К итогам 2019 года в Турции. Часть 13

В конце 2019 года Фонд политических, экономических и социальных исследований Турции (SETAV) опубликовал Альманах, посвященный событиям завершившегося года.

Продолжаем разбор основных разделов и итогов уходящего года, по мнению большого авторского коллектива экспертов наиболее влиятельного мозгового центра, пользующегося безусловной поддержкой со стороны нынешнего руководства страны.

Напомним, что в предыдущей части статьи мы завершили рассмотрение раздела под заголовком «Динамика развития ситуации во внешней политике, имеющая отношение к энергетике».

Следующую Главу Альманаха, которая называется «Закон и судопроизводство в 2019 году» мы пропустим. Понятно, что для определенных категорий читателей она может представлять интерес. В частности, для тех, кто профессионально или «по велению сердца» вовлечен в мониторинг ситуации с соблюдением базовых прав и свобод человека в Турции.

Однако, представляется, что таких среди читателей ИБВ – подавляющее меньшинство, а, следовательно, можно главу пропустить. Кроме того, ситуация с правами человека в Турции – более-менее понятна: в стране чётко выстроена вертикаль власти. И, несмотря на то, что все разговоры о «деспотии» и «султанате» являются сильным преувеличением, суды в стране, включая Конституционный суд, так или иначе, подконтрольны президенту страны.

А рассуждения и критику тезисов Альманаха на сей счет можно оставить профессионалам, включая европейских коллег, которые занимаются ежегодным мониторингом Турции на предмет эволюции страны на пути в Европу (с которого Турция, впрочем, некоторое время назад, на данном отрезке своей истории, ысошла – В.К.). То же касается и судебных процессов над теми, кого подозревают в причастности к так называемой террористической организации Фетхуллаха Гюлена (или ФЕТО — В.К.).

Число арестованных и судимых в рамках дела об организации, которой приписывают организацию попытки военного переворота в ночь с 15 на 16 июля 2016 года – достаточно велико, а дела, в известной степени, — далеко не бесспорны. Хотя, разумеется, если есть попытка переворота, то должны быть и те, кто в ней принимал участие и должен понести заслуженную или не очень ответственность.

Следующая Глава называется «Образование и социальная политика в 2019 году».

Эта тема представляется некоторым образом более интересной, чем предыдущий раздел. Потому что речь идет о будущем страны, а точнее – о том желаемом будущем, которое для неё создает действующее руководство страны. Именно уровень образования подрастающего поколения предопределяет перспективы страны.

Разумеется, при условии положительной демографической ситуации, с которой у Турции – все в порядке: ежегодно численность турецкого населения прирастает, естественным образом (не имея в виду миграционного потока – В.К.) приблизительно на 800 тыс. человек.

Но вот система образования в Турции вызывает вопросы. В стране – есть некоторое количество ВУЗов достаточно высокого уровня, стандарты в которых приближаются к мировым. Однако, даже среднее образование доступно далеко не всем гражданам. Что уж говорить об образовании высшем: на образовании стоит серьезный экзаменационный фильтр, который без специальных курсов подготовки, обычным школьникам преодолеть практически нереально. Исключить это явление, до сих пор, не удалось. Да и есть серьезные сомнения в том, что это кто-то, вообще, считает необходимым преодолевать. Система подготовки к экзаменам в ВУЗы в Турции – это отлаженный и крупный бизнес, у которого есть свои интересанты и покровители.

Впрочем, для страны – это полбеды. Другая заключается в том, в каком направлении нынешнее руководство страны видит её развитие? Понятно, что происламская траектория с засильем школ имамов-хатыбов ничего не сулит стране в плане возникновения инноваций и не количественного, а качественного развития. Кроме того, и здесь Турция, вряд ли, является исключением: в действующей капиталистической модели хозяйствования образовывать общество широко никто не собирается. Не Советский Союз. Всяк «сверчок» должен знать свой «шесток». Особенно, в столь иерархичном обществе, которым является Турция, где четко работает социальный фильтр. И высшее образование – один из них.

Пусть это и не зафиксировано официально нигде, и никто этого никогда не скажет, но в Турции есть сословия и классы, между которыми – невидимые постороннему глазу стеклянные перегородки. Исключения и прорывы случаются, но они носят не массовый, а единичный характер и лишь подтверждают правило. Пробиться выходцу из простой семьи в Турции, по карьерной лестнице, крайне и крайне сложно, ввиду отсутствия доступной образовательной системы.

Однако, перейдем от своих рассуждений к тому, что на эту тему сообщает Альманах.

Начнем с главного: Альманах говорит о том, что, невзирая на сохраняющиеся проблемы в сфере образования, 2019 год прошёл, в этом смысле, для страны достаточно успешно. Как указывается в документе, были запланированы конкретные шаги и мероприятия, которые принимали во внимание внутреннюю и зарубежную динамику в профессиональной сфере. Имея в виду, разумеется, тот спрос и те требования, которые предъявляются к современному образованию рынком рабочей силы.

Оценивая ситуацию с образованием в Турции, Альманах ссылается на данные регулярного Отчета Международной программы по оценке образовательных достижений учащихся (Programme for International Student Assessment – в аббревиатуре, PISA).

В частности, указывается на то заключение, которое относительно Турции делается в Отчете, датированном 2018 годом. Заметим, что о конкретных цифрах Альманах не говорит. А лишь отмечает тот факт, что показатели Турции находятся ниже среднего уровня по странам Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР). Впрочем, если говорить о соревновании с самими собой и собственными показателями, то результаты 2018 года оказались лучше тех же, но датированных 2015 годом.

Говоря о доступности образования в Турции, Альманах ссылается на образовательную реформу от 2012 года, когда страна перешла к 12-летней модели по системе «4 + 4 + 4», имея в виду трехступенчатое начальное и среднее образование, каждая из которых рассчитана на 4 года.

Как указывается в Альманахе, во всех стратегических образовательных планах, включая рассчитанные на период с 2015 по 2019 г. и с 2019 по 2023 годы, ставится задача по повышению доступности образования. Целевыми группами здесь являются девочки и дети, что называется «с особыми требованиями». Понятно, что образование среди девочек, особенно, в восточных провинциях страны с патриархальным укладом жизни – это одна из самых болевых точек турецкой системы образования.

Теперь приведем, буквально несколько характерных цифр из Альманаха, характеризующих систему начального и среднего образования в Турции.

Доступность начального образования среди детей Турции в учебном году 2018 – 2019, в среднем, составила около 91,8%. Далее Альманах приводит цифру для доступности среднего образования, которая составила в том же учебном году, в среднем, около 93,3% (остается предполагать, поскольку специально это не комментируется, что эта доступность отсчитывается уже от тех, кто получил начальное образование и картина тогда выглядит несколько хуже, чем приведенная цифра – В.К.). Следующая четырехлетка оказывается ещё «менее доступна» для детей – средний показатель составляет 84,2%.

Довольно давно турецкое руководство открыто сказало, что стране не требуется то, чтобы 100% населения в ней имело бы диплом о высшем образовании (дискуссии на эту же тему ведутся и в России, с переменным успехом – В.К.). В Турции же этот тезис широко распространен, успешно внедрен в сознание населения и высшее образование считается уделом далеко не всех. И отношение к «ПТУ» в России (как правопреемницы советской системы образования – В.К.) и Турции – принципиально разное. «Позорным» получать после школы профессиональное образование в Турции не считается. Высшее образование считается престижным, а профессиональное образование – в определенном смысле, нормой жизни.

Теперь то же, но выраженное уже языком цифр: согласно данным Министерства образования Турции, в 2018 – 2019 учебном году, число детей, обучающихся по программе среднего образования составляло 5 млн 649 тыс. 594 чел. При этом, доля тех, кто обучается по программе профессионального образования, составляет около 32% или, в абсолютном выражении – 1 млн 793 тыс. 391 человек.

Если мы говорим о государственных школах, то предусматривается два варианта обучения: «Анадолу профессиональное (образование)» и «Анадолу техническое (образование)». При этом, как можно заключить из знакомства с программами подготовки, первое направление (профессиональное) – для тех, кто хочет (только и может что) немедленно влиться в рынок труда, сразу после окончания школы. Второе (то есть, техническое образование) – предназначается для тех, кого, все-таки, готовят к дальнейшему поступлению в высшие учебные заведения. То есть, к переходу в иное «сословие».

Однако, невзирая на тот упор, который в стране, очевидно, делается на формирование именно рынка рабочей силы, в Турции наблюдается заметный спад числе тех учеников, которые обучаются по программам профессионально и технического образования.

Проиллюстрируем это на цифрах.

Сначала в процентах по учебным годам тех, кто, обучаясь по программе среднего образования, предпочитает именно это направление: 2014 – 2015 учебный год – 37,25%, 2015 – 2016 учебный год – 35,87%, 2016 – 2017 учебный год – 35,35%, 2017 – 2018 учебный год – 34,95%, 2018 – 2019 учебный год – 31,75%.

Теперь то же самое, но уже — в абсолютных значениях: 2014 – 2015 учебный год – 2 119 736 чел., 2015 – 2016 учебный год – 2 082 935 чел., 2016 – 2017 учебный год – 2 068 212, 2017 – 2018 учебный год – 1 987 282, 2018 – 2019 учебный год – 1 7933 91 абитуриентов.

Цифры эти Альманах не комментирует, однако, здесь мы можем просто заключить, что интерес молодых турок к различным рабочим профессиям постепенно снижается, уступая место их желанию вступить в ряды квалифицированной рабочей силы.

Заметим и ещё одно немаловажное обстоятельство, которое заключается в том, что в Турцию переместилось около 3,6 млн сирийских беженцев в результате гражданской войны в Сирии. Разумеется, цифра будет и того выше, если мы примем во внимание всех тех, кто бежал в Турцию в результате так называемой «арабской весны».

Понятно, что далеко не все из мигрантов, прибывших в Турцию, работают (будучи стариками, детьми и домохозяйками). Однако, число тех, кто, все же, занят, составляет существенную «инъекцию» в турецкий рынок труда.

Эти люди, по вполне понятной причине неспособности получить официальные документы на трудоустройство и незнания турецкого языке, – более непритязательны чем турки и готовы браться за то, что местные жители берутся крайне неохотно. Кроме того, они и за свой труд берут намного меньше, чем турки.

Кроме того, в стране и так процветают «серые схемы» оплаты труда, потому что отчисления с работодателя за полноценный найм сотрудника – весьма значительны, что вдвойне критично на фоне непростой экономической ситуации в стране. Это касается не только беженцев в страну, но даже и тех, кто является гражданами Турции. Уход от налогового бремени в «кэш» процветает не только в России, но и в Турции.

Заметим и ещё одно обстоятельство, возможно не столь очевидное на первый взгляд: появление на рынке немалого количества дешевой рабочей силы толкает Турцию в сторону «китаизации» своего производства. То есть, сбивает её с пути построения собственных брендов, с высокой добавленной стоимостью за имя «Сделано в Турции».

В какой-то момент времени, могло показаться, что Турция период 1990-х годов в своем производстве преодолевает. В стране росло качество выпускаемой продукции, появлялись собственные бренды, а лейбл «Сделано в Турции», от года к году, повышал свою престижность. Понятно, что Турция направлялась к другой весовой категории производителей, начиная конкурировать с европейскими брендами. Разумеется, при этом Турция уходила с рынка дешевой продукции, произведенной в странах третьего мира.

Теперь же, с проникновением в Турции большого количества незаконных мигрантов, происходит определенный откат назад. Опять начинают процветать подпольные производители ширпотреба, который в определенный момент времени были потеснены странами третьего мира. Это произошло по причине появления на рынке большого количества дешевой иностранной рабочей силы, которые потеснили турок и вызвали заметное неудовольствие.

В качестве отступления заметим, что это неудовольствие из простых турок буквально рвется наружу. Стоит лишь возникнуть для него благоприятным обстоятельствам. Приведем простой пример: после того, как Турция начала свою 4-ю по счету военную операцию в Сирии, уже получившую название «Весенний щит» и пошла информация о потерях, а также начали приходить похоронки, в провинции начали искрить стихийные погромы лавок выходцев из Сирии. Заметим, что речь идет о сирийцах, которые сбежали из Сирии от режима «кровавого диктатора Асада». То есть, идеологические причины здесь – ни при чем. Перед нами – «правильные оппозиционеры». Беремся утверждать, что здесь речь идет про чистую экономику. В том смысле, что просто это — пришельцы, которые вытесняют турок в определенных экономических нишах и сбивают цены на свой труд. И, при первой возможности, с ними начинают разбираться внеэкономическими методами под откровенным предлогом потерь Вооруженных сил Турции в Идлибе.

На самом деле: это – важный вывод, который напрашивается в этой ситуации. В Турции существует напряженность между местным населением и беженцами, которая грозит прорываться наружу при первой удобной возможности. Турецкое руководство испытывает очевидные затруднения с тем, чтобы интегрировать пришельцев в турецкую жизнь. На это нет ни денег, ни достаточно масштабной для этого политики. Да и «стравить пар из этой кастрюли», открыв границу с Грецией также, вряд ли, удастся. Хотя и было сообщено, что буквально за двое суток границу с Грецией пересекло около 117 тыс. мигрантов.

Однако, вернемся к образовательным вопросам, в частности, к политике Турции в сфере образования, рассчитанной на период до 2023 года (то есть, приуроченной к столетнему юбилею Турецкой Республики – В.К.).

Вот какие цели ставятся соответствующей программой:

  • Рост ценности профессионально-технического образования.
  • Возможности доступа к профессионально-техническому образованию будут расширены.
  • Будут разработаны учебные планы нового поколения.
  • Образовательная среда и человеческие ресурсы будут улучшены.
  • Профессионалы, необходимые бизнес среде, пройдут обучение за рубежом.
  • Отношения между образованием, занятостью и производством будут укреплены в профессионально-техническом образовании.
  • Будет подготовлена квалифицированная рабочая сила, необходимая для местной и национальной оборонной промышленности.

Последнее – это, вообще, отдельная история. В том смысле, что мы не раз уже говорили о том, что третье десятилетие 21-го века становится периодом развития оборонно-промышленного комплекса в Турции. Растущий тренд на милитаризм и активное ведение Турцией военных действий, требуют от Турции развития оборонно-промышленного комплекса. А это, в свою очередь, — наращивания кадрового обеспечения ОПК. Пока Турция к этому не совсем готова. Но, как представляется, довольно быстро пройдет адаптация.

62.87MB | MySQL:102 | 0,465sec