Состояние и перспективы развития ирано-китайских отношений

В числе своих стратегических внешнеполитических партнеров руководство Исламской Республики Иран (ИРИ) рассматривает Китайскую Народную Республику (КНР), которая привлекает иранцев, прежде всего, как важнейший политический компонент своей азиатской политики, способный содействовать не только укреплению иранской экономики и обороноспособности, но и продвижению иранских интересов на международной арене.

Иран и Китай выступают за многополярную модель мироустройства, при которой существовало бы несколько центров силы, связанных между собой стратегическим партнерством. Таким каркасом военно-политического и экономического блока азиатских стран могла бы стать модель по оси Китай-Иран-Индия-Россия. В этом контексте Тегеран, видя в Китае крупную региональную и мировую державу, способную стать одним из лидеров третьего мира, хотел бы иметь с Пекином как можно более высокий уровень согласованности политических позиций и решений.

1. Развитие внешнеполитических и межпарламентских отношений

По принципиальным вопросам международных отношений стороны солидарны в необходимости укрепления роли ООН для поддержания международной безопасности и оказания содействия развивающимся странам, подтверждают свою приверженность идее создания мира, свободного от ядерного, биологического и химического оружия, подчеркивают необходимость применения международного режима нераспространения оружия массового поражения (ОМП) в отношении всех стран при обеспечении, тем не менее, их законного права на использование атомной энергии в мирных целях под наблюдением соответствующих международных организаций.

О значении, которое обе стороны придают развитию отношений друг с другом, свидетельствует тот факт, что почти все руководящие лица Ирана со времени Исламской революции посетили Китай. Активный обмен высокопоставленными делегациями в различных областях, в т.ч. военной, подтверждает постепенно складывающийся многоплановый характер ирано-китайских связей и демонстрирует настрой Пекина и Тегерана сбалансировать политическую составляющую своих двусторонних отношений с достигнутым в последние годы весьма высоким уровнем торгово-экономического сотрудничества.

В частности, в 1989 году в Пекине побывал тогдашний президент ИРИ С.А.Хаменеи, являющийся в настоящее время духовным лидером Ирана. Сменивший его на посту президента (с 1989 по 1997 гг.) А.Хашеми-Рафсанджани — в настоящее время глава Совета по определению политической целесообразности принимаемых решений Ирана (СОПЦПР) — посетил Китай в 1992 году. В июне 2000 года в Пекине с официальным визитом побывал нынешний президент ИРИ С.М.Хатами, в результате чего удалось подписать пять документов, охватывающих такие сферы сотрудничества, как добыча, переработка и экспорт в КНР иранской нефти, горнорудная промышленность, взаимная защита капиталовложений, туризм, культура, наука и образование. Официальные лица двух стран, отмечая длительность пребывания С.М.Хатами в Китае и широкую географию его поездок по стране (Пекин, Гонконг и др.), расценили это событие как открытие новой главы в отношениях Ирана и Китая.

Ответный официальный визит в ИРИ Председатель КНР Цзян Цзэминь совершил 18-22 апреля 2002 года, который стал вторым после 1979 года визитом высшего официального лица Китая в эту страну. Более того, он уровнял наблюдавшийся до этого дисбаланс в контактах на высшем уровне. Пребывание китайского лидера завершилось подписанием шести соглашений в нефтегазовой, почтовой, телекоммуникационной отраслях, в сфере информационных технологий, а также соглашения об избежании двойного налогообложения, о морских перевозках, о запланированных на 2003-2005 гг. двусторонних культурных обменах, а также об учреждении совместного совета по вопросам торговли.

Состоялся также обмен визитами на уровне вице-президентов двух стран: в 1994 году первый вице-президент Ирана Х.Хабиби, сопровождаемый министрами нефти и торговли, посетил Пекин по приглашению премьера Госсовета КНР. В 1995 году в ходе визита в КНР тогдашнего вице-президента ИРИ Х.Мирзаде стороны подписали ряд соглашений по сумму 2 млрд. долл. в области, торговли, нефтяного и банковского сотрудничества и т.п. В начале января 2001 года в Тегеран с ответным визитом приезжал заместитель Председателя Китая, постоянный член Политбюро и секретарь Секретариата Центрального Комитета Коммунистической партии Китая Ху Цзиньтао во главе высокопоставленной делегации из 90 человек.

Китайский министр иностранных дел посетил Иран в 1984 году, результатом чего явилось соглашение о создании совместной комиссии по торгово-экономическому сотрудничеству (первое заседание которой состоялось год спустя на уровне министров). 4-6 марта 1994 года в Тегеране с официальным визитом находился заместитель премьера Госсовета и мининдел КНР Цянь Цичэнь. Следующий приезд в Иран руководителя внешнеполитического ведомства КНР Тан Дзясюаня состоялся в 2000 году и завершился подписанием Меморандума о взаимопонимании о проведении не реже одного раза в год консультаций на уровне заммининдел.

С иранской стороны занимавший пост мининдел Ирана А.А.Велаяти побывал в КНР в 1995 году в рамках первого этапа своей поездки по странам Юго-Восточной Азии (Вьетнам, Таиланд, Малайзия). В марте 1996 года китайской стороной было объявлено об отмене еще одного его визита в Пекин, что было болезненно воспринято в Тегеране и расценено как следствие «податливости» Пекина американо-израильскому нажиму.

В 2001 году в честь празднования тридцатилетней годовщины дипломатических отношений между Китаем и Ираном, которые были установлены в 1971 году, в посольствах ИРИ и КНР в Пекине и Тегеране состоялись праздничные церемонии с участием министров иностранных дел двух стран. А в первой декаде сентября 2002 года состоялась поездка заммининдел КНР Чжан Ваньчжэна в Иран в рамках второго заседания Дипломатического комитета Тегерана и Пекина. .

Достаточно интенсивный характер носят и контакты по парламентской линии. Еще 26 апреля 1989 года несколько депутатов иранского меджлиса (парламента) сформировали Ирано-китайскую парламентскую группу дружбы, призванную содействовать, расширению сотрудничества с КНР. В 1996 году тогдашний председатель Всекитайского Собрания народных представителей (ВСНП) Цао Чжи во главе делегации из 95 человек прибыл в Тегеран, где провел переговоры с президентом ИРИ, спикером меджлиса и другими официальными лицами страны.

В апреле 2002 года в Китае состоялась первая генассамблея Ассоциации азиатских парламентов, в которой наравне с китайскими парламентариями принимали участие и иранские депутаты, возглавляемые вице-спикером меджлиса М.Армином.

В середине декабря 2002 года спикер иранского парламента М.Кярруби посетил Китай по приглашению председателя Постоянного Комитета ВСНП Ли Пэна. На переговорах обсуждались возможности содействия парламентов двух стран развитию двустороннего сотрудничества в различных областях. Для этого в состав иранской делегации вошли министр промышленности и рудников ИРИ Э.Джахангири, заммининдел М.А.Хади, а также ряд депутатов меджлиса.

Имели место ирано-китайские контакты по межпартийной линии.

Так, в июле 2002 года в Тегеран приезжал глава комитета по внешней политики Коммунистической партии Китая, а в сентябре 2002 года Иран посетил заместитель Генерального секретаря Рабочего Союза Китая.

Устанавливаются связи ИРИ и КНР на уровне регионов и провинций двух стран. В частности, во время своих визитов в Китай С.М.Хатами посетил Гонконг, а М.Кярруби — Шанхай, где они обсудили возможности активизации частного предпринимательства, использования иранцами этих деловых центров КНР для налаживания торгово-экономических связей со странами АСЕАН.

Иран проявляет особый интерес к Синьцзян-Уйгурскому автономному району Китая, большую часть населения которого составляют мусульмане и в котором также побывал С.М.Хатами. В июне 2002 года между руководством иранской провинции Хузестан и китайской провинцией Шаньдун был заключен Меморандум о взаимопонимании, предусматривающий сотрудничество в сфере сельского хозяйства, промышленного производства и технологий.

В условиях усиления влияния США в регионе особенно после событий в Ираке в начале 2003 года Тегеран стремится заручиться максимальной поддержкой Пекина, постоянно подчеркивая общность позиций стран по важнейшим международным проблемам. В частности, обе страны решительно осудили любые проявления терроризма. Данная тема поднималась иранцами и на упомянутой сессии Ассамблеи азиатских парламентов, проходившей в Китае. Кроме того, Тегеран и Пекин выступили с осуждением терактов 11 сентября 2001 года в Нью-Йорке.

Проблема ближневосточного урегулирования изначально являлась одной из тем ирано-китайского диалога. ИРИ и КНР не приемлют насильственных действий Израиля в отношении палестинского населения, едины в требовании обеспечить их законные права, в т.ч. право на самоопределение, прекратить насилие на условиях полного выполнения соответствующих резолюций СБ ООН. Китай выступает за урегулирование на Ближнем Востоке по принципу «мир в обмен на землю» и, являясь постоянным членом СБ ООН, заверяет иранскую сторону, что будет прилагать все усилия по снятию напряженности и скорейшему решению кризиса на Ближнем Востоке. Одновременно Пекин поддерживает контакты с Тель-Авивом, что позволяет ему играть заметную роль в ближневосточном процессе.

Пристальное внимание руководства обеих государств привлекает афганская проблема, что обусловлено наличием общих и достаточно протяженных границ с Афганистаном. Военно-политическая нестабильность в этой соседней стране, а также присутствие там западных военных контингентов вызывают в Тегеране и Пекине серьезное беспокойство. Официальные лица КНР и ИРИ высказываются в поддержку сохранения территориальной целостности Афганистана, формирования там широкопредставительного правительства и демократического общества на основе своих исторических традиций и культуры с учетом интересов всех группировок и слоев населения.

Стороны сотрудничают друг с другом в деле поствоенной реабилитации Афганистана. Для обсуждения круга афганских проблем в конце 2001 года в Тегеране побывал спецпредставитель мининдел КНР по Афганистану Ван Шицзи, который встретился с К.Харрази и главой комиссии меджлиса по Афганистану Х.Хаменеи. В ходе состоявшихся переговоров китаец охарактеризовал занятые обеими странами позиции на данном направлении как очень близкие и эффективные.

2. Развитие сотрудничества в атомной области

Одной из самых привлекательных для иранской стороны областей сотрудничества с Китаем является атомная энергетика. Пекин рассматривается Тегераном как возможный поставщик соответствующих технологий. В частности, еще в сентябре 1989 года между КНР и ИРИ было подписано соглашение о сотрудничестве в области мирного использования атома, а в 1993 году оно было ратифицировано парламентом Ирана.

В начале 90-х гг. Китай согласился оказать содействие в завершении строительства АЭС «Бушир» путем предоставления технологий и рабочей силы, а также в строительстве новой АЭС мощностью 300 Мвт на юго-западе Ирана. Соглашение о предоставлении Китаем необходимого оборудования было подписано в январе 1993 года в ходе поездки в Иран заммининдел КНР Цзян Фучжана. В 1995 году был заключен контракт на сооружение под Исфаганом завода по обогащению урана.

Ирано-китайские договоренности в ядерной сфере вызвали резкую реакцию со стороны США. Пекину было сделано предупреждение о недопустимости подобного сотрудничества с Ираном, поскольку это, якобы «увеличивает возможности Тегерана развивать собственную программу создания ядерного оружия». В 1999 году под давлением США ирано-китайское сотрудничество в сфере атомной энергетики было приостановлено. В начале 2002 года Вашингтоном тем не менее были введены санкции против трех китайских фирм, обвиненных в поставках в ИРИ веществ и материалов, которые могут быть использованы при производстве ОМП. Несмотря на это, иранцы пытаются вновь поднять вопрос о возобновлении ядерного сотрудничества, однако китайская сторона воздерживается от этого шага.

3. Военно-техническое и военное сотрудничество

Иранское руководство рассматривает Китай в качестве одного из ведущих партнеров по военному и военно-техническому сотрудничеству. Объем поставок китайского оружия и военной техники в Иран за прошедшие 5-6 лет составил около 3,2-4,4 млрд. долларов США. Особенностью ирано-китайского ВТС также является то, что Пекин не только поставляет готовые образцы оружия, но и передает Ирану ряд технологий, оказывает содействие в создании его военно-промышленного комплекса, способного выпускать тактические и оперативно-тактические ракеты, артиллерийские системы, боевые корабли и катера.

Очевидным прорывом в области военно-технического сотрудничества стал визит президента КНР Цзян Цземиня в Тегеран в апреле 2002 года.

Важное место в ирано-китайских переговорах на высшем уровне заняло обсуждение военно-технического сотрудничества двух стран. Иранскую сторону в первую очередь интересовало обслуживание поставленной из КНР авиационной техники, развитие ВМС, лицензионное производство компонентов и узлов к ракетной технике. Стороны также договорились возобновить замороженное в 1999 году сотрудничество в атомной энергетике (разработке урановых месторождений, ядерных исследования, подготовке иранских специалистов в китайских вузах).

По предварительным оценкам в настоящее время в Иране активно работает свыше 1200 китайских компаний и фирм.

4. Развитие торгово-экономических связей

Тегеран и Пекин уделяют возрастающее внимание развитию двусторонних торгово-экономических связей, об уровне которых говорит тот факт, что Китай является третьим по величине торговым партнером Ирана в Азии после Японии и Южной Кореи и четвертым — в мире. А Иран занимает 19 место по объему экспорта в Китай и 30 — по объему импорта из КНР. Почти в 2 раза по сравнению с 2001 годом увеличился двусторонний товарооборот (его объем в 2001 году составил 3,3 млрд. долл., в т.ч. иранский экспорт — 2,4 млрд., импорт из КНР — 0,9 млрд. долл.).

Вопросы активизации торгово-экономического сотрудничества обсуждались на состоявшемся в начале 2003 года в Тегеране 11-ом заседании совместной ирано-китайской Межправительственной комиссии по торгово-экономическому сотрудничеству (МПК), результаты которого стороны оценивают как весьма успешные. Иранцы подчеркивали важность указанного мероприятия тем, что организовали прием председателя китайской части комиссии, члена Госсовета КНР У И с президентом ИРИ С.М.Хатами, первым вице-президентом ИРИ М.Арефом и иранским сопредседателем МПК, председателем Организации управления и планирования Ирана.

Нормативно-правовая база сотрудничества ИРИ и КНР включает в себя заключенные по итогам упомянутого заседания МПК 9 документов и соглашений, в т.ч. о сотрудничестве в области энергетики, карантина растений и по отдельным проектам сотрудничества, а также соглашение об избежании двойного налогообложения и ряд документов, подписанных в ходе визита президента КНР в Иран в апреле 2002 года. Они регламентируют сотрудничество двух стран в нефтегазовой сфере, торговле, транспортной области. Наличие в Иране богатых запасов нефти и газа обеспечивает, по мнению китайских бизнесменов, прекрасные возможности для капиталовложений.

Как отмечают представители китайской стороны, при наличии серьезной заинтересованности как частных компаний, так и государственных организаций Китая в иранском рынке существуют ряд препятствий на пути их деятельности, основным из которых является высокий уровень налога на доходы в ИРИ. Китайцы указывают на нечеткую политику иранских властей в этом вопросе, запутанность законодательства, регулирующего капиталовложения в Иране, требование к иностранным компаниям в приоритетном порядке приобретать оборудования и материалы на местном рынке, сложности со страхованием совместных проектов.

Тем не менее правительство КНР приняло решение открыть новую кредитную линию Ирану в размере 500 млн. долл. США в целях поощрения китайского экспорта, прежде всего комплектного оборудования и технических услуг через экспортно-импортный банк Китая.

С 1990 года по инициативе иранской стороны взаимные расчеты между двумя странами производятся не на клиринговой основе, а в твердой валюте.

Китайцы проявляют интерес к иранским свободным экономическим зонам (СЭЗ), сравнивая их с первыми СЭЗ в Китае, которые первоначально сталкивались с похожими трудностями. Среди первостепенных проблем, мешающих их успешному развитию, китайцы отмечают плохое качество связи иранских СЭЗ с внешним миром, в т.ч. мобильной и Интернет-связи, и призывают иранскую сторону к скорейшему инфраструктурному переоборудованию своих СЭЗ, без чего массовый приток иностранных инвестиций, на который рассчитывают в ИРИ, является маловероятным.

Самой значительной составляющей двустороннего товарооборота, обусловившей его увеличение в последние годы, является нефтяное сотрудничество, которое продолжает оставаться одной из основных тем в диалоге между двумя странами. 98% иранского экспорта в КНР приходится на поставки сырой нефти, благодаря чему ИРИ обеспечивает 18% потребностей Китая в импорте указанного вида сырья. По данным министерства нефти Ирана, в первом полугодии 2002 года в Китай было экспортировано 5 578 тыс. тонн сырой нефти, что на 3,27 % выше аналогичного периода предыдущего года и делает ИРИ основным поставщиком данного сырья в КНР (за Ираном следуют Саудовская Аравия и Оман). Приведенная цифра составляет 16,94 % от 22 993 тыс. тонн — всего объема сырой нефти, импортированного Китаем за указанный период.

Пекин, будучи крупным энергопотребителем углеводородов, прорабатывает разные проекты импорта нефти (в т.ч. напрямую из Казахстана). При этом, Тегеран пытается убедить китайцев в преимуществе маршрута транспортировки по нефтепроводу через Иран к Персидскому заливу и далее танкерами в КНР, обращая внимание на неудовлетворительное состояние профиля ландшафта для прокладки трубопровода на территории Китая.

Китайские нефтяные компании проявляют интерес к разработке углеводородных месторождений в иранском секторе Персидского залива. В начале 2001 года крупнейшая нефтегазовая корпорация Китая «SINOPEC Engineering Inc.» подписала с Иранской национальной нефтяной компанией (ИННК) контракт о совместной эксплуатации нефтяного месторождения «Заварех-каншане» в 205 км от Тегерана площадью 4,790 кв. км. Ранее «SINOPEC» приобрела у ИННК 7,35 млн. тонн сырой нефти. Кроме того, между двумя компаниями было подписано соглашение на сумму 150 млн. долл. США о переоборудовании Тебризского и Исфаганского нефтеперерабатывающих (НПЗ) и сооружении трубопровода Некка-Тегеран длиной 336 км. Однако позже в связи с выдвижением иранцами неприемлемых дополнительных условий сотрудничества китайская компания вышла из совместного консорциума. В настоящее время участие КНР в указанном проекте, с которым иранцы связывают свои расчеты на осуществление выгодных SWOP-операций с каспийской нефтью, сводятся к содействию нескольких частных китайских компаний в реконструкции НПЗ в Тегеране и Тебризе.

5. Сотрудничество в области транспорта

Сотрудничество в сфере транспорта, прежде всего, связано с широким участием китайского капитала в проектах по строительству метро в Иране. В феврале 2001 года в Тегеране была сдана первая ветка метро, на открытии которой присутствовал министр иностранных дел КНР Тан Дзясюань. В ходе визита С.М.Хатами в Пекин китайская сторона согласилась инвестировать 500 млн. долл. США в иранскую подземку. Как было решено на упомянутом заседании МПК китайским компаниям будут предоставлены подряды на сумму 100 млн. долл. США на сооружение еще двух надземных линий — Тегеран (центр) — аэропорт имени Хомейни и Хаштгерд — Мехшах общей протяженностью свыше 70 км.

В 2000 году было достигнуто соглашение (3,4 млн. долл. США) о переводе китайского производства подвижного состава в Иран для продолжения строительства второй фазы метро в Тегеране.

Согласно подписанному летом 2002 года контракту между КНР и руководством иранской провинции Мазандаран, китайские компании подключатся к строительству 32-километрового туннеля, который станет новой реконструированной скоростной автотрассой через горную цепь Альборз между Тегераном и каспийским побережьем. Проект рассчитан на три года, оценивается в 300 млн. долл. и, как утверждают в ИРИ, сэкономит государству 20 млн. долл. в год за счет экономии топлива.

Заметен серьезный прогресс в области строительства судов в КНР для Ирана. Недавно на Даляньской судоверфи состоялся спуск на воду первого из пяти крупных танкеров, контракт на сооружение которых

Китаем для нужд иранской танкерной компании на сумму в 170 млн.долл. был подписан в 1999 году.

Совместный ирано-китайский проект по строительству завода по производству автомобилей стоимостью в 25 млн. долл. США реализовывается в настоящее время в г. Мешхед. Предусматривается, что производство будет запущено в конце 2003 — начале 2004 года с выходной мощностью в 10 тыс. машин в первый год работы при планируемом увеличении выпуска до 30 тыс. к 2006 году.

6. Развитие двустороннего сотрудничества в других областях

Немаловажное значение стороны также придают сотрудничеству в сфере энергетики и водного хозяйства. В 1989 году ими было заключено соглашение о совместном сотрудничестве, предусматривающее строительство электростанции на 360 Мвт в провинции Керман на сумму 500 млн. долл. США. При участии китайских специалистов были построены плотина «Талеган», электростанции «Арак» и «Саханд». С Министерством энергетики ИРИ в ходе 11-го заседания межправительственной комиссии (МПК) была оформлена договоренность о строительстве при китайском содействии одной из крупнейших в Иране гидроплотины «Сеймаре» стоимостью в 290 млн. долл. На эти цели Пекин предоставляет льготный кредит в размере 70% от суммы проекта.

При рассмотрении перспектив сотрудничества в области теплоэнергетики китайцы заявили о своей готовности принять участие в десятилетней программе сооружения ТЭС в Иране как на условиях «под ключ», так и поставками соответствующего оборудования. Объем китайско-иранского сотрудничества в этой сфере, которое представляется весьма перспективным, может составить, по оценкам китайской стороны, до 1 млрд. долл.

В промышленных областях Иран и Китай сотрудничают друг с другом по таким направлениям, как предоставление инженерных услуг, производство оборудования для НПЗ, электростанций, промышленного оборудования и стройматериалов, бурильных установок, по сооружению дамб и плотин, налаживание целлюлозно-бумажного производства и т.п. Еще в 1989 году руководства промышленных министерств двух стран подписали соответствующее соглашение и на его основе меморандум о взаимопонимании. В 1991 году был заключен двусторонний меморандум о сотрудничестве в сфере добычи полезных ископаемых и геологоразведки. Также стороны достигли договоренности о строительстве в ИРИ медеплавильного и цементного заводов, фабрик по производству цинка (в г. Йезд), по переработке хромомарганцевых руд (в провинции Хормозган) и др.

Ирано-китайское сотрудничество в строительной области основывается на Соглашении о развитии взаимоотношений, подписанного в Пекине на встрече министра жилищного и городского строительства А.Абдолализаде с его китайским коллегой.

В Тебризе крупный проект по возведению жилого комплекса из 20 тыс. зданий осуществляется китайской строительной компанией «CSCEL» в соответствии с соглашением, заключенным с руководством городского муниципалитета в начале 2002 года. Стоимость такого контракта, ставшего первым в своем роде, составляет 300 млн. долл. Также планируется наладить производство стройматериалов и организовать обучение иранских инженеров-строителей.

Китай и Иран развивают двустороннее сотрудничество и в области сельского хозяйства. Иранская делегация из соответствующей Комиссии меджлиса посетила Пекин в ноябре 2001 года для обсуждения с депутатами ВСНП Китая перспективы сотрудничества в области сельского хозяйства и рыболовства, а также проблему распределения водных ресурсов.

7. Развитие культурно-религиозных отношений

Касаясь культурно-религиозных аспектов взаимоотношений Ирана и Китая, обращает на себя внимание озабоченность китайской стороны в отношении попыток соответствующих иранских религиозных организаций заниматься пропагандой исламский ценностей в непосредственной близости от западных границ КНР. В частности опасения Пекина вызывает тот факт, что в религиозных центрах ИРИ обучаются китайские мусульмане, направляемые не только по официальным каналам посредством взаимных обменов, но и попавшие в Иран неофициальным путем. Использование иранцами всех видов культурного взаимодействия для целей религиозной пропаганды заставляет китайскую сторону уделять этому вопросу внимание в ходе двусторонних контактов, предлагая иранцам (также с учетом практического отсутствия на территории КНР последователей шиизма) воздержаться от религиозной пропаганды с обеих сторон. Вместе с тем, судя по всему, после длительных раздумий в Пекине пришли к выводу о предпочтительности сдерживания негативных аспектов исламского влияния через расширение и развитие цивилизованных форм разностороннего сотрудничества с исламским миром, а не через противоборство с ним. Осознавая всю сложность этой задачи, китайцы стремятся обходить острые углы при сохранении твердости собственных позиций.

Одной из точек соприкосновения двух держав стало взаимопонимания по выдвинутой президентом Ирана С.М.Хатами концепции диалога между цивилизациями. Готовность Пекина всецело способствовать практической реализации этой идеи неоднократно отмечалась в ходе двусторонних встреч и контактов. В этом контексте иранцы акцентируют внимание на необходимости противопоставить натиску западной бездуховности традиционные гуманистические ценности восточных цивилизаций и культур. Указывая на древность иранского и китайского государств, их вклад в мировую культуру и ту традиционно важную роль, которую каждое из них играло в регионе и мире, Иран и Китай подчеркивают свою близость, особенно, с точки зрения предпосылок для расширения сотрудничества.

На практическом уровне при посредстве культурных атташе ИРИ и КНР, различных высших учебных заведений и научно-исследовательских центров организуются научные семинары и конференции. Последнее подобное мероприятие — третий семинар «Иранистика в Китае» — открылось 13 ноября 2003 года в Пекинском университете. Знаковым событием, свидетельствующим о позитивных тенденциях в развитии взаимоотношений двух стран, стало учреждение в 2001 году в Тегеране Ассоциации ирано-китайской дружбы.

В ноябре 2002 года в Тегеране прошла неделя китайской культуры, для участия в которой Иран посетил министр культуры КНР Сунь Цзячжэн. Он встретился со своим иранским коллегой министром культуры и исламской ориентации ИРИ А.Масджед-Джамеи, руководителем Центра диалога цивилизаций аятоллой Мохаджерани и руководителем Организации культурных и исламских связей ИРИ М.М.Араки. Сунь Цзячжэн также принял участие в очередном заседании совместной ирано-китайской комиссии по культурному сотрудничеству. Примечательно, что данный визит китайского министра в Иран стал первым в своем роде после исламской революции 1979 года. В начале 2001 года Китай также посетила делегация Комитета меджлиса по физической культуре.

Таким образом, Китай, обладая большим промышленным потенциалом и значительными экономическими возможностями, занимает одно из ведущих мест в планах иранского руководства по дальнейшему развитию страны. Анализ сложившихся и планируемых двусторонних связей в различных сферах свидетельствует о сохраняющейся тенденции роста и повышения основных показателей. Иранцы не исключают того, что в перспективе ирано-китайские отношения могут стать основой нового стратегического союза Китай-Иран-Индия-Россия.

63MB | MySQL:102 | 0,607sec