Джихадисты с Северного Кавказа в Сирии: между «Джабхат ан-нусра» и «Исламским государством Ирака и Леванта»

Конфликт в Сирии привлекает джихадистов со всего мира. Одним из самых влиятельных контингентов в этой войне на протяжении трех лет стали выходцы из республик Северного Кавказа. Сообщения о том, что северокавказцы воюют на стороне фундаменталистов в Афганистане, Ираке встречались и ранее, но наибольшего влияния они достигли именно в боевых действиях против подконтрольных Башару Асаду вооруженных формирований. Боевики северокавказского происхождения составляют костяк четырех организаций исламистской направленности, возглавляемых этническими чеченцами. Готовность радикально настроенных северокавказцев принять участие в войне в Сирии связано не только с религией, но и с антироссийским фоном конфликта против режима Асада, пользующегося поддержкой Москвы. Участие чеченских добровольцев в этой войне возвращает утраченный «интерес» международных радикальных исламистских структур к боевым действиям на Северном Кавказе.

В конце 1990-х гг. иностранные моджахеды, прибывающие в Чечню довольно быстро были объединены под руководством выходца из Саудовской Аравии Самира Салеха Абдуллы ас-Сувейлима (известного как Хаттаб). Иностранцы стали выпускать журнал «Сада аль-Джихад», который активно распространялся во всемирной сети, позиционируя боевые действия на Северном Кавказе как джихад, призывая оказывать помощь «братьям по вере».

Вместе с тем усиление иностранного присутствия в северокавказском регионе, а также введение жестких шариатских норм сопровождалось сопротивлением местного общества, где преобладает «народный ислам», чьи установки противоречат основам «чистого ислама», за внедрение которого и выступали зарубежные салафиты.

О непростых взаимоотношениях иностранных джихадистов и местного населения северокавказских республик немало сказано идеологами «Аль-Каиды». В частности, Айман аз-Завахири (который, кстати, и сам побывал в Дагестане в 1996 г., где был задержан и провел 6 мес. в заключении), обращаясь к моджахедам Ирака, призвал их в учитывать неудачи моджахедов в Чечне, не только не сумевших объединить народ под «знаменем чистого ислама, но, напротив оттолкнув их, что было использовано Москвой» (во второй чеченской кампании).

В итоге, арабские моджахеды стали уезжать из Чечни, часть из них направилась в Ирак, где в 2003 г. начался новый конфликт против главного врага – США. Однако, идеология, основанная на объединении Северного Кавказа под знаменем «чистого ислама», осталась и позже сыграла существенную роль в создании «Имарата Кавказ», который становится, как в западной литературе принято говорить — «зонтиком» для вооруженных исламистских групп всех республик региона.

Неудачи становления «движения джихада» на юге России произошли по ряду причин: рост уровня протеста политике исламизации, которая проводилась среди чеченского общества, которое рассматривалось местным населением как покушение на свою национальную культуру и идентичность; ухудшение финансирования радикальных исламистских группировок по всему миру, в связи с ужесточением контроля за перемещением финансовых средств после событий 11 сентября; эффективная работа российских спецслужб и как следствие, уничтожение ряда иностранных полевых командиров  на Северном Кавказе, а также лидеров сопротивления в регионе; усиление охраны государственной границы на юге России; существенное различие в долгосрочных целях иностранных боевиков и местного движения сопротивления.

Начиная с 2007 г. в связи с неудачами «Аль-Каиды» в Ираке, а также усилением радикализма в рядах экстремистов в самом Северном Кавказе, интернет-ресурсы, обслуживающие интересы международных исламистских структур стали все больше внимания уделять северокавказким республикам РФ. Радикальные интернет-ресурсы распространяют материалы с критикой мусульман за то, что они «забыли» Чечню, открывают страницы посвященные джихаду в этом регионе, включая фетвы, видео и статьи об «Исламском Эмирате Кавказа» и его лидере Д.Умарове. Наиболее популярные сайты: «Минбар аль-Джихад ва-т-Тавхид» под руководством известного иорданского салафитского идеолога Абу Мухаммеда аль-Макдиси, «духовного отца» в прошлом лидера «Аль-Каиды в Ираке» А.аз-Заркауи, а также влиятельный веб-форум «Аль-Фалуджа» начали публиковать материалы с призывами к джихаду и помощи «братьям по вере» Северного Кавказа на русском языке, ориентируясь на молодежь республик этого региона. При этом военные действия здесь приравниваются по своей значимости к Афганистану и Ираку.

Борцы за «чистоту ислама» с юга России становятся частью глобального движения джихада. Некоторым чеченским боевикам их старые связи с арабскими сторонниками «чистого ислама» позволили занять руководящие посты в экстремистских структурах в Сирии. В частности, лидер созданной в Сирии группировки «Джунд аш-Шам» амир Муслим (Маргошвили) имеет не только серьезный опыт ведения боевых действий в первую и вторую чеченские кампании, но и контакты с «джихад-спонсорами» из государств Ближнего Востока. Эти связи он приобрел  еще во времена Хаттаба и Абу Хафса.

До сих пор подавляющее большинство этнических чеченцев и других северокавказцев, которые борются против правительственных войск президента Башара Асада, прибыли из стран, где они учились или получили статус беженцев.  В частности,  Рустам Гелаев, сын известного полевого командира Руслана Гелаева, был одним из первых убитых чеченских боевиков в Сирии. Гелаев-младший был студентом в университете в Каире. Другой уничтоженный салафит, Мурад Музаев, был беженцем в Швеции.

Наряду с выходцами с Северного Кавказа в сирийском конфликте участвуют поволжские татары, в частности, члены, так называемого «Джамаата Булгар». В войне против режима Асада участвуют также этнические осетины. Радикализация некогда мирной осетинской молодежи показывает, как быстро ситуация может измениться на Северном Кавказе. Это не первый раз, когда осетины вливаются в ряды радикалов в странах Ближнего Востока.

В рядах чеченских боевиков в Сирии значительное число  чеченцев-кистинцев. Это объясняется укоренением «джихадистской культуры» среди чеченцев Панкисского ущелья, а также их идеологической вовлеченности в конфликт на Северном Кавказе. В Панкисском ущелье, на северо-во­стоке Грузии, вот уже более 150 лет прожи­вают  этнические чеченцы или кистинцы. В результате исторических событий, они поселились на этой территории Грузии. За прошедшие столетия они частично ассимилировались, стали двуязычными, их фамилии произно­сятся на грузинский лад. Кистинцы  со­хранили  мусульманскую веру и прочные родственные связи с соотечественниками по другую сторону грузино-чеченской границы. Во время второй чеченской кампании имен­но в Панкисское ущелье через границу ста­ли просачиваться потоки беженцев из Чеч­ни. Всего перешло около 7 тыс. человек. Под видом беженцев в Грузию проникли и чеченские боевики, число которых, по офи­циальным данным, достигает двух сотен. В обратном же направлении из ущелья, на подмогу близким, направлялись в Чечню группы вооруженных кистинцев. В Панкисском ущелье также находилось значительное число проповедников и боевиков из государств Персидского залива. Географическая близость Турции как транзитной точки на пути в Сирию также облегчает им возможность  присоединяться для участия в боевых действиях.

Северокавказцы стали настолько активно и эффективно принимать участие в проведении диверсионных операций, что их военизированные подразделения были объединены в единую систему сирийских вооруженных сил оппозиции. В марте, несколько бригад сирийских моджахедов, таких как «Хаттаб» и «Джаиш Мухаммед», объединилась в бригаду «Мухаджирин» под командованием эмира Омара Шишани. Группа была впоследствии преобразована в «Джаиш аль-Мухаджирин валь-Ансар». Десятки видеозаписей с участием выходцев с Северного  Кавказа в военных действиях в Сирии были размещены на YouTube. «Мухаджирин» в конце июня 2013 г. провела теракт в аэропорте г.Алеппо,  используя управляемое смертником трофейное БМП, наполненное 4 тоннами взрывчатки. Наряду с этим приблизительно в этот же период, боевики этой организации сбили два вертолета правительственных войск .

Группировка «Джайш аль-Мухаджирин валь-Ансар» под командованием Омара Шишани стала первой крупной фундаменталистской группировкой, основанной чеченцами в Сирии.  Как правило, именно в нее вступали желающие воевать против сирийского режима выходцы с Северного Кавказа.

Количество чеченцев, приезжающих для ведения боевых действий в Сирии постоянно растет, причем большинство из них прибывают именно из стран Западной Европы. Согласно сведениям турецких спецслужб, с территории республики в 2013 г. были депортированы  1100 граждан государств Евросоюза и готовятся к высылке на родину еще 1500 человек, которые были намерены принять участие в боевых действиях на стороне исламистов  в Сирии. Немало среди них проживающих в странах ЕС беженцев из Чечни.

По словам министра иностранных дел САР Валида Муаллема, его страна ведет борьбу против иностранных террористов из 83 стран. Общее количество боевиков, прибывших из зарубежных стран для борьбы с режимом Асада сейчас насчитывает около 10000. Общее число граждан России, сражающихся на стороне сирийской оппозиции оценивается в 1400 человек.

По сведениям из дагестанского МВД, 126 дагестанцев воюют в Сирии. Многие из них покинули республику до начала второй чеченской кампании в 1999 году и прибыли в Сирию из других арабских стран. Таким образом, цифра – 200 человек, приводимая ФСБ Дагестана, вероятно, ближе к реальности.

Выходец Северного Кавказа амир Абу Банат (Магомед Абдурахманов) получил известность в Сирии после зверского убийства им двух католических священников. Даргинец Абдурахманов прибыл из с. Хаджалмахи Левашинского района Дагестана.

Когда чеченские боевики прибывают в Сирию, новичкам надлежит сдать свои документы амиру и затем пройти  военную подготовку длительностью 30-45 дней, если они не имеют опыта ведения боевых действий от 1 года или профессиональных военных навыков. В течение первых четырех месяцев им не разрешается выезжать за пределы Сирии. Только после этого периода боевикам можно оставить военные действия по личным или семейным причинам. Многие из северокавказцев, воюющих в Сирии, рассматривают этот затяжной конфликт как подготовительный этап перед войной с Россией.

Несмотря на то, что чеченцы количественно уступают таким оппозиционным фундаменталистским организациям как «Джабхат ан-нусра», «Джейш аль-Ислам», «Исламское государство в Ираке и Леванте» тем не менее, они входит в десятку сильнейших боевых групп сирийской оппозиции и, следовательно, имеют существенное влияние на конфликт в Сирии. Поскольку конфликт в Сирии затягивается, роль и влияние чеченцев, по всей видимости, вырастет еще больше.

Увеличение численности «горских моджахедов» в Сирии было встречено неоднозначно в руководстве радикальной исламистской группировки «Имарат Кавказ». В своем выступлении  амир этой структуры Доку Умаров неоднократно предупреждал северокавказских джихадистов о недопустимости «сбрасывать  режим Башара Асада,  используя  турецкую,  саудовскую, египетскую, американскую  или английскую помощь». По его словам, это ведет к зависимости  от «кумиров, прикрывающихся демократией». Доку Умаров в ноябре 2013 года подчеркнул, что «джихад на Кавказе является более жестоким и интенсивным, чем на территории Сирии».

Известный мусульманский ученый с Северного Кавказа, шейх Абу Абдуррахман аль-Магриби  издал фетву в поддержку позиции руководства «Имарата Кавказ». Отвечая на вопрос об участии представителей северокавказских республик в сирийском  конфликте, он заявил, что они должны стремиться в первую очередь вести войну у себя дома, а не в Сирии. В то же время, шейх отметил в фетве, что можно обоснованно участвовать в войне в Сирии, только с  целью приобретения боевого опыта, а затем  следует вернуться домой и использовать его там. Он подчеркнул, что  российские власти очень обеспокоены тем, что хорошо подготовленные сторонники «чистого ислама»  после возвращения дадут дополнительный импульс радикализму в южных регионах России.

Попытки Д.Умарова взять под контроль чеченских боевиков в Сирии, остались безуспешными. Учитывая растущую популярность «джихада в Сирии»  среди молодежи региона, а также усиливающийся авторитет «горских боевиков» в сирийском конфликте,  руководство «Имарата Кавказ» было вынуждено пересмотреть свое отношение к стремлению потенциальных добровольцев присоединиться к «священной войне» против режима Асада. Постепенно Д.Умаров стал более умеренным в своих высказываниях в отношении  тех чеченцев, которые уезжают воевать в Сирию. По его словам, для чеченцев проще присоединиться к сирийской оппозиции, чем к «повстанческим силам» на Северном Кавказе. Во-первых, родственники воюющих в Сирии не подвергаются преследованиям со стороны местных властей. Во-вторых, намного легче добраться до Сирии, чем до окруженной пограничными постами Чечни. На фоне роста численности северокавказцев в Сирии он ответил, что в Чечне нет необходимости поддерживать значительное количество бойцов, так как это может навредить «Имарату Кавказ». Вместе с тем он подчеркнул, что располагает гораздо большим числом сторонников в населенных пунктах Чечни и по мере необходимости эти «братья» присоединяются к проведению боевых операций.

К настоящему времени сайты, связанные с «Имаратом Кавказ»  с гордостью сообщают о том, как северокавказцы воюют в Сирии. Наряду с этим Д.Умаровым был направлен в Сирию представитель его группировки, чтобы держать северокавказцев в сфере влияния «Имарата Кавказ».  В качестве официального представителя этой организации в Сирии  был назначен эмир Салахеддин. Таким образом, лидеры «Имарата Кавказ» пытались установить контроль над своими соотечественниками, которые воюют в Сирии с целью формирования из них боеспособных отрядов еще в зоне боевых действий, чтобы затем продолжить борьбу уже непосредственно в России. Однако на практике это оказалось очень сложной задачей.

Руководители «Имарата Кавказ» серьезно опасаются,  что приобретшие серьезный боевой опыт «возвращенцы» смогут поставить под сомнение их авторитет перед северокавказским и международным «джихад-сообществом». Не секрет, что для многих молодых людей на Северном Кавказе сдерживающим фактором от участия в «священной борьбе» является опасение применения жестких мер со стороны силовых структур в отношении своих родственников, а также кровная месть близким со стороны пострадавших от террористических  актов. Вместе с тем все больше молодежи испытывают симпатию к тем, кто все же добрался до «эпицентра» джихада.

После разгрома банд радикальных исламистов, вторгшихся в Дагестан из Чечни осенью 1999 г., по опросам специалистов, уровень религиозности молодых людей до 30 лет несколько снизился с 85% в 1996 году до 79% в начале 2000-х годов. Тем не менее,  этот показатель возрос до 95% среди молодежи в возрасте 18-29 лет в 2010 году. Также увеличилось число тех, кто называет себя фундаменталистами — с 54%  в 2000 году до 78% в 2010 году. Кроме того, 58% опрошенных отметили, что законы шариата более жизнеспособны в республике, нежели светские, в то время как 30% молодых людей готовы руководствоваться исключительно законами ислама в знак протеста против политики нынешних властей, «не способных обеспечить безопасность и решить социально-экономические проблемы». Социально-экономические и политическая условия в республиках Северного Кавказа являются основными факторами, влияющим на радикализацию молодых людей. Значительное число недовольных вступают в ряды радикальных исламистских структур далеко не всегда на основе приверженности салафитским нормам. Опросы дагестанской молодежи показывают, что многие готовы присоединиться к радикалам при определенных обстоятельствах. Основной причиной побуждающей молодых людей вставать на путь радикализма называется «произвол властей и правоохранительных органов».

В последнее время наметилась тенденция к обретению радикальными исламистскими группировками Северного Кавказа все большей независимости от иностранных «спонсоров». Доходы от рэкета, выкупы за похищенных людей, добровольные пожертвования от симпатизирующих салафитам пополняют казну экстремистских организаций. Все большую тревогу вызывает усиление позиций радикальных исламистских группировок среди местного населения, часть которого рассматривает салафитов в качестве авангарда протестного движения.

В связи с этим более молодые «сирийские ветераны» могут с легкостью перехватить инициативу у  нынешнего руководства «Имарата Кавказ» и начнут задавать тон в исламистском подполье Северного Кавказа. Одновременно они нарабатывают связи с финансовыми структурами, оказывающими поддержку радикальным исламистским группировкам в различных регионах мира.   Вероятно, резонансные теракты в России в 2013 г. стали прямым отражением именно структурных изменений среди северокавказких боевиков в Сирии. Проведением таких терактов радикальные исламисты  Северного Кавказа могут существенно повысить свой авторитет в глазах международных экстремистских структур.  Сторонники «чистого ислама» демонстрируют свои способности проводить резонансные террористические акции, используя современные «джихад-технологии», отработанные в Ираке, Сирии, Йемене, Афганистане и государствах Европы.

Находясь в Сирии, выходцы с Северного Кавказа длительный период времени не могли прийти к общему мнению относительно того, кому подчиняться – руководителю «Имарата Кавказ» Доку Умарову или лидерам местных фундаменталистских группировок. В конце 2013 г. наиболее  влиятельные из полевых командиров северокавказского происхождения, воюющие против режима Б.Асада Муслим Маргошвили (кистинец, амир группировки «Джунд аш-Шам»), Руслан Мачаликашвили, он же Сейфулла (кистинец, лидер  организации «Джейш Хилафа аль-Исламийя»), ссылаясь на общепризнанных исламских идеологов утверждают, что в настоящее время северокавказцы  не могут, находясь за пределами «Имарата Кавказ», подчиняться Д. Умарову. По их мнению, в настоящее время нельзя утверждать, что им создан  халифат.

Они со ссылкой на авторитетных богословов указывают, что даже лидер талибов в Афганистане  мулла Омар отверг предложение быть амиром всех мoджахедов, обосновывая это незнанием детально ситуации на других фронтах «джихада». В связи с этим каждый полевой командир, попадая в чужую «зону ответственности»  должен присягать на верность местным амирам, пользующимся большим политическим весом и знанием региональных реалий. При этом лидеры чеченских салафитов в Сирии подчеркивают, что вопрос подчинения вне границ Северного Кавказа очень запутанный. По сути, приобретя боевой опыт в Сирии, заручившись поддержкой международных структур, осуществляющих помощь сторонникам «священной борьбы», ветераны «горячих точек» также могут претендовать на лидерство среди исламистов Северного Кавказа. Более того иностранные «джихад-спонсоры» будут направлять финансовые потоки именно через известных и проверенных фигур, которые в настоящее время проходят «испытание на прочность» на фронтах Ближнего Востока.

Также активное участие в боевых действиях против правительственных войск Б.Асада принимает группировка «Халифат», под командованием чеченского амира Абдулхакима, и насчитывающая несколько сотен боевиков. Судя по различным репортажам, доступным в Youtube и радикальным исламистским сайтам, значительное количество боевиков, инструкторов и руководителей среднего звена с Северного Кавказа и Поволжья, воюют на стороне других исламистских группировок в Сирии.

Первоначально отряды чеченских боевиков сохраняли нейтралитет в столкновениях между оппозиционными формированиями исламистов и Свободной сирийской армии. Вместе с тем по мере усиления разногласий в среде фундаменталистов, в частности между «Исламским государством Ирака и Леванта» и «Исламским фронтом», северокавказцам становилось все труднее поддерживать равноудаленные отношения с группировками, выступающими за создание халифата.

Постепенно наиболее крупная организация «Джейш аль-Мухаджирин валь-Ансар» вошла в состав «Исламского государства Ирака и Леванта». Лидер организацииОмар Шишани был назначен амиром Северного фронта в Сирии.  Вероятно, это было вынужденное решение. В «Джаиш аль-Мухаджирин валь-Ансар» постепенно арабы вытесняют чеченцев, которые прибывая в Сирию, вступают в ряды других «чеченских бригад». В официальном заявлении группировки говорится, что она присягнула Абу Бакру аль-Хусейни аль-Курейши аль-Багдади, «кроме братьев  из «Имарата Кавказ», у которых есть присяга Доке Абу Усману (Д.Умарову). В настоящее время число сторонников Д.Умарова, сплотившихся вокруг его представителя  в Сирии Салахеддина постепенно сокращается. В качестве одного из аргументов вступления в ИГИЛ приводится принадлежность А.аль-Багдади к роду курейш. В связи с этим упоминается хадис авторитетных знатоков сведений о жизни пророкаМухаммеда Аль-Бухари и Абу Муслима о том, что  «поистине, это дело (т.е. Власть-авт.) останется за курейшитами, даже если не останется никого из людей, кроме двоих».

Выбор чеченского амира в пользу ИГИЛ не случаен. Северокавказцы в Сирии «инородцы». «Исламское единство» в этой стране, как и в других регионах уступает место силе  клановых и родоплеменных связей. По словам Омара Шишани, «сирийцы оказались неблагодарными». Он подчеркнул, что за время конфликта в Сирии погибло около 500 северокавказцев. И даже несмотря на эти жертвы бригады сирийских оппозиционеров  атаковали позиции чеченских формирований. По словам  О.Шишани, только лидер ИГИЛ «встретил чеченцев с распростертыми объятиями». Назначение чеченца, а значит инородца, на должность командующего группировками фундаменталистов на севере Сирии объясняется тем, что «северокавказские бригады» не запятнали свою репутацию столкновениями с «сирийскими» исламистскими отрядами. Заработанный авторитет Омара Шишани во время конфликта против режима Б.Асада, а также высокий боевой потенциал его группировки повышает его шансы установить перемирие с конфликтующими фундаменталистскими формированиями. На радикальных сайтах можно встретить пабликации о том, что северокавказцы, входящие в ИГИЛ и «Джабхат ан-нусра» неоднократно примиряли отряды противоборствующих сторон поборников «чистого ислама» и выступали гарантом перемирия между ними.

Вместе с тем в адрес Абу Бакра аль-Багдади  с 2013 г. все отчетливее звучит критика со стороны авторитетных идеологов всемирного джихада относительно  самопровозглашения его лидером Исламского государства Ирака и Леванта, неподчинения руководителю «Аль-Каиды» Айману аз-Завахири. В результате ИГИЛ было объявлено центральным руководством «Аль-Каиды» вне закона. Это обстоятельство вызывало серьезное недовольство в среде чеченских исламистов. Северокавказцы вошедшие в ИГИЛ в недавно опубликованном видео участвуют в массовом расстреле мирных жителей в одном из населенных пунктов Сирии (https://www.facebook.com/photo.php?v=681637788565647). Подобные методы не всегда находят одобрение со стороны боевиков и их выходу из состава ИГИЛ.

Так, заместитель  Омара Шишани, амир Салахеддин, наряду с большинством других чеченских боевиков, отказался присягнуть на верность лидеру ИГИЛ  и вступил в союз с «официальным» филиалом «Аль-Каиды» в Сирии – «Джабхат ан-нусра». Еще один чеченский  лидер, амир Сейфулла (убит в начале февраля 2013 г.), со своим отрядом «Джейш Хилафа аль-Исламийя» также вошел в  состав «Джабхат ан-нусра». Лидер чеченских боевиков Абу Муса также присоединился к «Джабхал ан-нусра».

Выходцы с Северного Кавказа готовы вступать во временные союзы с местными исламистскими структурами. Однако, это всего лишь тактический ход. Чеченские полевые командиры в Сирии прекрасно знают, каким образом следует действовать в условиях, где они являются инородцами. Будучи по своей природе харизматичными людьми, они претендуют на лидерство в группировках, в том числе исламистского характера, которые служат всего лишь «площадкой» для реализации собственных амбиций. В условиях инородной среды, вряд ли им удастся это сделать. «Вакантными» для них остаются интернациональные исламистские структуры и фундаменталистское подполье Северного Кавказа.

С учетом такой легкостью, с которой исламские радикалы используются различными внешними силами для реализации своих геостратегических целей, усиление активности выходцев с России в зонах конфликтов может иметь крайне негативные последствия для нашего государства. Между экстремистами крепнут связи, отрабатываются схемы проведения диверсионных операций, с большой степенью вероятности можно утверждать, что намечаются контакты с иностранными спецслужбами. В перспективе этот «Зеленый интернационал» может быть переброшен на  Северный Кавказ, Поволжье, Татарстан, где не совсем простая ситуация в плане взаимоотношений между традиционалистами и сторонниками «чистого ислама».

Можно отметить, что радикалы от ислама, создавшие своеобразный «интернационал», находятся в едином информационном пространстве. Всемирная сеть служит для радикальных исламистов средством обмена идеями. При отсутствии свободных и равно доступных каждому информационных ресурсов всемирное движение джихада не смогло бы развиваться столь быстрыми темпами.

Террористические группировки Северного Кавказа уже активно применяют тактику, отработанную «Аль-Каидой» в ряде конфликтных регионах мира. Рост числа терактов в регионе является показателем готовности локальных организаций джихада к самым решительным действиям в отношении властей и силовых структур. Прошедшие сирийскую «школу» ветераны, после возвращения в Россию, могут бросить вызов доморощенным джихадистам. Наряду с этим ветераны уже сейчас нарабатывают связи с салафитскими группировками стран Ближнего Востока и  Северной Африки. В перспективе они могут стать связующим звеном между международными финансовыми структурами, спонсирующими экстремизм и группировками «чистого ислама» в России.

62.94MB | MySQL:102 | 0,543sec