О ситуации в сирийской провинции Идлиб с учетом российского и турецкого факторов

Члены экстремистской группировки «Джебхат ан-Нусра» (запрещена в РФ) сорвали в четверг завершение операции по эвакуации 7 тыс. жителей шиитских селений Эль-Фуа и Кефрая в провинции Идлиб. Как сообщил телеканал «Аль-Маядин», боевики не пропустили через подконтрольную им территорию порядка 20 автобусов с беженцами, которые направлялись в Алеппо. Ранее примерно 40 автобусов добрались до центра временного проживания в Джибрине под Алеппо, откуда они переместятся затем в Латакию и Хомс. Еще 60 автобусов находятся в пути. Во вторник между сирийскими военными и «Джебхат ан-Нусрой» (запрещена в РФ) было достигнуто соглашение, согласно которому из Эль-Фуа и Кефраи должны были быть вывезены свыше 7 тыс. человек. По данным газеты «Аль-Ватан», в обмен на эвакуацию шиитов сирийские власти пообещали отпустить 1,5 тыс. пленных боевиков. В декабре 2016 года в рамках соглашения по выводу из восточных районов Алеппо группировок вооруженной оппозиции Эль-Фуа и Кефраю покинули 8 тыс. человек. Последняя операция по эвакуации из двух селений пострадавших жителей проводилась в марте 2017 года, тогда было вывезено еще 12 тыс. членов шиитских семей. Как сообщило агентство САНА, по условиям сделки боевики освободят также группу заложников, которые были захвачены в апреле 2015 года в расположенном по соседству городе Эштебрек. Банды экстремистов десятки раз штурмовали Эль-Фуа и Кефраю, которые защищали отряды ополченцев из местных Сил национальной обороны (СНО). На протяжении почти четырех лет эти селения находились в полной блокаде, помощь их жителям доставлялась на вертолетах. В этой связи отметим, что эвакуация шиитского населения из Идлиба не срывается боевиками, а скорее синхронизируется по времени с эвакуацией около 1,5 тыс. боевиков «Джебхат ан-Нусры» из Кунейтры» в южной зоне деэскалации. И речь в данном случае идет именно об этом контингенте, а не о «пленных», как об этом заявляется. Члены незаконных вооруженных формирований готовятся покинуть населенный пункт Умм-Батна в провинции Эль-Кунейтра на юго-западе Сирии. Как сообщило в четверг агентство САНА, боевики приняли условия капитуляции и будут вывезены на автобусах в Идлиб на север страны. Ранее в четверг было объявлено о соглашении, достигнутом между сирийскими властями и вооруженной оппозицией. Часть боевиков сдалась войскам и согласилась урегулировать свой статус. Другим, отказавшимся сложить оружие, предоставлена возможность выехать со своими семьями на автобусах на север Сирии. Вот собственно об этой части боевиков и идет речь, когда «Джебхат ан-Нуср» в Идлибе притормозила продолжение эвакуации. Но это совершенно не означает, что она сорвана и заблокирована.
Напомним, что провинция Идлиб была захвачена вооруженной оппозицией и террористами из организации «Джебхат ан-Нусра» в 2015 году. По условиям соглашений о примирении, туда по гуманитарным коридорам вывозили боевиков из радикальных группировок, отказавшихся сдаться сирийским правительственным войскам в Алеппо, Хомсе и Восточной Гуте в окрестностях Дамаска, где проводились антитеррористические операции. В 2017 году провинция Идлиб вошла в северную зону деэскалации, ответственность за которую несет Турция, являющаяся вместе с Россией и Ираном гарантом перемирия в Сирии в рамках астанинского процесса. Ситуация в сирийской провинции Идлиб может быть урегулирована по примеру южной зоны деэскалации, проблема требует деликатного подхода. Такое мнение выразил в четверг журналистам посол России в Дамаске Александр Кинщак. «Ситуация в Идлибе очень сложная, там наибольшая концентрация боевиков и террористов. Границы этой зоны деэскалации расположены очень близко к важным городам и объектам, в том числе проходят практически по окраине Алеппо, — напомнил Кинщак. — Именно из этой зоны в сторону Хмеймима (российской базы в провинции Латакия — прим. ТАСС) летят ударные беспилотники, создавая нам реальную угрозу». «Этими проблемами надо заниматься, но аккуратно, деликатно, без привлечения дополнительного внимания, в том числе и СМИ, — сказал посол. — Разговор идет непростой, у каждой из стран — гарантов перемирия в Сирии (Россия, Иран и Турция) есть свои национальные интересы, свое видение, что и как нужно делать в Сирии». Стороны, по его словам, пытаются найти моменты соприкосновения. «Сотрудничество до сих пор удавалось, и в Идлибе тоже все получится», — полагает Кинщак. По его словам, не исключено, что урегулирование в Идлибе будет достигнуто по примеру южной зоны деэскалации в Сирии. «Если посмотреть на то, как разворачивается контртеррористическая операция в южных провинциях, то результат достигаем в основном переговорным путем, — отметил он. — Жители этих районов хотят замиряться, давят на боевиков. Не исключаю, что в Идлибе мы можем иметь что-то похожее». «Это будет все непросто и нескоро», — сказал посол. С последним высказыванием можно полностью согласится, а вот в отношении того, что в Идлибе будет проходить все по сценариям южной зоны деэскалации или Восточной Гуты есть сильные сомнения. По одной важной причине. До Идлиба все операции по освобождению сирийской территории и ликвидации там оплотов боевиков (Восточное Алеппо, Восточная Гута, Каламун, Хомс, Дераа, и др.) строилась как раз по очень простой схеме: с боевиками из тех или иных группировок договаривались после долговременного огневого прессинга об их примирении (что было в общем-то редко, Дераа в данном случае скорее исключение из правила) или эвакуации в тот же Идлиб. Как правило, вместе с семьями. И такие договоренности достигались в своей подавляющей массе через прямых зарубежных спонсоров (в Алеппо и Восточной Гуте — с Анкарой, в Дераа — с Амманом), которые таким образом старались избежать перспективы физического истребления лояльных себе сил в Сирии и потери тем самым значительной части своего влияния в этой стране. В ряде случаев турки и иорданцы выступали посредниками в рамках заключения такого рода соглашений с просаудовскими группами, прежде всего той же «Джебхат ан-Нусрой». И в данном случае Анкара и Амман говорили напрямую с Эр-Ричдом. Но отметим один нюанс: именно просаудовские группы были наиболее «упертыми» и шли на компромисс только после того, как остальные сегменты сопротивления отказывались от дальнейшей вооруженной борьбы. При этом все такого рода просаудовские группы фактически сознательно концентрировались именно в Идлибе, и о дальнейшей их эвакуации речь уже не идет. Это схема обмена территориями или обмена различным конфессиональным населением имеет свой естественный географический лимит. В этой связи говорить о полной реализации такой схемы в Идлибе можно только с точки зрения подчинения просаудовских групп в Идлибе тем же более «умеренным» протурецким группам путем их силового или добровольного поглощения. Иных вариантов в Идлибе просто нет, и соответственно именно на этот аспект решения вопроса в Идлибе и делает упор Россия.
Напомним, что согласно договоренностям о зонах деэксалции, в том числе и формате Астаны, Идлиб был передан в зону ответственности именно Турции. И довольно долгое время турки большой активности в рамках укрепления там своих позиций не проявляли, активных действий в рамках организации там своих мониторинговых миссий не демонстрировали и соответственно о нивелировании влияния просаудовских групп речь в принципе не шла. Более того, воспользовавшись тем, что все силовые структуры Турции после попытки военного переворота в июле 2016 г и последующих чисток и арестов резко ослабили свое влияние на группы сопротивления в Сирии, в том числе и в рамках их финансирования, а основное внимание турецких силовиков было сконцентрировано тогда на курдском факторе и немногочисленные мониторинговые миссии турок тогда в Идлибе в основном использовались для разведки курдских целей в том же Африне и Манбидже, просаудовские группировки перешли именно в Идлибе в наступлении и смогли самым серьезным образом расколоть крупнейшую протурецкую группировку «Ахрар аш-Шам» за счет прежде всего финансовых вливаний. Это привело к тому, что военное крыло этой группировки практически полностью перешло на сторону «Джебхат ан-Нусры». И это вынудило главу турецкой Национальной разведывательной организации (МИТ) Хакана Фидана пойти на крайние меры. Так, он в прошлом году категорически запретил всем подконтрольным МИТ группировкам сирийского сопротивления иметь любые отношения с «Ахрар аш-Шам», а позднее руководство военного крыла этой группы погибло в результате подрыва их собрания. Но даже после этого турки не сразу сумели поставить ситуацию в Идлибе под контроль. Отметим, что пассивность турецких силовиков в рамках выполнения ими обязанностей основного гаранта зоны безопасности в Идлибе даже привела к наступлению правительственных сил  в этом районе. И  был еще один очень заметный кризис в отношениях между Турцией и Россией в начале 2018 года, который прошел может быть незаметным с чисто публичной точки зрения, но тем не менее ярко проявился в практических военных действиях. Здесь и обстрел артиллерийской батареи правительственных сил с гибелью российских инструкторов со стороны «Исламского государства» (ИГ, запрещено в России), и его движение в сторону Пальмиры. Концом этого временного осложнения отношений стало участие Анкары в эвакуации боевиков из Восточной Гуты. И после этого движения турок в Идлибе по нивелированию саудовского влияния стали более осмысленными. В мае-июне там фиксировались продолжительные боестолкновения между протурецкими группами и отрядами «Джебхат ан-Нусры», которое закончилось вынужденным согласием последней на долгое перемирие.
В этой связи отметим еще раз позиции Москвы и Анкары по Идлибу. Москва заинтересована в стабилизации ситуации в Идлибе, борьба с террористами в этом районе будет продолжена. Об этом заявил в прошлом месяце спецпредставитель президента РФ по сирийскому урегулированию Александр Лаврентьев по итогам встречи в Женеве стран — гарантов перемирия в Сирии (Россия, Иран и Турция). «Ситуация в Идлибе беспокоит, потому что там сосредоточение очень большого количества боевиков, в том числе «Джебхат ан-Нусры», — отметил Лаврентьев. — Турция взяла на себя обязательства стабилизировать там ситуацию, предотвратить возможные провокационные действия, вылазки против сирийских правительственных сил, прекратить в том числе и полеты беспилотников. Мы надеемся, что ситуация в районе Идлиба стабилизируется. Это не означает, что мы самоустраняемся в решении проблемы, абсолютно нет». «Война с представителями террористических группировок будет продолжаться, — подчеркнул он. — Тем более в Идлибе сейчас сосредоточен ряд отрядов, состоящих в том числе из граждан России. Борьба с ними будет продолжена, мы не хотим, чтобы они возвращались в Россию, уже имея за плечами больший опыт преступных действий, и сеяли бы смуту и хаос на нашей территории». «Мы этого просто-напросто не допустим», — заявил спецпредставитель президента РФ. Теперь — позиция Анкары. Переговоры по Сирии в Астане не будут иметь смысла в случае наступления сирийской армии в провинции Идлиб, которая является одной из зон деэскалации. Такое мнение выразил в июне министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу в эфире телеканала Эн-ти-ви. «Радикальные группировки в Идлибе представляют угрозу как для Турции, так и для Сирии, однако подвергать под этим предлогом бомбардировкам весь Идлиб неправильно. Мы об этом говорили и США, и России, и Ирану, — подчеркнул глава МИД. — Сирийский режим после Восточной Гуты больше настроен на военный вариант развития событий, в этой связи Иран и Россия, являясь гарантами режима, должны сделать то, что необходимо. Мы надеемся, что такой атаки [на Идлиб] не случится, иначе в переговорах в Астане не будет смысла». По словам Чавушоглу, при таком развитии событий также «не будет смысла в сотрудничестве Турции с Ираном и Россией». В конце мая президент Сирии Башар Асад заявил в интервью телеканалу RT о намерении восстановить контроль над всей территорией страны. По его словам, Дамаск «не может оставить ни один район сирийской территории вне контроля государства». То есть налицо разность позиций, суть которых грубо укладывается в один тезис: Анкара полагает Идлиб зоной своей ответственности и предполагает, что какой-то режим стабильности в ней она должна установить самостоятельно без всякого участия в этом Москвы, Дамаска и Тегерана. В противном случае она грозит выйти из астанинского формата переговоров. Но с этим не согласен Дамаск в первую очередь, а также Москва и Тегеран с точки зрения перспективы сохранения в Идлибе оплотов просаудовских радикалов. Таким образом, «самостоятельность» Анкары в Идлибе определяется степенью турецкой активности на этом направлении. При этом сам факт «обмена населением» в рамках эвакуации шиитов из Идлиба и суннитов наоборот в Идлиб свидетельствует о том, что Москва, Дамаск и Тегаран фактически согласились на автономный во многом режим существования этой провинции при одном условии: максимального нивелирования там присутствия той же «Джебхат ан-Нусры» и иных радикальных групп, которые напрямую аффилированы с КСА.

62.84MB | MySQL:102 | 0,695sec