Саудовская Аравия всегда играла и продолжает играть ведущую роль в организации «Исламская конференция». Сама идея создания организации, объединяющей мусульманские страны, принадлежит саудовцам – она была впервые выдвинута в 1957 г. королем КСА Саудом, предложившим сформировать Исламский пакт, и в 1965 г. конкретизирована новым королем Саудии Фейсалом. Эта инициатива не была тогда реализована из-за противодействия президента ОАР Г. Абдель-Насера, считавшего, что она нацелена на образование проимпериалистического блока, «на который наденут тюрбан»¹

Ситуация изменилась после поражения Объединенной Арабской Республики и Сирии в Шестидневной войне, когда Каир и Дамаск стали остро нуждаться в поддержке консервативных государств, прежде всего Садовской Аравии. Эр-Рияд в свою очередь использовал создавшуюся обстановку, чтобы, акцентировав необходимость сотрудничества мусульман для защиты «священных ценностей религии и в первую очередь Иерусалима», вернуться к идее создания под своей эгидой исламской межправительственной организации² В 1969 г. в Рабате была созвана Первая конференция глав государств и правительств мусульманских стран, за которой последовало проведение в марте и декабре 1970 г. I и II совещаний министров иностранных дел и учреждение в мае 1971 г. ОИК. Сам факт ее создания продемонстрировал, что исламский фактор начал играть заметную роль в международных отношениях.

Особенно активно и сплоченно «Исламская конференция» действовала на ближневосточном направлении, поскольку именно здесь позиции входящих в нее государств были наиболее близки. Привнесение в проблематику израильско-арабского конфликта религиозного фактора предопределило и расстановку приоритетов в подходе ОИК к этой проблеме. На первое место ставился вопрос о Иерусалиме, рассматривавшийся как центральное звено палестинской проблемы, а та в свою очередь — как центральное звено ближневосточного урегулирования в целом.

Уже в решениях рабатского саммита было зафиксировано, что мусульманские страны «отвергают любое решение палестинского вопроса, которое не будет включать возвращение Иерусалиму статуса, существовавшего до 1967г.»³В сформулированной на II совещании в верхах в Лахоре в феврале 1974 г. позиции «Исламской конференции» уход Израиля из Иерусалима характеризовался как «основополагающая и неизменная предпосылка длительного мира на Ближнем Востоке», а о восстановлении национальных прав палестинцев говорилось как о «существенном и основном условии разрешения ближневосточной проблемы». Мусульманские государства взяли на себя обязательство «вести джихад всеми находящимися у нас средствами во имя освобождения Иерусалима и всех оккупированных территорий»⁴ Важное значение имела договоренность о координации странами — членами ОИК своей линии в Организации Объединенных Наций при обсуждении там ближневосточной тематики, что в значительной мере предопределило принятие Генеральной Ассамблеей резолюций, требовавших вывода израильских войск с оккупированных арабских территорий и реализации права палестинского народа на создание собственного государства.

Итоги лахорского саммита, выглядевшего как триумф Фейсала, казалось, свидетельствовали, что идея исламской солидарности перестает быть благим пожеланием и начинает приобретать реальные очертания. Саудия добилась того, что даже выступавшие по БВУ с радикальных позиций Сирия и Ливия присоединились к выработанным на совещании формулировкам. Кроме того, контакты между главами делегаций позволили если не нормализовать, то, по крайней мере, улучшить отношения между Ираком и Ираном, САР и Иорданией, Пакистаном и Бангладеш и даже Саудовской Аравией и НДРЙ. Прошли встречи председателя СРК ЛАР М. Каддафи с Фейсалом и президентом АРЕ А. Садатом.

Вскоре, однако, выявилась иллюзорность надежд на обусловленную религиозной общностью солидарность. Состоявшаяся в 1981 г. в Мекке III встреча на высшем уровне проходила в совсем иной, чем лахорская, атмосфере — Ирак воевал с Ираном, Ливия направила свои войска в Чад, между Сирией и Иорданией возник новый серьезный кризис. В саммите не участвовали Египет, чье членство в ОИК было по требованию Саудовской Аравии «заморожено» в 1979 г. после заключения кемп-дэвидских соглашений с Израилем, и Афганистан, членство которого было приостановлено в 1980 г. в связи с приходом к власти в Кабуле Народно-демократической партии и вводом в страну частей Советской армии. Фейсал был в 1975 г. убит, и саудовский трон занял король Халед, который из-за проблем со здоровьем был не в состоянии «дирижировать» саммитом столь же уверенно, как его предшественник.

Тем не менее по отношению к ближневосточному урегулированию мусульманские государства продолжали придерживаться совпадающих подходов. Принятые в Мекке, а затем в ходе следующих совещаний решения были выдержаны в том же ключе, что и резолюции, одобренные в Лахоре. Качественный сдвиг в позиции ОИК был обусловлен изменением линии Эр-Рияда. В феврале 2002 г. тогда наследный принц КСА Абдалла бен Абд аль-Азиз обнародовал План мира на Ближнем Востоке, предусматривавший признание арабскими государствами Израиля, подписание с ним мирных договоров и установление дипломатических отношений при условии вывода им своих войск с оккупированных территорий, признания Палестинского государства со столицей в Восточном Иерусалиме и решения проблемы беженцев. В марте 2002 г. этот план под названием «Арабская мирная инициатива» был одобрен в Бейруте XIV сессией Совета ЛАГ на высшем уровне, а в апреле того же года – XI чрезвычайным совещанием мининдел стран — членов ОИК. Этот план продолжает оставаться в силе, что было подтверждено последним межарабским саммитом в Эр-Рияде в марте с.г. При этом саудовцы добились очередного дипломатического успеха – в ходе состоявшейся тогда беседы король КСА Абдалла убедил прибывшего в саудовскую столицу президента ИРИ М. Ахмадинежада поддержать арабскую инициативу⁵

Во время ирако-иранской войны 1980-1988гг. саудовская дипломатия сыграла весомую роль в переходе ОИК от нейтральной к проиракской позиции. Начав на совещании в верхах в Мекке с призыва к обеим конфликтующим сторонам прекратить огонь, ОИК закончила обращением в марте 1988 г. XVII конференции министров иностранных дел к Совету Безопасности с просьбой принять «необходимые меры в соответствии с Уставом ООН по отношению к Ирану, отвергающему резолюцию № 598 СБ о мирном урегулировании конфликта⁶

Позиция Эр-Рияда имела решающее значение при выработке реакции «Исламской конференции» на советскую интервенцию в Афганистане. В 1980 г. саудовцы инспирировали выдвижение Бангладеш требования созвать чрезвычайное совещание мининдел мусульманских государств, настояли, чтобы оно проходило не в Джидде, а в Исламабаде, и убедили колебавшегося председателя Исполкома ООП Я. Арафата, что Организация освобождения Палестины должна принять в нем участие (попытки добиться присутствия на встрече сирийцев окончились, правда, неудачей)⁷ Совещание осудило «советское завоевание», после чего страны — члены ОИК инициировали постановку афганского вопроса в Организации Объединенных Наций и принятие Генассамблеей в 1980-1987гг. девяти резолюций с требованием вывода из ДРА «иностранных войск»⁸

В начале 90-х гг. Саудовская Аравия вновь продемонстрировала свою способность воздействовать на формирование позиции ОИК, на сей раз в связи с событиями в Боснии и Герцеговине. Созванное по инициативе короля КСА Фахда чрезвычайное совещание мининдел приняло решения, которые, по оценке египетского исследователя А. Реды, побудили Соединенные Штаты и Западную Европу занять в отношении сербов более жесткую, чем раньше, позицию⁹

КСА остается главным донором финансовых институтов системы ОИК. Она является самым крупным вкладчиком в Исламский банк развития. По инициативе Саудовской Аравии на III саммите ОИК был учрежден Исламский фонд развития с капиталом 3 млрд долл., 1 млрд из которых был внесен саудовцами¹⁰ В настоящее время капитал ИФР составляет 10 млрд долл., и КСА продолжает быть его основным донором.

Саудовская Аравия сыграла главную роль в предоставлении России статуса наблюдателя при ОИК. Важным сигналом, который был дан на этот счет Эр-Риядом столицам других мусульманских государств, стала фиксация в совместном коммюнике по итогам визита Абдаллы в Москву в сентябре 2003 г. позитивного отношения саудовцев к намерению России расширить взаимодействие с этой организацией¹¹ « Вы, — подчеркнул президент РФ В.В. Путин в ходе встречи в Эр-Рияде с Абдаллой в феврале с.г., — много сделали для участия России в ОИК»¹²

Лидерство Саудовской Аравии в «Исламской конференции» во многом объясняется ее особым положением в мусульманском мире – на территории этой страны находятся Мекка и Медина, а ее король обладает титулом «хранителя двух святынь». Дело не ограничивается, однако, одним моральным авторитетом. Он подкрепляется финансовой мощью Саудии и ее достаточно весомым экономическим потенциалом: КСА принадлежит 25% уставного капитала ИБР, а по объему валового внутреннего продукта оно занимает четвертое место среди исламских государств¹³ Важным инструментом влияния является и высокий уровень представительства КСА в Секретариате ОИК, где его подданные составляют самый многочисленный контингент персонала¹⁴ Все это предопределяет для России объективную необходимость уделять в контексте сотрудничества с ОИК приоритетное внимание взаимодействию с Эр-Риядом.

¹ Religion and Politics in the Middle East. Boulder (Colorado), 1981, p. 7.

² Н.В. Жданов. Исламская концепция миропорядка. М., 2003, с. 49.

³ Там же, с. 112.

⁴ Там же, с. 114-115, 121.

⁵ См.: Слово (Милан), 10.03.2007.

⁶ Н.В. Жданов. Исламская концепция миропорядка, с. 157.

⁷ См.: H. Kern. The Organization of the Islamic Conference. – American – Arab Affairs, #20, 1987, p. 98-99.

⁸ The Europa World Year Book. 1995, vol. I. L., 1995, p.294.

⁹ А. Реда. Фахд бен Абд аль-Азиз. Аль-Инсан.. Аль-Малик. Аль-Кахира, б/г, с. 308.

¹⁰ Нафс ал-марджаа, с. 301.

¹¹ Российская газета, 31.07.2004.

¹² Политика, №25 – http://www.e-vid.ru/index-m-192-p-63-article-1700/.htm.

¹³ Н.В. Жданов. Исламская концепция миропорядка, с. 329, 497-498.

¹⁴ Там же, с. 119.