Таджикистан для США имеет особое значение из-за того, что граничит с Афганистаном. Об этом заявил на встрече с президентом Эмомали Рахмоном Госсекретарь США  Джон Керри, который прибыл в республику с визитом в рамках своего турне по странам Центральной Азии. «Мы продолжим сотрудничать с Таджикистаном, — подчеркнул он. — По моему мнению, сотрудничество США с Таджикистаном имеет особый смысл, так как Таджикистан граничит с Афганистаном. Также на повестке дня стоит вопрос борьбы с терроризмом, экстремизмом и незаконным оборотом наркотиков», — сказал ДЖ.Керри. «Я подтверждаю позицию правительства Соединенных Штатов Америки в стремлении вывода Таджикистана из коммуникационной изоляции», — заявил госсекретарь.

Как сообщает пресс-служба президента Таджикистана, Э.Рахмон назвал визит Дж.Керри «примером возрастающего внимания администрации США на укрепление долгосрочных отношений и развитие взаимовыгодного сотрудничества с Республикой Таджикистан». Душанбе является первой остановкой госсекретаря США во время его нынешнего центральноазиатского турне. Визит Дж.Керри в регион обусловлен, прежде всего, планомерным усилением талибов в ранее нетрадиционных для их влияния районах на севере Афганистана. Взятие, пусть и чисто символическое, Кундуза является ясным сигналом для Кабула и США о том, что перспектива урегулирования афганского кризиса лежит только путем достижения компромисса с Движением «Талибан». Активизация талибов в этих районах стали результатом пагубной политики Кабула и Вашингтона в отношении создания т.н. «иррегулярных сил» поддержки режима, которые в конечном счете превратились в простые криминальные банды, терроризирующие местное население. Коррупция и кумовство являются запредельными даже по меркам Афганистана. Все это, в конечном счете, и привело к экспансии талибов.

На этом фоне возникает реальная угроза вторжения талибов и/или их союзников уже в государства Центральной Азии. Так, по крайней мере, утверждают эксперты по вопросам безопасности, как отечественные, так и зарубежные. При этом не согласимся с ними в деталях. Сами афганские талибы вряд ли пойдут в на север. Это совершенно чужая и незнакомая им земля, а значит о поддержке местного населения речи не идет. Воевать в таких условиях предельно сложно, особенно без тяжелого вооружения и поддержки с воздуха. Другое дело, что в Таджикистан и Узбекистан могут и скорее всего начнут активно инфильтровываться члены местных группировок типа Исламского движения Узбекистана (ИДУ) и Партии исламского возрождения Таджикистана (ПИВТ) . В этой связи слова нынешнего главы «Талибана» муллы Ахтара Мансура о том, что «талибы не собираются вторгаться в Центральную Азию» мы бы трактовали в несколько ином ключе. Сами талибы в тот же Таджикистан конечно не пойдут, но захват Кундуза и экспансию в северных районах Афганистана талибы во многом смогли осуществить благодаря тыловой поддержки ИДУ и ПИВТ. И сделано это было не просто так, а в обмен на будущую поддержку.

Визит Дж.Керри в Среднюю Азию помимо цели налаживания мостов с лидерами стран региона, имеет и еще один смысл. Последнее заседание глав ОДКБ наглядно проиллюстрировало расхождение, как минимум, руководства двух стран (Узбекистана и Туркменистана) с официальной позицией Москвы по созданию системы совместных превентивных действий в регионе в области контртеррористической безопасности. Это было зафиксировано американцами, и госсекретарь США приехал лично убедиться в этом. А вернее, зафиксировать полную поддержку такой особой позиции Ташкента и Ашхабада. Не только по причине собственно антитеррористической опасности, сколько для того чтобы пошатнуть еще раз позицию доминирования Москвы в этом регионе. Узбекистан уже получил в этом году в качестве прямой военной помощи около трехсот противоминных бронемашин для нужд национальной армии. По итогам визита Дж.Керри американская военная помощь будет только нарастать. Причем не только Ташкенту, но и Ашхабаду (туркменская делегация во главе с министром иностранных дел посетила США осенью с.г.). При этом необходимо отдавать себе отчет, что у Вашингтона в настоящее время просто отсутствует внятная и долговременная программа в области безопасности в центральноазиатском регионе. Американские разведслужбы имеют очень мало достоверной информации в отношении реальных сильных фигур в том же Узбекистане или Туркмении, настроений в обществе, а также существующей системы баланса сил и сдержек. Отсюда работа строится исключительно «по погоде» без вырабатывания долгосрочных программ и прогнозов. Одновременно Вашингтон вынужден вести себя на центральноазиатском направлении осторожно, стараясь излишне не дразнить Москву, которая, безусловно, считает этот регион зоной своих национальных интересов. Чем негативная реакция России чревата — американцы знают хорошо, особенно после того как они были вынуждены эвакуировать свою военно-воздушную базу из Киргизии. В этой связи на совместной встрече министров иностранных дел стран региона в Самарканде госсекретарь США ограничился исключительно объявлением программы чисто экономической и гуманитарной помощи. Особые и деликатные вопросы сотрудничества с Ташкентом и Ашхабадом в первую очередь американцы будут осуждать исключительно в формате двусторонних встреч. По некоторым данным, в процессе встречи в Ашхабаде будет обсуждаться вопрос аренды американцами базы ВВС в Мары. Ашхабад эти сведения всячески опровергает, что, впрочем, ничего не означает. В Душанбе госсекретарь США поднимет вопрос о налаживании механизмов обмена развединформации по афганскому направлению. С учетом того, что Таджикистан находится в плотной орбите Москвы, такая инициатива может означать попытку налаживания опосредованного диалога с российскими спецслужбами. Дж.Керри также поддержит совместную инициативу Узбекистана и Туркменистана о создании совместных сил по патрулированию границы с Афганистаном и координации усилий в сфере безопасности. Вашингтон готов оказать прямую поддержку таким силам путем тренировки личного состава (на территории этих двух центральноазиатских стран) и поставок спецоборудования для мониторинга границ. Таким образом, можно констатировать, что Вашингтон старается под предлогом «обеспечения борьбы с экспансией исламистов» фактически открыть «второй фронт» в центральноазиатском регионе в рамках российско-американского противостояния на периферии бывшего СССР.