Ливанская армия, используя артиллерию, бронетехнику и вертолеты, продолжает, как сообщает лондонская «Аль-Хайят», цитируя 3 июня заявление официального представителя командования вооруженных сил, «медленное, осторожное, стремясь не допустить потерь собственного личного состава, продвижение по территории окруженного с суши и моря лагеря Нахр Аль-Барид». Однако упоминаемые этим представителем «огневые точки, по которым ведется прицельный огонь армии, защищающей родину», расположены «в мечетях, общественных зданиях и жилых зданиях». Иными словами, борьба с «террористами – палестинцами и ливанцами, не желающими вернуться на праведный путь», как отмечается в заявлении, сопровождается беспрецедентным разрушением одного из многочисленных палестинских лагерей на территории Ливана и, как его итог, гуманитарной катастрофой, по своим масштабам более значительной (что подчеркивает «Аль-Хайят»), чем в 1982 г., когда в годы ливанской гражданской войны израильская армия оккупировала западную часть Бейрута, где были расположены лагеря Сабра и Шатила, «зачищавшиеся» ливанскими христианами.
Да, конечно, ливанская армия, обращаясь к жителям Нахр Аль-Барид, говорит о них как «о братьях». В цитируемом «Аш-Шарк Аль-Аусат» 3 июня обращении командования вооруженных сил к «мирному населению» этого лагеря подчеркивается: «Мы обращаемся к вам со словами братства и солидарности в это тяжелое время, навязанное нам, армии, и вам, невинным людям. Мы действуем против преступной банды, которая далека от нашего общества, от наших обычаев и нашей убежденности в том, что мы, армия, должны противостоять только израильскому противнику. Мы призываем вас к терпению, мы призываем вас изгнать оказавшихся среди вас нежеланных пришельцев-преступников. Мы надеемся на быстрое окончание этой ненормальной ситуации, в которой оказались и мы, и вы. Мы обещаем вам, что мы все останемся единой семьей, что мы восстановим все, что разрушено, что мы исправим тот материальный и моральный ущерб, который вам нанесен». Восстановление лагеря обещает его жителям и ливанский премьер-министр Фуад Синьора, но верят ли ему, как и армии, те, кто уже покинул лагерь, и те, кто вынужден в нем оставаться под огнем и «нежеланных пришельцев» и армии – «истинных защитников родины»?
Возможно ли, тем не менее, быстрое прекращение боевых действий в Нахр Аль-Барид? Этот вопрос кажется не более чем риторическим.
3 июня «Аш-Шарк Аль-Аусат» опубликовала интервью Абу Салима Тахи, официального представителя организации «Исламский ФАТХ». Он, в частности, говорит: «Мы согласимся с любым предложением, которое будет выдвинуто противоположной стороной (вопрос касается попыток ведения переговоров о сложении оружия. – Г.К.), за исключением тех, что противоречат нашей религии и нашим убеждениям. Мы отказываемся выдать кого-либо армии, поскольку это – предательство веры в Господа и Его Пророка. Мы не можем принять идею ухода из этого лагеря и перемещения куда-либо еще». Далее он замечает: «Как и все исламские движения, мы стремимся только к одной цели – быть полезными Господу. Мы готовы пролить и кровь наших врагов, и кровь наших бойцов, но скорее мы прольем кровь наших врагов, чтобы избавить себя от последствий тех заговоров, которые наши враги плетут против нас».
«Исламский ФАТХ» готов воевать до конца, но к этому готова также и многократно превосходящая эту организацию с точки зрения численности личного состава и вооружения ливанская армия. Гуманитарная катастрофа в Нахр Аль-Барид движется к своему апогею.
Сообщая о положении в лагере на основе сведений, источником которых является действующее на территории Ливана отделение Палестинского Красного Полумесяца, «Аш-Шарк Аль-Аусат» отмечает, что численность мирного населения, все еще остающегося в Нахр Аль-Барид, колеблется от 5 до 8 тысяч человек (точное число неизвестно, но в любом случае это не менее 1/3 его жителей, находившихся в лагере до начала военных действий). Условия, в которых находятся эти люди, ужасающи. Перекрестный огонь со стороны ливанской армии и боевиков организации «Исламский ФАТХ» делает невозможным даже перемещение внутри домов. Раненые остаются без помощи — до них невозможно добраться из-за обрушившихся зданий. В лагере остро ощущается отсутствие воды, пищи и лекарств. Неубранные трупы погибших создают опасность распространения инфекционных заболеваний. В лагере Нахр Аль-Барид находятся только один врач и несколько медицинских сестер, работающих в постоянно подвергающемся обстрелам медицинском пункте, созданном с помощью Международного Красного Креста.
Но вопрос связан не только с лагерем Нахр Аль-Барид, существует и проблема тех его жителей, которые укрылись в лагере Аль-Бадави. Численность жителей этого лагеря увеличилась почти вдвое. Огромная скученность, отсутствие достаточного количества продовольствия, медицинской помощи создают условия для медленной деградации. Среди переселенцев в Аль-Бадави распространяются кожные болезни и диарея, вызванные отсутствием элементарных санитарных норм. Переселение лишило этих людей возможности заниматься теми промыслами, которые обеспечивали их существование в Нахр Аль-Барид. Ничем не занятые подростки и молодежь, как сообщают работники отделения Палестинского Красного Полумесяца, готовы к мародерству, разбою, переходу на сторону боевиков «Исламского ФАТХа». В свою очередь, действия армии в Нахр Аль-Барид (несмотря на все обещания ливанского государства) заставляют его жителей, а также жителей других палестинских лагерей, считать, что за разгромом «Исламского ФАТХа» последует депортация значительной части проживающих в Ливане палестинцев. По заявлению одного из переселенцев из лагеря Нахр Аль-Барид в лагерь Аль-Бадави корреспонденту «Аш-Шарк Аль-Аусат», «после разгрома Нахр Аль-Барид палестинцы подвергнутся новому изгнанию».
Сегодня на территории Ливана расположено 13 лагерей палестинских беженцев (до начала ливанской гражданской войны их было 16 – три лагеря, включая наиболее известный среди них – Тель-Заатар, были уничтожены формированиями христианских сил в годы войны). В этих лагерях проживают не менее 300 тысяч человек. С 1991 г. все палестинские лагеря находятся под фактическим контролем ливанских вооруженных сил. Встающая перед палестинцами угроза депортации (как это случилось в Кувейте после его освобождения от иракской оккупации и в других странах Залива, и как это происходит в сегодняшнем Ираке) с территории Ливана связана с историей ливано-палестинских отношений, далекой от того, чтобы квалифицироваться в качестве доказательства «арабской солидарности».
Палестинское присутствие на территории Ливана – итог событий палестинской войны 1948-1949 гг. (когда в этой стране, по данным ливанского правительства, оказалось не менее 100 тыс. беженцев), а также арабо-израильской войны в июне 1967 г.
Первое прямое столкновение между ливанской армией и палестинскими вооруженными формированиями на территории Ливана произошло 20 июля 1966 г., когда (в то время) командир пехотного батальона и будущий командующий произраильской «Армией Южного Ливана» Саад Хаддад задержал группу палестинских бойцов во главе с Ясиром Арафатом (в то время сержантом сирийской армии) при попытке перехода ею ливано-израильской границы. В дальнейшем, после вмешательства в инцидент (в то время) руководителя службы сирийской внешней разведки полковника Ахмеда Суэйдани, арестованная группа была выдана сирийским властям. Тем не менее в 1969 г. подразделения руководимого Я. Арафатом движения ФАТХ начали открыто действовать в расположенном на юге Ливана, вдоль ливано-израильской границы, районе Аркуб, ставшем почти официально называться «ФАТХленд».
Попытки ливанских властей прекратить вооруженные вылазки против Израиля с собственной территории привели к состоявшимся в ноябре 1969 г. под эгидой египетских властей (их организатором стал египетский министр обороны Мухаммед Фаузи) первым ливано-палестинским переговорам, в которых участвовали, соответственно, ливанский премьер-министр того времени Рашид Караме и Я. Арафат. В итоге было подписано Каирское соглашение 1969 г. Его основные положения, принятые под жестким давлением египетской стороны, гласили: «Палестинская вооруженная борьба отвечает интересам Ливана, а также интересам палестинской революции и всех арабов»; «ливанская армия не может входить в лагеря палестинских беженцев»; «палестинские организации, базирующиеся на юге Ливана, могут вести боевые операции против сил сионистского противника». Каирское соглашение поставило расположенные на ливанской территории лагеря палестинских беженцев под полный контроль вооруженных палестинских организаций, которые, однако, не должны были «вмешиваться во внутриливанские дела».
Одним из итогов арабо-израильской войны в октябре 1973 г. стало превращение Ливана, по сути дела, в единственное поле деятельности вооруженных палестинских формирований, выведенных с территории Сирии и Иордании. Это, естественно, привело к тому, что палестинская сторона перестала соблюдать положения Каирского соглашения. Операция израильского отряда коммандос, осуществившего весной 1973 г. операцию в Бейруте, когда были уничтожены несколько палестинских руководителей, вызвала первую вспышку прямого противостояния между ливанской армией и палестинскими отрядами, прежде всего ФАТХом, открыто обвинившем ливанские власти в потворстве действиям Израиля. Начавшиеся в Бейруте в апреле 1973 г. вооруженные стычки между армией и палестинцами были временно прекращены достигнутым в середине мая того же года ливано-палестинским «соглашением Мелькарт (по названию бейрутской гостиницы, где было подписано это соглашение. – Г.К.)». Это соглашение отменило некоторые статьи Каирского соглашения (в частности, были заморожены палестинские операции против Израиля с ливанской территории), а также запретило членам палестинских организаций ношение оружия и появление в военной форме за пределами лагерей для беженцев. Тем не менее «соглашение Мелькарт» было довольно быстро нарушено палестинской стороной не только в Бейруте, но и на всей территории Ливана. Ливано-палестинское столкновение 13 апреля 1975 г. стало первой искрой, приведшей к началу ливанской гражданской войны.
Летом 1976 г. входившие в ООП палестинские организации (в первую очередь, ФАТХ) начали боевые действия против вооруженных формирований ливанских христианских сил. Наиболее серьезные столкновения прошли в лагерях беженцев Тель-Заатаре, Джиср Аль-Баше, Бурдж Хаммуде и Аль-Маслахе. В дальнейшем израильское вторжение на юг Ливана (1978 г.) и включившая Западный Бейрут израильская военная операция на территории этой страны (1982 г.) заставили ООП покинуть Ливан. Однако в 1985 г. шиитское движение АМАЛЬ, возглавляемое нынешним спикером ливанского парламента Набихом Берри, начало продолжавшуюся до 1986 г. (времени вступления сирийской армии в ливанскую столицу) «войну лагерей» — ливанские мусульмане (первоначально союзники палестинцев) завершили начатый христианами разгром палестинских вооруженных формирований.
Итак, речь идет о гуманитарной катастрофе, сопровождающей «антитеррористическую» операцию в лагере Нахр Аль-Барид, которая может стать преддверием «окончательного решения» палестинского вопроса еще в одной арабской стране. Палестинская проблема, в течение всего времени после 1948 г. (создание Государства Израиль на части «исторической Палестины») определявшая существование региона арабского мира, более не кажется объединяющим этот мир фактором. Напротив, этот мир все более видит в палестинской проблеме (как и в палестинском присутствии на территории составляющих его стран) «занозу», мешающую решению задач «национального строительства» в том или ином арабском государстве. И здесь речь идет не только о Ливане.
Внутрипалестинские конфликты на территории Палестинской национальной администрации (ПНА) ставят под сомнение роль ведущего регионального «центра силы» – Саудовской Аравии, а также достигнутое под ее эгидой Мекканское соглашение о прекращении противостояния между ХАМАСом и ФАТХом. Ведущиеся из сектора Газы постоянные обстрелы израильской территории и неспособность палестинского «правительства национального единства» решить проблемы населения ПНА, вызывают все большее раздражение в ведущих странах региона. Это тем более очевидно, что нынешняя палестинская политическая элита абсолютно далека от того, чтобы принять реанимированную Эр-риядским саммитом ЛАГ «арабскую мирную инициативу», направленную на достижение окончательного урегулирования арабо-израильского конфликта.
Стоит ли удивляться тому, что в столицах реалистично мыслящих арабских государств сегодня без каких-либо эмоций вновь ставится вопрос о создании «иордано-палестинской конфедерации», в состав которой будет включен Западный берег реки Иордан? Стоит ли удивляться и тому, что выдвинутый Авигдором Либерманом план, предполагающий раздел территории ПНА на два «государственных образования» – сектор Газы и Западный берег, никак не обсуждался серьезной арабской прессой? Если она и информировала своих читателей об этом плане, то все ее комментарии сводились к тому, что А. Либерман – «израильский экстремистский политик» и «выходец из бывшего Советского Союза».
Что ж, «мавр» сделал свое «общеарабское» дело, а на решение собственных дел у него нет желания. Это означает, что от него хотят, чтобы он ушел с арены межарабской политики.