Спустя год после гибели знаменитого командующего спецподразделением «Аль-Кудс» КСИР ИРИ генерала Касема Сулеймани Тегеран приступает к полной перестройке подконтрольных иракских военизированных формирований. Если это удастся сделать, то появиться новая архитектура иранских прокси в Ираке, которую уже называют «двуглавый дракон». К такому решению Тегеран привели последние по времени центробежные тенденции в шиитских иракских группах и элитах, а также личность преемника К.Сулеймани. По свидетельству ряд источников в Багдаде, сказать, что иракские шиитские лидеры разочарованы человеком, сменившим К.Сулеймани, — это еще мягко сказано. Они в шоке. Сулеймани, отвечающий за зарубежные операции, который был убит в результате удара американского беспилотника 3 января 2020 года, лично знал каждого вождя, командира и многих их подчиненных. Их связывала если не дружба, то точно – очень доверительные отношения. Его преемник, бригадный генерал Исмаил Каани, новый командующий «Аль-Кудс», которому поручено проводить операции за рубежом, не может похвастаться ни одним из этих коммуникационных качеств Сулеймани и, похоже, не собирается учитывать его опыт. На самом деле, Каани встречался с иракскими шиитскими лидерами уже несколько раз, но, по словам практически всех руководителей шиитских политических партий, его манеры напоминали «чиновника, озабоченного только передачей посланий и инструкций». Каани, который до этого занимался только Афганистаном, не предпринял никаких усилий, чтобы установить какие-то неформальные отношения со своими иракскми партнерами. Видимо забыв, что арабы – это совсем не афганские хазарейцы. Его поездки в Ирак проходят быстро и по-деловому, и он не тратит времени на знакомство с иракскими лидерами. Сулеймани же обладал харизмой, которую нельзя было не оценить. Он говорил по-арабски и имел обширные отношения с большинством иракских политиков и командиров вооруженных группировок, независимо от их принадлежности или конфессии. «Это сделало его близким ко всем стратам шиитского иракского общества, укрепило его авторитет и дало ему влияние на лидеров, которое он использовал, чтобы подтолкнуть их в нужном ему направлении». Сулеймани, как говорят те, кто его знал, понимал, как вести себя с каждой стороной — другом или врагом. По словам одного из суннитских иракских политиков он обладал очень редким и нужным качеством: он мог найти такое соглашение с оппонентами, которое заставило бы их почувствовать, что они достигли беспроигрышной ситуации. Каани же, например, даже не знает лично Аммара аль-Хакима, выдающегося политического лидера шиитов, несмотря на его влияние во всех сектах Ирака. Вместо этого он поддерживает личный контакт с его братом Мохсеном. Контраст между доверием и доступностью Сулеймани и официозностью Каани становится легендой в высших кругах Ирака. В то время как Сулеймани всегда прибывал в страну без предупреждения, Каани подает заявление на визу за несколько недель до этого. «Сулеймани всегда предпочитал заходить не через двери, а через окна. Каани предпочитает входить через дверь — и только после того, как получит разрешение», — так это описал один из старших советников премьер-министра Ирака. Эта разница между Сулеймани и Каани имеет принципиальное значение и означает только то, что Тегеран так и не смог заполнить вакуум влияния, образовавшийся после гибели Сулеймани и Абу Махди аль-Мухандиса, «крестного отца» большинства иракских вооруженных группировок, который был убит вместе с ним.
Как следствие, после гибели Сулеймани поддерживаемые Ираном иракские военизированные формирования, такие как «Асаиб Ахль аль-Хак», выходят из-под иранского контроля, игнорируя инструкции Каани. Все это происходит на фоне дефицита наличности в Иране и Ираке силу нефтяного кризиса и пандемии коронавируса. Вместе эти тревожные события вынудили Иран «пересмотреть» свою внешнюю политику в регионе и  «ускорить»  свои планы по изменению курса в Ираке. «Иранцы в настоящее время работают над пересмотром всех планов Сулеймани в Ираке. Раньше никто не осмеливался признаться, что были негативы, но после того, как он был убит, все заговорили о негативах. Иранцы видят, что они чересчур сильно полагались на старых союзников, которые истощили его ресурсы и, как следствие, Иран в значительной степени потерял свою шиитскую базу в стране. Теперь его цель состоит в том, чтобы попробовать новые подходы и перестроить ситуацию внутри Ирака, чтобы уменьшить эти потери», — сказал один иракский политик, близкий к иранской разведке. Источники во всех политических, военизированных и силовых структурах Ирака говорят, что иранские власти, которым поручено заниматься Ираком, фактически начали менять политику еще несколько месяцев назад. Они ожидают, что эти изменения вскоре найдут широкое отражение в иракской политике в области безопасности. Уже сейчас на местах ощущается политический сдвиг, особенно среди вооруженных группировок. «Идея состоит в том, чтобы изменить видение, согласно которому американо-иранский конфликт управляется внутри Ирака, чтобы соответствовать последним событиям на местном и региональном уровнях. Речь уже не идет о личности победителя или проигравшего в этой борьбе. Идея заключается в том, как пережить эти конфликты с наименьшими возможными потерями. Иран не может смириться с полной потерей Ирака и не может рисковать своими главными национальными интересами. Поэтому пойти на какие-то уступки и отступить на несколько шагов назад представляется типичным ответом Ирана на нынешнем этапе»,- сказал по этому поводу старший советник премьер-министра Мустафы аль-Казими. Иранцы в этом контексте оценивают три фактора: новую администрацию Джо Байдена; вооруженные группировки, лояльные великому аятолле Ирака Али ас-Систани, выходящие из военизированной группировки «Аль-Хашд аш-Шааби»; предстоящие парламентские выборы в Ираке.
Напомним, что в 1980-е годы Иран был главным очагом иракской оппозиции против правления Саддама Хусейна. Иранские разведывательные службы играли активную роль, работая с рядом вооруженных и невооруженных иракских оппозиционных сил внутри и за пределами Ирака. Но влияние иранской разведки в Ираке значительно снизилось после 2005 года, «когда разразился прямой конфликт между Ираном, с одной стороны, и американскими и британскими войсками-с другой», — сказал бывший боец организации «Бадр», старейшей и крупнейшей иракской вооруженной группировки, противостоящей Саддаму Хусейну. Вместо этого именно  спецподразделение «Аль-Кудс» стало той структурой, которой было поручено проводить иранские операции за пределами границ, и главным партнером иранской разведки в управлении иракским досье. В 2014 году возвышение группировки «Исламское государство» (ИГ, запрещено в России) дало «Аль-Кудс» очередной импульс. Под руководством Сулеймани это спецподразделение руководило иракскими ополченцами, которые сыграли ключевую роль в том, чтобы остановить наступление боевиков ИГ на Багдад, отбросить их из городов и поселков на севере и западе Ирака и захватить контроль над большими территориями. На тот период времени влияние Тегерана в Ираке было как никогда высоким. «Аль-Хашд аш-Шааби («Народная мобилизация»), объединение вооруженных группировок, было сформировано в ответ на фетву А.ас-Систани, призывавшую иракцев мобилизоваться против ИГ. Большинство из них руководствовались указаниями Сулеймани во время борьбы с ИГ. Как только в 2017 году ИГ было разгромлено, Тегеран смог установить почти полный контроль над «Аль-Хашд аш-Шааби», которые при этом игнорировал свое обязательное подчинение приказам главнокомандующего иракскими вооруженными силами. В ответ на этот резкий дисбаланс религиозный шиитский авторитет ас-Систани в Наджафе потребовал их реструктуризации и ограничения иранского влияния. «Иранцы согласились на реструктуризацию «Аль-Хашд аш-Шааби» только в прошлом году и изучали предложения пожертвовать некоторыми из связанных с ними фракций и объединить другие фракции. Но проект был остановлен из-за вспышки массовых демонстраций в октябре 2019 года, а затем убийства Сулеймани. Убийство Сулеймани не помешало проекту, но на некоторое время отложило его реализацию», — сказал один политический иракский лидер, близкий к Ирану..
Смерть Сулеймани, неспособность Каани сохранить его статус и различные неотложные проблемы также ускорили ход этой трансформации. «Аль-Кудс» уже ослабляют свою хватку на ряде направлений. По словам ряда иракских источников, они реорганизуют свои активы в Ираке и отступают от той передовой позиции, которую занимали в иракских делах. С иранской точки зрения, сейчас в центре внимания должна быть политика, а не оружие. По оценке ряда аналитиков в Багдаде, эти разновекторные действия иранцев в Ираке, отражают конфликт между КСИР и Министерством разведки. Некоторые иракские лидеры считают, что иранская разведка призывает к сдержанности иракские вооруженные группировки, в то время как  в «Аль-Кудс» тайно поощряют атаковать американские ели  Ираке. Сложно сказать, насколько это верно (сильно сомнительно что кто-то решится нарушить директиву верховного лидера ИРИ Али Хаменеи на эту тему – авт.), но одно точно: политика Тегерана в отношении Ирака коренным образом изменилось. Она основана на трех базовых принципах: демонтаж и роспуск некоторых вооруженных группировок, или то, что в Иране называют «устранением обнажений»; поддержка и укрепление иракского правительства; поиск альтернативных источников финансирования для своих союзников внутри Ирака и защита их с помощью юридически признанных политических формирований. «Иранцы не признают существования сильной объединенной вооруженной силы, поэтому в последние годы они работали над разжиганием разногласий между вооруженными группировками внутри и за пределами «Аль-Хашд аш-Шааби», и это привело всех, включая иранцев, в состояние хаоса, от которого мы все сейчас страдаем. Предлагаемая альтернатива — это приемлемое правительство, которое обладает некоторой властью, но допускает присутствие двухголового ополчения. Проиранские «Аль-Хашд аш-Шааби» может быть одним из них. Поэтому перестройка поддерживаемого Ираном «Аль-Хашд аш-Шааби» стала очень важной в это время. Первым шагом будет поиск кого-то, кто заменит Мухандиса, соучредителя военизированного формирования «Катаиб Хизбалла», чье влияние среди вооруженных группировок и близость к Ирану были беспрецедентными. Небольшие фракции, такие как бригады «Хорасани», исчезнут; некоторые превратятся в банды, в то время как другие объединятся с большей силой, и Иран поможет реализовать этот сценарий, потому что эти мелкие фракции стали препятствием для новой иранской политики», — сказал по этому поводу другой советник М.аль-Казими. Многие фракции «Аль-Хашд аш-Шааби» делят государственные зарплаты, привилегии и оборудование. Большинство из них было сформировано в 2014 году по фетве А.ас-Систани. Но их преданность не всегда сконцентрирована на одном лидере или партии: одни ориентируются на Наджаф, другие — верны шиитскому священнослужителю Муктаде ас-Садру. При этом большинство групп пока формально сохраняет верность верховному лидеру ИРИ Али Хаменеи, который на протяжении многих лет обеспечивал лояльность большего числа группировок обещаниями и поставками денег, влияния и оружия. В ноябре 2016 года был принят закон о легализации военизированных формирований в попытке бороться с этим фактором. «Аль-Хашд-аш-Шааби» внезапно оказались подчинены тем же правилам, что и остальные иракские силы безопасности: бюджеты группировок, их численность и материально-техническое обеспечение были урезаны по конфессиональным и этическим параметрам. За последние два года число вооруженных группировок росло, и теперь, когда МВД Ирака инкорпорировало в свои ряды лишь ограниченное число шиитских бойцов, десятки тысяч остальных остались без правительственной зарплаты и поддержки. Таким образом, вместо того чтобы структурировать все военизированные формирования, закон 2016 года только усилил хаос. Большинство командиров, вышедших теперь из «Аль-Хашд аш-Шааби», продолжают пользоваться прежними привилегиями, включая удостоверения личности, автотранспортом, оружием и зданиями штабов, что они использовали «для прикрытия незаконной деятельности и защиты бойцов, не зарегистрированных официально», — сказал анонимный сотрудник Службы безопасности Ирака. Некоторые, по его словам, использовали эти ресурсы и бойцов «для реализации личных и региональных программ и участия в актах насилия против гражданских лиц, государственных учреждений и дипломатических миссий». Эти оставшиеся не у дел ополченцы пополняли свою казну за счет наркотрафика и захвата имущества перемещенных гражданских лиц. Они вымогали деньги у компаний и бизнесменов, похищали иракцев и иностранцев с целью получения выкупа. Когда в октябре 2019 года вспыхнули протесты, некоторые из них начали стрелять в демонстрантов, убивать или похищать активистов и журналистов. Нападения на западные дипломатические представительства стали обычным делом. Для Ирана это было неприемлемо. Новый план Тегерана предполагает сохранение более крупных вооруженных группировок под контролем «Аль-Хашд аш-Шааби», «при условии, что они будут кадрово очищены», и полный роспуск более мелких. Что касается группировок, не входящих в «Аль-Хашд аш-Шааби», то две или три из них будут представлены так называемым «вооруженным сопротивлением», неофициальным антизападным военизированным формированием, связанным с «Аль-Кудс». Остальные же будут задействованы в экономических и политических проектах. «2Катаиб Хизбалла» и «Харакат Хизбалла ан-Нуджаба» — это две фракции, которым больше всего повезло и которые сформируют ядро того, что будет известно как «силы сопротивления»», — сказал анонимный видный командир поддерживаемой Ираном шиитской фракции, участвующей в этих дискуссиях. В результате возникнут две силы — первая упорядоченная «Аль-Хашд аш-Шааби», и вторая – «силы сопротивления». Это и есть тот самый пресловутый «двуглавый дракон», как выразился тот же советник М.аль-Казими. «Это предложение может быть приемлемо на региональном и международном уровнях, так как будут большие возможности для постепенного восстановления государственного контроля над первой силой, в то время как она работает в сотрудничестве с Ираном, чтобы держать вторую подальше от иракской политической арены. Все будет зависеть от того, к чему приведут ирано-американские переговоры. Если иранцам удастся вернуться к ядерному соглашению, Иран сохранит основные группировки, согласившись на участие иракского правительства в контроле над ними», — сказал он. Все остальные боевики и группировки будут оставлены без прикрытия на усмотрение иракского правительства и Вашингтона, что должно свидетельствовать о «доброй воле» Тегерана. Важность, которую Иран придает этим будущим переговорам с Вашингтоном, трудно переоценить. Именно поэтому Тегеран дал строгие указания своим союзникам в Ираке прекратить любые атаки на американские интересы в этой стране, которые, как опасаются иранцы, могут побудить уходящего президента Дональда Трампа спровоцировать войну еще до того, как он покинет Белый дом. Тем не менее, удары по американским войскам, базам и посольству США в «зеленой зоне» Багдада не прекращались с момента выпуска личной директивы А.Хаменеи в ноябре. На этом фоне наращивание военной мощи США в регионе продолжается. Представитель Службы безопасности Ирака заявил, что американское разведывательное сообщество неоднократно заявляло, что «ожидается ответная атака на американские интересы в Ираке в первую годовщину убийства Сулеймани». И.Каани, посетивший Багдад 23 декабря, лично встретился с М.аль-Казими и президентом Бархамом Салихом, чтобы «передать через них американцам послание о том, что Иран не имеет никакого отношения к недавним нападениям против посольства США», сказал иракский шиитский политик, знакомый с ходом этих переговоров. За визитом Каани, который длился не более 24 часов, последовала официальная иракская делегация, посетившая Тегеран 27 декабря во главе с одним из советников М.аль-Казими. Эта делегация передала американский ответ на иранское послание. И, судя по всему, американцы успокоили Тегеран. Ряд шиитских лидеров предполагают, что иракская делегация также обратилась к Ирану за помощью в преследовании «неконтролируемых элементов». Они считают, что США через Багдад хотели достичь соглашения с Ираном о том, как обуздать неуправляемые группировки и усилить координацию между М.аль-Казими и Мухаммедом «Абу Фадеком» Абдулазизом, начальником штаба «Аль-Хашд аш-Шааби». При этом ряд фактов свидетельствует о том, что аль-Казими и Тегеран достигли такой договоренности еще раньше, а рамках т.н. «превентивных мер» в ходе начала неформального диалога с Вашингтоном. 23 декабря иракские силы безопасности арестовали Хусама аль-Азирджави, инженера-ракетчика и одного из лидеров мощной вооруженной группировки «Асаиб Ахль аль-Хак», а также еще троих человек по обвинению в «организации ракетного нападения на американское посольство». Несколькими днями ранее были арестованы Хамед аль-Джазери и Али аль-Ясири, командиры бригады «Хорасан», которые обвиняются в похищении людей, вымогательстве и финансовой и административной коррупции. За неделю до этого были арестованы еще 30 человек из той же группы. «Демонтаж Хорасанских бригад, арест их лидеров и конфискация имущества-это свидетельство того, что процесс зачистки «Аль-Хашд аш-Шааби» фактически начался», — заявил анонимный глава шиитской политической партии, близкой к иранцам. По его словам, эта тактика будет использоваться для уничтожения мелких фракций и зачистки более крупных. «Фактически, это процесс реструктуризации для «Аль-Хашд аль-Шааби». В течение двух недель все детали, связанные с «Хорасан», будут решены, и они объединяться с другой фракцией. Директорат безопасности «Аль-Хашд аш-Шааби» осуществляет этот процесс, и именно он дал рекомендации руководству по кадровой зачистке от коррумпированных элементов и криминала», — сказал он.

В конечном счете, и Ирак, и Иран имеют одну и ту же вескую причину встряхнуть военизированные шиитские формирования и проводить менее конфронтационную политику: они просто разорены. Ирак, второй по величине производитель нефти в ОПЕК, десятилетиями зависел от продажи нефти на 95% своего бюджета. Но падение цен на нефть и пандемия коронавируса резко снизили его доходы. С апреля Багдад изо всех сил пытается обеспечить заработную плату примерно 4 млн государственных служащих и бенефициаров. Изолированный американскими санкциями Иран в течение двух лет сильно полагался на Ирак. Товарооборот между двумя странами в настоящее время составляет около 12 млрд долларов, и Ирак является одним из крупнейших потребительских рынков для иранских товаров в регионе. Однако, по словам официальных лиц, именно незаконная деятельность в Ираке обеспечивает Ирану бОльший доход, включая контрабанду валюты, нефти и наркотиков. Иракские лидеры рассказали, что аль-Мухандис использовал для обеспечения Ирана  100 млн — 135 млн долларов  в месяц, снимая деньги с бюджета «Аль-Хашд аш-Шааби», предоставленного багдадским правительством. Без него все эти источники быстро иссякли. Аль-Мухандис также использовал т.н. «карту Qi» — финансовый инструмент, который позволял ему получать жалование из бюджета за тысячи «мертвых душ» в «Аль-Хашд аш-Шааби», которые существуют только номинально. Без этой схемы Тегеран также потерял дополнительные  10 млн —  15 млн долларов наличными по «картам Qi». Директор компании Qi Card company, бывший директор Главного пенсионного управления и менеджеры нескольких местных банков были арестованы в Багдаде в сентябре по обвинению в финансовой коррупции, которая, в свою очередь, повлияла на зарплаты десятков тысяч отставных и нынешних бойцов «Аль-Хашд аш-Шааби». Поскольку Тегеран и Багдад явно испытывают дефицит финансовых средств, пока неясно, как можно обеспечить выплату зарплаты военизированным формированиям даже в среднесрочной перспективе. «Самая большая проблема [которая стоит перед Ираном] заключается в том, как сохранить бойцов этих группировок вместе, не разрывая их связи. У Ирана нет денег, чтобы держать их постоянно прикрепленными в одной структуре, поскольку они превратились в большое бремя на его плечах. Но он также не хочет жертвовать ими или терять контроль, как это произошло недавно с некоторыми фракциями. Одна из главных причин восстания «Асаиб Ахль аль-Хака» против Ирана заключается в том, что [его лидер Кайс] Хазали чувствует, что он больше не нуждается в Иране. Скорее, он богаче без них и гораздо сильнее»,- сказал один видный командир проиранской вооруженной группировки. Этот печальный опыт очень напоминает проблемы, с которыми в свое время столкнулась Саудовская Аравия при финансировании «Аль-Каиды» (запрещена в России), которую без натяжек можно назвать глобальным саудовским прокси. В этой связи иранцы пошли на новую схему финансирования. Шиитским вооруженным группировкам было приказано купить или арендовать у иракского правительства десятки тысяч акров невостребованной земли в засушливых провинциях Самава, Дивания и Наджаф вдоль саудовской границы. Это делается «для того, чтобы сформировать барьер безопасности с Саудовской Аравией и помешать иракскому правительству подписать с ней контракты в будущем», сказал один из знакомых с ситуацией источников. При этом нет четкой карты или конкретной схемы для выбора этих земель, но пока выбор делается на более низкие и соленые земли, богатые грунтовыми водами. Командиры выбирают землю для приобретения с помощью спутниковых снимков, а затем поручают людям, близким к их фракциям, заключить сделку с Министерством сельского хозяйства. Политики и командиры, знакомые с процессом, говорят, что контракты на аренду этих земель очень дешевы. Стоимость квадратного километра земли не превышает одного миллиона динаров (680 долларов), и государственный сельскохозяйственный банк и Министерство сельского хозяйства с радостью предоставляют кредиты, инвестиции, оборудование и семена. На этих землях будут выращиваться такие культуры, как картофель, пшеница и люцерна и разводиться домашняя птица, коровы и козы. Будут построены цементный и фосфатный заводы. «План состоит в том, чтобы вытащить боевиков вооруженных группировок, которые не зарегистрированы в «Аль-Хашд аш-Шааби», из городов и включить их в эти инвестиционные проекты, которые обеспечат им рабочие места и заставят их работать вдали от внутренних районов Ирака. Именно так мы обеспечим, чтобы они оставались вместе, не разделяясь, и в то же время решим их финансовую проблему. Они полностью перейдут на гражданскую работу, как это произошло с организацией «Бадр» после 2003 года, и до тех пор, пока нет внешней угрозы, они не будут применять свое оружие. Это оружие не будет передано правительству, но оно будет складировано, и деньги, которые были ранее использованы для покупки большего количества оружия, будут инвестированы в другом месте», — заявил знакомый с ситуацией один из шиитских полевых командиров.
Вторая проблема для Ирана — держать под контролем лидера «Асаиб Ахль аль-Хак» К.Хазали, одного из самых амбициозных шиитских лидеров, связанных с Ираном. Хазали, не колеблясь, объявил о своем публичном неприятии иранских приказов не нападать на американские интересы в Ираке, и хотя «Асаиб Ахль аль-Хак» настаивает на том, что его боевики не нападали на американское посольство, признания, предоставленные аль-Азирджави следователям, противоречат этим заявлениям. Сейчас не ясно, какими будут будущие отношения между Хазали и Ираном. Но что несомненно, так это то, что Иран сделает все необходимое, чтобы остановить трения и конкуренцию между «Асаиб Ахль аль-Хак» и остальными группировками, особенно «Катаиб Хизбаллой». Столкновение между которыми из-за добычи нефти в Багдаде и других провинциях, особенно в Западном Анбаре и Южном Рамади, едва не привело к началу боевых действий между двумя этими группировками, когда боевики из первой группы попытались установить контрольно-пропускные пункты безопасности в районах, контролируемых вторыми, и ввести дополнительные сборы с грузовиков, прибывающих из Сирии. Соперничество другого рода между «Асаиб Ахль аль-Хак»  и «Харакат Хизбалла аль-Нуджаба» также продолжается, но на этот раз оно сосредоточено вокруг личных отношений между Кайсом Хазали и Акрамом аль-Кааби. Аль-Кааби и его организация  отделились от «Асаиб Ахль аль-Хак»  в 2013 году. Теперь Хазали и аль-Кааби поссорились из-за предполагаемой близости аль-Кааби к руководству группировок, которые должны стать частью «сил сопротивления». Шиитские лидеры говорят, что Хазали считает, что именно он должен взять на себя командование «силами сопротивления», считая себя более эффективным, чем аль Кааби. Такая же конкуренция бушует между Хазали и Абу Федаком, чьи шансы на успех стать вторым аль-Мухандисом в «Аль-Хашд аш-Шааби» возрастают. «Хазали очень провокационен и склонен к эскалации и радикализации, потому что он чувствует, что иранцы подвели его. Он считает себя правым, чтобы возглавить шиитскую вооруженную силу, но иранцы предпочитают не поддерживать его на этой должности, тем более что «Асаиб Ахль аль-Хак»  много занимался политикой и теперь контролирует многие министерства и высшие должности в правительстве. Иранцы видят в Хазали скорее политического лидера, чем бойца, поскольку он лучше других умеет вести переговоры и торговаться»,- заявил в этой связи один командир проиранской вооруженной фракции. При этом авторитет Хазали в политике действительно более очевиден, как и его амбиции. Он уже контролирует 15 мест в парламенте, но стремится возглавить крупнейший поддерживаемый Ираном блок «Аль-Фатх» и заключил соглашение с лидерами шиитских блоков о создании четырехстороннего совета. В состав совета войдут он и представители Высшего исламского совета Ирака (ВИСИ), Национального блока Синд и организации «Бадр». Он будет управлять делами «Аль-Фатх» и готовиться к предстоящим выборам, на которых они будут баллотироваться вместе. Хазали стремится играть большую политическую и правительственную роль и в настоящее время готовится к тому, чтобы расширить участие своих сторонников в предстоящих парламентских выборах. Он достаточно квалифицирован, чтобы играть эту роль, так как у него есть деньги, оружие, сторонники и соответствующие возможности.
В конечном счете успех нынешнего иранского плана по трансформации своих прокси в Ираке зависит от многих факторов, но в первую очередь от двух: поведения Д.Трампа и здоровья А.Хаменеи. Слухи о плохом здоровье верховного лидера ИРИ циркулировали в течение нескольких недель настолько настойчиво, что недавнее публичное его появление на публике стало международной новостью. «Если все пойдет гладко, то к 2022-2023 годам Иран откажется от всех своих внешних групп в Ираке. Если Хаменеи умрет, этот срок сократится до нескольких дней, но если в ближайшие дни вспыхнет вооруженное противостояние с США, весь проект сильно затормозиться», — заявил близкий к Тегерану шиитский политик, имея в виду поддерживаемые Ираном вооруженные группировки.