Израильский эксперт о сочетании дипломатических и военных мер в сирийском конфликте и в отношениях с ХАМАСом

Грамотное применение силы облегчает дипломатические процессы в треугольниках Израиль – Египет – ХАМАС и Израиль – Россия – Сирия, считает Эран Лерман, вице-президент Иерусалимского центра стратегических исследований[i]. Умеренное и эффективное использование военной силы не препятствует, а напротив, способствует достижению результатов посредством дипломатии. Недавние события в Сирии и нынешняя конфронтация с ХАМАСом в секторе Газа привели к трехсторонним дипломатическим процессам. Применение Израилем относительно незначительной военной силы позволило посредникам – России и Египту – «объяснить» своим собеседникам (соответственно Сирии и ХАМАСу), что именно поставлено на карту.

Общественный дискурс в Израиле относительно эскалации напряженности в секторе Газа еще раз свидетельствует о том, что для многих израильтян, с обоих концов политического и идеологического спектра, дипломатия и применение силы являются взаимоисключающими понятиями по принципу «или… или». Некоторые считают, что только дипломатические шаги, сопровождаемые широкими жестами доброй воли, могут предотвратить стороны от дальнейшего скатывания к вооруженной конфронтации. С другой стороны, определенная часть израильского общества расценивает любые попытки прийти к соглашению как признак трусливого отрицания необходимости однозначной военной победы. Продолжающиеся политические дискуссии в израильском обществе воспрепятствовали использованию военной мощи для передачи политических посланий и одновременно дипломатическим усилиям, направленным на то, чтобы у Израиля не были связаны руки в применении силы.

Фактически, в последние годы можно было наблюдать явные признаки более последовательной модели поведения, чем обычно приписывается высшему эшелону власти Израиля – премьер-министру, министру обороны и начальнику Генерального штаба Армии обороны Израиля (ЦАХАЛа). Такая модель поведения стала еще более выраженной в последние несколько недель в секторе Газа, а до этого в Сирии. Ее характеризует сочетание умеренного применения силы против врагов Израиля – Ирана и «Хизбаллы» в Сирии, ХАМАСа и «Палестинского исламского джихада» в Газе (с которыми диалог не будет вестись до тех пор, пока они не перестанут настаивать на уничтожении Израиля) – с ведением интенсивного дипломатического диалога с задействованием третьей стороны, прямо заинтересованной в предотвращении эскалации конфликта на севере Израиля (Россия) и на юге страны (Египет).

По мнению Э.Лермана, это не та традиционная роль честного посредника между Израилем и арабами, которую играли администрации США из идеалистических, политических и экономических соображений. Скорее, в случае России и Египта в качестве посредников, Израиль столкнется с усилением военного и дипломатического влияния мощного внешнего игрока. Необходимо сделать так, чтобы этот игрок понял, если он не будет действовать в целях сдерживания ситуации, его существенные интересы могут быть затронуты и, наверняка пострадают, если Израиль решит применить все силы, имеющиеся в его распоряжении. Чтобы такое послание прозвучало убедительно, Москве и Каиру нужно продемонстрировать реальность угрозы, даже если поначалу Израиль предпочитает действовать с ограниченной силой.

Дипломатический процесс – на самом высоком уровне с Россией и посредством традиционных военных и иных каналов с Египтом – отличался интенсивностью и был подкреплен применением силы. Тем не менее, израильский эксперт призывает к определению реальных целей, которых Израиль может достичь. По его мнению, Россия не заставит сирийского президента Башара Асада выгнать иранцев со всей территории Сирии, потому что взамен он потребует прямого вмешательства российских сухопутных войск, на что Москва идти не собирается.

Тем не менее, Израиль может воспользоваться опасением России тотальной конфронтации между Израилем и режимом Асада для создания такой ситуации, при которой иранские «Силы Кудс» и «Хизбалла» не смогли бы закрепиться в районах на границе с Израилем, и, что не менее важно, в районах, граничащих с Иорданией.

Что касается сектора Газа, то требование полной демилитаризации правящего в анклаве ХАМАСа всегда было обречено на провал. В данном случае более реалистичной и, по-видимому, достижимой целью является своего рода долгосрочное затишье (тахдия – на арабском языке). Для этого потребуется грамотное сочетание определенных египетских посланий, дипломатии большой израильской дубинки и небольших экономических приманок со стороны региональных и международных игроков. Как говорит Э.Лерман, «более агрессивный план – план Маршалла для Газы – обречен на провал, потому что Яхья Синвар [руководитель ХАМАСа в Газе] не является Конрадом Аденауэром, и это лишь больше понизит статус Палестинской национальной администрации в Рамалле».

Реализация стратегии сочетания силы и дипломатии представляется сложной задачей. Во время «Облачного столпа», военной операции ЦАХАЛа в секторе Газа в ноябре 2012 года, все было относительно просто. Правящий в то время в Египте режим «Братьев-мусульман» во главе с президентом Мухаммедом Мурси был заинтересован в быстром прекращении боевых действий, чтобы предотвратить проникновение Сухопутных войск ЦАХАЛа в Газу. Если бы это произошло, то «Братья-мусульмане» оказались бы перед дилеммой – идеологической приверженностью и национальными интересами. С тех пор политическая ситуация полностью изменилась. Отношения между Египтом во главе с президентом Абделем Фаттахом ас-Сиси и ХАМАСом заморожены. Контакты поддерживается не по дипломатическим каналам, что подразумевало бы взаимное признание и легитимность, а скорее по каналам разведки, что создает возможность при необходимости отрицать любую информацию и предположения.

Движение ХАМАС, несмотря на понижение уровня отношений, тесно связано с «Братьями-мусульманами», заклятыми врагами нынешнего египетского режима. В результате в 2014 году было сложно создать эффективные рычаги воздействия со стороны Египта. Тем не менее, Израиль не отступил и отказался принять прохамасовское посредничество Турции и Катара даже ценой продления конфликта. С тех пор установилось более хрупкое равновесие и между организациями, контролирующими сектор Газа – ХАМАСом и «Палестинским исламским джихадом» – и теперь есть более четкое понимание того, что их будущее зависит от Египта, несмотря на то, что они идеологически и с «джихадистской» позиции преданы Ирану. В любом случае Египту еще потребуется время, чтобы мотивированно стать эффективным участником процесса, почувствовать, что ситуация достигла точки кипения и ЦАХАЛ готовится к крупной операции.

Действительно, нужно будет заплатить за трехстороннюю военно-дипломатическую стратегию Израиля с задействованием третьей стороны. Это требует ограничительных мер на первоначальном этапе и аккуратного подхода к допущению определенного уровня эскалации конфликта. Действия ЦАХАЛа должны быть достаточно решительными, чтобы продемонстрировать готовность «идти до конца» и одновременно достаточную сдержанность, чтобы оставить возможность для посредничества. В свою очередь, по словам Э.Лермана, «египтяне знают, как общаться с партнерами без обиняков». Это непростая задача. Еще сложнее объяснить ситуацию широкой общественности, терпение которой и так на пределе и вполне оправданно в связи с длительным периодом провокаций со стороны палестинского анклава, материальным ущербом и вредом окружающей среде в приграничных с сектором Газа районах. Но для тех, кто не хотел бы стать свидетелем повторной оккупации Газы и появления там еврейских поселений, соглашение, достигнутое при посредничестве Египта (которое восстанавливает политику сдерживания, пусть даже и временно), по-прежнему предпочтительнее военной победе и долговременной оккупации.

Для достижения урегулирования конфликта важно также сохранить хрупкий баланс в экономических аспектах переговорного процесса. Катар, главный финансовый донор ХАМАСа, сильно вовлечен в спор со своими соседями в Персидском заливе и даже с Египтом, который взаимодействует с саудовцами в блокаде Катара. Опять-таки, использование разведывательных каналов позволяет обойти ряд проблем и привлечь катарский капитал для гуманитарных целей, особенно после сокращения бюджета Ближневосточного агентства ООН для помощи палестинским беженцам и организации работ (БАПОР). Это позволяет избежать ситуации, при которой будет заинтересованность как в сохранении экономического дисбаланса в пользу Палестинской национальной администрации (ПНА), так и в предотвращении победы в глазах общественности лагеря «Братьев-мусульман», поддерживаемого Катаром и Турцией.

Израильская дипломатия в Сирии решает ряд задач. Россия – не враг Ирану или «Хизбалле». Напротив, они спасали режим Башара Асада совместными усилиями и помогли ему восстановить контроль над большей частью страны. Россия неоднократно давала понять, что не рассматривает иранское присутствие в Сирии как не законное, даже если и понимает необходимость ограничения иранского закрепления на сирийской территории. В то же время все шаги российского президента Владимира Путина в отношении Израиля указывают на то, что Москва признает «красную черту», которую Сирия не должна пересекать, а именно использование ее территории Ираном для целей, с которыми Израиль никогда не смирится. Поэтому существует реальная вероятность решения менее амбициозных, но более важных задач, таких как удаление прямой угрозы от границ Израиля и Иордании.

Несмотря на различия между двумя ситуациями – на северных и южных израильских рубежах – у них имеется основное сходство. Цель израильской дипломатии – использовать стратегического игрока для того, чтобы повлиять на правила игры в ситуации, когда не ожидается развитие прямого дипломатического диалога. Также общим моментом между двумя напряженными точками является решающая роль, которую играет сила в создании условий для эффективного посредничества. Самым убедительным для посредников в обоих случаях являются опасения ухудшения ситуации, при которой Израиль будет повышать уровень применяемых вооруженных сил. Это понимание заставляет ЦАХАЛ периодически демонстрировать на обоих фронтах то, что израильская армия при поддержке солидного тыла может и хочет поддерживать эскалационное доминирование.

[i] Дипломатия, поддержанная вооруженными силами // Иерусалимский институт стратегических исследований 24.07.2018. URL: https://jiss.org.il/en/lerman-diplomacy-backed-by-military-force/ (на иврите и на англ. яз.)

62.51MB | MySQL:102 | 0,598sec