Катарский кризис и позиция Пакистана

Разразившийся в начале июня 2017 г. катарский кризис, когда дипломатические отношения с Дохой  разорвали десять стран (Бахрейн, Египет, Йемен, Коморские острова, Королевство Саудовская Аравия, Ливия, Маврикий, Мавритания, Мальдивы  и ОАЭ), также затронул и Пакистан.

Но с первых слов критики Эр-Рияда  в адрес Дохи с обвинениями в поддержке терроризма, национальные интересы Пакистана требовали  оставаться нейтральным в нынешнем кризисе. Исламабад ценит свои отношения со всеми странами и  его внешнеполитическое ведомство  неоднократно подчеркивало, что  поддерживает искренние дружеские и стабильные связи со всеми мусульманскими странами от Саудовской Аравии до Катара и от Египта до Ирана.

События развивались стремительно, и Пакистан оказался втянутым в орбиту регионального дипломатического, экономического и возможного военного противостояния.  Учитывая внутриполитическую ситуацию, масштабную антитеррористическую военную кампанию, реализацию мега-проектов в рамках Китайско-пакистанского экономического коридора  Исламабад видел  только один выход из сложившейся ситуации —  страна не может позволить себе быть втянутой в очередной конфликт на Ближнем Востоке. 

Помимо заявлений о  необходимости  единства в мусульманском мире и призывов к диалогу, Пакистан предпринял шаги для достижения  двух целей:

—  разрядить напряженность между главными действующими акторами конфликта, с каждым из которых Пакистан поддерживает дружеские отношения;

—  отказаться от участия в  возглавляемом КСА  Исламском военном альянсе.

Бахрейн, Египет, КСА и ОАЭ и объединяли усилия для полной изоляции Катара, блокировав наземное и воздушное сообщение со страной, которая имеет единственную сухопутную границу с КСА. Под угрозой оказалась его продовольственная безопасность,  которая в основном зависит от импортных поставок.   Подобные суровые меры никогда не предпринимались раньше даже в отношении основного противника Саудовской Аравии Ирана. На сегодняшний день тысячи мигрантов в Катаре уже потеряли работу. В 2016 г.  по информации пакистанского МИДа  125 000 пакистанцев были задействованы в различных секторах экономики эмирата.

В течении последних 20 лет  Доха  поддерживала связи с многими странами региона, включая Иран, несмотря на санкции  со стороны США. Одновременно  имела  отношения с Израилем, КСА и США, что оправдывается ее географическим положением.

Определенный перелом в катарском кризисе  произошел  на фоне открытой резкой критики  президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана курса мусульманских стран на  изоляцию Дохи.

Практически одновременно на фоне углубления дипломатического раскола на Ближнем Востоке и в поисках поддержки катарская делегация  посетила Пакистан с призывом сыграть позитивную роль в разрешении кризиса, охватившего регион.

В ответ Исламабад инициировал срочную дипломатическую миссию  в КСА.  С однодневным незапланированным визитом   в Эр-Рияд прилетели премьер-министр Наваз Шариф и начальник штаба сухопутных войск генерал Камар Баджва. Это уже вторая за последние полтора года посредническая миссия военно-гражданского руководства Пакистана в  королевство. В январе 2016 г. и премьер Наваз Шариф и генерал Р.Шариф встречались  с руководством Саудовской Аравии  и Ирана   с целью предотвратить  рост напряженности между двумя странами, последовавшего за призывом  Эр-Рияда разорвать  дипломатические отношения с  Тегераном.     В КСА отрицательно относились к успеху переговоров между западными державами  во главе с США и Ираном по ядерной проблеме. Последовавшее снятие санкций с Тегерана    Эр-Рияд расценил как вызов своему лидерству в регионе.  В те дни  Исламабад предостерег Эр-Рияд от принятия «опасных поворотов», которые могли поставить под угрозу мир в регионе. В  январе 2016 г. Исламабад позиционировал нейтральную позицию.  А была ли позиция нейтральной? Именно в те часы шли активные переговоры о будущем  командовании Исламского военного альянса по борьбе с терроризмом (ИВА).  В ноябре 2016 г. по истечению срока полномочий на посту начальника штаба сухопутных войск, генерал Р.Шариф был официально приглашен КСА возглавить сформированный королевством  ИВА.

В отличие от 2016 г. ирано-саудовского  (шиито-суннитского)противостояния, катарский кризис 2017 г.  несет заряд  агрессивной борьбы за лидирующие позиции в регионе. Катар наказан за независимую внешнюю политику, если вспомнить, что он разгорелся когда эмир Катара подверг критике крайне негативную риторику против Ирана на мусульманском саммите  в КСА в мае 2017 г.

В 2017 г. посредническая миссия Исламабада в Эр-Рияде завершилась кратким резюме, что «…  нынешний тупик в Персидском заливе будет вскоре решен в интересах мусульманской уммы».

Пакистан полагает, что для урегулирования ситуации он имеет рычаги влияния на монархии Персидского залива, полагаясь,

— во-первых,  на фигуру экс-генерала Р.Шарифа;

— во-вторых, приостановку своего участия  в ИВА  и вывод экс-генерала Р.Шарифа из состава командования ИВА. Отсутствие боевого генерала  окажет  влияние на  становление ИВА, выработку стратегических и тактических задач.  Но главный вопрос  Исламабад задает себе  — какие последствия  со стороны ведущих  монархий Персидского залива его ожидают?

В 2015 г. за отказ Пакистана направить  войска для проведения военных операций на стороне КСА  против  хоуситов Йемена, он был исключен из нескольких финансовых программ, а ОАЭ  заключили  крупный военный контракт с  Индией на поставку вооружения.

Известно также, что аравийские монархии  финансово поддержали три  избирательные кампании Наваз Шарифа и в 90-е годы ХХ века и в 2013 г. И в преддверии  всеобщих выборов  в 2018 г.  клан Шарифов старается не растерять своих спонсоров. Таким образом, временный нейтралитет будет компенсирован в ближайшем будущем. Вопрос только в цене и формате компенсации.

62.82MB | MySQL:102 | 0,431sec