Один из крупнейших турецких операторов связи Vodafone (международная британская компания) совместно с турецкой Лабораторией политического анализа (Politika Analiz Laboratuvarı или PAL) опубликовали в 2023 году свое исследование под заголовком «Цифровая Турция – 2030: экономические последствия и политические рамки».
Продолжаем анализировать этот документ. Напомним, что в прошлой части нашей публикации (ссылка на Часть 7 – на сайте ИБВ: http://www.iimes.ru/?p=107132) мы рассмотрели часть 2 исследования, которая озаглавлена как «Цифровые компании». Как следует из названия, этот раздел посвящен рассмотрению вопроса цифровизации турецкого бизнеса.
Ключевым с этой точки зрения следует считать приведенную ниже диаграмму, которая иллюстрирует уровень цифровизации крупных турецких корпораций (Big Enterprises) и компаний малого и среднего бизнеса (SME). На графике приводится градация из четырех уровней цифровизации: не цифровой (бизнес – прим.), низкий уровень, средний уровень, и, наконец, высокий уровень.
Отметим, что эта диаграмма отражает вторую корневую проблему Турции. Подчеркнем, речь идет не о корневой проблеме турецких информационных и коммуникационных технологий. Речь идет именно о проблеме Турции и турецкой экономике – низкий текущий уровень цифровизации турецкого бизнеса при невысоких, заметим, темпах решения этой проблемы. Всё же, доля высокого уровня цифровизации корпораций в 25% и 4% для МСБ (малого и среднего бизнеса) – это очень далеко от требований текущего момента.
Почему мы сказали про «вторую корневую проблему»? – Потому что есть проблема инфраструктурная. На протяжении целого ряда лет Турция позиционирует себя в качестве страны – инфраструктурного хаба.
Страна годами инвестировала в то, чтобы превратиться в транспортный хаб. В сфере воздушных перевозок это предполагало следующее:
- Строительство новых аэропортов, включая ключевой Стамбульский аэропорт
- Расширение летного парка флагманского перевозчика «Турецкие авиалинии» (ТА)
- Расширение направлений перелетов ТА с тем, чтобы, в том числе, замкнуть на себя (прежде всего, на Стамбул) стыковки при полетах по «осям» Север — Юг, Запад — Восток.
Все это сильно выстрелило в плюс авиакомпании в период СВО России на Украине. Россияне и так были лояльной аудиторией к ТА, однако, с началом СВО число российских клиентов «Турецких авиалиний» заметно выросло. Такая ситуация продолжается даже несмотря на недавний шум вокруг авиакомпании, которая стала, без внятного объяснения причин, снимать транзитных пассажиров из России, следующих через Турцию в Латинскую Америку (в частности, в Мексику).
Аналогичные меры, хотя менее показательные и менее успешные на сегодняшний момент, по крайней мере, предпринимаются Турцией в сфере наземных и морских перевозок. В значительной мере это становится возможным благодаря широкому использованию моделей РРР (Public Private Partnership или Государственно-частное партнерство — И.С.) государством применительно к инфраструктурным проектам.
Однако, если мы говорим о Турции как о широкопрофильном хабе, то неизбежен будет вопрос относительно инфраструктуры связи в стране. И здесь, как мы сказали в предыдущих частях нашего материала, использование в стране широкополосного стационарного интернета остается на явно недостаточном уровне. Широкополосный мобильный интернет нашел большее внедрение, однако, вплоть до настоящего времени, страна не перешла ни в каком объеме на стандарт 5G.
А при такой ситуации нельзя говорить ни о построении цифровой экономики, которая должна стать мотором развития страны, ни о том, чтобы страна превратилась в центр притяжения для так называемых «цифровых кочевников», о чем в стране недавно вновь заговорили. Выведем за скобки подорожавшую жизнь в стране, где цены вырвались вперед по сравнению даже с Москвой, проблемы с легализацией в стране – получением разрешений на работу и ВНЖ, и многое другое. Остановимся лишь на том, что так называемым «удаленщикам» нужен не только комфорт, но, в первую очередь, — высоко надежный и высокоскоростной интернет. Если говорить о том побережье, куда турки активно зазывают «кочевников» — допустим, турецкая «Рублевка» Бодрум – то там интернет-подключение нестабильно в принципе. И это мы не говорим про скорость подключения.
Итак, нехватка инфраструктуры связи и невысокий уровень цифровизации турецкой экономики – это две ключевые проблемы страны, в принципе.
Переходим к разделу 3 рассматриваемого нами исследования, которое озаглавлено как «Переход от электронного государства (E-Devlet, система аналогичная отечественным «Госуслугам» – И.С.) к цифровому государству».
Сразу поясним, о чем идет речь: речь идет о том, что, имея достаточно развитую систему турецких «Госуслуг», обсуждается тема того, как цифровые инструменты могли бы более широко проникнуть в турецкую жизнь. О том, как это переход можно было стимулировать?
Раздел 3.1 исследования посвящен параметрам турецких «Госуслуг» (E-Devlet) и озаглавлен как «Растущие возможности E-Devlet».
Показательным, в этом смысле, является приведенный выше график из исследования, который иллюстрирует то, что развитость турецких «Госуслуг» укрепляется опережающими темпами и, в принципе, было бы справедливым утверждать, что Турция приближается, по этому параметру, к среднеевропейскому уровню.
Вот что по этому поводу сообщается изданием, цитируем:
«Хотя использование частными лицами электронного правсительства в Турции находится в очень хорошем положении согласно критериям индекса DESI, которые определяют политику Европейского союза, доступ предприятий к услугам электронного правительства отстает от среднего показателя по Европейскому союзу. Среди людей, пользующихся интернетом в Турции в 2021 году, доля тех, кто использует электронное правительство, находится на среднем уровне по Европейскому союзу (58%).
В оценке цифровых государственных услуг, предлагаемых гражданам, из 100, Турция опережает средний показатель Европейского союза в 75 с 79 баллами. Однако с точки зрения бизнеса Турция значительно отстает от среднего показателя по Европейскому союзу (82 с 56 баллами). Чтобы Турция сохранила свои сильные позиции в индексах электронного правительства и углубила свои достижения в период до 2030 года, Турции было бы полезно предпринять шаги в сторону бизнеса в сфере государственных услуг, предоставляемых в цифровой среде».
Опять же, как можно заметить, на уровне индивидуального использования цифровых услуг турецкими гражданами, ситуация смотрится даже лучше, чем среднеевропейский показатель. С другой стороны, использование бизнесом, заметным образом, от Европы отстает (это продолжает тему, затронутую нами ранее в разделе 2).
Отчасти это является следствием того, что в Турции – достаточно велика доля так называемой «серой экономики». Исторически это было так и здесь действующее руководство страны получило определенное наследство. Однако, нынешняя непростая экономическая ситуация ещё больше ухудшила эту проблему: частные предприниматели Турции предпочитают, по возможности, получать платежи без графы «описание» и не декларировать их.
Цифровизация – это всегда прозрачность, однако, в нынешней ситуации бизнес, особенно, малый и средний, подобного рода прозрачности, как раз, хотел бы избежать. И, представляется, что до тех пор, пока не будет выправлена экономическая ситуация в стране, убедить частный турецкий бизнес идти в «цифру» будет, как минимум, затруднительно.
Продолжаем цитирование документа:
«Пользователи электронного правительства: Отражает долю лиц, пользующихся услугами электронного правительства за последние 12 месяцев, среди лиц, пользующихся Интернетом.
Цифровые государственные услуги для граждан. Степень предоставления государственных услуг в режиме онлайн оценивается страновыми аналитиками, а оценка по 100-балльной шкале выставляется путем изучения мобильной совместимости и уровня безопасности этих услуг удаленно с использованием компьютерных алгоритмов. Оценка проводится по вымышленным сценариям в рамках различных сфер услуг, таких как образование, здравоохранение и транспорт. Помимо доступности услуг в Интернете, оцениваются такие вопросы, как прозрачность предоставления услуг, процессы участия, поддержка онлайн-услуг, управление личными данными и особенности используемых технологий.
Цифровые государственные услуги для бизнеса. Как и при оценке цифровых государственных услуг для граждан, процессы для бизнеса оцениваются субъективно (страновые аналитики) и объективно (тесты на совместимость мобильных устройств и безопасность). Соответственно, в субъективной части оцениваются цифровые государственные услуги (заявление и получение налогового номера, налоговая декларация, смена адреса и т. д.) при учреждении компании или ведении деятельности компании. При подсчете из 100 высокие баллы получает проведение всех транзакций в режиме онлайн, а предоставление только возможности получения информации получает низкие баллы. Европейский Союз стремится предоставлять все эти услуги онлайн к 2030 году.»
Итак, после таких пояснений, изданием приводится диаграмма следующего вида:
Итак, как можно заметить пользователи турецких «Госуслуг» находятся на одном уровне с европейским показателем – 58% по сравнению с 59% в ЕС.
Кроме того, граждане Турции более активно, чем среднеевропейский гражданин, пользуются государственными услугами в цифровой среде – 79% у Турции против 75% в среднем по ЕС.
Однако, в подтверждение нашей мысли: лишь только 56% турецкого бизнеса обращаются к государственным услугам в цифровой среде против 82% в среднем по Европе.
Следующий раздел 3.2 исследования называется «Рамки государственной цифровой политики».
Цитируем издание:
«Сильная позиция Турции в электронном правительстве делает возможным переход от электронного правительства к цифровому государству в период до 2030 года.
Совет Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) в 2014 году принял Рекомендательный документ по стратегиям цифрового правительства, призванный приблизить государства к своим гражданам и бизнесу.
Этот документ определяет электронное правительство как использование информационных и коммуникационных технологий в качестве инструмента для лучшего управления.
Цифровое государство, с другой стороны, предполагает использование цифровых технологий в качестве неотъемлемого компонента стратегий модернизации государств для создания общественной ценности.
Цифровое государство со своей многоакторной структурой основано на экосистеме, состоящей из институтов, неправительственных организаций, делового мира и частных лиц, которые предоставляют и поддерживают доступ к данным, услугам и контенту во взаимодействии с государством»