После 16 лет правления президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган все еще остается у власти. Как бы не оценивались выборы, итоги голосования говорят за себя: более половины населения Турции хотят видеть на посту президента своей страны именно Р.Т.Эрдогана. Однако, действительно, неожиданностью стало успех Партии националистического движения (ПНД) и националистов в целом.
ПНД добавила 11,7% своих голосов на счет партии Р.Т.Эрдогана Партии справедливости и развития (ПСР), набравшая 42,6%, тем самым помогая Р.Т.Эрдогану построить коалицию большинства в законодательном органе Турции. Что еще более важно, в президентской гонке ПНД не выдвинула кандидата. Вместо этого, лидер партии Девлет Бахчели попросил своих сторонников проголосовать за Р.Т.Эрдогана, а до этого именно Д.Бахчели первый призвал к досрочным выборам. Предполагается, что за эту поддержку Р.Т.Эрдоган назначит Д.Бахчели одним из своих вице-президентов или назначить на некоторые министерские посты членов ПНД.
Принимая во внимание исторические факты, можно констатировать, что без исключения все правительства Турции, поддерживаемые ПНД, рухнули в условиях серьезного политического кризиса, боевых действий на улицах и практически гражданской войны в 1977 и 1979 годах и глубочайшего экономического кризиса в 2001-2002 годах. В те времена боевые действия на улицах Турции ПНД вела через свои вооруженные отряды, известные как «Серые волки», а в 2002 году Д.Бахчели предал своих же коалиционных партнеров в правительстве, призывая к досрочным выборам, на которых опять победил Р.Т.Эрдоган.
В 1960-е годы, когда в Турции наблюдался рост рабочих и левых движений, ультранационалистические и антикоммунистические группы начали активную агрессивную компанию против студентов, ученых, активистов и журналистов с левыми взглядами, что привлекло к массовым репрессиям и жертвам среди мирного населения. Алпарслан Тюркеш, лидер и основатель ПНД пропагандировал антикоммунистическую идеологию, основанную на этническом превосходстве турок над другими национальностями в Турции.
После окончания «холодной войны», а потом смерти А.Тюркеша, многие в рядах ПНД приняли стратегию отмежевания от кровавой части истории партии. В большей части, этим и объясняется отделение одной из ключевых фигур партии Мераль Акшенер и создание ею Хорошей партии.
Влияние ПНД будет наиболее ощутимо по курдскому вопросу. ПНД имеет самую жесткую позицию по отношению курдов, даже по сравнению с Народно-республиканской партией. ПНД отрицает само существование курдского вопроса в стране. Если сопоставить факты — альянс с ПНД, назначение на ключевые министерские посты лиц, приверженных жесткой линии по курдской тематике — можно ожидать еще большей эскалации турецко-курдских отношениях как в самой Турции, так и за ее пределами, в частности, в Сирии и в Ираке.
Можно также предположить, что ПНД постарается ограничить пространство маневрирования для Анкары в отношениях с Вашингтоном, учитывая поддержку последнего курдских «Сил народной самообороны» в Сирии. Однако, считаем, что здесь ПНД добиться ощутимых результатов не получится, так как турецко-американские отношения имеют намного многоплановый характер.
Учитывая историческую антироссийскую риторику, которая, хотя и подверглась некоторой трансформации, ПНД будет продолжать выбранную стратегию, однако и тут она должна быть чрезвычайно осторожной, так как сейчас на последнем этапе находится вопрос продажи Россией С-400 Турции. Если Д.Бахчели будет сильно давить на Р.Т.Эрдогана в отношениях с Россией или с США, то турецкий президент начнет демонизировать Д.Бахчели и его партию. Однако, не забывая, что ни одно турецкое правительство, поддерживаемое ПНД, никогда не заканчивалось хорошо, то можно предположить, что если ПНД опустится на дно, то она, безусловно, попытается взять с собой и ПСР — и, возможно, ее президента.
Причины успеха ультранационализма
Итоги состоявшихся выборов еще раз демонстрирует, что стратегия Р.Т.Эрдогана по поляризации электората работает. Основные сдвиги среди электората произошли не между лагерями Р.Т.Эрдогана и оппозицией, а внутри ее самой. Что более важно, этот результат также показывает насколько сильны корни национализма в Турции. ПСР, ПНД и Хорошую партию без сомнений можно классифицировать как националистические партии, а сегодня, в некоторой степени, к ним можно отнести и НРП. Следовательно, национализм остается одной из самых динамично развивающихся сил турецкой политики.
Что касается ислама, ни один из кандидатов не обещал вернуться к строжайшему секуляризму по типу начала ХХ века. Даже Мухаррем Индже, кандидат в президенты от Народной-республиканской партии, основанный Ататюрком, с энтузиазмом демонстрировал свои религиозные убеждения в ходе предвыборной кампании. Фактически, его неожиданный успех объясняется, от части, его позицией по исламу .
Под руководством Р.Т.Эрдогана образовательная и правительственная бюрократия Турции была реформирована с конкретной целью обучать и управлять «благочестивым поколением». После попытки государственного переворота 2016 года военные потеряли свой статус, превращаясь лишь в наблюдателей, если не восторженных сторонников этой эпохальной трансформации.
Сегодня ни одна политическая партия не может стать популярной в Турции, выступая за истинно секулярную политику. Точно так же «национальное единство» является обязательным пунктом для политических партий.
Вооруженные силы Турции оккупировали часть территорий на севере Сирии для введения борьбы с курдами. Однако ни один кандидат в президенты, и ни одна партия (кроме прокурдской Партии демократии народов) даже не ставит под сомнение легальность действий Анкары. Предвыборные кампании не включали конструктивных обсуждений по вопросам экономической ситуации в Турции или международных отношений, несмотря на то, что страна сталкивается с серьезными проблемами в обеих областях.
Новая ультранационалистическая волна в Турции, по сравнению национализмом начало ХХ века, который основался на четком отделении религии от политики, имеет явную религиозную составляющую. Турецкая националистическая мысль давно сосредоточилась на независимости от иностранного влияния, а турецкая национальная идентичность всегда была основана на исламе. Но религиозная риторика и символизм, а также одержимость национальным суверенитетом стали решающими факторами в нынешней националистической волне, причем партийная принадлежность стала определять и тип национализма. Именно поэтому новая националистическая волна также характеризуется глубоким, межпартийным скептицизмом и недоверием как друг к другу, так и внешним акторам.
В общей сложности, Партия националистического движения (ПНД) и недавно созданная Хорошая партия получили более 20 процентов голосов. По мнению президента Центра политических исследовательской в Стамбуле «A & G» Адила Гюра, одна часть голосов за ПНД пришла от бывших сторонников ПСР. «Это были голоса, которые перешли от ПСР в период 7 июня и 1 ноября 2015 года», — сказал Гюр, ссылаясь на снижение голосов ПНД с 16 до 11 процентов.
Что касается Хорошей партии, А.Гюр считает, что партия получила голоса не только от бывших сторонников ПНД, но и от НРП. «Традиционно, ПНД получает голоса от городов жителей среднего класса, проживающих в городах, расположенных в центральных Анатолийских, Средиземноморских и Эгейских регионах. На последних выборах националисты с более секулярными взглядами, перешли на сторону Хорошей партии, которая придерживается «кемалистской» версии национализма, и именно поэтому Хорошая партия получила поддержку и от умеренных членов НРП».
По мнению Бурака Кадерджана, ассоциированного профессора Военно-морского колледжа стратегии и политики США, три взаимосвязанных фактора могут объяснить успех ПНД. Первое – «глубокое подводное течение» в турецкой политике: новый бренд ультранационализма находится на подъеме уже в течение длительного времени. Во-вторых, обратившись к ультранационалистическим дискурсам, которые он сам закрыл в 2015 году для краткосрочных выгод, Р.Т.Эрдоган взял на себя роль лидера ультранационалистов. «Однако, в последствии, ультранационализм оказался тигром, который Р.Т.Эрдоган не может контролировать в одиночку, от части, потому, что у Бахчели есть ухо тигра»,- пишет Б.Кадерджан.
Третий фактор можно назвать «фактором Бахчели». Д.Бахчели, который возглавляет ПНД с 1997 года, уже давно игнорируется и даже высмеивается оппозицией после его решения поддержать, а затем присоединиться к Р.Т.Эрдогану в 2015 году. Многие объясняли тем, что Д.Бахчели пошел на этот шаг, чтобы обеспечить собственное лидерство в ПНД. «Однако последние выборы предлагают альтернативную интерпретацию. Возможно, Д.Бахчели рассчитал, что в Турции роль ультранационалистического течения становится доминирующим, даже несмотря на то, что монополия в этом вопросе перестала принадлежать его партии»,- считает Б.Кадерджан.
Интересно, что в первые годы правления Р.Т.Эрдоган был ярым критиком новой интерпретации турецкого национализма, даже использовал термин «национализм» как скрытое оскорбление.
Именно такая политика позволило Р.Т.Эрдогану начать «курдский процесс» в 2013 году, что неизбежно включал переговоры с РПК через ПДН. Такое отступление от первоначальной интерпретации турецкого национализма побудило многих сторонников НРП обвинить Р.Т.Эрдогана в предательстве нации. А самая суровая критика исходила от Д.Бахчели, который заявил, что Р.Т.Эрдоган представляет угрозу для турецкой национальной безопасности так же, как и РПК.
Процесс урегулирования курдского вопроса потерпел полный крах, а последствием стало то, что в первые после начала конфликта в начале 1980-х годов боевые действия перешли в городские районы. В состоянии войны неудивительно, что многие начинают обращаться к националистическому дискурсу.
Следующий фактор, способствовавший росту ультранационализма, являются меняющиеся тенденции во внутренней и внешней политике. После начала в Сирии военной кампании «Щит Евфрата» Турция стала свидетелем многочисленных террористических актов, организованных «Исламским государством» (ИГ, запрещено в России) внутри страны. Неудачная попытка военного переворота в июле 2016 года способствовала этому чувству угрозы расшириться до общенациональных масштабов. Приток 3,5 млн сирийских беженцев в Турцию и неспособность властей организовать их проживание в стране постепенно разочаровывает многих турок, которые, в качестве реакции, обращаются к более фундаментальным, националистическим взглядам.
Отметим, что главным отличием нового ультранационализма от старого, является то, что население, особенно молодежь, не рассматривает его как маргинальную, негибкую и архаичную доктрину. Это явно выразилось при создании Хорошей партии, лидер которой Мераль Акшенер, представляется как современная Асена Дуйгу (19 апреля 1946 — 30 июля 2006, турецкая журналистка, писательница, автор и общественный деятель по правам женщин ).
Сегодня у ультранационалистов есть большой выбор к какой партии примкнуть. Последователи старой школы могут голосовать за Д.Бахчели. сторонники современной интерпретации национализма могут присоединиться к Хорошей партии.
По мнению директора программы турецких исследований, в Вашингтонском институте ближневосточной политики Сонера Чагаптая, новое поколение Турции, выросшее при правлении ПСР, обязательно начнет искать альтернативные источники идентичности. «Ни НРП, ни ПСР не могут предложить идентичность, с которой они с легкостью могут ассоциировать себя.
Слишком рано заключать, что ультранационализм в конечном поглотит Р.Т.Эрдогана, как это было в случае с одним из его личных героев султаном Абдулгамидом Вторым. Однако результаты выборов в июне 2018 года свидетельствуют о том, что, как и Абдулгамид, Р.Т.Эрдоган смог привести в действие ряд механизмов, которые способствуют возникновению идеологического подпольного течения, который он сам уже не может контролировать в одиночку.