На сегодняшний день политика Китая в отношении Афганистана зиждется на его оценке последствий мирного соглашения между США и талибами. С точки зрения Пекина, ситуация не выглядит многообещающей. Китайские эксперты уверены, что процесс внутреннего примирения между исламистским движением «Талибан» (запрещено в РФ) и афганским правительством будет продвигаться значительно сложнее, чем переговоры между Вашингтоном и талибами. Фактически переговоры между талибами и афганским правительством по поводу освобождения заключенных претерпели провал, и, хотя это и не является нарушением соглашения с США, талибы продолжают военные операции против правительственных сил Афганистана. Споры вокруг результатов президентских выборов в Афганистане по-прежнему не стихают. Сохраняющийся политический тупик в Кабуле и борьба между президентом Ашрафом Гани и бывшим премьер-министром Абдуллой Абдуллой подрывают стратегию переговоров афганского правительства с талибами. Китай официально одобрил политическую победу Гани, но по-прежнему убежден в способности Абдуллы подорвать переговорный процесс. Однако с наибольшими опасениями Пекин смотрит на то, что деликатное равновесие сил в Афганистане может быть нарушено выводом с его территории войск США. По мнению китайских экспертов, в этом случае талибы могут отклонить прямые мирные переговоры с афганским правительством. В худшем случае за этим последует гражданская война между талибами и тем, что осталось от центрального правительства. С точки зрения Китая, решение правительства США о выходе из Афганистана имеет безответственный характер. Пекин убежден, что после этого Афганистан и другие страны региона погрузятся в хаос, особенно если Вашингтон воплотит свои угрозы и значительно сократит финансовую помощь Афганистану. Между тем китайские СМИ сравнили мирное соглашение между США и талибами с «позорным» выходом США из Вьетнама в 1970-х годах. По мнению ряда специалистов, Соединенные Штаты отложили выход из Афганистана, опасаясь не только погружения страны в хаос, но и ущерба репутации, который Вашингтон понесет, спровоцировав этот самый хаос. С точки зрения Китая, «мир», которого достигли Соединенные Штаты, – это «мир» для себя, а не для Афганистана или региона. Соединенные Штаты планируют покинуть Афганистан, уже потратив на военную кампанию 2 трлн долларов и потеряв 2400 военных, в то время как талибы остаются мощной политической силой, а безопасность Афганистана остается под угрозой. В результате этого существует риск, что Китай и другие страны региона в течение многих лет будут сталкиваться с неизбежными побочными эффектами афганского конфликта. Ирония позиции Китая заключается в том, что, хотя он и выступил против вторжения США в Афганистан в 2001 году, опасаясь дестабилизации региона и размещения сил США ближе к границам Китая, он в равной степени критикует вывод американских войск из Афганистана. Главная озабоченность Пекина в данном вопросе вызвана ситуацией в сфере безопасности, а также нестабильностью и радикализацией, которые распространяются на Китай. Решение этой проблемы требует от Пекина сотрудничества как с Кабулом, так и с «Талибаном», а следовательно и  примирения между двумя сторонами. Несмотря на то, что Китай ранее поддерживал антиталибский Северный альянс, его взгляды на «Талибан» постепенно трансформировались таким образом, что в рамках движения Китай начал четко различать группировки, выступающие против Соединенных Штатов, и группировки, которые способствуют радикализации ислама. Кроме того, между Пекином и «Талибаном» начали возникать деловые отношения с учетом того, что первому было необходимо склонить талибов к отказу в убежищах уйгурским боевикам, а «Талибан», в свою очередь, хотел, чтобы Китай в определенных ситуациях мог оказывать ему публичную поддержку. Начиная с 2014 года, делегации талибов начали публично и регулярно посещать Китай, кульминацией этих мероприятий стали секретные переговоры, которые Китай проводил в 2015 году между Кабулом и талибами в Урумчи. Что касается борьбы с терроризмом, Китай поддерживает тесные связи с Кабулом в рамках двустороннего сотрудничества в области безопасности, в первую очередь ориентированного на сдерживание террористических организаций, связанных с Исламским движением Восточного Туркестана и «Исламским государством» (запрещены в РФ). Китай оказал Афганистану военную помощь в формировании горной бригады в Ваханском коридоре недалеко от северной афганской провинции Бадахшан с целью предотвращения проникновения сторонников ИГ в Китай. По данным афганских исследователей, Пекин предоставил правительству Афганистана военную помощь на сумму более 70 млн долларов с 2016 по 2018 год. Отношения Китая с Кабулом и талибами придают ему особую роль в переговорах между двумя сторонами. Пекин гордится своим относительным нейтралитетом и с гордостью заявляет, что, в отличие от Соединенных Штатов и большинства соседей Афганистана, Китай никогда не вторгался на его территорию. Правительство Китая не отказывает представителям талибов в посещении страны для проведения встреч различного уровня, и это позволяет ему играть посредническую роль между талибами и Кабулом. В ожидании усиления легитимности, роли и влияния «Талибана» в Афганистане Китай, скорее всего, будет стремиться улучшить отношения с движением в будущем. Китай давно перешел через барьер собственного «принципа невмешательства» в дела Афганистана, как в целях посредничества, так и в целях защиты своих интересов на местах. В то время как Китай продолжает поддерживать Гани и его правительство, растут и благоприятные взгляды китайских аналитиков на развитие отношений с «Талибаном». В целом, по их мнению, мирное соглашение между Соединенными Штатами и «Талибаном» укрепило легитимность движения, предоставив организации возможность влиять на развитие отношений с правительствами иностранных государств, особенно Пакистаном и Китаем. Хотя Пекин не поддерживает и не может поддержать «халифат» в Афганистане, поскольку он может стать прямым вызовом контролю Китая над мусульманским населением, власти страны отмечают, что политическая идеология талибов демонстрирует признаки умеренности.