В Ираке продолжаются бои за контроль над стратегической провинцией Анбар. Обратим внимание на то, что после взятия родины бывшего диктатора страны С.Хусейна Тикрита, в большей степени имевшего символическое значение, иракская армия в качестве своего основного направления выбрали именно Анбар, а не «столицу» «Исламского государства» (ИГ) Мосул. Это, в принципе, имеет свое логическое объяснение по нескольким причинам. Анбар, что было воочию продемонстрировано еще в период присутствия американских войск в Ираке, является своеобразной «реперной точкой», контроль над которой фактически означает кураторство над всем «суннитским треугольником». В свое время именно переход основной части суннитских племен провинции Анбар на сторону официального Багдада вследствие обещания (позже благополучно проигнорированного шиитами при полном нейтралитете американцев) об их инкорпорировании в официальные силовые структуры, привел к полной нейтрализации присутствия отрядов «пакистанской» (по месту нахождения руководства) «Аль-Каиды» во всем суннитском Ираке. Сейчас иракское командование при активном давлении со стороны Вашингтона стремится повторить этот успех. Сразу скажем, что в отличие от прежней ситуации, битва за Анбар в настоящее время имеет и еще один важный стратегический смысл: сохранение контроля Багдада (и стоящего за ним Тегерана) над логистическими коридорами материально-технического снабжения Дамаска. Через Анбар проходит 90 процентов таких маршрутов.

В свою очередь потеря контроля над Анбаром означает для ИГ разрыв пока единого иракско-сирийского фронта (условного, конечно, с точки зрения чисто военной науки). При неблагоприятном для них развитии ситуации иракский и сирийский филиалы организации оказываются во многом предоставлены сами себе, лишаясь возможности маневрировать силами и средствами для создания численного перевеса на том или ином участке фронта. Одновременно нарушается и система логистического взаимодействия, что в принципе делает положение для ИГ в Мосуле критичной в высшей степени. Отсюда такая ожесточенность боев, в которых пока иракская армия больших успехов не достигла. По-прежнему 80 процентов территории провинции контролируется отрядами ИГ, а в центре провинции городе Рамади правительственным войскам удалось занять лишь окраины.

При этом следует обратить внимание на то, что иракская армия стремится захватить региональные центры, абсолютно оставляя за скобками собственно саму территорию провинции. Ровно так она поступила в провинции Салахэтдин заняв Тикрит. Тот же самый сценарий мы наблюдаем сейчас и применительно к провинции Анбар. Контроль над головным провинциальным центром – это только 50% успеха, так как достаточно вспомнить все известные локальные конфликты, чтобы осознать одну истину: ситуацию по настоящему контролирует тот, кто контролирует, условно говоря, «деревню» и основные транспортные артерии. Без достижения этой цели тот же Тикрит или Рамади в самом скором времени превратятся в «анклавы», что потребует максимальных усилий для организации материально-технического снабжения находящихся там войск. При этом по мере возвращения в эти города бежавшего сейчас суннитского населения начнет активизироваться и городское подполье. В этой связи настораживает тот факт, что треть Ирака до сих пор контролируют подразделения ИГ, а также момент начала реализации плана их противодействия  наступлению правительственных войск, который предусматривает активизацию террористической активности в Багдаде. Недавние теракты же на границе с Иорданией следует расценивать, прежде всего, как предупреждение местным иракским пограничникам и военным умерить пыл в вопросах ужесточения погранконтроля, что препятствует бесперебойному снабжению сторонников ИГ в этом районе.

Этот момент прекрасно сознают американцы. Именно по этой причине они фактически шантажируют центральные власти Ирака прекращением воздушной поддержки в случае участия в боях в Анбаре подразделений шиитской милиции. Этот фактор является решающим для приобретения лояльности местных суннитских племен, которые уже начали получать оружие и боеприпасы от США с помощью воздушных мостов. Так что сейчас в основном идет борьба за лояльность местной племенной верхушки, где основную роль играют, конечно, деньги и обязательства дальнейшего вхождения суннитов во власть. Отсюда и расстрелы сторонниками ИГ части шейхов суннитских племен в провинции, что на первый взгляд не укладывается в общую логику сугубо межконфессиональной войны в Ираке. Финансирование снабжения анбарских племен взял на себя Эр-Рияд, что стало для саудовского бюджета  еще одним бременем, особенно в условиях понижения цен на нефть. Так что нынешние бои и подковерная борьба в Анбаре имеет крайне принципиальное значение для реализации дальнейших шагов международной антитеррористической коалиции в Ираке.

В условиях тягучей борьбы в Рамади наступление на Мосул, естественно, откладывается на неопределенный период. При этом заявления представителей командования иракской армии о том, что это наступление откладывается исключительно «по гуманитарным соображениям в связи с наступлением месяца рамадан», оставим на их совести. Как и многие другие победные реляции, которые имеют мало общего с действительностью. Серьезные потери иракских силовиков, только попробовавших провести разведку боем в одном из центров влияния ИГ в Эль-Фалудже, лишнее тому доказательство. Отвод шиитской милиции, которая составляла совместно с бойцами ливанской «Хизбаллы» (около 800 человек) главную боеспособную силу наступающих, из основных зон противодействия под давлением американцев оставляет иракские вооруженные силы без поддержки со стороны иранских специалистов и инструкторов. Кроме того, этот отвод на самом деле в интересах Ирана, поскольку позволяет спокойно тренировать иракских шиитов и копить силы для решающей схватки за власть, которая еще впереди. Сама же иракская армия, безусловно, не в состоянии самостоятельно решать задачи по захвату крупных региональных центров и установления внятного контроля над транспортными артериями в суннитских районах. Единственный расчет в данном случае — только на поддержку местных племен, но там далеко не все так однозначно, как это было в период первого подобного эксперимента во время американского присутствия и борьбы с пришлыми алькаидовцами. Сунниты, помимо оружия и денег, хотят получить и достаточные гарантии своего участия в распределении властных полномочий в Ираке в будущем, которые американцы дать не могут просто по определению. При этом сговорчивость Багдада о будущем «справедливом» распределении властных полномочий между всеми конфессиями будет уменьшаться пропорционально военным успехам на фронте и нейтрализации опасности со стороны сторонников ИГ.