идет о двойных гражданах США и Ирана Эмаде Шарги, Мураде Тахбазе и Сиямаке Намази, отбывающих наказание в иранских тюрьмах за шпионаж. Бретт Макгурк на переговорах также поставил вопрос о бывшем сотруднике ФБР и контрактнике ЦРУ Роберте Левинсоне, пропавшем в ИРИ в 2007 году. Левинсон скорее всего мертв, однако необходимо установить этот факт документально и выдать его тело родственникам. Министр иностранных дел Омана Саид Бадр аль-Бусаиди отметил, что переговоры по арестованным гражданам США завершились успешно и необходимо лишь обсудить детали их возвращения.
Остается выяснить, что получает Иран в результате этих переговоров. Тегеран явно не пойдет на односторонние уступки американцам без ответных преференций. По информации Washington Post, речь идет об иранских авуарах, замороженных в банках Южной Кореи и Ирака. Например, в банках Южной Кореи лежат 7 млрд долларов, предназначенных к оплате за иранскую нефть. В свое время администрация Трампа сделала для Кореи, также как и нескольких государств исключение, разрешив им покупать иранскую нефть до конца 2018 года. Нефть была доставлена в Корею. Однако правительство этой страны, находящейся под американской оккупацией, не посмело передать эти деньги Ирану без однозначного и эксплицитного согласия из Вашингтона. Сейчас деньги, по-видимому, возвратятся в Иран.
В целом можно констатировать, что Ирану не мытьем, так катаньем удалось добиться готовности американской стороны к прямым переговорам и уступок со стороны Вашингтона. Пока это лишь временные уступки по частным вопросам. Однако по мере того, как американские позиции в мире будут слабеть, а регионы Европы (украинский конфликт) и АТР будут поглощать все больше сил США, эти уступки будут все больше и иранцам удастся выторговать те условия снятия санкций, которые они получали в 2015 году в соответствии с СВПД. Нет сомнения в том, что это вызовет крайне негативную реакцию со стороны Израиля, воспринимающего ядерную программу ИРИ в качестве экзистенциальной угрозы.