17 октября началась военная операция по освобождению Мосула. Подразделения иракской армии и курдские пешмерга Масуда Барзани наступают на город с северо-востока в то время как шиитские вооруженные формирования разворачиваются с западного направления. Всего в боевой операции участвуют около 60 тысяч человек. Количество террористов «Исламского государства» (ИГ, запрещено в России), обороняющихся в городе, оценивается в 5-7 тысяч человек. В то же время такое численное превосходство не должно служить обманчивой гарантией легкой победы. При приближении к центру атакующие столкнутся с террористами-смертниками, минами-ловушками и подземными коммуникациями, укрывающими джихадистов. В таком случае боевые действия в Мосуле могут затянуться на три месяца. О решимости экстремистов оборонять город свидетельствует недавний поджог ими завода по производству серы к югу от Мосула. В результате выброса удушающих газов пострадали 1000 военнослужащих наступающих войск, в том числе несколько американских инструкторов. 21 октября боевики ИГ предприняли отвлекающий маневр, организовав наступление на Киркук. Хотя наступление было подавлено в течение трех дней, а количество жертв среди джихадистов составило 46 человек, удар оказался неприятным напоминанием коалиции о высоких боевых возможностях экстремистов.
Большую проблему представляет участь мирного населения Мосула. До гражданской войны население этого иракского города составляло более 2 миллионов человек. Около половины жителей покинули город, спасаясь от террора джихадистов и экономических трудностей. Однако в Мосуле еще продолжает оставаться около миллиона человек, тем более, что террористы с определенно времени запретили выезжать из города молодым мужчинам-суннитам, рассматривая их в качестве потенциальных рекрутов. К сожалению, до сих пор не развернуты лагеря для беженцев, не предусмотрено их питание. В Иракском Курдистане уже находятся два миллиона беженцев, и курдские территории вряд ли смогут принять больше. Заместитель комиссар ООН Лиза Гранде недавно выразила опасение в связи с возможной гуманитарной катастрофой в Мосуле.
Однако одним из основных вопросов военной операции является вопрос о возможном участии в ней турецких войск. При этом в действиях Анкары просматривается намерение создать на севере Ирака суннитскую буферную зону под турецким контролем. 3 октября президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган заявил: «Кто останется в Мосуле после разгрома «Исламского государства»? Арабы-сунниты, курды-сунниты и туркоманы-сунниты». Р.Т.Эрдоган также предупредил: «Мы полны решимости участвовать в Мосульской операции. Если силы коалиции не хотят нашего участия, тогда в действие вступит план В, если и он не сработает, тогда у нас есть план С». Турецкий лидер не разъяснил, в чем заключаются планы В и С. В этих условиях перед американцами стоит труднейшая задача согласовать планы своих разношерстных союзников.
21 октября министр обороны США Эштон Картер посетил Турцию. После переговоров с турецким руководством шеф Пентагона сказал о том, что Турция примет участие в военной операции против ИГ, но финальное решение остается за Ираком. Премьер-министр Турции Бинали Йилдырым объявил о договоренности, достигнутой между начальником турецкого Генштаба Хулуси Акаром и председателем Объединенного комитета начальников штабов генералом Джозефом Данфордом. Согласно этим договоренностям, турецкие ВВС, подчиняющиеся командному центру Мосульской операции в Кувейте, будут наносить удары по позициям ИГ там, где это не несет угрозы мирному населению. Одновременно самолеты коалиции будут использовать базу Инджирлик для бомбардировок позиций ИГ. В то же время эти договоренности абсолютно не затрагивают участия турецкого сухопутного контингента, размещенного на военной базе Башика в Мосульской операции. Более того, иракский премьер-министр Хейдар аль-Абади пригрозил, что участие турецких военнослужащий в Мосульской операции может привести к региональной войне. Шиитский аятолла Касем ат-Таи издал фетву, в которой призывает атаковать турецких военных в Ираке как завоевателей. Анкара оправдывает присутствие своего сухопутного контингента устной просьбой нынешнего премьер-министра Ирака Хайдера аль-Абади, изложенной в октябре 2014 года (прямых доказательств нет) и просьбой правительства автономного Региона Курдистан. В то же время в условиях нынешней слабости иракского режима и иракской армии сомнительно, чтобы Багдад смог помешать турецкому намерению установить такую же буферную зону в районе Мосула, какую турки установили в северной Сирии. По итогам поездки в Багдад и Эрбиль 25 октября Эштон Картер отметил, что согласовал с иракцами формат турецкого участия в военной операции, но не огласил детали.
Так или иначе, участие в иракской военной операции несет для Турции ряд рисков. Во-первых, боевые действия могут спровоцировать поток иракских беженцев численностью 60-100 тысяч человек в сторону Турции. Во-вторых, среди этих беженцев могут оказаться сторонники ИГ, проникающие на турецкую территорию для дестабилизации обстановки. В-третьих, разгром экстремистов в Ираке может спровоцировать их отступление в западном направлении, то есть в сторону Сирии. В этом случае удару могут подвергнуться не только позиции Сирийской Арабской Армии, но и турецкие подразделения, принимающие участие в операции «Щит Евфрата» в Джараблусе и Аль-Бабе. В-четвертых, несмотря на официально неучастие рабочей партии Курдистана (РПК) в Мосульской операции, в рядах пешмерга сражаются курды-езиды, связанные с этой курдской группировкой, находящейся в конфронтации с правительством Р.Т.Эрдогана.
Еще одной серьезной проблемой может стать возможное «возмездие» шиитских милиций за преступления ИГ, которое обрушится на мирное суннитское население Мосула. 14 сентября руководитель шиитской милиции «Асаиб ахль аль-хакк» Кайс аль-Хазали заявил том, что штурм Мосула послужит «хорошей возможностью отмстить убийцам Хусейна». Имеется в виду шиитский Имам Хусейн, убитый после сражения при Кербеле воинами халифа Язида в конце 7 века. Участие шиитских вооруженных формирований в Мосульской операции может повлечь за собой репрессии в отношении суннитов и чистки на конфессиональной основе. После 2003 года в Ираке уже состоялась волна чисток на этнической и конфессиональной основе: 1) в Багдаде, где в эпоху Саддама Хусейна сунниты составляли 45% населения, в настоящее время их доля не доходит до 25%, из многих кварталов сунниты были просто изгнаны; 2) в провинции Найнава террористы из «Исламского государства» репрессиями спровоцировали исход христиан, шабаков, шиитов и езидов; 3) в провинции Дияла шиитские милиции не позволили суннитам возвратиться в населенные пункты, освобожденные от ИГ под предлогом возможного присутствия среди них террористов; 4) курдские пешмерга провели чистки арабского населения в деревнях, освобожденных от ИГ. Освобождение Мосула может повлечь за собой новые чистки на религиозной основе и окончательно превратить Ирак в страну беженцев.