Одним из пунктов инвестиционного сотрудничества между КСА и АРЕ предусматривается возведение моста, который свяжет Аравийский полуостров с островами Тиран и Санафир и, возможно, с Синаем. Вложиться в такой проект Саудовская Аравия смогла только после получения суверенитета над этим архипелагом.
До недавнего времени, египетские, острова Тиран и Санафир расположены у входа в Акабский залив на удалении, примерно, 4 километра друг от друга.
Их географическое положение делает их естественными замками для залива и двух, стратегических и единственных на Красном море, портах, Эйлате, для Израиля и Акабы, для Иордании. В случае с Иорданией это вообще единственный порт. Остров Тиран ближе расположен к египетскому побережью и всего в шести километрах от него на синайском берегу начинается курортная зона Шарм эш-Шейха.
Египетские военные были расквартированы на островах с 1950 года, когда их пребывание сыграло важную роль в обороне страны с южного направления во время «Тройственной агрессии 1956 года». Затем, в ходе событий 1967 года острова, как и весь Синай, были захвачены Израилем, и числились оккупированными до 1979 года, когда между двумя странами был подписан мирный договор.
Пунктами договора оговаривается, что Египет не будет размещать на островах воинские подразделения и обязуется соблюдать принципы свободы судоходства в проливе, располагающемся между о. Тиран и Синаем. С тем пор на островах находились египетские пограничники и, с 1982 года, военные наблюдатели из миротворческих сил ООН. Обычного гражданского населения на архипелаге нет.
Власти Египта объявили острова «природно защищенными», число военных было со временем сведено к минимуму до наблюдательных постов и персонала, обслуживающего гидрографические объекты. Сами острова стали рассматриваться, как потенциально привлекательное место для любителей погружений с аквалангами и водного спортивного туризма.
Решение президента А.Ф.ас-Сиси, объявленное в апреле 2016 года о передаче суверенитета над островами Саудовской Аравии, вызвало шквал критики в египетском обществе и стало предметом яростных споров.
Египетского президента обвинили в распродаже земель страны. Мол, он продал их королю Сальману бен Абдель Азизу в обмен на финансовую помощь и обещание инвестиций.
Сам президент высказывался в том смысле, что считает острова исторически саудовскими и проблема демаркации морских границ нуждается «в восстановлении прав их хозяина».
Так или иначе, после всех перипетий, Высший конституционный суд Египта признал соглашение о передаче островов «вступившим в силу». Выскажем предположение, что когда-нибудь, над Абдель Фаттахом ас-Сиси также как и над Хосни Мубараком, будет проведен свой судебный процесс. В Египте, с некоторых пор, это становится, своего рода, традицией. Вот только в отличии от первого, нынешний глава Египта будет осужден, среди прочего, и за это соглашение, реализованное исключительно благодаря его позиции.
Что выигрывает от этой сделки Саудовская Аравия? Получая контроль над островами, королевство имеет возможность контролировать и перевозки нефти и товаров, следующих из (в) Баб-эль-Мандеба в Эйлат и в Акабу. Обязательства по поддержанию свободы судоходства переходят к Саудовской Аравии, что обезопасит перевозки в Эйлат от возможных кризисов в высшем египетском руководстве, останься острова египетскими. Ну, и, собственно, впервые, королевство вступает в непосредственный контакт по воде с Израилем.
Министр иностранных дел КСА, Адиль аль-Джубейр уже высказался в том смысле, что Саудовская Аравия будет соблюдать все положения Кэмп-Девидского соглашения в части, относящейся к островам и мореплаванию в районе залива Акаба. С точки зрения критики противников саудовской политики, подобное израильско-саудовское сближение лишь ускорит трансформацию образа врага, которым, много лет в арабском мире, считался Израиль, на Иран. По нашей оценке, в большинстве стран, исповедывающих ислам суннитского толка, эта трансформация либо уже завершена, либо находится на завершающей стадии.
Ряд обозревателей солидарны в оценке происходящего, как части договорного уравновешивающего механизма, выстраивающего коалицию между Египтом, КСА, ОАЭ и Израилем, с одной стороны и формирующейся «шиитской осью», под началом Ирана, с другой.
Немаловажен и публичный эффект от этой сделки для молодого наследника престола, принца Мухаммеда бен Сальмана, предстающего в качестве «собирателя саудовских земель», хотя, справедливости ради отметим, что историческая принадлежность этих островов Саудовской Аравии, весьма спорна, в том числе и с документарной точки зрения.
Так хорошо известен то факт, что и во время Первой, и время Второй мировой войн, Великобритания, которая тогда владела Египтом, размещала на островах береговые батареи для защиты подступов к Исмаилии и к Суэцу. С этой точки зрения, суверенитет Египта над островами, даже в качестве британского вассала, неоспорим. Тогда как с другой стороны залива, следуя этой логике, находились земли, зависимые от Османской Турции.
Кое-кто из египетских экспертов видел и ныне, тщательно скрываемую карту, египетской администрации по картографии, датируемую 1943 годом, на которой острова совершенно четко и недвусмысленно обозначены, как египетские.
Поэтому, в сухом остатке, мы имеем укрепившиеся позиции Израиля и Саудовской Аравии, под контролем которых, а можно все с большей уверенностью говорить о координации военно-политических планов между этими странами, отныне находится вход в Акабский залив и прилегающие к нему воды.
Обстановка в Красном море в последнее время начинает напоминать сводки из региона боевых действий: столкновения сил саудовской коалиции с йеменскими хоуситами в его южной части, появление новых игроков на его побережье, размещение военно-морских сил ЕС и патрулей НАТО, приход в красноморские воды ВМС Китая, Ирана и Индии не добавляют ни пространства на узких фарватерах, ни спокойствия в умах местного населения и его руководства.
Стороны не брезгуют ничем, в том числе и средствами информационной войны. Так, накануне, власти Сомалиленда объявили о якобы приостановке строительства военно-воздушной базы ОАЭ в Бербере. Сразу же вслед за этим, пришло сообщение из Джибути об отзыве у Дубайского Всемирного портового консорциума права на управления портом Дорал.
Остановка работ в Бербере связывается с нарушениями ОАЭ взятых обязательств по строительству дороги Бербера-Кордол, стратегического шоссе, ведущего к сомалийско-эфиопской границе.
Зачем ОАЭ военно-воздушная и морская база в Бербере? Согласно соглашению, с властями Сомалиленда от 2017 года ОАЭ получаю право на ремонт и модернизацию бывшей советской базы в Бербере. Эмиратам она нужна в качестве логистической и военной площадки для поддержки их действий в Южном Йемене, а также в качестве плацдарма для расширения присутствия в регионе и увеличения влияния, например, на ту же Эритрею.
Абу-Даби также рассчитывает вложить в течение ближайших 30 лет 442 млн долларов в развитие портовой инфраструктуры в Адене и в Джибути, а также в Бербере, беря, тем самым, под контроль, не только зону Баб-эль-Мандеба, но и транспортные пути в Восточную Африку. Бербера, в перспективе, будет играть роль запасного порта для планов ОАЭ в Джибути, где становится тесно, — как известно, там полным ходом идет строительство китайской базы.
4.7 млн баррелей нефти в день следует через Баб-эль-Мандеб. Неподалеку, стремительную геополитическую и экономическую трансформацию переживает Восточная Африка. Новые региональные лидеры изо всех сил стараются укрепиться в этом, прежде спокойном и второстепенном районе. Похоже, что пока ОАЭ опережают соперников, но, как знать, не продолжит ли Саудовская Аравия свою экспансию на юг, появившись на суданском побережье, например? Закрепиться там пытаются конкуренты — турецко-катарский альянс и, вполне возможно, что суданские и сомалийские порты, или просто, удобные участки побережья, скоро будут выставляться на продажу.