Продолжаем разбирать книгу главного мозгового центра Турции – Фонда политических, экономических и социальных исследований Турции под заголовком «Большая стратегия Турции».

Перед собой мы видим попытку осмысления новой роли Турции, предпринятую главным мозговым центром Турции – Фондом политических, экономических и социальных исследований Турции (SETAV), на фоне того, как это новое, укрепившееся положение Турции стало все более отчетливо проявляться, как минимум, в регионе нахождения страны.

Главный вопрос, который в наши дни занимает Турцию: каким образом страна может воспользоваться теми тектоническими сдвигами, которые сейчас наблюдаются в мире, чтобы укрепить свой статус региональной державы и даже сделать себе «апгрейд» до статуса державы глобальной?

Предыдущая, 27-я часть публикации доступна по ссылке на сайте Института Ближнего Востока: http://www.iimes.ru/?p=77707.

Напомним, что мы остановились на завершающей, четвертой главе книги, которая озаглавлена как «Турецкая внешняя политика и стратегия в сфере безопасности».

Продолжаем рассматривать так называемый «второй стратегический пояс». Вслед за авторами, мы рассматриваем стратегию Турции в рамках концепции «Синяя Родина».

Представляется весьма симптоматичным, что эта концепция, которая (официально) подразумевает под собой подход Турции к определению границы своей исключительной экономической зоны в Восточном Средиземноморье и в Эгейском море, в исполнении авторов издания, трактуется расширительным образом. В частности, начинают авторы издания далеко не с этих районов и не с притязаний Турции на газовые месторождения региона.

Начинают авторы с обстановки в Черноморском бассейне и в том, что Россия после «оккупации» Крыма значительно укрепилась в Черноморском бассейне. Подчеркнем, что в официальных заявлениях турецкого руководства, а равно как и в публикациях, посвященных этому вопросу, включая материалы тех, кого можно считать идеологами этой концепции, Россия не фигурирует.

Так что, упоминание изданием SETAV России и Черноморского бассейна (тем более, в первую очередь – И.С.) можно трактовать двояко: либо есть ещё и «закрытая» часть концепции, о которой публично не говорится, либо же это – расширительная трактовка самих авторов издания Фонда.

Впрочем, авторами предлагается «балансировать» укрепление России в Черноморском регионе за счет Украины – и в этом нет ничего отличающегося от того, что турецкая сторона на практике делает. Причем, делает достаточно открыто, не пытаясь «замаскировать» свои действия для российской стороны. Допустим, сделка по продаже Украине турецких беспилотников носит именно такой ярко выраженный характер «открытого вызова России».

Впрочем, именно в такой «открытости» Турции и содержится ключ к тому, чтобы укреплять свои отношения с Украиной. Делается это так, что Турция «не боится» ни России, ни того, чтобы повредить российско-турецким отношениям.

И, как мы написали в предыдущей части нашей публикации, у России нет инструментов для того, чтобы ограничивать рост турецкого влияния на Украину – эта та данность, для которой у России нет симметричного ответа. И это – тот опыт, который может тиражироваться Турцией на все постсоветское пространство, включая как страны Варшавского блока (кейс Польши), так и страны – бывшие республики СССР.

Вот характерный признак того, что это – правильная оценка ситуации: заместитель премьер-министра, министр обороны Латвии Артис Пабрикс 8 июня побывал в Турции для обсуждения сотрудничества с турецкой стороной, в том числе, в оборонной сфере.

В ходе визита министр обороны Латвии побывал на предприятии по производству БПЛА Bayraktar и послал недвусмысленный сигнал о том, что Латвия собирается стать второй страной НАТО, после Польши, которая приобретет турецкие беспилотники. Таким образом, можно говорить, что турецкие БПЛА попадают ещё и на просторы Балтики – и в турецкой концепции «Синей Родины» добавилось ещё одно измерение.

Вообще, в Восточной Европе и в странах-бывших республиках СССР становится «хорошим тоном» приобретать турецкие БПЛА.

Почему «хорошим тоном»? — Ну, как минимум, потому что:

1. БПЛА Bayraktar получил имидж «оружия победы» в Нагорном Карабахе если не над Россией, то над российскими вооружениями. Неважно насколько это справедливо, имидж — это про маркетинг, а не про действительность. А турецкие беспилотники – это отлично выстроенный с маркетинговой точки зрения проект.
2. Конфронтационно настроенные по отношению к России страны почему-то считают, что российскую сторону подобные сделки должны «нервировать» сами по себе. А если Россия «нервничает», то «надо брать». В этом смысле, клиенты из Польши и стран Балтии – это, если так можно выразиться, «естественные покупатели» турецкой продукции.
3. В США / НАТО, похоже небезосновательно, считают, что подобные сделки вбивают клин в российско-турецкое «тесное партнёрство». Даже заговорили о возможном «полумесяце» турецких дронов, нависающих вдоль границы с Россией. Можно считать, что турецкие беспилотники в Восточной Европе и на постсоветском пространстве, включая страны Балтии – это фактор, уравновешивающий достижения турецко-российских отношений последних лет.
4. США / НАТО, запуская турецкую продукцию на рынок Североатлантического альянса, таким образом, пусть и косвенно, но «расплачиваются» с Турцией за неспособность создать позитивную повестку по другим направлениям. Не желая «подвигаться» в Восточном Средиземноморье, внимание Турции, таким образом, пытаются переключить на Россию. Симптоматично, что турецкие БПЛА могут стать «наконечниками НАТОвского копья», направленного на сдерживание России.

Кто будет следующий в ряду покупателей турецких беспилотников? – Вообще, производство БПЛА Bayraktar активно принимает зарубежных гостей.

Так 8 июня министр внутренних дел Албании Бледар Чучи посетил это производство. Возможно, приобретет изделие Киргизия, чей президент будет в Турции с первым официальным визитом в период с 9 по 11 июня. Уж точно, беспилотники ему будут предложены в качестве инструмента сдерживания Таджикистана.

В любом случае, можно говорить о том, что политика продажи турецких БПЛА в регионы, сопредельные России, становится отчетливо заметной в последнее время и начинает пользоваться поддержкой НАТО.

Следующий регион, который рассматривает турецкое издание в рамках второго стратегического пояса Турции и концепции «Синей Родины» — это Эгейское море.

Говоря об этом регионе, турецкие авторы отмечают, что руководство в Афинах предпринимает попытки по тому, чтобы нарушить баланс, предусмотренный Лозаннским мирным договором.

При этом, впрочем, авторы не поясняют, в чем конкретно состоит нарушение Грецией баланса Лозаннского мирного договора. Поскольку действия Греции и Республики Кипр не имеют отношения к договору как к таковому – они относятся к трактовке морского права. И, очевидно, что эта трактовка – прочерчивание исключительной экономической зоны через линию, соединяющую острова, равноправным образом с материком – фундаментальным образом отличается от турецкого прочтения, не принимающего острова в качестве базы для расчетов и настаивающего, что база должна отсчитываться от береговой линии «материка».

Так вот, упоминание Лозаннского мирного договора здесь больше выглядит как предупреждение о приближении к границе «войны и мира», нежели как юридический документ, на который можно ссылаться. Ведь неслучайно же президент Турции Р.Т. Эрдоган нередко говорит или намекает на то, что условия Лозаннского мирного договора не вполне учитывают интересов Турции и сам договор нуждается в пересмотре.

И, как пишут турецкие авторы, Турция не закрыла глаза на действия Греции в регионе – напротив, Турция на них «откликнулась» в том духе, что страна не примет ситуацию, которую греческая сторона предлагает рассматривать как данность.

Как отмечается турецкими авторами, стало понятно, что действия Греции, в первую очередь, в Эгейском море, будут продолжать создавать риски (для Турции – И.С.). Ими подчеркивается, что, в краткосрочной перспективе, по всей видимости, не удастся решить целый шлейф вопросов в регионе, включая вопросы континентального шельфа, территориальных вод, милитаризацию островов, воздушного пространства и проч. Более того, как отмечается авторами, не удастся решить этих вопросов и в среднесрочной перспективе. Это, со всей очевидностью, формируется ситуацию нестабильности как для «Синей Родины» Турции, так и в целом для страны.

Отметим то допущение, которое делают авторы турецкого издания. Как они пишут, те риски, которые Греция «в одиночку» (!) создает для Турции могут быть в новом (историческом – прим.) периоде легко со стороны Турции минимизированы.

За счет чего авторы предлагают это делать? – За счет роста военного потенциала сдерживания Турции в регионе. Кроме того, речь идет о том, чтобы, как указывается турецкими авторами, интенсифицировать дипломатические усилия Турции. Помимо этого, авторами предлагается так же, как и до пандемии коронавируса, и после того, как она будет преодолена, продолжать свои усилия по тому, чтобы формировать повестку дня.

Проще говоря, речь идет о том, чтобы Турция не отступала бы от своих усилий, направленных на достижение целей, заданных в концепции «Синяя Родина». Подчеркнем, что авторы, ничуть не стесняясь, говорят о том, что Турция должна оказывать давление на Грецию с использованием наличия такого фактора, как беженцы.

При этом, стоит напомнить, что мы говорим не о газетной публикации, где можно услышать самые разные призывы. Впрочем, даже не во всякой турецкой газетной публикации можно найти выражение таких мыслей вслух – относительного того, что Турции стоит наращивать свое давление на Грецию с помощью беженцев.

Речь идет о публикации одного из ведущих мозговых центров Турции, в тесной связке работающего с турецким правительством. А, следовательно, пусть, как оговариваются в любых публикациях, «мнение авторов на является отражением мнения редакции», следует считать, что, все-таки, иногда, по мнению авторов можно судить и о мнении «редакции» тоже.

Тем более, что турецкое руководство уже устраивало на своей границе с Грецией демонстрацию того, к чему приведет открытие границы. Впрочем, тогда это связывалось с нежеланием ЕС финансировать пребывание на территории Турции сирийских беженцев.

Однако, как можно заметить, в действиях турецкого руководства по отношению к беженцам получается «больше Синей Родины, чем Брюссельского договора».

Как отмечается турецкими авторами, теми шагами, которые Турции следует предпринять в Восточном Средиземном море на новом этапе являются следующие: развитие и укрепление силы в регионе. Для укрепления в регионе, необходимо создание в Ливии морских и воздушных военных баз. Помимо этого, требуется, чтобы Турция обеспечивала бы признание законного ливийского правительства со стороны зарубежных стран. Законные права Турции, как отмечается турецкими авторами, должны отстаиваться с помощью эффективной дипломатии, как традиционной, так и общественной.

Также для того, чтобы обеспечить поддержку турецкой политике в Восточном Средиземном море, требуется развитие дипломатических и военных отношений с Тунисом и с Алжиром.

Что же до Ливии, то там Турции предлагается пользоваться теми разногласиями, которые наличествуют в рядах игроков, противостоящих Турции. Через это предлагается сужение поля действий противников Турции и снижение их численности.

Итак, отмечаем ключевой элемент: опорой всей турецкой политики в Восточном Средиземном море является Ливия и то соглашение, которое Турция подписала с Правительством национального согласия, подчеркивая, что именно оно является единственным законным правительством Ливии.

Отталкиваясь от Ливии, как от трамплина, Турция стремится к тому, чтобы двигаться вдоль побережья Средиземного моря, договариваясь со всеми прибрежными государствами об аналогичных условиях разделения исключительных экономических зон.

Помимо, собственно, юридической аргументации, присутствует ещё и вопрос выгодности: Турция убеждает прибрежные государства в том, что её метод определения границ ИЭЗ является не просто правильным, но и наиболее выгодным для всех средиземноморских государств.

Пока к повторению ливийского успеха эта политика не привела, однако, Турция, в настоящее время, очень плотно обрабатывает Египет, рассматривая его как слабое звено в газовом консорциуме Греция – Кипр – Египет – Израиль. С Израилем подобные переговоры обречены на провал, просто ввиду позиции Турции по палестино-израильскому конфликту и существующей политической конъюнктуры. Однако, Египту возможны и другие обещания со стороны турок, за рамками дополнительных «квадратных километров» морской исключительной экономической зоны. Речь, разумеется, идет о египетских интересах в Ливии и о том, что Турция будет их учитывать.

Рассматривая, со своей стороны, российскую политику в отношении самой Турции, следует поставить вопрос о том, соответствует ли «чрезмерное укрепление» (намеренно используем словарь турецких авторов – И.С.) Турции в Восточном Средиземном море российским интересам?

Это укрепление может привести к тому, что Турция: а) станет обладательницей запасов энергоносителей в регионе, б) как магнит продолжит перетягивать на себя транспортные маршруты доставки энергоносителей в Европу. Выйдет из того «осадного положения», в котором она находится, благодаря тому разделению прибрежных островов, которое зафиксировано в Лозаннском мирном договоре. Помимо всего прочего, это укрепление будет означать то, что Турция сможет заметно сильнее проецировать свои интересы на Северную Африку и на Ближний Восток, укрепляясь в положении ведущей региональной державы. В результате, выводя Израиль за скобки, в регионе не останется державы, способной балансировать турецкое влияние. Опять же этот регион может стать тем трамплином, от которого Турция «оттолкнется» для движения и по другим для себя направлениям, в частности, в северном направлении.

Вплоть до настоящего времени, Россия воздерживалась от того, чтобы комментировать ситуацию в Восточном Средиземном море и выражать свою позицию по турецким претензиям на исключительную экономическую зону. Единственное, что выдавало российскую позицию – то, что Россия не шла на поддержку Турции, невзирая на приглашения турецкой стороны по формированию там (ситуационного) альянса.

Понятно, что Россию полностью устраивает ситуация, при которой возникает очаг напряженности в отношениях между странами НАТО. Этот очаг напряженности, помимо всего прочего, приводит ещё и к тому, что Турция оказывается под перманентной угрозой экономических санкций со стороны Европейского Союза. Последний, напомним, осуществляет трехмесячный мониторинг действий Турции в регионе на предмет необходимости введения против Турции экономических санкций.

Слабое звено для Турции во всей этой конструкции – это Ливия, однако, не в интересах России «выбивать» эту опору из-под турецкой политики. В интересах России, как можно полагать, — продолжение игры в этом направлении с сохранением у Турции убежденности в том, что эта игра не окажется в итоге для нее игрой с нулевым или отрицательным исходом.