Силовой захват власти в Газе исламистским движением ХАМАС может быть охарактеризован как военный переворот (а именно так его определили глава ПНА Махмуд Аббас, президент Египта Хосни Мубарак и многие другие) лишь отчасти. Действительно, невозможно отрицать, что 11–15 июня боевики ХАМАСа силой захватили различные объекты, принадлежавшие политическим и силовым структурам ПНА, объявив о том, что власть назначенцев М. Аббаса низложена. «ХАМАС взял свое за четыре дня, грозный ФАТХ оказался пустышкой, власть просто валялась под ногами – и ее подобрали, – не без оснований констатировал российский обозреватель Е. Сандро[1], находившийся в те критические дни в Газе. – Вмешиваться уже никто не хотел – на второй день боев даже египтяне, у которых в Газе свое посольство [ныне перенесенное в Рамаллу] и которые старательно посредничали в заключении очередного прекращения огня, заявили: сделать ничего нельзя». Однако трудно поспорить с утверждением израильского леворадикального публициста Д. Рубинштейна о том, что «ХАМАС попытался захватить силой то, что, по его мнению, принадлежит ему по законному праву»[2]. И действительно, в ходе прошедших в конце января 2006 г. выборов в Палестинский законодательный совет в пяти избирательных округах сектора Газы были избраны 24 депутата, из коих 15 (62,5%) представляли движение ХАМАС. Население сектора Газы в большинстве своем поддерживало и поддерживает исламистов, поэтому назвать произошедшее «насильственным захватом власти» едва ли возможно.
Однако превращение сектора Газы в радикальное исламистское государство, modus vivendi существования которого – вооруженная борьба, причем не только с Израилем, но и с ценностями модернизации как таковыми, таит в себе огромную опасность для всего региона. В попытке создать в секторе Газы исламское государство ХАМАСстан обвинил Иран министр иностранных дел Египта Ахмед Абуль Гейт, по словам которого сложившаяся ситуация ставит под угрозу безопасность Египта. «Газа находится от нас на расстоянии броска камня, и все, что там происходит сейчас, угрожает нам», – заявил Абуль Гейт. Учитывая, насколько сложную борьбу ведет против исламистов нынешнее руководство Египта во главе с Х. Мубараком, нет сомнений, что произошедшее в секторе Газы (а кроме Израиля Газа граничит только с Египтом) очень беспокоит власти этой страны.
Вместе с тем для 77-миллионного Египта, площадь которого (1001450 кв. км) более чем в 2700 раз превосходит площадь сектора Газы, исламистская угроза, исходящая от палестинцев, не может поставить под сомнение внутреннюю стабильность политического режима: слишком уж не равны силы. Основная опасность кроется в возможной попытке ХАМАСа провести подобный же блицкриг на Западном берегу. О том, что ХАМАС стремится именно к этому, заявил 20 июня министр иностранных дел в правительстве Исмаила Хании Махмуд аз-Захар. По его словам, «Мы [ХАМАС] намерены покончить с правлением шпионов и коллаборационистов из ФАТХа»[3]. «На Западном берегу мы будем использовать бомбы и заминированные автомобили, – заявил Аз-Захар, – а также все средства, которые мы использовали ранее в борьбе против Израиля»[4]. Если этот сценарий будет осуществлен, рухнет вся система региональных сдержек и противовесов: исламистский анклав на Западном берегу будет нести смертельную угрозу как Израилю, так и правлению Хашимитской династии в Иордании. Основная задача всех вовлеченных в ближневосточные процессы сторон, которые видят в радикальном исламизме угрозу, состоит сегодня в том, чтобы не дать возникшему в Газе ХАМАСстану поглотить Западный берег, и эту задачу никак не назовешь легкоразрешимой.
Следует отметить, что с социально-экономической и демографической точек зрения Газа и Западный берег разительно отличаются друг от друга. Точных демографических данных о палестинском населении территорий нет, но если следовать данным, находящимся в распоряжении американской администрации[5], плотность населения в Газе в 9,5 раз превосходит плотность арабского населения Западного берега (1 млн 482 тыс. арабов на площади 360 кв. км, т.е. 4117 чел. на 1 кв. км в Газе; 2 млн 536 тыс. арабов на площади 5860 кв. км, т.е. 433 чел. на 1 кв. км на Западном берегу, включая Восточный Иерусалим). Хотя уровень рождаемости на Западном берегу (4,17 ребенка на одну женщину) значительно превосходит не только среднеизраильский (2,54), но и среднеиорданский (2,71) показатели, в Газе он существенно выше – 5,64 ребенка на одну женщину. В результате в пересчете на 100 тыс. человек населения в Газе ежегодно рождаются чуть больше детей (3,890), чем даже в Израиле и Иордании, вместе взятых (1,771 – в Израиле, 2,069 – в Иордании, в сумме – 3,840). При этом вопреки тому, что принято думать, в Газе, во многом благодаря усилиям структур ООН, довольно высокая средняя продолжительность жизни (72 года, при этом на Западном берегу – 73 года, а в Израиле – 79 лет), из-за чего темпы ежегодного прироста населения очень высоки (3,66%, против 2,98% на Западном берегу и 1,15% – в Израиле). Если на Западном берегу проживают примерно 190 тыс. христиан, которые составляют примерно 10% арабского населения этих территорий, то в Газе доля христиан крайне мала и не достигает и 1% населения. Годовой доход на душу населения в Газе составляет всего 600 долларов – почти вдвое меньше, чем на Западном берегу (1100), в восемь раз меньше, чем в Иордании (4800), и в 37 раз меньше, чем в Израиле (22200). Из-за этого считается, что 81% населения сектора живет за чертой бедности – против 46% на Западном берегу и 30% – в Иордании.
Эти территории отличаются и с историко-политической точки зрения: в то время как Западный берег до 1967 г. входил в состав Иордании и большинство жителей имели иорданское гражданство (в лагерях беженцев в 1967 г. находилось лишь около 10% жителей), сектор Газы контролировался, но не был аннексирован Египтом, из-за чего жители не имели гражданства – ни египетского, ни какого-либо другого (к моменту начала Шестидневной войны в лагерях беженцев находились 170 тыс. из 350 тыс. жителей сектора)[6]. Не забудем и о том, что из Газы все еврейские поселенцы были эвакуированы в 2005 г., но на Западном берегу живут более четверти миллионов еврейских поселенцев (не включая, естественно, жителей новых еврейских районов Восточного Иерусалима), причем их численность неуклонно растет.
Столь кардинальные различия в политической истории, этноконфессиональной и социально-экономической структуре, а также в уровне модернизации представляют собой объективные предпосылки, которые могут служить препятствием на пути второго этапа хамасовского блицкрига на палестинских территориях. Вместе с тем очевидно, что, каковы бы ни были размеры планируемой иностранной финансовой помощи администрации М. Аббаса (а речь идет о сотнях миллионов долларов)[7], важно, чтобы сплоченным, обученным и дисциплинированным боевикам ХАМАСа противостояли не только деморализованные остатки палестинских силовых структур. Сделанный нами два с половиной года назад прогноз о том, что «после смерти Я. Арафата Газа и Западный берег превратятся в два обособленных анклава, в каждом из которых будет править свое политическое руководство»[8], сбылся в полной мере, равно как и наше предсказание победы исламистов в ходе демократических выборов в ПНА. В этой связи нам кажется важным вернуться к идее, высказанной нами в завершающей части монографии «Почему провалилась “Дорожная карта”?», а именно: «привлечь Иорданию к процессу палестино-израильского «размежевания», со всей серьезностью рассмотрев вопрос о возможности создания иордано-палестинской федерации в обозримом будущем». Отмечалось, что «без участия Иордании нынешний глава ООП М. Аббас не имеет реальных шансов добиться успеха в своем противостоянии с исламистами, в то время как такое противостояние может и должно стать важнейшим цементирующим фактором строительства новой модели региональной безопасности» [9].
Критический момент настал, и откладывать решение на более поздний срок невозможно. Представляется в высшей степени показательным, что лидер израильской правой оппозиции, председатель Ликуда Биньямин Нетаниягу, воспитанный на идеологии, гласящей: «Два берега у Иордана, этот [западный] – наш [израильский], и тот [восточный] – тоже»[10], выступает в настоящее время за повсеместное усиление роли Иордании и даже ввод иорданской армии на Западный берег. Беседуя в четверг 21 июня в Вашингтоне с израильскими журналистами, Биньямин Нетаниягу предложил ввести крупные подразделения иорданской армии на Западный берег для восстановления и поддержания там порядка, поскольку «полагаться на Абу Мазена нельзя – ему нужна поддержка извне»[11]. В интервью CNN Б. Нетаниягу сказал, что «палестинскую проблему необходимо решать в региональном масштабе. Для этого потребуется вмешательство Египта в секторе Газы, и нам потребуется помощь Иордании на Западном берегу». По его словам, «палестинское общество бездействует. С одной стороны, там заправляют исламские экстремисты при поддержке Ирана, а с другой стороны, там есть умеренная власть, но она очень слабая. Необходимо укрепить умеренные силы с помощью соседних стран, и, несмотря на то что этого еще не произошло, это будет… Сейчас необходимо изолировать ХАМАС и укрепить умеренные силы с помощью соседних государств… Умеренные арабские страны уже могут сказать открыто, что экстремистский ислам является нашим общим врагом», – подчеркнул Б. Нетаниягу[12].
Каков бы ни был персональный состав сформированного М. Аббасом нового правительства во главе с Саламом Файядом и каковы бы ни были намерения новоназначенных министров, крайне сомнительно, чтобы успешно противостоять исламистам смог политический деятель, которого менее чем полтора года назад на всеобщих выборах поддержали лишь 2,4% избирателей (С. Файяд возглавлял список «Третий путь», призывавший к мирному урегулированию с Израилем при условии отступления последнего к «зеленой черте»). Именно поэтому необходимо в экстренном порядке пересмотреть парадигму отношения к идее независимой палестинской государственности. Выдвинутый президентом США Дж. Бушем ровно пять лет тому назад (24 июня 2002 г.) план «мирного сосуществования двух государств для двух народов» (израильтян и палестинцев) оказался бесперспективным, ибо радикальное исламистское палестинское государство, в случае его создания, не будет сосуществовать в мире не только с Израилем, но и с другими государствами региона. Саммит высших руководителей Египта, Израиля и Иордании при участии главы ПНА в Шарм-аш-Шейхе 25 июня с.г. должен заложить основы нового подхода, переформатировав систему отношений между израильтянами и палестинскими арабами из билатеральной в общерегиональную, где эти отношения рассматриваются как часть комплексного механизма обеспечения региональной стабильности и безопасности. Израиль должен быть готов на далеко идущие шаги, которые позволят Иордании вернуться к своей традиционно ведущей роли в палестинском вопросе.
Не будем забывать, что объединение палестинских арабов западного и восточного берегов Иордана в рамках единого государства Трансиордания предусматривалось еще выдвинутыми в 1937 г. рекомендациями британской Королевской комиссии во главе с лордом Пилем. В 1949–1967 гг. весь Западный берег был частью Иорданского Хашимитского королевства, а далее на протяжении двадцати одного года король Иордании Хусейн боролся за возвращение Западного берега под свой суверенитет. Нереализованное, к сожалению, соглашение между королем Хусейном и тогдашним министром иностранных дел Израиля Шимоном Пересом от 11 апреля 1987 г. включало статью о том, что «палестинский вопрос будет обсуждаться на встрече иорданской, палестинской и израильской делегаций», причем «представители палестинцев будут включены в иордано-палестинскую делегацию»[13]. Даже после того как 7 августа 1988 года, спустя восемь месяцев после начала интифады, король Хусейн официально отказался от этих территорий в пользу ООП, «иорданский вариант» оставался на повестке дня. Так, в Мадридской мирной конференции в декабре 1991 г. палестинская группа участвовала в составе единой иордано-палестинской делегации, во главе которой стоял премьер-министр Иордании А. аль-Маджали. Создание ХАМАСстана в Газе стало завершающим аккордом 15-летнего «эксперимента Осло», в рамках которого палестинская проблема рассматривалась как самостоятельная, лежащая вне контекста израильско-иорданских двусторонних отношений. Есть надежда, что возвращение к прежней парадигме при условии готовности Иордании жестко противостоять экстремизму в палестинской среде (как это делал ныне покойный король Хусейн в начале 1970-х гг.) сможет предотвратить поглощение Западного берега ХАМАСстаном. Тот факт, что даже лидер правой оппозиции в Израиле выражает готовность согласиться на размещение иорданских сил на Западном берегу, позволяет рассчитывать на то, что движение в этом направлении не приведет к расколу израильского общества (как это было в дни процесса Осло в 1993–1995 гг. и в преддверии и во время так называемого размежевания летом 2005 г.). Хочется надеяться, что подобный компромисс будет приемлемым и для окружения М. Аббаса. Опять-таки исторический прецедент найти несложно: спасаясь от экстремистского окружения иерусалимского муфтия Х.А. эль-Хусейни, бывший мэр Иерусалима Р. Нашашиби присягнул на верность королю Иордании Абдалле, став после войны 1948 г. генерал-губернатором Западного берега, членом иорданского правительства и ответственным за святые места в Иерусалиме. Представляется, что не должно быть особых сложностей в поиске подходящих их способностям должностей в иорданском кабинете для М. Аббаса и С. Файяда. Защищенные королем Абдаллой II и его войсками, умеренные палестинские лидеры смогут оградить себя и свой народ от навязываемой
ХАМАСом радикальной исламизации, а весь Ближневосточный регион не будет ввергнут в пучину новой войны, неизбежной, если не только Газа, но и Западный берег окажется под контролем экстремистского режима, базирующегося на сочетании социального популизма, религиозного фундаментализма и терроризма.
1. Евгений Сандро. Смерть в Газе // «Московские новости», 22 июня 2007 г.
2. Интервью с Дани Рубинштейном цитируется в статье Стивена Эрлангера «ХАМАС захватывает всю полноту власти в секторе Газы» // «The New York Times», 14 июня 2007 г.
3. Стивен Эрлангер. Лидер ХАМАСа предупреждает об опасностях для ФАТХа» // « The New York Times», 21 июня 2007 г.
4. ХАМАС обещает взорвать Западный берег Иордана // Сообщение информационного агентства «Курсор», 23 июня 2007 г., см.
http://cursorinfo.co.il/news/novosti/2007/06/23/zahar.
5. Приводимые социально-экономические и демографические данные извлечены из: Central Intelligence Agency (USA), «World Factbook», 2007.
6. Алек Эпштейн. Израиль и проблема палестинских беженцев: история и политика. — М.: Институт Ближнего Востока, 2005, с. 129.
7. Александр Реутов. На Западный берег Иордана хлынут финансовые потоки // «Коммерсантъ», 19 июня 2007 г.
8. Алек Эпштейн. «Что ждет Палестинскую администрацию? Израиль и наследники Я. Арафата» // «Еврейские новости» (Москва), 18 ноября 2004 г., с. 8.
9. Алек Эпштейн. Почему провалилась «Дорожная карта»? — М.: Институт Ближнего Востока, 2006, с. 98.
10. Строка из гимна движения «Бейтар», написанного В.Е. Жаботинским. Имя В.Е. Жаботинского носит главное здание партии Ликуд, которую и возглавляет Б. Нетаниягу.
11. Нетаниягу за ввод иорданской армии в Иудею и Самарию // Сообщение информационного агентства «Седьмой канал», 21 июня 2007 г., см.
http://www.sedmoycanal.com/news.php3?id=229457.
12. Нетаниягу призывает на помощь Египет и Иорданию // Сообщение информационного агентства «Седьмой канал», 21 июня 2007 г., см.
http://www.sedmoycanal.com/news.php3?id=229415.
13. Цитируются статьи 3.3 и 3.4 так называемого Лондонского соглашения; см.: Harvey Sicherman.
Palestinian Autonomy, Self-Government, and Peace // The Washington Institute for Near East Policy, 1993, с. 162.