На фоне улучшения отношений с Ираном ХАМАС старается в последнее время продемонстрировать готовность к ликвидации на территории контролируемого им сектора Газа радикально-салафитских структур, которые ассоциируются с «Исламским государством» (ИГ). Одновременно ХАМАС тем самым стремится позиционировать себя в качестве единственной суннитской консолидированной силы в Секторе, с целью, прежде всего, выхода на некий диалог с Каиром , чтобы добиться прекращения экономической блокады.

Эксперты в этой связи указывают на несколько моментов, которые могут свидетельствовать о том, что руководство сектора Газа серьезно озабочено наличием на территории анклава структур, аффилированных с ИГ. Служба безопасности ХАМАСа 6 апреля с.г. арестовала несколько салафитских проповедников, в том числе и клерикала Аднан Кадра Майята, считающегося центральной фигурой в этой среде. После этого состоялся ряд террористических актов, изначально спланированные и осуществленные таким образом, чтобы не повлечь в результате ни серьезных разрушений, ни человеческих жертв. Все известные салафитские группы дистанцировались от произошедшего, как впрочем, и ХАМАС. Тем не менее, независимые аналитики заявили, что эти инциденты могут свидетельствовать о том, что в Секторе имеется подполье ИГ. При этом единственным доказательством в пользу этой версии остается только лишь озвученное на одном из сайтов заявление группы «Правительства Газы «Исламского Государства»» (ПГИГ), в котором она берет на себя ответственность за осуществленные атаки. ПГИГ или «Вилает Газа» (еще ранее – «Байт Ансар Аль-Макдис») известна, прежде всего, своей террористической активностью против египетских целей на Синайском полуосторове и ряде египетских городов, направленной в основном против силовиков. Внутри Сектора до сих пор она никаких резонансных действий насильственного характера не проводила, а ограничивались исключительно угрожающими заявлениями и декларациями. В октябре 2014 года взяла на себя ответственность за обстрел Французского культурного центра, во время которого никто не погиб и не был ранен. В последующие месяцы группировка отметилась рядом деклараций. В частности, требования о жестком дресс-коде согласно требованиям шариата для женщин в Секторе. В декабре 2014 года она угрожала ряду писателей и поэтов в Секторе за их «публичные оскорбления ислама». В ответ на арест салафитских имамов были проведены демонстративные взрывы СВУ в Секторе 6, 10 и 17 апреля с.г. Как мы уже отмечали, без жертв и разрушений.

Руководство ХАМАСа, тем не менее, не спешит связывать эти инциденты исключительно с активностью ячеек ИГ. По крайней мере, на официальном уровне. Это совершенно не исключает того момента, что служба безопасности ХАМАСа начинала активную разработку структур ПГИГ, стараясь лишним образом ее не афишировать, и при этом не эксплуатируя вообще тему ИГ и присутствия его ячеек в Секторе. Более того, на официальном уровне тема наличия ИГ в Секторе всячески отрицается. Это является основным внешнеполитическим трендом ХАМАСа, так как в противном случае закономерно встает вопрос о его способности контролировать ситуацию в Газе. А это формально серьезно осложнит переговорный процесс с Египтом и дает Израилю лишний повод поднять вопрос о связи ХАМАСа с террористами. Это формально, а неформально ситуацию следует анализировать немного в другом ключе. ПГИГ была создана рядом отставных бойцов военного крыла ХАМАСа «Бригад Иззеддин аль-Кассама» при тайном благословении руководства ХАМАСа в 2011 году исключительно для активности на Синае и египетских городах. Как справедливо полагают осведомленные эксперты, сделано это было не по некому наитию, а в рамках четкой стратегии Катара, который на тот период времени позиционировал себя как основного спонсора ХАМАСа, в целях противодействия военным в Египте, совершившим государственный переворот и стремящемся нивелировать всяческое политическое влияние «Братьев-мусульман». А именно это движение в отличие от Эр-Рияда Доха рассматривает в качестве своего основного инструмента по распространению влияния в исламском мире. После срыва саудовско-катарских договоренностей о перемирии в декабре прошлого года, предусматривающих и прекращение стимулирования всяческой террористической активности на Синае со стороны катарцев, ПГИГ вновь встала необходимой для Дохи.. При этом сам ХАМАС начал колебаться вместе с «линией партии» и, в отсутствии катарских дотаций, начал искать новых спонсоров. Финансовую помощь вновь согласился проедоставить Иран, простив ХАМАСу его предательство на начальном этапе сирийского конфликта. Не за «красивые глаза» конечно, а за участие хамасистов в боях против исламистов в той же Сирии. Что и было продемонстрировано во время недавних боев в палестинском лагере Ярмук в сирийской столице и при наступлении на Алеппо. Таким образом, констатируем, что Катар отказался от практики прямого финансирования ХАМАСа именно в секторе  Газа (политбюро организации в Дохе по-прежнему вниманием не обделено), сосредоточившись исключительно на поддержке групп, которые реально совершают антиегипетские операции на Синае. А это чревато наличием некого раскола в самом палестинском движении в секторе Газа.

Тем более, что среди условно лояльных ИГ палестинских групп наличествует не только ПГИГ. Отметим и группу «Муджахеддин Шура», которая также укомплектована бывшими хамасистами, получившими боевой опыт в той же Сирии и имеющей свои тыловые базы в Секторе. Правда, об официальной присяге ИГ, как это сделала ПГИГ, речи пока не идет. Еще одна группа – «Джунд Ансар Алла», которая взяла на себя ответственность за вторую атаку на Французский культурный центр в декабре 2014 года. Этот эпизод вызвал серьезные столкновения со службой безопасности ХАМАС, в результате которого ликвидировано несколько полевых командиров этой организации. Кстати, именно после этого руководство ИГ в Мосуле объявило ХАМАС вне закона. Кстати, члены именно этой организации участвовали на стороне ИГ в недавних боях за палестинский лагерь Ярмук.

Таким образом, стратегия ХАМАСа в Секторе на этом направлении сводится к следующим моментам. Бесконтрольные салафитские группы нейтрализуются службой безопасности движения, что отвечает интересам соблюдения доминирования ХАМАС в качестве безальтернативного партнера по возможным переговорам с Каиром, Тегераном и Дохой. При этом хамасисты не афишируют эту деятельность, стремясь сохранить некий резерв для возможного маневра. Имеется в виду, прежде всего, возможное сближение с любым партнером при необходимости или в случае изменения оперативной обстановки. Это означает, что окончательной уверенности у руководства ХАМАСа в Секторе в выборе своего стратегического партнера нет. Говорить о каком-то глобальном сближении с Ираном пока рано, скорее этот процесс пока на обкатке в той же Сирии и установлен некий «испытательный срок» для хамасистов. И до этой поры никаких денег и оружия из Тегерана ждать не приходится. Тем более что основной логистический путь доставки вооружения в Сектор через суданскую территорию в настоящее время под вопросом в силу выхода Хартума из орбиты Тегерана. В этой ситуации сбрасывать Каир в качестве основного союзника в руководстве ХАМАСа не хотят, поскольку от египетских властей зависит ситуация с чисто гуманитарным аспектом жизни в секторе Газа.