Продолжаем разбор упомянутого в заголовке Альманаха и, прежде всего, напомним, что в предыдущей части материала мы завершили разбор основных событий 2017 года, связанных с правящей Партией справедливости и развития (ПСР), включая ключевые для страны вопросы – конституционного референдума и поэтапного перехода от парламентской к президентской форме правления. Следующий раздел документа посвящен главной оппозиционной Народно-республиканской партии.
Разумеется, повестка Народно-республиканской партии (НРП) в 2017 году не могла не строиться вокруг конституционного референдума.
От себя заметим, что у главных турецких оппозиционеров начисто отсутствует то качество, которое предопределяет наличие самой теоретической возможности прихода их ко власти – способность создавать собственную повестку дня в обществе и умение вынудить власть на неё, тем или иным образом, откликаться. Где разоблачения власти и заявления с миллионными рейтингами просмотров / прочтений в интернете? Где будоражащие и зовущие вперед турецкое общество лозунги? Где модель новой Турции 21-го века, буквально врывающейся (в случае избрания НРП, конечно) в ряды наиболее развитых государств мира? Констатируем со всей очевидностью, что НРП год за годом с бодрым видом, но, по сути, довольно уныло следуют в фарватере той повестки, который прокладывает ПСР. Понимание того, что «перестановкой кроватей» успеха не добиться, «пора девочек менять», пока не наступило и просветления не предвидится.
В отношении замаячившей конституционной реформы, НРП выдали целую серию лозунгов о том, что она (реформа): 1) углубляет существующий раскол в обществе, 2) может привести к гражданской войне, 3) иными словами, ставит под вопрос выживаемость страны.
Не могло не обойтись и без резких выпадов в сторону президента Р.Т.Эрдогана. Предложенный пакет конституционных поправок был охарактеризован как направленный на установление в стране режима «одного человека». В целом же, НРП вплоть до объявления даты референдума проводила политику затягивания и блокирования. Лидер кемалистов К.Кылычдароглу снимался в роликах и выкладывал их в социальные сети с призывами вырваться из наступившего мрака ночи и вернуться к старым добрым дням. Соответственно проголосовавшие в Меджлисе за вынесение пакета конституционных поправок на всенародное голосование были названы им «предателями родины».
На самом деле, вопрос заключается в том, для какой части турецкого народа прошлое является «светлым»? Начнём с того, что после введения в стране многопартийной системы правления страну захлестнула череда коалиций, вылившаяся в итоге во внутриполитические потрясения и длящуюся многие десятилетия экономическую нестабильность. Можно ли считать Турцию образца конца 20-го века развитой демократией в условиях пребывания военных в системе власти в качестве четвертой (надзорной) силы и, по сути, карманного у них судейского корпуса?Можно ли считать Турцию бурно развивающейся страной в экономическом смысле? Нравится это или нет, но главные экономические успехи страной были достигнуты при Партии справедливости и развития. Касательно внешней политики, да, Турция в наши дни стала производить намного больше «шума» на международной арене, но и слышать её стали за рубежом, всё же, чаще. Так что, как НРП можно звать в светлое прошлое, которого при ближайшем рассмотрении, в общем-то, и не было? В какое бы будущее ни звала людей Партия справедливости и развития, их лозунги способны вызывать в обществе прилив энтузиазма, достаточный для того, чтобы ПСР, вот уже который год на выборах, поддерживала бы свое реноме, продолжая единоличное правление.
Характерной сменой тактики стало то, что в какой-то момент лидер НРП К.Кылычдароглу «перевернулся» и от критики Эрдогана перешёл к критике внедряемой им президентской системы. Мол, Эрдоган уйдет, а система-то останется и отыграть ситуацию назад будет весьма «затрудительным» (туркам, вообще, свойственно заменять в предложениях слово «невозможно» на «затруднительно»; это полезно знать, когда знакомишься с текстом подобных вот заявлений – В.К.). Возможность того, что референдум закончится принятием пакета поправок к Основному закону была охарактеризована оппозиционным лидером в качестве «конца демократии». В этом смысле, К.Кылычдароглу обращался не только к своему электорату, но и ко всем в стране, кто считает себя националистом.
Кемаль Кылычдароглу даже публично обещал опротестовать пакет конституционных поправок в Конституционном суде, однако, впоследствии отказался от своей идеи (вопрос из той же серии, зачем обещать то, что до конца не доводится; в конце концов, это бьет по репутации партии – В.К.). Вместо того, чтобы вести свою пропаганду на улицах, К.Кылычдароглу вел «салонную деятельность» (надо ли говорить о том, что политики идут к народу на улицу, а не наоборот; уход в глубину конференц-залов, по сути означает отказ от активной борьбы – В.К.). Ключевыми словами салонных спичей стали «авторитаризм» и «гражданский переворот 20 июля» (20 июля 2016 года – введение режима чрезвычайного положения на всей территории страны – В.К.). Обращаясь же к националистам К.Кылычдароглу явно смягчал свою риторику, избегал называть Эрдогана «падишахом» и просто указывал на то, что они могут совершить фатальную ошибку.