Противоборство между Турцией и частью ливийской номенклатуры, которая предпочла содержание от ОАЭ и КСА, происходит не только на поле боя, но и в идеологическом пространстве, тесно смыкающимся с религиозным. Аргументов тут не так много, как новинок военно-промышленного комплекса у оппонентов, которые решено испытать друг на друге, и стороны все чаще апеллируют к истории Ливии в той ее части, которая связана с национально-освободительным движением.
Так уж вышло, что последнее в современной ливийской истории, главным образом, связывается с борьбой против итальянских колонизаторов. То обстоятельство, что с 1551 по 1911 год, с небольшими перерывами, т. е. без малого 400 лет, страна входила в состав Османской Империи, как-то выпадает из освободительного эпоса и тому есть простое объяснение. За это время население смогло полностью адаптироваться к сложившемуся положению дел и воспринимало власть султана, не как иго, а как естественный ход вещей. Все мало-мальски значимые инциденты в ходе турецкого правления, наподобие династического переворота Караманли, не затрагивали основу основ: признание вассалитета перед турками, духовного верховенства Стамбула и регулярную уплату ему дани. Случалось, сборщиков податей били, а выплату дани задерживали, но это все были частности. Ослабление Османской Империи и приход в 1911 году в Ливию итальянцев остались в памяти большинства ливийцев именно, как приход настоящих оккупантов и значительная их часть сражалась против новоявленных интервентов, бок о бок с турецкими солдатами и офицерами. Общее историческое прошлое турок и значительной части ливийцев, среди которых немало потомков от смешанных браков, является одним из обстоятельств ассоциирования этой части населения Ливии с интересами остальных турок. Нечто подобное происходит и с феноменом отношения многих граждан РФ к ДНР и ЛНР, которые воспринимаются, не как жители восточных районов Украины, а как часть «русского мира». Точно так же, по мнению сторонников Р.Т.Эрдогана и его самого, мисуратские и триполийские туркоманы являются частью «мира турецкого». Как и жители Северного Кипра, и части Африна и Идлиба в Сирии.
Часть ливийского движения сопротивления против Италии, продолжала сражаться и после падения Триполи, переместившись в район Зеленых гор и ассоциируется с образом Омара аль-Мухтара, пожалуй, единственным эпическим ливийским персонажем, помимо самого М.Каддафи. Уроженец Киренаики и убежденный сенусит, выходец из племени Минифа, гордящегося своим исконным аравийским происхождением, О.аль-Мухтар долгие годы вел борьбу против итальянских колониальных властей, пока не был взят в плен и казнен в возрасте 70 лет 16 сентября 1931 года.
Образ О.аль-Мухтара впервые активно применялся в ходе гражданской войны и иностранной интервенции: сторонники Джамахирии избрали его символом «Аль-Харас аш-Шаабий», парамилитарного образования, а специалисты по психологической войне, прикомандированные к южному штабу ОВС НАТО в Неаполе, использовали его в целях спецпропаганды, размещая на листовках с призывами к правительственным силам, сдаваться.
Справедливости ради, отметим, что больше образ О.аль-Мухтара не трогали и значимым символом мятежа он не стал. Его каноническое изображение на коне почти не встречалось на технике мятежников, обильно украшавших свои «тачанки» и «шуш-панцеры», самодельные броневики, разными лозунгами и посвящениями павшим соратникам.
И вот теперь, к образу героя антиколониальной борьбы ливийского народа, обратился турецкий президент.
Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган заявил в своем выступлении после заседания турецкого правительства: «Потомки мученика Омара аль-Мухтара в Ливии борются с террористами, прибывающими в их страну со всех сторон, и Турция будет продолжать поддерживать их борьбу».
После этих заявлений командующий Оперативным штабом ВВС Ливийских арабских вооруженных сил (ЛНА) генерал-майор, Мухаммед Манфур направил послание «турецкому мусульманскому народу», в котором он заявил: «Арабское племя аль-Минифа заявляет о неприятии грубых нарушений и преступлений против человечности со стороны президента Турции и лидера турецкого вторжения, особенно после того, как турецкие самолеты убивают потоков шейха моджахеда Омара бен аль-Мухтара бен Омара аль-Хиляла, аутентичного арабского мусульманского моджахеда, который никоим образом не подходит, чтобы занять место в словах этого непорядочного человека, который символизирует проституцию, разложение и безнравственность в своей собственной стране».
Далее начальник штаба ВВС ЛНА добавил: «Мы также удивлены его смелостью делать эти заявления, тем более, что Эрдоган – и есть тот, кто посылает тысячи наемников и иностранных террористов на войну в Ливию, потому что он не нашел ни одного из потомков Мухтара, о котором он упоминает сегодня, готового сражаться за него и за его темный проект в нашем регионе. Мы являемся этими потомками Омара аль-Мухтара, и мы используем все наши финансовые и моральные возможности, чтобы изгнать турецких захватчиков и любую другую партию, которая пытается подорвать национальную безопасность нашей страны, как это делали наши предки. Мы стоим на их пути, и захватчикам не достанется от нас ничего, кроме смерти, которая будет преследовать их ними на каждом дюйме нашей земли».
Также, аль-Манфур заявил: «Мы подтверждаем нашу поддержку недавно объявленной арабской и международной инициативе и призываем Египет двигаться вперед и выполнять обязанности братства и соседства против этого османского вторжения».
Завершил свое послание военачальник ЛНА так: «Мы также просим турецкий мусульманский народ остановить этого дурака, который хочет только навредить исламской нации ради достижения ложной славы и мимолетной славы».
Заочная дискуссия между президентом Турции и начальником штаба ВВС ЛНА относительно прав на наследие О.аль-Мухтара еще раз отчетливо доказывает тот факт, что никакого идейного и исторического контекста в апеллировании к героике ливийского антиколониального наследия нет и быть не может. Ну не воевал тот против турок, даже эпизод с его участием, когда он вместе с Идрисом аль-Сенуси присутствовал при капитуляции турецкого гарнизона под Адждабией никак не сравним с его последующей антиитальянской партизанской эпопеей. Ладно бы на месте турок были итальянцы, тогда еще логика аль-Манфура была бы понятна. Даже у Эрдогана ее в данном случае больше, поскольку он не акцентирует внимание на том, с кем именно не ладил ливийский герой-партизан.
История отношений ливийцев с пришлыми силами, турками, итальянцами, немцами, англичанами, французами и американцами, это история, главным образом, коллаборационизма и сотрудничества с оккупантами. Всегда находились те, кто помогал итальянцам выслеживать партизан, те, кто вместе с турками сражался против итальянских десантов, те, кто воевал на стороне Африканского корпуса вермахта, которым командовал Э.Роммеля и против него, вместе с британскими генералами Окинлеком и Монтгомери. И при всем своем личном мужестве и заслугах, О.аль- Мухтар вряд ли может сравнится с тем же героем антифранцузского сопротивления в Алжире, Абд эль-Кадиром. Но, выбирать, как говорится, все равно, не из кого, поэтому имя Омара аль-Мухтара еще не раз будет востребовано на современной политической арене Ливии.