Остается неясным, как Катар будет осваивать такое количество военной техники. В 2017 году оборонные закупки Катара были настолько масштабными, что для их проведения не хватало ни национальной военной, ни оперативной базы. После саммита ССАГПЗ в Аль-Уле Катар и Саудовская Аравия урегулировали свое дипломатическое противостояние, и Катар, по словам Риада Хаваджи, «внезапно оказался с кучей снаряжения и без четкого пути вперед».
В 2017 году в состав катарских сил вошли еще 12 самолетов Mirage 2000, 18 транспортников и 46 новых вертолетов. В том же году Катар заказал новую партию техники, в том числе 36 истребителей
F-15QA и 24 вертолета Apache у США, 24 боевых самолета Eurofighter Typhoon у Великобритании, 28 вертолетов NH-90 у Италии и 36 Rafales у Франции. С учетом поставок заказанного вооружения к 2024 году флот Катара увеличится вдвое. Остается выяснить, чем обусловлены такие суммы и насколько они соответствуют задачам региональной безопасности.
Взаимодействие с внешними акторами закреплено в катарской доктрине совместного военного строительства, разработанной в 1996 году. Цель — продемонстрировать, что Катар не одинок в регионе и его региональные противники не могут атаковать его, не ставя под угрозу свои отношения с США, Францией и Великобританией и не рискуя вступить в конфронтацию с Турцией. Езид Сайег, старший научный сотрудник Ближневосточного центра Карнеги, сообщил, что
«на протяжении десятилетий государства ССАГПЗ заключали крупные сделки на поставку оружия с США и другими ведущими западными странами в качестве страховки: ССАГПЗ помогает сохранить рабочие места в западной оборонной промышленности, а Запад в свою очередь защищает государства ССАГПЗ от внешних угроз». Катар хочет получить такие же преимущества от военного сотрудничества со своими зарубежными партнерами.
Катар приветствовал постоянное иностранное военное присутствие на своей территории; американская дислокация на катарской земле стала основой их оборонного сотрудничества. Ратификация в 1992 году Соглашения об оборонном сотрудничестве позволила Катару и США осуществлять военное взаимодействие на высоком уровне. В 2002 году американские войска получили возможность разместиться на катарских военных объектах — в лагере Ас-Сайлия в Дохе в качестве штаба сил CENTCOM, а затем на авиабазе Аль-Удейд, крупнейшей американской зарубежной базе на Ближнем Востоке, где размещены 8 тыс. американских военнослужащих, принимавших участие в операциях в Ираке, Сирии, Афганистане и в операции Inherent Resolve. Авиабаза Аль-Удейд имеет стратегическое значение для американских операций, так как на ней осуществлялось 80% дозаправок.
Стратегический диалог между США и Катаром в 2019 г. расширил прежнее сотрудничество в сфере безопасности за счет расширения базы Аль-Удейд при катарском финансировании и экспорте большего количества американского оружия, одобренного Госдепартаментом США. Размещение американских войск на катарской территории способствовало увеличению численности вооруженных сил Катара, которая ограничивается 12 400 человек (с учетом резервистов).
Безопасность Катара в первую очередь зависит от американского присутствия на его территории, которое играет роль страховки, стратегического сдерживающего фактора против возможного военного нападения со стороны Саудовской Аравии. Еще одним преимуществом является обширный опыт подготовки, проведения учений и планирования, которым обмениваются силы США с Катаром. Этот американский опыт передается и другим соседям по региону, прокладывая путь к потенциальной региональной оперативной совместимости. По словам Энтони Кордесмана, «государства ССАГПЗ также получают доступ к сложным американским системам управления, связи, разведки, наблюдения и рекогносцировки, которые они не могут позволить себе даже коллективно, а также опыт США в реальном использовании таких систем в боевых действиях».
Одной из главных задач такой политики является балансирование между различными партнерами по обороне. Внешняя политика Катара представляет собой хрупкое равновесие между различными партнерами и интересами. По словам Энтони Кордесмана, «положение Катара остается шатким, поскольку его стратегия зависит от тщательного балансирования между многими конкурирующими силами — религиозным экстремизмом, Западом, ССАГПЗ, Ираном и населением страны. Будущая траектория Катара зависит от того, насколько хорошо ему удастся проложить свой курс, не позволив ни одной из этих сил встать на пути. Однако то, насколько хорошо Катар сможет справиться с этими противоречиями, не позволив ни одной из них выйти из-под контроля, остается пока неопределенным».
С 2012 года катарское руководство резко активизировало сотрудничество с Турцией. Союз с региональной державой, разделяющей соперничество с Саудовской Аравией и ОАЭ и придерживающейся общих идеологических взглядов, помог Катару преодолеть дипломатическую изоляцию во время кризиса 2017 года. По мнению Гавдата Бахгата, «единственным способом справиться с угрозой был союз с другой крупной региональной державой – Турцией». Турецкие войска присутствуют на территории Катара с октября 2015 г., когда в Дохе была построена военная база Тарик бен Зияд, управляемая Турцией. А после дипломатического кризиса в Катаре было размещено 5 тыс. турецких военнослужащих. Турецкая оборонная промышленность также выиграла от сотрудничества с западными компаниями, и создала там мощную оборонно-промышленную базу. С 2017 года Катар также заказал у Турции большое количество новых вооружений: 100 танков, 585 боевых бронированных машин, 25 самоходных гаубиц и 6 беспилотных летательных аппаратов (БПЛА).
Недавно Катар якобы достиг договоренности с Турцией о временном размещении на турецкой территории 36 своих боевых самолетов (Rafales и Mirages). Параллельно с этим Катар заключил сделки по обучению своих пилотов в США и Италии управлению новыми самолетами (М-346 и Leonardo T-346). Такие параллельные сделки с разными контрагентами могут быть очень сложными на политическом уровне. Франция, один из важных военных союзников, может выступить против размещения французских самолетов в Турции в то время, когда ведутся переговоры об аналогичных военных самолетах в Греции и Индии. Несмотря на отсутствие реальных технических рисков при размещении самолетов, такие тонкие балансировки между различными союзниками могут поставить под угрозу политику оперативной совместимости Катара, который пытается сотрудничать со слишком разными партнерами в военной области.
Катарское руководство пытается использовать оборонное сотрудничество с западными державами для наращивания национального потенциала и навыков эксплуатации вооружений и максимального раскрытия своего потенциала. Кризис 2017 года продемонстрировал катарскому руководству необходимость развития национальной военной мощи и более независимых действий от своих иностранных союзников.