На прошлой неделе действующий премьер-министр Биньямин Нетаньяху побил рекорд первого премьер-министра Израиля Давида Бен-Гуриона по продолжительности пребывания на этом посту в истории Израиля, если добавить к его беспрерывным с 2009 года десяти с половиной годам каденцию 1996-1999 годов.
По случаю такой знаменательной даты Боаз Бисмус, главный редактор наиболее распространенной в стране и проправительственной газеты «Исраэль гайом», и Амнон Лорд, израильский журналист ежедневной газеты «Макор Ришон», взяли у главы правительства интервью[i].
Помимо вопросов о его оценке всего периода правления и достигнутых результатов, а также отношений Израиля с США и Россией, в разговоре с Б.Нетаньяху была затронута животрепещущая и болезненная для Израиля тема баланса между религией и государством.
Журналисты, упоминая Бен-Гуриона, который говорил о балансе и статус-кво, нашли среди его высказываний и такое, в котором он назвал Библию «нашим мандатом». Сегодня такие замечания подверглись бы осуждению за крен в пользу «религиозной» части населения. По словам Б.Нетаньяху, «Библия – не то, что относится исключительно к религиозной общественности. Она принадлежит еврейскому народу. Не случайно, что мы [евреи] здесь [в Израиле]. За эти 2000 лет [изгнания] произошло великое явление, во время которого Библия была написана. Эта книга нашего народа, она определяет нашу идентичность. В Библии есть универсальные вещи, которые принадлежат всему человечеству. Нет места, где это выражается сильнее. Библия – это основа нашего существования. Это то, чему научил меня мой отец [историк Бенцион Нетаньяху]. Он был националистом, чье мировоззрение было основано на Библии. Я женился на дочери победителя Международной викторины по Библии. И я снова приступил к изучению Библии в резиденции премьер-министра. Я хочу больше изучить Тору. Меня спросили, каковы были наши основные занятия – математика, английский и естественные науки. То же самое можно сказать и о Корее. Я – еврей, который уважает еврейские традиции. Когда я встречаюсь с ультрарелигиозным депутатом Кнессета, и мы разговариваем о еженедельной части Торы, я всегда говорю ему, «Почему ты не изучаешь Библию? А вы знали, что они не изучают Библию?»»
Что касается проблемы Ирана, то журналисты начали с того, что спросили премьер-министра о его конфликте с партией «Кахоль-лаван», основным конкурентом на выборах партии Ликуд (возглавляемой Б.Нетаньяху), при этом они назвали их партией военных. Такое сравнение удивило премьер-министра, который объяснил это тем, что журналисты давно не были в армии.
Тем не менее, лидеры «Кахоль-лаван», кроме Яира Лапида (главы партии «Йеш атид»), действительно являются генералами. В связи с этим журналисты спросили Б.Нетаньяху о его длительном конфликте с органами безопасности и оборонным ведомством по поводу Ирана, и в чем именно он заключался. Так, бывший командующий Северным военным округом Яир Голан (2011-2014) обвиняет премьер-министра в непропорциональном преувеличении угрозы со стороны Ирана.
По мнению Б.Нетаньяху, «очень важно вовремя выявить опасность. Если и есть что-то, что характеризует наш народ, так это то, что мы вовремя не замечали угроз. Мой отец написал книгу о лидере испанских евреев, который был гением, а также министром финансов, речь идет о Доне Ицхаке Абрабанеле. В 1492 году, незадолго до того, как евреи были изгнаны из Испании, он написал, что положение испанского еврейства никогда не было лучше. Через некоторое время нас постигло одно из наших величайших бедствий, и я могу привести больше примеров. Среди них неспособность евреев предвидеть опасность Холокоста. Зеэва Жаботинского называли паникером из-за приводимых им аргументов и утверждали, что опасность в Европе не является экзистенциальной угрозой. Жизненно важно уметь определить угрозу. Я увидел Иран в качестве ужасной угрозы и написал об этом еще в 1979 году. Я видел угрозу радикального ислама. Мне было ясно, что исламизм заменит панарабизм Насера. Они [иранцы] были просто заняты войной со своим соседом, Ираком. В тот момент, когда иранцы освободились, они продолжили революцию, направленную на распространение губительной, ревностной идеологии. И такой режим, который вооружается ядерным оружием, представляет собой экзистенциальную угрозу Израилю».
«В первый раз, когда я был избран премьер-министром, я увидел, что эта проблема еще не дошла до нас. Мы не пришли к полному согласию, если не сказать больше. Мы были заняты палестинцами. И никто не проанализировал ситуацию, даже при наличии понимания проблемы. Ицхак Рабин действительно думал об этом. Мы обсуждали это вопрос несколько раз. Но наши системы не были готовы к конфронтации. Ни с точки зрения дипломатии, разведки, ни с военной точки зрения. Назрела необходимость изменить ситуацию в корне. Когда я вышел из кабинета премьер-министра, я сделал все от меня зависящее, чтобы против Ирана были введены санкции. Я сказал, что хочу работать в США на дипломатическом уровне для того, чтобы страны применили к Ирану санкции. Я бы не сделал этого без его одобрения. Будучи премьер-министром, я еще раз приложил максимум усилий, чтобы США ввели антииранские санкции, а также подготовил наши силы для противостояния этой опасности. Я думаю, что международное сообщество, которое считало, что мы предпримем военные действия, решило, что способ помешать нам это сделать – ввести санкции против Ирана».
На вопрос, был ли Израиль очень близок к военным действиям, Б.Нетаньяху ответил, что «мы были очень серьезны». По его словам, «это не было блефом». «Администрация Обамы так и думала. В любом случае, в результате ряда различных соображений, и это могло сыграть главную роль, США ввели санкции. Иран потерпел крах под давлением. Он начал ощущать давление. Затем было заключено ядерное соглашение [в 2015 году], которое ослабило прессинг и открыло им путь, скоростную дорогу к ядерным возможностям в течение нескольких лет. Это не было обусловлено какими-либо изменениями в их поведении. Аргумент заключался в том, что если бы Иран получил миллионы в результате отмены санкций, то стал бы умеренным государством. Сегодня мы можем об этом судить. Я утверждал обратное. К счастью, президент Трамп вышел из соглашения, он вновь оказывает сильное давление на Иран. Ответ – давление, давление и еще большее давление».
Б.Нетаньяху спросили, поддерживает ли он попытку свержения иранского режима или выступает за ведение переговоров, которые приведут к заключению лучшей сделки с Ираном? Премьер-министр ответил, что он «поддерживает давление, которое приведет либо к первому, либо второму результату. Это не имеет большого значения, но это может привести к тому или иному. Я не буду плакать, если произойдет смена режима, но [нажим] также может привести к изменениям внутри режима, изменению его политики. Прямо сейчас она заключается в том, чтобы спокойно добиваться доступа к ядерному оружию и одновременно завоевывать Ближний Восток деньгами, которые хлынул в иранскую казну после ослабления санкций».
Упоминая новую книгу Илана Кфира (автора книг не только о Б.Нетаньяху, но и о Шимоне Пересе и Эхуде Бараке), журналисты отметили, что автор пишет о том, что в сентябре 2012 года Б.Нетаньяху и Э.Барак разошлись в подходах к проблеме получения Ираном ядерного оружия. Однако премьер-министр не ответил по какой причине Э.Барак, который до того поддерживал его политику, резко выступил против него в иранском вопросе, и предложил спросить об этом его самого.
Вновь возвращаясь к высказываниям Бен-Гуриона, который сказал, что «судьба Израиля зависит от двух вещей: силы и справедливости», журналисты спросили главу правительства, что труднее поддерживать в наши дни. По мнению Б.Нетаньяху, «нужно наращивать силы, а не поддерживать их». Именно этим он и занимается. По его словам, «без силы мы не выживем». «Слабые не выживут. Сильные люди принуждают к альянсам. И так, с самого начала, главный вопрос о существовании Израиля заключался в том, сможем ли мы развить в себе силы, чтобы быть в состоянии не только противостоять нашим врагам, но и добиться признания остальным миром. Простой факт заключается в том, что то, что заставляет мир принять вас, – это, в первую очередь, ваша сила. Вы думаете, что различные азиатские державы приняты мировым сообществом, потому что они практикуют медитацию? Или из-за их моральных принципов и либерализма? Очевидно, мы также хотим, чтобы общественное мнение и свободные нации поддерживали нашу правду и справедливость нашего пути. Это то, что я сделал в США. Нет израильтянина, который бы работал больше, чем я, чтобы повлиять на американское общественное мнение. Я говорю там о справедливости, о наших правах. Они говорят, что мы примитивное государство, государство апартеида, которое проявляет жестокость в отношении женщин и меньшинств. Ложь о нас абсурдна, и я стремлюсь к тому, чтобы ее развеять. В то же время я пытался укрепить и удвоить силы Израиля. Я отдал приказ построить тысячи перехватчиков [ракет]. Во всем этом оружии есть один недостаток – оно стоит дорого. Откуда появятся деньги – десятки миллиардов в год? Они появятся в результате укрепления нашей экономической мощи, растущей экономики и относительно низкой налоговой ставки для получения гораздо большего дохода».
Как сказал Б.Нетаньяху, он выяснил, что израильтянам «нужно развить относительное преимущество, и это возможно только в свободной экономике». Поэтому он посвятил большую часть своей общественной жизни освобождению израильской экономики, «которая была концентрированной и даже частично социалистической, с огромным государственным сектором, который обременял частный сектор». «Богатые жили за счет бедных. Когда я впервые стал премьер-министром, гражданин Израиля не мог вывезти из страны более 1000-2000 долларов без специального разрешения от Банка Израиля. Могла ли нация стартапов функционировать в таких условиях? Я освободил валютный курс. Я также справился с дефицитами, не печатая деньги, а устанавливая приоритеты. Это требовало принятия ряда сложных решений, таких как уменьшение пособий на детей. Все это привело к росту. Есть разница между мышлением и делом. Необходимо было пролить политическую кровь, и я заплатил самую высокую цену в краткосрочной перспективе. Экономическая сила определяет военную мощь. Семь лет назад я поставил цель – Израиль становится одной из пяти ведущих мировых держав в киберпространстве. Могу сказать, что благодаря нашим кибер-возможностям мы предотвратили 50 крупных террористических атак. Когда мир видит качество технологии, каждый хочет извлечь из этого выгоду. Люди «дипломатического цунами» утверждают, что путь в мировое сообщество начинается с опасных, значительных территориальных уступок, в результате которых мы будем приняты в арабском мире. Я утверждал, что нам нужно принять противоположный подход – сначала войти в мировое сообщество, а оттуда искать подход к арабскому миру. Наши связи с арабами крепче, чем когда-либо. Это может привести к соглашению с палестинцами, с которыми мы могли бы жить. Я верю в силу, а мои соперники верят в уступки, которые приведут к слабости».
По поводу внутриполитической ситуации накануне выборов, назначенных на 17 сентября этого года, Б.Нетаньяху спросили о вероятности того, что бывший министр юстиции Айелет Шакед присоединится к правящей партии Ликуд. «Я могу сказать вам одну вещь – у меня есть некоторый опыт в области дипломатии, безопасности и экономики. И также способность связывать все эти вещи. Я также приобрел политический опыт, который говорит мне, что я не должен отвечать на этот вопрос», – ответил Б.Нетаньяху.
Журналисты напомнили премьер-министру, что в 1996 году он сказал, что не пробудет на своем посту более двух сроков. На это глава правительства ответил следующим образом: «Я сказал это при условии, что в стране проводятся прямые выборы [премьер-министра], существует президентская система, которую я поддерживаю, включая вытекающие из этого последствия, такие как ограничения по срокам. Но ни одна парламентская система нигде в мире не ограничивает количество сроков пребывания на посту. Я за президентскую систему».
Б.Нетаньяху спросили, что им движет после стольких лет у власти. По его словам, это приверженность делу укрепления мощи Израиля в отведенное ему время. Как он сказал, люди определяют, сколько времени ему пребывать на посту, а не он. «Аналитики говорят об этом так часто, что нам надоело их слышать. Моя миссия заключается, прежде всего, в том, чтобы контролировать угрозы, завершить освобождение израильской экономики и снизить уровень регулирования. Мы были на одно место выше последнего в индексе ОЭСР [по экономической свободе]. Теперь мы подскочили на 15 место. Я хочу попасть в первую пятерку. Вы не представляете, насколько счастливы были бы граждане Израиля. Владельцы малого бизнеса, чья жизнь обречена на несчастья из-за регулирования и правовых затруднений, должны быть освобождены. И это отразится на ценах и экономическом росте».
Б.Нетаньяху добавил: «Что также мотивирует меня, так это необходимость предотвратить еще одну угрозу – ракеты. Мы находимся на пути решения проблемы, продолжения нормализации отношений с арабским миром и, возможно, посредством решения конфликта с нашими палестинскими соседями». Действующий премьер-министр предложил выбирать между ним, политиком с опытом и результатами, о которых он рассказывает, или Бени Ганцем, у которого нет опыта. «Я не думаю, что он может работать в различных областях, которые я описал. Он не разделяет взглядов, о которых я говорил. Чтобы быть лидером Израиля, который мы превратили в растущую державу на международной арене, необходимо быть политиком, способным играть на международном поле. Если премьер-министр Израиля не будет напрямую воздействовать на общественное мнение в США, он не сможет действовать как равный, он не сможет инициировать экономические и международные процессы, которые касаются Израиля, и Израиль не продолжит идти нынешним курсом. Я хочу продолжать укреплять Израиль, а также очень сильно хочу тренировать руководство, которое придет к власти позже».
Б.Нетаньяху завершил разговор тем, что предложил всем подумать о том, что случилось бы, если бы «мы [руководство Израиля] опустили головы и приняли ядерную сделку с Ираном». «Как сказали Бени Ганц и Габи Ашкенази [лидеры партии «Кахол-лаван»], мы ничего не можем с этим поделать. Или Лапид, который сказал, что эта сделка не так плоха и нам следует ее принять». По словам Б.Нетаньяху, «если бы я не предстал перед Конгрессом, сопротивление американской общественности этой сделке развалилось бы. Если бы это произошло, Иран продолжил бы свой путь без помех, без давления, без санкций, без надзора. Мне нужно было пойти иным путем – часто против этих людей, а также против тех, кто занимал ключевые посты. Бен-Гурион также много раз должен был выступить против армии. Поэтому я пошел против военных. Точно так же, как я пошел против бывшего начальника Генштаба Ашкенази, когда я заставил его построить пограничный забор на юге. Этот забор спас Израиль».
[i] ‘An attack on Iran? We were very serious – it was no bluff’// Israel Hayom. 19.07.2019 — https://www.israelhayom.com/2019/07/19/an-attack-on-iran-we-were-very-serious-it-was-no-bluff/