20 марта поступило сообщение о том, что сирийские правительственные войска вошли в поселки Кафр Батна и Замалика, расположенные на западе Восточной Гуты, тем самым заняв 70% территории этой огромной пригородной зоны Дамаска и проникнув в глубокий тыл противника. 19 марта президент Сирии Башар Асад посетил Восточную Гуту. В районе Нашибийя он встретился с сирийскими военнослужащими и подчеркнул в разговоре с ними, что «сирийские солдаты и офицеры своей героической борьбой переломили ход мировой истории».
Таким образом, военную операцию Сирийской арабской армии (САА) в Восточной Гуте можно считать пусть не завершенной, но весьма удачной. Правительственные войска не только сняли угрозу сирийской столице в виде изнуряющих ракетных и минометных обстрелов, которая продолжалась в течение года, но и почти овладели наиболее крупным анклавом, находившимся под контролем вооруженной оппозиции с лета 2012 года (то есть, практически с начала гражданской войны). Контроль над пригородной зоной Дамаска позволял боевикам диктовать условия правительству и надеяться на участие в будущем разделе власти в Сирии. При этом стратегическое значение Восточной Гуты значительно превышало стратегическое значение Идлиба. Так как, во-первых, Гута примыкает к Дамаску и создает непосредственную угрозу столице. Во-вторых, лидирующей силой в Идлибе с 2016 года была «Хайят Тахрир аш-Шам» (бывшая «Джебхат ан-нусра», запрещена в России), признанная террористической организацией в большинстве стран мира, в том числе в США и в Саудовской Аравии. Это обстоятельство мешало США и их западным союзникам открыто лоббировать боевиков в Идлибе. В-третьих, в Идлибе наблюдается раскол между «Хайят Тахрир аш-Шам» с одной стороны и «Фронтом освобождения», в котором лидирующие позиции занимала группировка «Ахрар аш-Шам» с другой. Причем этот раскол доходит до открытой вооруженной борьбы между двумя группировками. В то же время в Восточной Гуте разные группировки боевиков заключили между собой тактический союз, довольно сплоченно отражая натиск правительственных войск.
Операция сирийской армии в Восточной Гуте началась 20 февраля в ответ на систематические обстрелы Дамаска. При этом ракеты боевиков долетали до площади Аббасидов, расположенной вблизи исторического центра Дамаска. Например, обстрел христианского района Дамаска Баб аль-Тума привели к гибели 6 человек. В свою очередь обстрелы и бомбардировки Гуты со стороны правительственных сил вызвали ситуацию, близкую к гуманитарной катастрофе и гибель около 1200 гражданских лиц. Существовало несколько вариантов дальнейшего развития событий. Первый предусматривал выход из города вооруженных формирований боевиков при сохранении там мирного населения. Этот вариант категорически отвергают сами боевики. Лидер группировки «Джейш аль-Ислам» Мухаммед Аллюш заявил о том, что в состоянии разобраться с террористами из «Джебхат ан-Нусры» и выгнать их из Восточной Гуты и намерен встретиться для этого с российскими представителями в Женеве. Второй вариант предусматривает вывод из города гражданского населения и боевиков, которые захотят выйти из Восточной Гуты с последующей зачисткой этого пригорода. Третий – окончательное решение проблемы военным путем. При этом было ясно, что медлить дальше нельзя, так как дальнейшее затягивание операции приведет к сотням новых жертв среди гражданского населения и нарастанию давлению на Дамаск и Москву по дипломатическим каналам со стороны Запада.
В начале марта была инициирована сухопутная операция САА и в Восточной Гуте. В ней приняли участие подразделения Дивизии Республиканской гвардии, ведущие боевые действия в районе Харасты, бригада специального назначения «Кувват ан-нимр» генерала Сухейля аль-Хасана, ведущая боевые действия в районах Нашибийя и Хош Завахир, 7-я и 9-я бригады Первого корпуса САА и Отряды народной самообороны, сражающиеся в районе Джобар. В военной операции в Восточной Гуте приняли участие также вооруженные формирования движения «Хизбалла». 5 марта сирийские войска заняли треть территории пригородного района Дамаска. Президент САР Башар Асад впервые за несколько месяцев выступил на пресс-конференции и во время встречи с журналистами отметил, что большинство населения Восточной Гуты желало бы вернуться под контроль законного правительства Сирии. В свою очередь пресс-секретарь движения «Джейш аль-Ислам» заявил о том, что «тактика выжженной земли, применяемая правительством, вынуждает повстанцев к отступлению».
К 15 марта наступающие силы Сирийской арабской армии и ее союзников рассекли Восточную Гуту на три сектора (кармана, как образно назвали их арабские СМИ): Думу на севере Восточной Гуты, Харасту в центре и южный район (Замалика, Айн Турме). В результате эти анклавы оказались изолированы друг от друга. В то же время была пресечена попытка прорыва боевиков из Харасты в Думу.
Дислокация боевиков распределилась так, что Дума находится под контролем движения «Джейш аль-Ислам», Харасту делят между собой боевики «Фейлак ар-Рахман» и «Джебхат ан-Нусры», а в южном районе Восточной Гуты преобладают боевики «Ахрар аш-Шам». При этом командование группировки «Джейш аль-Ислам» было вынуждено начать переговоры с российским командованием об эвакуации мирного населения. Необходимо отметить, что в Восточной Гуте параллельно с командованием полевых командиров существуют органы власти, выбранные из местного населения (представить такое в Идлибе невозможно). Эскалация насилия заставила их оказать на боевиков давление. В результате достигнутых договоренностей 20 тысяч человек (раненые, больные, семьи с маленькими детьми) покинули Восточную Гуту. Командование «Джейш аль-Ислам» во главе с Мухаммедом Аллюшем выразило желание вести переговоры с Россией в Женеве (а не в астанинском формате) о дальнейшей судьбе Восточной Гуты. В то же время представитель прокатарской группы «Фейлак ар-Рахман» Ваэль Альван заявил, что, по его мнению, переговоры с российской стороной бесперспективны, так как Москва требует полного подчинения.
Овладение пригородной зоной Дамаска имеет несомненно позитивный эффект. В то же время активизация боевых действий в этой зоне деэскалации несет с собой и потенциальные риски для нашей страны. Во-первых, это нарастание давления со стороны США и их союзников по НАТО в контексте обвинения России в преступлениях против человечности. Представители США и Великобритании муссировали возможность применения правительством Сирии химического оружия в Восточной Гуте. Отметим, что для правительства Асада было бы крайне нелогично. Применение ОМП еще можно было бы понять в 2013-2014 годах в наиболее тяжелый для правительства САР период, но в настоящее время, когда вооруженная оппозиция давно уже перешла от наступления к обороне, усугублять международную изоляцию Сирии такими действиями было бы крайне нелогично. Между тем, Пентагон угрожал нанести удары по президентскому кварталу в Дамаске в случае применения химоружия, а министр иностранных дел Великобритании Борис Джонсон выразил намерение нанести удары по Сирии даже в одиночку, если Вашингтон этого не сделает.
Во-вторых, имеют мест о попытки умалить, а то и свести на нет основную роль Астанинского мирного процесса и переключить центр тяжести сирийских мирных переговоров на Женеву. Большую активность в этом направлении развивает спецпосланнник ООН по сирийскому урегулированию Стаффан де Мистура. Это в свою очередь имеет целью лишить Россию плодов военной победы в Сирии. В-третьих, возможны попытки внести разлад между гарантами Астанинского мирного процесса – Россией, Ираном и Турцией. Между тем, Турция довольно успешно продолжает военную операцию «Оливковая ветвь» в курдских кантонах Сирии. 19 марта турецкие войска вошли в Африн. Молчание России и официального Дамаска по этому поводу наводит на мысль о существовании возможной сделки «Африн в обмен на Гуту». Несмотря на это, необходимо не ситуативная, а постоянная координация между Москвой и Анкарой по сирийскому вопросу.