Хартум безоговорочно поддержал усилия Эр-Рияда и других аравийских монархий (кроме Омана) по проведению военной операции против зейдитского сообщества в Йемене, под которыми подразумеваются повстанцы-хоуситы и сторонники бывшего президента А.А.Салеха. Как представляется, вызвано это не опасениями в отношении шиитской экспансии или развитием ситуации на юге Аравийского полуострова. Это как раз нынешнее суданское руководство, по большому счету, не волнует. Судан никоим образом не зависит от судоходства через Баб-эль-Мандебский пролив, а то небольшое количество углеводородов, которое страна еще экспортирует после начала кризиса с Южным Суданом и потерей, таким образом, статуса страны-транзитера, «погоды» для бюджета государства не делает. А вот снятие экономических и финансовых санкций со стороны Эр-Рияда, в том числе и прежде всего — с банковского сектора страны, а также привлечение  инвестиций от аравийских монархий в инфраструктурные проекты Судана, стоят на повестке дня особенно остро. Собственно, этим обстоятельством и обусловлен в последние три месяца резкий крен Хартума в сторону безоговорочного улучшения отношений с КСА и ОАЭ с одновременным полным разрывом любых контактов с Ираном. В этой связи йеменский кризис подоспел для суданского президента О.аль-Башира как нельзя кстати и сейчас он делает все возможное для того, чтобы доказать свою абсолютную лояльность, прежде всего, Саудовской Аравии.

Хартум уже заявил о том, что готов послать для участия в наземной военной операции шеститысячный контингент и предоставить объединенным силам ВВС «антишиитской коалиции» 4 боевых самолета. Если называть вещи своими именами, то суданцы тем самым передают для коалиции фактически всю свою боевую авиацию. Несмотря на то, что согласно последним данным экспертов ВВС Судана располагает приличным парком авиации (примерно 20 самолетов Миг-29, 12 – Су-24 и 20 – Су-25, не считая различных модификаций учебно-боевых самолетов производства КНР) фактически в небо могут подняться от силы десять. Да и то, если для них найдутся пилоты. Последнее обстоятельство вообще является «ахиллесовой пятой» ВВС страны, так как все программы обучения пилотов за рубежом были свернуты еще в конце 1990-х годов. До 2010 года истребители суданских ВВС в их подавляющей части пилотировали отставные российские военные пилоты, а после их выезда из Хартума в силу отсутствия финансирования их услуг – парк боевой авиации использовался суданцами крайне редко. Достаточно сказать, что в период активных фаз войны в Южном Кордофане и Голубом Ниле, а также в Дарфуре собственно сама боевая фронтовая авиация не задействовалась в должной мере. Бомбардировки позиций партизан осуществлялись посредством транспортных самолетов, которые также зачастую пилотировались российскими пилотами, а бомбы «на глазок» сбрасывались через транспортный люк. Таким образом, некое эффективное использование суданской боевой авиации в Йемене представляется крайне проблематичным делом. Тем более, что разговоры о том, что хоуситы уже сбили суданский боевой самолет и пленили пилота, оказались блефом.

Другое дело наземная операция. Контингент в шесть тысяч военных серьезно оголяет внутрисуданское направление с точки зрения прикрытия границы с Южным Суданом и двух проблемных штатов в лице Южного Кордофана и Голубого Нила. В принципе, они могут быть заменены силами народного ополчения, что уже и так происходит фактически повсеместно. Надо при этом констатировать, что суданские силы серьезно лимитированы крайним дефицитом боевой тяжелой техники и артиллерии, что делает их фактически «пушечным мясом». Весь опыт проведения боевых операций на границе с Южным Суданом свидетельствует о крайне низкой степени боеготовности суданской армии, которая ничем вразумительным на поле боя похвастаться не может. Достаточно вспомнить провал операции в последнем нефтяном оазисе, который оставался у Судана, Хедлиге, где регулярная армия позорно бежала под натиском южноуданцев. Примерно та же картина наблюдалась и в во время боев в Южном Кордофане, где суданская армия не смогла захватить ни одного стратегического пункта базирования повстанцев. Из всего сказанного следует только один вывод: суданские вооруженные силы крайне неуверенно чувствуют себя на «чужой площадке» и ждать от них каких-либо победоносных операций не стоит. Это объясняется как дефицитом грамотного командного состава всех уровней и технического оснащения, так и крайне неудовлетворительным уровнем моральной кондиции самих войск.

У египтян дело обстоит со всем этим лучше, но само присутствие их в Йемене может вызвать серьезный взрыв социального возмущения. Да и в период аналогичной операции вооруженных сил АРЕ в Йемене в период правления Г.А.Насера больших успехов им достичь не удалось. Собственно, исходя из соображений, прежде всего, труднопредсказуемости последствий прямого иностранного военного вмешательства как с точки зрения организационной и материальной составляющей, так и в связи с реакцией самого йеменского населения, Эр-Рияд и вынужден объявить о том, что «пока не рассматривает такой сценарий». При этом нанести решающее поражение хоуситам и сторонникам А.А.Салеха исключительно за счет «внутренних резервов», даже с учетом полного превосходства в воздухе, предельно сложно. Достаточно сказать, что бои в самом Адене и его окрестностях идут с переменным успехом. Зейдитам противостоят там отряды созданного под эгидой формально действующего президента А.М.Хади движения «харакат» при полном нейтралитете большинства южнойеменцев. Надо сразу сказать, что по мере продвижения сил коалиции, если таковое вообще будет, сопротивление зейдитов только возрастет. Переброска их артиллерии из Саны в сторону йеменско-саудовской границы совершенно не означает, что повстанцы собираются атаковать собственно территорию королевства, они просто прячут свое тяжелое вооружение в горных убежищах, что естественно с точки зрения простой военной азбуки. Хоуситы в данной ситуации будут ждать инициативы со стороны противника, прекрасно понимая, что их основной козырь «в родных стенах».