Американские эксперты прогнозируют обострение в 2020 году отношений между США и Ираном

Новые санкции США против Организации по атомной энергии Ирана (ОАЭИ) и ее главы Али Акбара Салехи бессмысленны и никак не повлияют на ядерную программу республики. Об этом заявил в пятницу 31 января официальный представитель МИД Ирана Аббас Мусави. «Санкции против Салехи говорят об отчаянии США и никак не повлияют на развитие мирной атомной программы Ирана», — цитирует его пресс-служба иранского МИД. Он добавил, что, «вероятно, такие действия Вашингтона продиктованы желанием отвлечь внимание от импичмента президента Дональда Трампа и скорого провала «сделки века»». 30 января Минфин США объявил о введении новых санкций против ОАЭИ и ее главы. Как утверждал спецпредставитель Соединенных Штатов по Ирану Брайан Хук, организация сыграла важную роль в нарушении Тегераном ключевых обязательств в рамках ядерной сделки, заключенной в 2015 году. В связи с новым витком санкционной экскалации между Вашингтоном и Тегераном американские эксперты делают следующее прогнозы. Напряженность между Соединенными Штатами и Ираном почти наверняка вновь обострится в конце этого года, поскольку ядерная программа Ирана продолжает расширяться. В последние недели иранские официальные лица угрожали выйти из Договора о нераспространении ядерного оружия и приостановить действие Дополнительного протокола к нему с Международным агентством по атомной энергии, если он столкнется с возобновлением или «откатом» санкций ООН. Угрозы Ирана появились после того, как Европа решила запустить механизм разрешения споров в рамках Совместного всеобъемлющего плана действий по ядерной сделке (СВПД). Но у так называемого блока Е3, состоящего из Франции, Германии и Великобритании, сейчас нет особого желания инициировать ответные санкции ООН. Вместо этого европейский блок надеется, что запуск этого процесса предотвратит дальнейшее значительное расширение Тегераном своей ядерной программы. Но эта стратегия будет работать только временно. Из-за санкций США Иран, вероятно, продолжит занимать более агрессивную позицию в отношении своей ядерной политики, несмотря на усилия ЕС отговорить его делать это, и если Европейский союз не будет продолжать реализацию механизма урегулирования споров, то Соединенные Штаты могут найти способ по своей собственной инициативе эти санкции вновь ввести. Вашингтон также будет оказывать дипломатическое давление-подкрепленное угрозами карательных мер — на Е3, чтобы занять более жесткую линию в отношении Ирана. Иран, однако, вряд ли сдвинется с места в кампании максимального давления США до ноябрьских президентских выборов в США. Иран и Соединенные Штаты по-прежнему далеки друг от друга в вопросах ядерной программы Ирана, его ракетной программы и его региональной стратегии. Соединенные Штаты проявляют мало интереса к тому, чтобы отказаться от своих требований, в то время как Иран не демонстрирует готовность к расширению сферы переговоров, которые он готов вести, или к отказу от своих требований о смягчении предварительных санкций. В результате этой патовой позиции в 2020 году следует ожидать еще большего обострения ситуации на Ближнем Востоке. И все это делает дальнейшую эскалацию между Ираном и США и Е3 практически неизбежной в этом году — создавая потенциал для кризиса, связанного с ограниченной военной конфронтацией.
Соединенные Штаты не проявляют особого желания ослаблять свою кампанию давления на Иран с тех пор, как Вашингтон вышел из СВПД в мае 2018 года, а госсекретарь США Майк Помпео выдвинул Ирану 12 максималистских требований. Фактически, нынешняя команда, направляющая внешнюю политику США, в которую входят Помпео и министр обороны Марк Эспер, является более синхронной в отношении реализации стратегии США по Ирану, чем в любой другой момент в администрации президента США Дональда Трампа. Главные США требования сводятся к тому, чтобы Иран прекратил поддержку региональных посредников, полностью прекратил свою гражданскую программу ядерного обогащения и принял существенные ограничения на свою программу баллистических ракет. Но для Ирана согласие на выполнение таких условий означало бы полную капитуляцию. Зарубежные прокси-группы Ирана имеют решающее значение не только для сохранения его регионального политического и военного влияния, но и в рамках практического воплощения так называемой стратегии «рассеянного сопротивления». Тегерана рассматривает свой арсенал баллистических ракет и гражданские ядерные программы как нормальные аспекты своего оборонного сектора и экономики «сопротивления», которая стремится свести на нет негативное влияние санкций посредством ряда действий, включая контрабанду и стимулирование отечественной промышленности. Иранская ракетная программа помимо всего прочего компенсирует отсутствие у Ирана современных военно-воздушных сил.
Серьезные протесты в Тегеране и других городах в ноябре 2019 года из-за повышения цен на топливо и программы нормирования, а в январе 2020 года — из-за крушения рейса 752 авиакомпании Ukraine International Airlines, заставили многих в администрации Трампа поверить, что максимальное давление работает. По мнению сторонников этой стратегии, это лишь вопрос времени, когда народные волнения либо заставят Иран уступить большинству требований США, либо даже приведут к смене режима.; в то же время, рассуждают они, значительные экономические санкции ограничат возможности Ирана финансировать свою оборонную стратегию. Иран, тем временем, использовал асимметричные атаки, чтобы попытаться препятствовать усилиям США. Вместо того чтобы непосредственно противостоять более мощным обычным вооруженным силам Соединенных Штатов и их союзников, Иран использовал другие средства, включая зарубежные прокси-группы для преследования коммерческих нефтяных танкеров, нанесения ракетных ударов и участия в кибератаках на цели США и их союзников. В 2019 году Иран несколько раз атаковал нефтяную инфраструктуру Саудовской Аравии, самым заметным из которых был сентябрьский теракт в Абкаике. Хотя возвращение к такого рода эскалации маловероятно вне кризиса, его нельзя исключить. Отметим от себя, что такие атаки продолжаются и вне кризиса: атаки «Аль-Шабаб» с 4 погибшими американцами на базу в Кении в прошлом месяце; падение американского самолета в Афганистане на прошлой неделе с 7 погибшими; и возобновление на днях ракетных обстрелов саудовской инфраструктуры йеменскими хоуситами (это одновременно ответ на попытки саудитов начать штурм Саны и направление соответствующего сигнала Вашингтону). Иран также надеется вбить клин между Соединенными Штатами и их союзниками, часть из которых столкнется с основной тяжестью иранских атак. Такая агрессия рискованна, так как она гарантирует ответный удар со стороны стран, обеспокоенных региональной стабильностью, таких как европейские державы, поэтому Иран тщательно откалибровал свои атаки. Тегеран, со своей стороны, не проявил особого желания капитулировать под давлением США. Его аппарат безопасности и полиции справился с протестами, несмотря на их масштаб. А напряженность в отношениях между США и Ираном фактически укрепляет решимость Тегерана, усиливая позиции сторонников жесткой линии, в том числе повышая их шансы на победу на парламентских выборах, намеченных на февраль. Но, несмотря на отсутствие точек соприкосновения между Тегераном и Вашингтоном, кризис, последовавший за убийством иранского генерала Касема Сулеймани (сам по себе это сигнал о полной неготовности Вашингтона к диалогу; никто в Тегеране в здравом уме после этого вести консультации в любых режимах не будет – авт.), показал, что обе стороны могут остановиться, не доходя до открытого военного конфликта — даже когда они находятся в опасной близости от него.
В этой ситуации E3 оказывается фактически между молотом и наковальней. Европейские страны разделяют большую часть озабоченностей США в отношении региональных связей Ирана с местным ополчением, программы баллистических ракет и ядерной деятельности. Франция, в частности, продемонстрировала готовность присоединиться к позиции США по иранской ракетной программе, в то время как Великобритания выразила тревогу по поводу угроз Ирана судоходству в Персидском заливе. Но обе эти европейские державы продолжают рассматривать СВПД как оптимальную основу для того, чтобы блокировать ядерные амбиции Ирана, и полагают, что риск распространения значительно перевешивает риск ополчения и ракет. Драматические санкции, по мнению этой пары, должны быть зарезервированы именно для ядерной проблемы, а вопросы, связанные с ракетами и ополченцами, должны решаться путем переговоров. С помощью запуска механизма разрешения споров 14 января Великобритания, Франция и Германия намерены продлить, а не отменить СВПД. Е3 будет стремиться к тому, чтобы Иран как можно дольше придерживался тех положений, которые еще остались от СВПД, искусственно замедляя в этом контексте процесс урегулирования споров, который может продолжаться в течение нескольких месяцев. 24 января Европейский союз объявил, что его члены согласились официально продлить этот процесс и что совместная комиссия СВПД, которая занимается рассмотрением споров, не будет заседать до февраля. Е3, вероятно, по крайней мере попытается затянуть этот процесс до ноябрьских выборов в США в надежде, что там сменится администрация. При этом Иран приближается к тому моменту, когда у него накопится достаточно низкообогащенного урана для дальнейшего обогащения и создания атомной бомбы. Несмотря на их менее жесткую позицию, чем позиция Соединенных Штатов, европейские державы тоже в этой связи имеют свои «красные линии». Если Иран продолжит существенно наращивать свою ядерную программу, он ускорит принятие протокола по разрешению споров СВПД. Если Иран выйдет из Дополнительного протокола или, что еще более серьезно с их точки зрения, из Договора о нераспространении ядерного оружия, европейские страны будут более охотно рассматривать возможность введения жестких санкций. Еще одна «красная линия» для Европы касается обогащения урана. Иран, обогащающий уран до 20%, сделает Е3 более готовым к запуску санкций ООН, как и факт накопления достаточного количества урана для создания атомной бомбы. Эти шаги Ирана также пересекут «красную линию» США и Израиля, возможно, спровоцировав авиаудары или кибератаки, направленные на разрушение ядерных объектов Ирана.
Три процесса выборов в течение следующих 18 месяцев определят стратегию Ирана в отношении Соединенных Штатов. 21 февраля в Иране пройдут парламентские выборы. Почти треть действующих членов иранского парламента были дисквалифицированы Наблюдательным  советом, а давний спикер этого органа Али Лариджани не будет добиваться переизбрания. Все это позволяет иранским сторонникам жесткой линии добиться значительных успехов. Если они вернут себе контроль над парламентом или даже просто завоюют большее количество мест  в этом органе, можно ожидать, что Иран будет проводить более жесткую стратегию по отношению к Соединенным Штатам. В этой связи отметим, что много в данном случае будет определять лично позиция аятоллы Али Хаменеи. Вторые выборы пройдут 3 ноября в Соединенных Штатах, что рождает в Тегеране и ЕС напрасные иллюзии о возможной смене администрации. Тегеран предпочел бы возвращение в Белый дом президента-демократа с реанимацией прежнего СВПД, к чему сейчас нет никаких внутриамериканских экономических предпосылок. А это основное условие победы того или иного кандидата. Максимум, на что тут можно надеется, так это на уход М.Помпео, что, однако в условиях авторитарности принятия решений Трампом, по нашей оценке, имеет вторичное значение. А третьи выборы состоятся в середине 2021 года, когда Иран проведет свои собственные президентские выборы, на которых президент Хасан Роухани уже будет лишен права баллотироваться.
В связи со сказанным американские эксперты делают следующие выводы о перспективах развития ситуации.
Соединенные Штаты не проявляют особой готовности смягчить свою кампанию давления на Иран, но и Тегеран Иран не демонстрирует никаких признаков того, что он готов подчиниться этому давлению. Европейские державы мало заинтересованы в быстром продвижении процесса урегулирования споров в рамках Совместного всеобъемлющего плана действий, который они запустили в начале января и который, как они надеются, ограничит ядерную деятельность Ирана. Соединенные Штаты будут продолжать расширять санкционное давление на Иран, но они приближаются к пределам эффективности такой стратегии, что вынудит их перейти к еще более жестким мерам, включая попытки заставить европейские страны занять более агрессивную позицию в отношении Ирана или в самостоятельном режиме возобновить режим санкций ООН.

62.88MB | MySQL:102 | 0,445sec