Напряженность в отношениях между Кабулом и Исламабадом в последнее время заметно усилилась. Как мы уже сообщали ранее в основе этого лежат, прежде всего, серьезные разногласия по вопросу конкретных персон из среды руководства талибов в качестве основного переговорщика. Фрагментация движения «Талибан» и выход значительной части боевиков из-под контроля пакистанских спецслужб в данном случае максимально осложняет процесс выбора действительно значимой фигуры из числа талибов, которая могла бы гарантировать выполнение достигнутых договоренностей подавляющей частью полевых командиров. В этой ситуации пакистанские власти все более открыто говорят о необходимости инженерного обустройства т.н. «линии Дюранда», по которой проходит государственная граница, с целью недопущения инфильтрации сторонников «Талибана» на пакистанскую территорию. Мотивировка, естественно, не выдерживает никакой критики, поскольку через эту линию в период советского присутствия в Афганистане ходили все, кому не лень, и никакой озабоченности пакистанцы тогда не высказывали. По оценке экспертов, речь в данном случае идет о чистом блефе со стороны Исламабада. И дело не в каких-то боевиках, которые, к слову сказать, и из Пакистана в Афганистан перемещаются в достаточном количестве, а о некой заявке на государственное оформление «линии Дюранда», которая искусственно разделяет традиционные места проживания титульной нации Афганистана — пуштунов. Это разделение, осуществленное британцами в свое время, собственно и является давнишним «яблоком раздора» между Афганистаном и Пакистаном с момента их образования. Все это еще и усугубляется попыткой центральных властей Афганистана каким-то образом распространить свое влияние на горные районы страны, что натыкается на сопротивление местного населения, а также пуштунский национализм, который никто не отменял. Нынешняя архитектура власти в какой-то мере является попыткой эту тему нивелировать. Собственно, исключительно по причине прессинга американцев, которые пригрозили не признать спорные итоги президентских выборов в 2014 году, пуштун и президент страны А.Гани утвердил пост главы исполнительной власти, который занял его соперник на выборах таджик Абдалла Абдалла. Но остальные этнические меньшинства, например, хазарейцы, остались при этом распределении не у дел. 16 мая с.г. тысячи хазарейцев вышли на столичные улицы, протестуя против решения исполнительной власти перенести строительство ЛЭП в сторону от «хазарейской» провинции Бамиан. Насколько альянс между А.Гани и А.Абдуллой окажется жизнеспособным, покажет время, пока он демонстрирует некую устойчивость, прежде всего, по причине общности сохранения альянса перед угрозой пакистанской экспансии. В сентябре с.г. планируется созыв совета старейшин, который должен ввести в государственный оборот должность премьер-министра и таким образом юридически легализовать статус А.Абдаллы. Тем самым создается некий неформальный инструмент разделения властей между пуштунами и таджиками. Скорее всего, пост президента при всех вариантах будет занимать пуштун, а премьерский — соответственно таджик. На этом фоне явно блокируются попытки проведения избирательной реформы, на которой опять же настаивали до последнего времени в Вашингтоне. Судя по высказываниям госсекретаря США Дж.Керри о том, что «необходимо расширить полномочия нынешнего переходного правительства с первоначальных двух лет до пяти», в Вашингтоне видоизменили свою первоначальную позицию по этому вопросу и решили не искать «добра от добра». То есть считается, что нынешняя архитектура власти в Афганистане, несмотря на все ее недостатки, все-таки лучше, чем новые выборы и соответствующие этому катаклизмы. 13 июня с.г. нижняя палата афганского парламента отвергла проект проведения новых муниципальных выборов в октябре с.г., который внес президент А.Гани. Для их осуществления необходимо заново обозначить границы 407 районов с целью избежать ситуации 2014 года. Этот тренд на сохранение старых границ районов разделяют основные этнические группы, а само блокирование избирательной реформы президент решил исправить собственным указом о пролонгации сроков полномочий нижней палаты парламента, которые истекли еще в июне прошлого года. Другими словами, само афганское руководство и его главный финансовый спонсор в лице США решило не ворошить лишний раз хоть как-то устоявшуюся систему распределения властей и забыть пока о каких-то структурных реформах. Кабул в этом случае держит сейчас перед американцами «морковку» в виде обещаний в кратчайшие сроки достигнуть единства талибов внутри страны и начать мирные переговоры. Для этого, по оценке афганского руководства, необходимо только минимизировать влияние «плохих», пропакистанских талибов, что американские беспилотники и авиация сейчас и стараются сделать. При этом внутренний аудит американского казначейства подсчитал, что с 2001 года по нынешний день на афганскую программу ушло 113 млрд долларов, а результаты остаются крайне плачевными. За прошлый год в Европу эмигрировало 180 тыс афганцев. Рост ВВП замедлился до 1.9%, процветает коррупция и дезертирство из рядов национальных вооруженных сил. Доход от продажи опиума составил в прошлом году сумму в 2.7 млрд долларов, что делает ее самой главной статьей дохода в Афганистане. Эта ситуация нивелирует любую инициативу государства в сфере расширения собственной налоговой базы (сейчас только треть госрасходов покрывается за счет налогов) и стимулирования производства. Это не имеет большого смысла, поскольку все живут за счет наркотраффика и иностранной помощи. НАТО готовится на своем саммите в Варшаве в июле с.г. принять решение о ежегодной помощи афганским вооруженным силам до 2020 года в сумме 5 млрд доларов. Деньги опять же пойдут на обучение и тренинг местных военнослужащих, что большого успеха до сих пор не принесло.