Прогрессирующая внутриполитическая и внешнеполитическая активность наследного принца Саудовской Аравии Мухаммеда бен Сальмана, разворачивающаяся  в течение последних двух лет, привлекает повышенное внимание наблюдателей и общественности не только в регионе Ближнего Востока, но и во всем мире. Например, журнал Time назвал саудовского наследного принца человеком 2017 года. Деятельности Мухаммеда бен Сальмана присущи большой реформаторский импульс, стремление модернизировать королевство, сделать его более конкурентоспособным в меняющемся современном мире. Все это исторически оправдано, и если бы не приход Мухаммеда бен Сальмана, эту задачу пришлось бы выполнять другому политическому лидеру. В то же время резкие изменения во внешне- и внутриполитическом курсе КСА таят и свои опасности. Скачок страны из средневековья в двадцать первый век сопряжен с большими потенциальными проблемами. Некоторые из них могут привести к серьезной дестабилизации общественно-политической и экономической обстановки в КСА. Представляется, что в настоящее время перед Саудовской Аравией стоят три основных вызова. Во-первых, жесткая консолидация власти в одних руках может спровоцировать раскол в правящей элите, в частности, в королевской семье Аль Сауд. Во-вторых, пренебрежение молодым принцем исламской составляющей может вызвать реакцию со стоны политического ислама и серьезные проблемы с исламским экстремизмом в королевстве. В-третьих, наступательная внешняя политика КСА в течение двух последних лет несет отчетливый привкус авантюризма, а непродуманные действия Эр-Рияда чреваты серьезными провалами.

По мнению саудовской исследовательницы Мадауи ар-Рашид, проживающей в Лондоне, Саудовская Аравия в последние десятилетия была не абсолютной монархией, а скорее олигархией, в которой различные ветви правящей королевской семьи имели свои домены и сферы влияния. Главными кланами правящей семьи были кланы Судайри и Шаммар. Кроме них достаточно влиятельным был в свое время клан потомков бывшего короля Фейсала (1964-1975 годы). Однако в настоящее время его позиции сильно ослабли. Один из сыновей покойного короля, многолетний министр иностранных дел КСА Сауд аль-Фейсал умер в 2015 году. Другой, бывший директор Управления общей разведки, а затем посол КСА в Лондоне Турки аль-Фейсал постоянно проживает в Великобритании и не стремится вернуться во власть. Особняком стояла ветвь королевской семьи, представленная младшим сыном основателя династии Мукрином бен Абдель Азизом.   К клану Шаммар принадлежал покойный король Абдалла бен Абдель Азиз, сын Абдель Азиза бен Сауда и принцессы из рода аль-Рашид племени шаммар, основавшего в девятнадцатом веке в центральной части Неджда эмират Хаиль, одно время конкурировавший с Аль Саудами, а затем подчиненный ими. Сыновьями Абдель Азиза от принцессы Судайри были в свою очередь король Фахд, принцы Султан, Найеф и нынешний король Сальман. Некогда могущественный клан принца Султана был отстранен от власти после опалы в 2014 году бывшего руководителя Управления общей разведки (УОР) и секретаря Совета национальной безопасности  КСА принца Бандара бен Султана. Бывший наследник престола и министр внутренних дел принц Мухаммед бен Найеф, один из наиболее проамериканских деятелей в саудовском истеблишменте, который должен был стать королем после нынешнего Сальмана, в июне с.г. лишился всех постов и в настоящее время находится под домашним арестом.

Основным официальным мотивом саудовской чистки 4 ноября с.г. была борьба с коррупцией, от которой, по словам Мухаммеда бен Сальмана, не имеет иммунитета «ни один министр, ни один принц правящей династии». Мы допускаем, что наследный принц Мухаммед бен Сальман действительно озабочен борьбой с коррупцией, учитывая бюджетный дефицит королевства и грандиозные экономические планы. Репрессиям предшествовал королевский указ о создании антикоррупционного комитета с чрезвычайными полномочиями, действующего «поверх законов, инструкций и указов» и наделенного чрезвычайными полномочиями, включая право «выписывать ордеры на арест, запрещать передвижение и выезд из страны, замораживать банковские счета и проверять финансовые фонды». Председателем нового комитета стал наследник престола принц Мухаммед бен Сальман. Новый комитет наделен правами предъявлять обвинения, совершать аресты, идентифицировать лица и организации, замешанные в коррупционных действиях».

Однако реальность заставляет предполагать, что реальными целями чистки были несколько возможных противников Мухаммеда бен Сальмана в борьбе за власть. К ним необходимо отнести, прежде всего, принцев Аль-Валида бен Талала, Митеба бен Абдаллу и Мансура бен Мукрина. Сын покойного короля Абдаллы Митеб с 2010 года командовал Национальной гвардией КСА. В 1962-2010 годах этими хорошо вооруженными и оснащенными вооруженными формированиями командовал его отец Абдалла бен Абдель Азиз.

Вооруженные формирования Национальной гвардии были созданы в КСА в начале 1960-х годов при помощи британских инструкторов и  традиционно формировались на основе племенных ополчений. Основной причиной создания этого института стало желание короля не сосредотачивать все вооруженные силы в руках армейского командования в связи с боязнью возможного военного переворота. Напомним, что перед саудовскими правителями был печальный опыт Сирии и Ирака, которых в то время сотрясали военные заговоры. Мухаммед бен Сальман хочет отказаться от принципа «не складывать яйца в одну корзину» и полностью сосредоточить руководство всеми силовыми структурами КСА в одних, то есть в своих руках. Любопытно, кстати, проследить, как складывалась ситуация с принцем Митебом бен Абдаллой дальше. В начале декабря он был освобожден после того как согласился компенсировать нанесенный его коррупционной деятельностью ущерб в размере 1 млрд долларов. Если верить официальной саудовской информации о том, что антикоррупционная кампания принесла государству доход в 100 млрд долларов, то изъятых у одного из главных коррупционеров средств оказывается маловато.

Достаточно темным представляется случай с погибшим 5 ноября принцем Мансуром бен Мукрином, губернатором саудовской провинцией Асир, лежащей на границе с Йеменом и приносящей большие проблемы Эр-Рияду. Принц Мансур также оказался в числе обвиняемых по коррупционным делам.  Саудовские СМИ ничего не писали о причинах гибели принца Мансура. Однако, по информации израильской газеты «Едиот ахронот», принц, вероятнее всего, хотел сбежать, а его вертолет был сбит истребителем саудовских ВВС. Подобные методы расправы нарушают сложившийся в правящей элите баланс. Они могут насторожить членов правящей семьи и вызвать в конце концов заговор против Мухаммеда бен Сальмана.

Другим настораживающим моментом является борьба с политическим исламом, начатая Мухаммедом бен Сальманом. В период с 10 по 20 сентября в Саудовской Аравии были арестованы известные ваххабитские шейхи Сальман аль-Ода, Аввад аль-Карни и Али аль-Омари. Сальман аль-Ода уже задерживался саудовскими властями в 1991 году за проповеди, в которых называл пребывание американских войск на саудовской территории в период Первой войны в Заливе противоречащим исламу. С.аль-Ода и его соратники представляют умеренное салафитское течение «Сахва» («Пробуждение»). В 2012-2015 годах они приветствовали «арабские революции». На первых порах, особенно когда дело касалось ненавистного саудовской монархии правительства Башара Асада в Сирии, Эр-Рияд поддерживал действия исламистов. Однако, когда речь зашла о поддержке движения «Братьев-мусульман» в Египте, власти стали пресекать их пропагандистскую активность. 7 ноября с.г. в интервью британской газете «Гардиан» Мухаммед бен Сальман объявил о своей решимости вернуть Саудовскую Аравию  к умеренному исламу. Он подчеркнул, что экстремистское и консервативное течение в исламе, которое связывается с его страной, на деле появилось в Саудовской Аравии всего 30 лет назад под влиянием исламской революции в Иране. Здесь принц явно демонстрирует либо лукавство, либо незнание истории собственной страны.

Возвышение рода Аль Сауд в середине восемнадцатого века связано с союзом, заключенным между этой семьей и радикальным проповедником Мухаммедом Абд аль-Ваххабом, пропагандировавшим свою, экстремистскую и нетерпимую версию исламизма. С этого времени основой саудовской монархии становится союз между членами правящего дома и семьи Ааль аш-Шайх, потомков Ваххаба. Король Абдель Азиз, создатель КСА в современном виде, опирался в 1920-е годы на ополчения «Ихванов», вдохновлявшихся идеологией ваххабизма в самой нетерпимой и экстремистской форме. Правда, после объединения аравийских земель наиболее буйную часть «Ихванов» пришлось ликвидировать, но это уже были издержки борьбы за власть. Намерение принца вернуть подданных королевства к традиционному исламу похвально и заслуживает всяческой поддержки. Однако в том случае, если оно не будет подменяться борьбой с реформаторскими течениями, пытающимися демократизировать монархию. Одновременно Эр-Рияду надо найти замену идеологии ваххабитского сектантства. В противном случае в королевстве возникнет идеологический вакуум, который может заполниться еще более радикальными доктринами, например, «Исламского государства» (ИГ, запрещено в России). Некоторые эксперты уверены в том, что Мухаммед бен Сальман будет делать упор на идеях арабского национализма. Ближайшее будущее должно показать, сможет ли он стать вторым Гамалем Абдель Насером. В любом случае реформы в ближневосточных государствах должны тщательно готовиться и планироваться. В противном случае их результат может стать обратным самым оптимистичным задумкам, причем не в соответствии с поговоркой «хотели как лучше, а получилось как всегда», а по алгоритму «хотели как лучше, а получилось намного хуже». В качестве примера здесь можно привести либеральные экономические реформы, осуществлявшиеся в Сирии под руководством Абдаллы Дардари в 2002-2010 годах, результатом которых стали обнищание миллионов сирийцев и социальное расслоение, заложившие основы для будущей гражданской войны.