По мере того, как первые эмоции после несостоявшегося переворота 15-16 июля 2015 года начинают утихать, на первый план выходят вопросы, связанные с возвращением страны к нормальной жизни. Разумеется, через период чрезвычайного положения, который обещает быть непростым и, совсем не исключено, несколько выходящим за временные рамки изначально отведенных девяноста дней.

Турецкое руководство четко обозначило решительность своих намерений, приняв первое постановление, имеющее силу закона, которым был сформирован Координационный совет по чрезвычайному положению. В центре этого постановления целый ряд жестких мер, включая, но разумеется, не ограничиваясь этим: закрытие десятков и сотен различных образовательных и здравоохранительных заведений, фондов, ассоциаций и т.д.

Очевидно, что при реализации политики «очищения» и «оздоровления» турецкого общества от следов «террористической организации» Ф.Гюлена и т.н. «параллельного государства», одно из первостепенных значений будет играть не только «что», но ещё и «как». То есть – имидж Турецкой Республики, успешно победившей путч, как внутри страны среди различных групп населения, так и за её пределами — в глазах зарубежных наблюдателей.

Разумеется, это подразумевает целый комплекс мероприятий, который, как можно судить, так или иначе, начал проводится в жизнь:

1. Выработку стройной и непротиворечивой официальной версии событий, в которой были бы заполнены существующие белые пятна. Это жизненно необходимо с учетом того, какой объем вопросов и сомнений возник непосредственно после путча. Вплоть до того, что отдельными экспертами стали задаваться вопросы – не театральная ли постановка была явлена миру в ночь с 15 на 16 июля.

Надо понимать, что сейчас на всеобщем обозрении пишется учебник турецкой истории и прозвучавшие ранее объяснения из той серии, что по «Меджлису» был нанесен «бомбовый удар», потому что путчисты – «хашхашчи» (то есть, опиумники) и они хотели уничтожить демократию в корне – выглядят, как минимум, недостаточными, не сказать – неудовлетворительными.

Повторимся, события, которые сейчас обрастают подробностями, как снежный ком, который катится с горы, должны укладываться в логически стройную цепочку событий. Первые такие «календари», расписанные по минутам и часам уже начали публиковаться в турецкой прессе (скажем, в газете «Хюрриет», вышедшей в минувший уикэнд).

2. То, что возможно надо было поставить на первое место – определение центральной фигуры, ответственной за подготовку и реализацию заговора. Так или иначе, турецкая сторона её для себя определила – это беглый проповедник Ф.Гюлен, проживающей в штате Пенсильвания, США. В Анкаре готовят пакет документов с целью добиваться гюленовской экстрадиции из США и даже собираются отправлять на переговоры представительную делегацию, возглавляемую министром иностранных дел М.Чавушоглу.

Понятно, что США, какими бы вескими ни были представленные доказательства и как бы ни был обоснован запрос турецкой стороны, на этот шаг не пойдут. По той простой причине, что никто не будет резать курицу, несущую золотые яйца.

Все же, Ф.Гюлен – доступ к многочисленной умме его сторонников по всему миру, помноженный на миллиардные активы, с которых, по всей видимости, уплачиваются все положенные в США налоговые отчисления. Турки не могут не понимать, что в этом вопросе они, скорее всего, «не догонят», а, наиболее вероятно, «согреются».

Но опять же у заговора должно быть лицо, и это лицо, так или иначе, есть и в настоящее время оно не сходит с газетных передовиц и телевизионных экранов страны.

3. Наведение некоторого лоска: многочисленные сцены жестокости и насилия, явленные стране и миру посредством ТВ и социальных сетей в первые часы событий, сейчас сменяются демонстрацией героев «контрреволюции», которые остановили собой путчистов.

Показываются военные, которые не приняли сторону заговорщиков, решительно действовавшие полицейские, простые семьи, которые посреди ночи, бросив все, отправились на защиту государственности, старики и дети, которые не побоялись пуль. Понятно, что танки остановили не они, был и другой контингент. Однако, вот он, сделав свое дело и, надо сказать, достаточно успешно – совсем не является медийным. То есть, производится героизация, в первую очередь, простых людей, поддержавших власть.

4. С другой стороны, лица, совершившие переворот в массовом сознании должны быть «отрезаны» от военного корпуса или от госаппарата.

Что, собственно, и делается, когда говорят о них не как о военных, а как о членах «преступной террористической организации», переодетых в военную форму или же внедренных в ряды военнослужащих. Понятно, что демонизация вооруженных сил – палка о двух концах и образ военных сильно пострадать не должен.

Преступления, совершенные «гюленистами», в ту ночь должны быть продемонстрированы миру. И граждане Турции и зарубежные наблюдатели должны четко понимать, за что преступники понесут суровое, а, возможно, и беспрецедентно суровое наказание (речь идет о дискуссиях по поводу повторного введения в стране смертной казни). Если, все же, будет принято решение в пользу смертной казни, подобное понимание снизит градус его неприятия со стороны международных, в первую очередь – европейских, наблюдателей.

Разумеется, Турция не хочет получить пакет экономических санкций в свой адрес, особенно, в период времени, когда её экономика является достаточно уязвимой.

5. Создание героического образа действий турецкого руководства в ночь с 15 на 16 июля и его единства с народом Турции. Сюда укладываются и заявления пресс-секретаря президента И.Калына о том, что глава государства в ту ночь действовал весьма решительно и напористо. Или же рассказ премьер-министра Б.Йылдырыма о том, как он со своим кортежем прорывался через танковый заслон. Так это было или чуть-чуть не так, не является предметом обсуждений. Власть должна выглядеть решительной, что дает ей уважение в глазах сограждан. Трясущиеся руки путчистов ни у кого ни уважения, ни понимания не вызывают. Это действительно не только для Турции, но и для любой другой страны мира.
6. Придание контрреволюции эпичности и создания у граждан чувства личной сопричастности к тому, что «враг не прошел». Ежедневные митинги, которые устраиваются в Турции на главных площадях страны – это ведь не только демонстрация силы и единства тем, кто «затаился» и «выжидает». Это ещё и формирование в массовом сознании людей убежденности в том, что а) это сделали именно они, б) на будущее именно они являются первыми гарантами страны от любых других поползновений. На этой почве возникает и целая контрреволюционная культура в обществе со своей манерой: речевками (обыгрывающими презрение к смерти — «если умрем, то здесь и сейчас!»), внешним видом (турецкий флаг как плащ, красные повязки со звездой и полумесяцем на лбу) и т.д. Возникновение в обществе убежденности в своих силах – пожалуй, главная страховка на будущее. Подчеркнем, что в ту ночь моральный дух выступивших военных был «нитевидным», тогда как у их противников из числа простых граждан зашкаливал. На этом должна быть окончательно сломлена привычка к военным переворотам в турецком обществе. А то, что вызывает резкое неприятие – и реализоваться не может.

Разумеется, это лишь то, что находится на поверхности. Но самое главное, что стоит отметить в заключение: у президента Турецкой Республики Р.Т.Эрдогана появился поистине исторический шанс консолидировать турецкое общество. Это как после Второй мировой войны, если такое сравнение уместно, когда многие долги могут быть списанными на волне огромного энтузиазма и облегчения. Воспользуется ли этим шансом президент Эрдоган? Пока не очень похоже, хотя бы исходя из того, что на его встречу с лидерами ведущих парламентских партий 25 июля курды приглашены не были.