Сравнительный анализ приоритетов и масштабов донорского финансирования гуманитарных операций в сирийском конфликте в 2019 году наглядно демонстрирует политическую ангажированность системы гуманитарного содействия. Несмотря на по-прежнему высокую степень гуманитарных потребностей в Сирии и соседних странах, где размещены сирийский беженцы, ландшафт донорской помощи в нынешнем году изменился до неузнаваемости. Происходит это под воздействием быстро меняющейся политической конъюнктуры в сирийской международной повестке и модификации позиций ведущих игроков. Главные вехи политической трансформации: окончательный выход США из сирийской политической игры и военной кампании, обострение военной эскалации на сирийско-турецкой границе по всему периметру, включая курдский фактор, потеря интереса западных доноров к политическому проекту использования сирийских беженцев в соседних странах в качестве «пятой колонны» для свержения президента Б.Асада, по мере восстановления позиций последнего внутри Сирии.
Рассмотрим основные тенденции в системе донорской гуманитарной помощи ООН, и спровоцировавшие их ключевые политические факторы воздействия.
Во-первых, в 2019 году наблюдается полная смена приоритетов в финансировании гуманитарных проектов ООН. Некогда популярные политические проекты поддержки сирийских беженцев в Иордании и Ливане, получавшие львиную долю инвестирования и финансирования от западных доноров, сегодня перестали быть интересными. Цель свержения Б.Асада военным путём перестала быть актуальной, и логично, что задача использования сирийских оппозиционных сил в соседних странах для реализации этого проекта снята с повестки. Результат налицо: региональная гуманитарная операция ООН для сирийских беженцев в соседних странах в 2019 году по-прежнему имеет колоссальные потребности и ее бюджет достигает 5.53 млрд долларов США. При этом ее финансирование в нынешнем году составляет лишь 24.4%, то есть 1.35 млрд долларов. Это пока наихудший результат за все время после начала масштабного гуманитарного кризиса в Сирии в 2013-2014 гг. Что четко сигнализирует о потере интересов западных доноров к этому политическому проекту.
Если же рассматривать ситуацию по отдельным странах, здесь динамика донорской поддержки также зеркально отражает политическую ситуацию, что не может не являться важным поводом для беспокойства. При среднем уровне финансирования региональной операции на уровне 24%, гуманитарная программа в Турции в этом году профинансирована только на 10%, при том что ее потребности в последние годы считались из самых крупных (бюджет в 2019 — 1.65 млрд долларов), а число сирийских беженцев в стране максимальное — 3.6 млн человек. Ясно, что новый вектор политики турецкого президента Р.Т.Эрдогана на сирийском направлении не вызывает большого восторга у его партнёров из США и ЕС. Отсюда — сворачивание финансовой помощи на турецкую программу ООН. Что идёт, однако вразрез с прежними договорённостями между Брюсселем и Анкарой о финансовом пакете для сирийских беженцев и может стать поводом для ответных мер, самой серьёзной из которых является угроза Эрдогана открыть окно для сирийских беженцев в Европу.
Несколько лучше выглядит ситуация с операциями в Ливане и Иордании — эти страны в 2019 году пока получили 35% и 26% от запрашиваемых средств соответственно. Иордания традиционно входит в сферу американских интересов, однако с началом масштабного выхода США из сирийского конфликта и с учетом новой политики администрации Д.Трампа в отношении Палестины, объёмы донорской помощи Вашингтона на гуманитарном треке в Иордании также сильно снизились. И если в предыдущие годы проекты ООН по поддержке сирийских беженцев в этой стране неизменно собирали не менее 50% от запрашиваемых средств, то тенденция 2019 года не может не завывать беспокойства у гуманитарных партнёров. В полной мере эти аргументы относятся и к Ливану, особенно если учесть особую уязвимость ливанской экономки и разразившийся там в октябре новый внутриполитический кризис, корни которого растут из проблемы сирийских беженцев.
Гуманитарные программы в Египте и Ираке финансируются в текущем году тоже не слишком успешно, на 16-18%, но здесь нет высоких рисков с учетом традиционно скромной доли этих двух операций в общем пакете регионального проекта (3% и 4.8% соответственно).
На фоне падения финансовых потоков донорской помощи сирийским беженцам в соседних странах, в самой Сирии растут гуманитарные потребности и их финансирование. По бюджету операция ООН внутри Сирии скромнее, чем региональная гуманитарная операция, и в нынешнем году составляет 3.3 млрд долларов США. При этом она обеспечивает содействием 5.9 млн внутренне перемещённых лиц в самой Сирии. Доля обеспечиваемого донорского содействия растёт из года в год и сегодня она достигла 36% (1.18 млрд долларов), что для сравнения выше, чем для региональной операции (24.4%). Разумеется, в немалой степени это связано с эскалацией гуманитарной ситуации в провинции Идлиб, а также начавшейся турецкой интервенцией в сирийские провинции Ракка и Хасеке. Но не только. Фиксируется интерес доноров и как итог — рост донорских ассигнований — на проекты реконструкции внутри Сирии, включая программы восстановления потенциала фермерских хозяйств и различной инфраструктуры. Причём такой интерес растёт со стороны европейских доноров, особенно Германии, которая в последние годы становится одним из лидеров на гуманитарном треке на Ближнем Востоке. Как следствие, по итогам 2019 года Германия занимает первое место в списке доноров гуманитарной операции внутри Сирии с объемом 195 млн долларов США (17% от всех выделенных средств).
В целом, если в начале сирийского кризиса западные доноры отдавали безусловный приоритет проекту сирийских беженцев в соседних странах, особенно фокусируясь на Иордании и Ливане, то за последний год они заметно сбалансировали распределение своих средств между региональным компонентом и операцией внутри Сирии. Наглядно это видно на примере все той же Германии, общий пакет которой для Сирии в 2019 году включает 291 млн на соседей и 195 млн на саму Сирию (плюс 45 млн на специальные операции и другие цели). Таким образом, их доля составляет 54% и 37% соответственно.
При этом, в пятерку ведущих доноров для гуманитарных проектов ООН внутри Сирии в 2019 году входят исключительно ведущие западные доноры — Германия (195 млн), Великобритания (131 млн), Канада (82 млн) Норвегия (60 млн) и Япония (35 млн). Также наращивает свои взносы на внутриирийскую операцию Европейская комиссия — 84 млн долларов. Более того, относительно нейтральные в сирийском конфликте доноры — Норвегия, Швеция, Канада — отдают явное предпочтение финансированию именно сирийского компонента гуманитарных программ, доля которых в нынешнем году превалирует.
Новый крен донорской политики западных стран (за исключением США) в полной мере отражает сменившуюся риторику политических заявлений, с учетом изменившихся в Сирии реалий. Ставка европейских стран делается на запущенный в рамках женевского и астанинского процессов курс политической трансформации, при котором умеренная оппозиция сможет получить свои портфели в новом совещательном органе и претендовать — в случае успеха на выборах — на портфели в новом коалиционном правительстве.
Уход США из сирийской политической игры окончательно зафиксирован в новом балансе донорских приоритетов на 2019 год. Вашингтон полностью вышел из финансирования не только сирийской операции, но и всех региональных компонентов по поддержке сирийских беженцев в соседних странах, включая некогда важного союзника в регионе — Иорданию.
Что касается тематических приоритетов донорского финансирования, то здесь заметных сдвигов не наблюдается. В последнее время внутри Сирии все более заметным становится фокус гуманитарных партнеров на продовольственном содействии как главном инструменте гуманитарных интервенций — в истекающем году донорами на этот кластер выделено 300 млн долларов, что составляет почти треть всего бюджета. Заметно, в 5-6 раз уступают в бюджете все остальные важные кластеры — здравоохранение, образование и обеспечение водой и санитарно-гигиеническими средствами. Кроме того, все более актуальной становится проблема личной защиты и безопасности внутренне перемещённых лиц в Сирии.