Подобно другой стране, заботящейся о своем положении на международной арене, Индонезия подводит итоги своей внешнеполитической деятельности за уходящий 2007 г. Следует учитывать, что в политическом курсе президента страны Сусило Бамбанга Юдхойоно и его команды внешнеполитические амбиции занимают особое место, претендующее на приоритет их страны в мире. Их инициативы распространяются на широкий спектр международных проблем. На протяжении времени, отмеченного правлением Юдхойоно, присутствие Индонезии на мировой политической арене, особенно в многосложных проблемах мусульманского мира, неоспоримо.
Конфликтные страны — Палестина, Израиль, Ирак, Иран, Ливан, Дарфур, Косово, Афганистан, Мьянма… Региональные проблемы, как то Южно-Азиатское сообщество. Глобальные проблемы мировой экологии… В решении этих проблем Индонезия претендует на активное участие или, по крайней мере, пытается заявить о себе. При этом попытки руководства страны привлечь на свою сторону общественное мнение, как показывают события последнего времени, не всегда заканчиваются успехом. Становится все более очевидным, что предстоящие в 2009 г. президентские выборы создают в стране атмосферу, при которой деятельность президента и его окружения начинают находиться под пристальным вниманием. В этой связи в Индонезии все настойчивее раздаются голоса в пользу того, что внешняя политика должна быть в значительно большей степени увязана с положением дел в стране и ситуацией в обществе. Наиболее активными проводниками этих настроений являются эксперт влиятельной организации “Центр стратегических и международных исследований” Бантарто Бандоро и глава комитета палаты представителей по обороне, безопасности и иностранным делам Тео Самбуага.
Натянутость в отношениях между парламентариями и президентом продолжается с тех пор, как Индонезия в 2007 г. одобрила в СБ ООН резолюцию № 1747, предусматривающую санкции против Ирана в отношении его ядерной программы. Это было расценено как предательство интересов исламского мира. Парламентарии обвинили президента в том, что он, идя в фарватере интересов США, предал забвению интересы собственного народа. Страсти накалились настолько, что в воздухе без особого призыва к его реализации витало слово “импичмент”. По истечении более чем полугода президенту это припомнили. К критической тональности в отношении внешнеполитического курса Юдхойоно присоединилась центральная пресса. Характерно, что вплоть до последнего времени она выступала в русле, направленном на поддержание внешнеполитического курса страны, преследующего цель повышения значимости Индонезии на международной арене. Как пишет “Джакарта пост”, “индонезийская внешняя политика за последние два года (имеется в виду период правления Юдхойоно. – М.Г.) подобна поведению подростка, который очень хочет попробовать все, не имея достаточных возможностей и даже не способного свои возможности оценить. Став первым в истории страны президентом посредством прямого голосования и добившись определенной политической стабильности, Юдхойоно обнажил трудно скрываемое желание распространить свое влияние за пределы страны и занять равное место среди наиболее выдающихся мировых политических лидеров” [1].
В палестино-израильском конфликте и в особенности во внутреннем конфликте между ХАМАСом и ФАТХом Индонезия представляет себя в роли посредника. В Ираке Юдхойоно предлагает программу, включающую создание совместных миротворческих сил, опирающихся на участие в них мусульманских государств. До этого Индонезия незамедлительно отреагировала на конфликт между Ливаном и Израилем участием в миротворческих силах под эгидой ООН. Индонезия также выдвинула идеи относительно разрешения проблемы в Косове и Северной Корее, предложила свою полицейскую поддержку в Дарфуре.
Во внешней политике Индонезии всячески проводится идея, оправдывающая претензии страны на более значимое место на международной арене, повышение имиджа президента и акцентирования успехов страны в деле развития демократических основ. Но, как все чаще начинают заявлять в Индонезии, вопрос состоит в том, что внешние амбиции и внутренние возможности должны быть адекватны. По мнению авторов этих высказываний, выдвижение идей является лишь одной из граней решения проблемы. Далее необходимо одобрение внешних сил. Но и это далеко не все. Затем требуются усилия для их реализации. Они же в свою очередь требуют ресурсов от высококвалифицированного дипломатического обеспечения до политического и экономического влияния. И только таким образом можно рассчитывать на расширение участия в международных делах.
Министр иностранных дел Индонезии Хасан Вираюда обозначил свою страну как страну “средних возможностей” (middle-power), в силу чего она должна опираться на мягкое воздействие (soft power) на международной арене. Под этим подразумевается возможности Индонезии, исходящие из того, что она является крупнейшей страной мусульманского мира, успешно развивает демократию, а также имеет устойчивые связи с развитыми и развивающимися странами.
В 2007 г. оппоненты президента начали осознавать, что одной лишь мягкой силы недостаточно, и для реализации выдвигаемых идей Индонезии нужны более реальные силы, т.е. экономические и военные возможности. Примером может служить ситуация в Ираке. В стремлении помочь США выйти из этого конфликта Юдхойоно выдвинул идею формирования исламских миротворческих сил, способных составить альтернативу военному присутствию стран коалиции под эгидой США. Но этот план требует, чтобы Индонезия возложила на себя ответственность за его реализацию. Индонезия заявила, что она готова отправить войска в Ирак, если это будет подкреплено серьезной поддержкой других мусульманских государств. Но сама она такими возможностями практически не обладает. Как пишет все та же “Джакарта пост”, “создается впечатление, что правительство забыло просчитать экономическую и политическую стоимость вхождения в Ирак. После нескольких недель распространения этой идеи через СМИ предложение Юдхойоно продолжало оставаться на уровне обсуждения, поскольку президент почувствовал сильное внутреннее ему сопротивление. Многие, включая законодателей, подняли вопрос о рисках, связанных с отправкой вооруженных сил в истерзанную войной страну” [2].
Другим примером скромных успехов индонезийской дипломатии в удовлетворении своих политических амбиций является ее стремление стать посредником в палестино-израильском конфликте. В начале 2007 г. Индонезия выдвинула идею проведения переговоров с участием западных стран, ХАМАСа, а также других заинтересованных сторон. Объявленная цель — достижение лучшего взаимопонимания сторон. Вираюда и другие официальные лица отметили некоторые успехи на этом поприще. Напряженность, присутствующая в Палестинe, свидетельствует об обратном. Проблема опять же состояла в отсутствии ресурсов для реализации инициатив. Эти два примера демонстрируют подлинную способность Индонезии в реализации международных проблем. Схожая ситуация наблюдалась и в случаях с Северной Кореей и Мьянмой.
В стране возникает опасение, что недостаточность возможностей, исходящая из ограниченности политических и экономических ресурсов, при избыточном количестве инициатив делает не столь убедительным статус Индонезии в качестве непостоянного члена СБ ООН, и если Юдхойоно и его команда намерены продолжать текущую практику, Индонезия может утратить политическую кредитоспособность, закрепить за собой репутацию страны, способной не более чем на потрясение воздуха своими инициативами. Высказываются мнения, что проблема страны в области внешней политики состоит в том, что она должна определить список приоритетов, исходя из наличия ресурсов для их реализации.
Поскольку Индонезия, стремясь вырваться из периферийного статуса в исламском мире, обращает основные взоры и действия во внешней политике на Ближний Восток, видимо, в этом регионе и определяется в наибольшей степени эффективность ее внешнеполитической деятельности.
1. Jakarta Post, 28.12.2007.
2. Там же.