В марте 2015 года Сирия вступила в пятый год гражданской войны. К сожалению, на сегодняшний день не просматривается перспектива мирного урегулирования сирийского конфликта. Более того, развитие событий в марте-апреле с.г. позволяет говорить о затягивании конфликта и перспективах фактического распада сирийского государства на несколько полунезависимых образований. Кровопролитие в Сирии, где в результате гражданской войны погибло более 250 тысяч человек, грозит принять еще более угрожающие формы.
События зимы и весны 2015 года свидетельствуют го прогрессирующем ослаблении режима Башара Асада. Центральное правительство все еще контролирует территорию, на которой проживает две трети населения страны, но ему становится все труднее сдерживать наступление антиправительственных сил на нескольких фронтах. Последним свидетельством этого стала потеря Идлиба и Джиср аш-Шугура на севере Сирии и военные успехи повстанцев на юге страны.
Идлиб был взят противниками Башара Асада 30 марта. В атаке на этот город, население которого до войны составляло 100 000 человек, участвовало около полутора тысяч боевиков. Руководство операцией осуществляла известная экстремистская организация «Джабхат ан-нусра». Помимо ее боевиков в штурме Идлиба принимали участие джихадисты из организации «Ахрар аш-Шам». Интересно, что в сентябре прошлого года в результате теракта погибли 20 полевых командиров этой организации, собравшихся на совещание на севере Сирии. Тогда выдвигались версии о том, что к взрыву причастна «Джабхат ан-нусра», решившая таким образом избавиться от конкурента в пограничной с Турцией провинции Идлиб. Обезглавливание «Ахрара аш-Шам» действительно привело к тому, что боевики этой организации, оставшиеся без руководства, принесли клятву на верность «Джабхат ан-нусре». Напомним, что после этого джихадисты эффективно зачистили север Сирии от других своих конкурентов из «умеренных» группировок «Харакат Хазм» и «Джабхат ас-сувар ас-Сурийя» (Сирийского революционного фронта).
С политической точки зрения сдача Идлиба правительственными войсками была явно проигрышным решением. Во-первых, в руки вооруженной оппозиции (да еще и с экстремистским оттенком) попала вторая после Ракки сирийская провинция. Во-вторых, в среднесрочной перспективе взятие Идлиба может серьезно затруднить действия правительственной армии по освобождению от боевиков Алеппо и открыть джихадистам путь в относительно спокойную до этого провинцию Хама. 25 апреля боевики «Джабхат ан-нусры» и союзных ей группировок, объединившихся в коалицию «Джаиш аль-фатх» («Армия победы») взяли стратегически важный населенный пункт Джиср аш-Шугур между провинциями Идлиб и Хама. Напомним, что Джиср аш-Шугур был одним из городов, где в 2011 году начались антиправительственные волнения. Однако до сего времени он никогда не уходил из-под контроля правительственных войск. Стратегическая ценность данного города определяется тем, что он открывает дорогу на средиземноморское побережье Сирии, в районы, населенные алавитами и являющимися «доменом» семьи Асадов. Джиср аш-Шугур лежит всего в 55 километрах от Латакии и его взятие боевиками создает непосредственную угрозу для провинций Латакия и Тартус.
В то же время неблагоприятно складывается для Дамаска и ситуация на юге страны, в провинции Дераа. Наступательная операция сирийской армии на юге в феврале с.г. фактически провалилась. В марте в руках боевиков оказались стратегически важные города Наваа и Босра аш-Шам. Интересно, что в провинции Дераа совместно оперируют светские вооруженные формирования ССА и отряды джихадистов «Джабхат ан-нусры». Правда, в 20-х числах апреля сирийские правительственные войска сумели немного исправить положение. В ходе проведенной ими наступательной операции был отбит у боевиков ряд деревень и возобновлено движение по стратегически важной дороге Дамаск-Сувейда. Успехи боевиков в провинции Дераа были бы невозможны без поддержки местного населения. Наблюдатели отмечают, что немалую роль в росте антиправительственных настроений сыграли непрекращающиеся бомбардировки данных районов сирийской авиацией. Интересно, что до 2011 года провинция Дераа была одним из оплотов режима. Около трети мужчин данного региона были членами партии Баас. Немало выходцев из Хаурана (Южной Сирии) было в офицерском корпусе. Многие хауранцы занимали и продолжают занимать важные правительственные посты. К ним относятся, в частности, вице-президент САР Фарук аш-Шараа и премьер-министр Ваэль Халки. Крайне негативную роль для престижа правительства в этом регионе сыграла расправа спецслужб над подростками, послужившая поводом для начала антиправительственных выступлений в марте 2011 года и последующие бомбардировки и артобстрелы селений провинции. Еще одним фактором, ослабившим позиции сирийской армии в Дераа, явилось произошедшее за последний год изменений позиций Иордании, активно подключившейся к антиасадовскому фронту. В результате последний КПП на сирийско-иорданской границе перешел под контроль боевиков.
Вторым фактором, осложняющим положение правительства Башара Асада, является сужение базы его поддержки внутри Сирии. Все более растет недовольство правительством в Дамаске среди алавитской общины. Этому способствуют большие потери среди алавитов. За годы гражданской войны в Сирии погибло 250 тысяч человек. Из них около 70 тысяч составляют военнослужащие правительственных войск. Только за прошлый год на фронтах погибло 22 тысячи сирийских солдат. Большинство из них являются алавитами. Это связано с тем, что правительство избегает использовать военнослужащих-суннитов на важных боевых участках, опасаясь их дезертирства. Во многих алавитских деревнях уже не осталось мужчин призывного возраста. Вместе с тем ухудшилось и экономическое положение алавитской общины. До войны большинство из них являлись госслужащими или работали на предприятиях госсектора. В настоящее время в связи со «сжатием» госсектора многие алавитские семьи лишились доходов. Все это не может не вызывать разочарования в действиях правительства у алавитов Сирии. Существенно уменьшаются и возможности правительства Башара Асада по финансированию военных действий. Как известно, война – дело дорогостоящее. В условиях тотальной разрухи в Сирии, когда потери экономики от военных действий составляют около 100 миллиардов долларов, Дамаск не в состоянии самостоятельно финансировать армию и силовые структуры. До настоящего времени наибольшую нагрузку по финансированию сирийских вооруженных сил и правительства в Дамаске несет Иран. Однако в условиях падения цен на нефть и одновременной военной поддержки Сирии и Ирака Тегерану становится все тяжелее нести это бремя.
Еще одним негативным для режима фактором являются растущие разногласия в среде сирийской элиты, чреватые расколом. По сообщению базирующегося в Великобритании интернет-портала «Аль-Араби», в апреле был арестован двоюродный брат президент Мунзер Асад, якобы за участие в заговоре по смещению Башара Асада. Разумеется, эта информация нуждается в проверке. Другими индикаторами растущих несогласий в сирийском военно-политическом руководстве является смещение руководителей спецслужб САР. В конце марта были уволены директор Службы политической безопасности Сирии Рустам Газале и руководитель военной разведки Рафик Шехаде. Последний лишился своего поста за критику действий иранских военных советников, приобретающих все большую силу в Дамаске. Он был недоволен тем, что иранцы предпочитают помогать не сирийской регулярной армии, а Национальным силам самообороны, полувоенным формированиям, которые Тегеран стремится превратить в местный аналог Корпуса стражей исламской революции. Что касается 63-летнего Рустума Газале, возглавлявшего в 2004-2010 годах сирийскую разведку в Ливане и оказывавшего большое влияние на ситуацию в этой стране, то спустя две недели после отставки он неожиданно умер в больнице. Ливанские журналисты из газеты «Ас-Сафир» связывают его смерть с неожиданно активизировавшейся работой Специального трибунала по Ливану. Р.Газале, по их мнению, мог много знать о тайне гибели Рафика Харири, и поэтому был нежелательным свидетелем. Как бы там ни было, до сих пор одним из секретов выживания режима Башара Асада состоял в консолидированной позиции сирийской элиты. Военно-политическое руководство выступало единым фронтом и не позволяло внешним силам себя расколоть. Случаи дезертирства и предательства были крайне редки. Последние кадровые перестановки свидетельствуют о том, что среди части сирийских силовиков появились сомнения в правильности стратегии правительства Асада.
Не последнюю роль в недавних неудачах сирийских правительственных войск сыграл и внешний фактор. Это касается беспрецедентной координации между турецкими и саудовскими спецслужбами по поддержке сирийской вооруженной оппозиции. До сего времени турки поддерживали вооруженные формирования «Братьев-мусульман» в лице «Ливаа ат-тавхид», а также отряды, состоящие из сирийских туркоманов. «Джабхат ан-нусра» же считалась саудовской креатурой. Нынешние победы этой экстремистской группировки во многом объясняются турецкой логистической поддержкой. О «хорошей координации» между турецкой и саудовской разведками в Сирии писал, в частности, информированный саудовский журналист ДжемальХашогги.
На сегодняшний день в Сирии продолжает осуществляться сценарий фрагментации. Территории, контролируемые различными оппозиционными группировками и союзниками правительства постепенно превращаются в полунезависимые эмираты. Северо-восток страны, Ракка и Дейр эз-Зор, захвачены «Исламским государством», в провинции Идлиб фактически создан исламский эмират под эгидой «Джабхат ан-нусры». В районах Сирии, населенных курдами создается на базе кантональной системы курдское квазигосударство. В данных условиях влияние правительства Башара Асада может ужаться до территории, включающей Дамаск, Хаму, Хомс, средиземноморские районы Сирии, населенные алавитами и Джебель-Друз.