Минобороны РФ официально объявило о согласии продать Пакистану четыре боевых ударных вертолета МИ-35М. Переговоры между Россией и Пакистаном о поставке этих вертолетов проводились еще осенью прошлого года, и в ходе визита российского министра обороны С.Шойгу в Пакистан в ноябре 2014 года было подписано рамочное соглашение о поставке четырех вертолетов в Пакистан.

В  июне с.г., во время визита в РФ начальника генерального штаба пакистанской армии  и посещении им выставки российской  военной техники,  было объявлено, что эти четыре вертолета МИ-35М будут переданы Пакистану. Он заявил о том, что эти ударные вертолеты российского производства необходимы армии Пакистана  для борьбы с боевиками террористических группировок, действующих в пакистано –афганском приграничье.

Решение Исламабада о закупке партии ударных вертолетов российского производства объясняется нескольким факторами.

Во-первых,  нестабильные отношения Исламабада с Вашингтоном.

Во-вторых, Исламабад, очевидно, решил диверсифицировать свой рынок закупок вооружений, несмотря на тесные  отношения со своим традиционным союзником – Китаем, базирующиеся в настоящее время на коммерческой основе.

Что касается поставок китайских вооружений Пакистану, то КНР поставляет боевую технику, часто скопированную с морально устаревших советских образцов , причем по более высоким ценам.

Не секрет, что Исламабад за последние годы несколько раз обращался к Москве с просьбами о продаже тех или иных видов военной техники и оборудования, но каждый раз получал отказ из-за нежелания Москвы осложнять отношения с Индией.

Особую активность в этом плане Пакистан проявил в период резкого ухудшения пакистано–американских отношений, в 2011-2012 гг.  Тогда пакистанские военные не были заранее поставлены в известность американской стороной о рейде, в ходе которого американским спецназом был ликвидирован Усама бен Ладен — лидер группировки «Аль-Каида».

Также после «ошибочного» налета на пограничный блок-пост пакистанской армии на пакистано-афганской границе авиации из коалиции натовских стран и США, участвовавших в боевых операциях в Афганистане, погибло 24 пакистанских военнослужащих. Отношения Исламабада и Вашингтона упали до самой низкой отметки своего развития.

В случае с боевыми вертолетами российского производства речь идет о закупке  Пакистаном пробной партии, причем по выгодным для Исламабада ценам при качестве, превосходящем американские и китайские аналоги.

И, наконец, Исламабад взвешивает свои стратегические варианты сотрудничества в области ВТС в условиях понимания того, что Вашингтон воспринимает Пакистан – своего главного стратегического союзника после стран НАТО как союзника ненадежного в борьбе с исламистскими боевиками в регионе Среднего Востока и Южной Азии, включая соседний Афганистан.

Таким образом, пакистанское руководство и военные периодически испытывают возникающие напряжения в отношениях с Вашингтоном. Официально ни Россия, ни Пакистан не объявили стоимость контракта на поставку российских вертолетов.

В июле с.г. на саммите ШОС в г. Уфа, на котором Пакистан наряду с Индией был официально принят в полноправные члены этой международной организации, президент РФ В.В.Путин встретился с премьер-министром Пакистана Навазом Шарифом, который заявил, что он хотел бы развивать с Россией «многосторонние отношения, включающие оборонную область, коммерцию и энергетику».

По мнению большинства аналитиков по безопасности в Южной Азии, это представляет собой крупный сдвиг в пакистано-российских отношениях, который является ответом на быстро меняющуюся геополитическую обстановку в регионе. Особенно  после вывода основного воинского контингента США и стран НАТО из Афганистана в декабре прошлого года и резкого ухудшения обстановки безопасности в самом Афганистане несмотря на возобновившиеся переговоры между представителями афганского Движения «Талибан» и официальными властями в Кабуле при посредничестве Пакистана.

Кроме этого, Вашингтон  активно  пытается сблизиться с Индией, видя в ней своего стратегического союзника по противодействию растущему влиянию Китая как в региональном, так и в глобальном масштабе. Это естественным образом подталкивает к сближению Исламабад и Москву, бывших по разные стороны баррикад в период войны в Афганистане, когда там находился т.н. «ограниченный контингент» советских войск.

В те годы у власти в Пакистане находился военный режим генерала Зия-уль-Хака,  и Вашингтон считал страну «прифронтовым» государством, в которое широким потоком шли американские вооружения  и военно-экономическая помощь для «сдерживания коммунистической агрессии со стороны СССР».

Сегодня Пакистан также представляет значительный интерес для США, с точки зрения его важности и влияния в Афганистане, однако нынешние пакистанские руководители и, в особенности, военные считают, что полагаться только на США и Китай в сфере военного сотрудничества было бы недальновидно.

«Пакистан решил, что он больше не является государством-клиентом» США, — завил Зафар Хилали, бывший высокопоставленный пакистанский дипломат, и тут же добавил: «Пакистан решил, что хотя Америка останется для него важной, он должен иметь другие альтернативы».

На наш взгляд, это заявление отставного пакистанского дипломата свидетельствует о том, что гражданское руководство страны во главе с премьером Навазом Шарифом, а  также пакистанские военные, хотят диверсифицировать свои международные связи.

Самым типичным примером этой новой политики по диверсификации международных связей Пакистана является проект строительства 1100 километрового газопровода от пакистанского морского порта Карачи до г. Лахор.

Из терминалов для хранения сжиженного природного газа в Карачи газ будет перекачиваться до Лахора на восток страны.   Главным оператором этого проекта выступает российская компания «Ростэк», представляющая собой промышленный конгломерат.

Согласно заявлениям официальных лиц обеих стран, ожидается, что обе страны подпишут официальное соглашение о начале строительства этого газопровода в течение следующего месяца,  при этом общая стоимость контракта этого строительства составит 2 млрд. долларов США.

В случае реализации  этого контракта,  его стоимость будет самой крупной финансовой инвестицией РФ в Пакистан за  последние более чем 40 лет,  с тех пор, как в 70-е годы прошлого века СССР участвовал в  строительстве Карачинского сталепрокатного комбината.

Согласно условиям контракта компания «Ростэк» в течение 25 лет будет осуществлять финансирование проекта строительства газопровода и являться собственником  и оператором этой трубы. При этом не исключается возможность закачки российского природного газа с «лахорского конца» этой трубопровода на востоке страны. Этот газопровод очень важен для Пакистана с точки зрения ликвидации нехватки электроэнергии, которую он остро испытывает.

Такие благоприятные условия для российской компании, намеревающейся осуществлять свой бизнес в Пакистане, созданы впервые, после того, как  в 2004 году российские компании были отстранены от участия в тендере на реконструкцию Карачинского сталепрокатного комбината по решению Верховного суда Пакистана, а тендер выиграли компании из Китая.

Компания «Ростек» заявила, что она найдет финансовые средства, необходимые для строительства этого газопровода. По сообщению газеты «Коммерсант» вероятнее всего «Ростек» привлечет финансовые средства из  государственных российских банков, взяв синдицированные кредиты под эксплуатацию построенного газопровода.

Причиной этого является то, что после начала украинского кризиса США ввели финансовые санкции против компании «Ростэк», полностью отрезав ее от финансирования в долларах США из зарубежных финансовых учреждений.

Мобин Саулат, управляющий директор «Интер Стейт Газ Системс» (Inter Gas State Systems), пакистанской государственной корпорации, которая курирует  проекты по импорту газа, заявил, что строительство нового газопровода должно быть завершено к 2018 году. Он будет способен перекачивать 32 млрд. куб. футов газа в день, что эквивалентно половине всего производства газа в Пакистане, добываемого на газовых месторождениях в стране.

На наш взгляд, участие в этом проекте российской компании очень важно с геополитической точки зрения, поскольку РФ сейчас также  диверсифицирует свои международные торговые связи в регионе Южная Азия и пытается  войти на энергетический рынок Пакистана  в условиях жесткой конкуренции с Китаем и США, остающихся основными контрагентами Пакистана в области его внешней торговли.

Помимо активного проникновения российских компаний на пакистанский энергетический рынок, что является экономически выгодным для России, на наш взгляд, имеется еще и политическая составляющая. Проект газопровода Карачи–Лахор с участием российской компании показывает, что Россия не замыкается только на коммерческие проекты, реализуемые в соседней Индии – стратегическом партнере РФ, но и активно осваивает рынки других южноазиатских стран.

Конечно, Москве пока  трудно конкурировать с США и Китаем в Пакистане, и  пройдет еще немало времени,  прежде, чем РФ сможет стать активным участником пакистанского энергетического рынка или оказывать помощь  Пакистану в военно-экономической области.

Причинами здесь являются невозможность в настоящее время осуществления крупных инвестиций в пакистанскую экономику со стороны России в силу санкций, введенных против Москвы  США и другими западными странами из-за украинского кризиса,   а также то обстоятельство, что пакистанская ниша прочно занята США и Китаем.

Но если смотреть в будущее, то с геополитической точки зрения проект газопровода Карачи-Лахор, как уже отмечалось, дает РФ некоторые надежды на укрепление своего политического влияния в Пакистане, даже несмотря на то, что годы афганской войны с участием советского ограниченного воинского контингента  все еще негативно влияют на политический имидж России в этой стране.

С точки зрения подключения России через Пакистан к урегулированию острейшего афганского кризиса  в отсутствие  за последние 20 лет крупных проблем в российско-пакистанских отношениях имеются все основания полагать, что вслед за этим проектом последуют и другие экономические проекты, хотя многое будет здесь зависеть от общего состояния экономики Пакистана и его способности активно противостоять угрозам исламистских боевиков.

Кроме того, полноправное членство Пакистана в ШОС должно способствовать подключению этой страны к экономическим, энергетическим и инфраструктурным проектам, а также к усилиям стран-членов ШОС по борьбе с терроризмом в рамках этой уникальной международной организации – как в странах Центральной Азии, так и в регионе Южная Азия.

Кстати сказать, после договоренности  о проекте газопровода Карачи–Лахор, со слов пакистанских официальных лиц появилась информация о переговорах между Исламабадом и Москвой об участии российских компаний в реконструкции все того же Карачинского сталелитейного комбината, и есть надежды на то, что в отличие от 2004 года российские компании будут участвовать и  в этом проекте.

Что же касается сферы военно-технического сотрудничества между Россией и Пакистаном, то ограниченные  поставки военной техники российского производства не должны вызывать недовольство  Индии – антагониста Пакистана в регионе Южная Азия. Индия по-прежнему остается приоритетной страной для РФ в сфере сотрудничества  в области ВТС, и объем поставок военной техники и технологий в эту страну несоизмеримо выше, чем в Пакистан.

Таким образом, российско-пакистанское сотрудничество в энергетической области и в сфере ВТС получает новое развитие. Как сказал президент России В.В.Путин на встрече с премьер-министром Пакистана Навазом Шарифом в ходе саммита ШОС в Уфе в июле с.г.:

«Пакистан занимает важное место во внешней политике России, а двусторонние отношения традиционно носят дружественный и конструктивный характер. У нас развиваются отношения по линии многих ведомств. К сожалению, объём торгово-экономических связей, на мой взгляд, пока незначительный и не отвечает возможностям наших стран, и мы должны многое сделать для того, чтобы изменить ситуацию.

Мы одинаково относимся к вызовам, с которыми мы сталкиваемся, и в этом списке, конечно, одна из главных проблем – борьба с терроризмом. Мы очень рады, что теперь нам представилась возможность регулярных контактов в рамках деятельности Шанхайской организации сотрудничества».