Тема создания единой ливийской армии и ее командования на сегодня остается ключевым аспектом успешного построения будущей архитектуры ливийской государственности. Собственно борьба за принципы построения единой армии и остается главным моментом противостояния кланов Киренаики и Триполитании. На главенствующую роль в этом процессе сейчас претендует командующий Ливийской национальной армией (ЛНА) Халифа Хафтар, который в силу полного неприятия своей кандидатуры в качестве главнокомандующего  новой армии со стороны ключевых фигур в Триполи и Мисурате, пытается продвинуть на этот пост своего сына Саддама. В этой связи британский аналитический центр Chatham House выпустил в июне доклад  (https://www.chathamhouse.org/sites/default/files/2021-05/2021-05-28-libyan-arab-armed-forces-eaton.pdf), посвященный некоторым аспектам военного строительства в ЛНА, рассматривая ее как системообразующий фактор будущей ливийской единой армии.

Сетевой анализ ЛНА

Накануне своего наступления на Триполи в апреле 2019 года ЛНА Халифы Хафтара, казалось, намеревалась доминировать в ливийской политической системе. В отличие от других вооруженных групп, которые оставались привязанными к своим социальным базам внутри общин, ЛНА расширила свой территориальный контроль и включила в свою структуру новые, разнообразные силы.  Хотя ЛНА имеет формальную субординацию, полная власть находится в руках Хафтара и его ближайших соратников. Ее лучше всего понимать как альянс сетей различного состава:

— Самые сильные части ЛНА — это те интегрированные элементы, или преторианские подразделения, которые действуют под непосредственным контролем Хафтара и его окружения;

— Значительная часть ЛНА сформирована из племенных или «приходских» сетей (с тесными связями с их местными социальными базами), которые действуют как франшизы; их руководство имеет ограниченное сотрудничество с другими сетевыми лидерами за пределами ближнего круга Хафтара.

— Подразделения, вдохновленные ультраконсервативным движением мадхали-салафитов (тесно связаны с КСА в силу идеологически-религиозных причин) образуют значительный и растущий компонент ЛНА. В настоящее время они преобладают в локализованных «приходских» группах, хотя у них есть потенциал для развития в национальную сеть «авангарда» (с сильными связями, основанными на их идеологическом родстве).

С 2014 года Хафтар стремится объединить и интегрировать этот громоздкий альянс с помощью сочетания уговоров, принуждения и внешней поддержки. Однако ЛНА не превратилась в интегрированную организацию из-за противоречивых политических целей и мотиваций ее составных частей и преобладающей роли межличностных отношений между командирами. Хафтар использует этот фактор  разрозненности сети восточных ливийских властей, которые лишены вертикальных связей с четко различимыми социальными базами, для   своего доминирования в «государстве» на востоке Ливии с 2015 по 2021 год. Провал наступления в Триполи и последующее отступление поставили под угрозу первоначальные успехи ЛНА. Внутренняя напряженность в альянсе ЛНА становится все более очевидной по мере ухудшения безопасности в восточном городе Бенгази. Создание в марте 2021 года нового Правительства национального единства, первого единого национального правительства в Ливии с 2014 года, ставит под угрозу захват Хафтаром институтов и ресурсов на Востоке. Продолжающееся переформатирование альянсов создает почву для потенциально насильственного повторного оспаривания власти, которое может привести к разрушению единства ЛНА. Внешняя поддержка имеет решающее значение для развития ЛНА и необходима для ее поддержания. Зависимость от иностранных наемников и финансовой, материально-технической поддержки со стороны внешних государств-спонсоров сейчас у нее больше, чем когда-либо. Следовательно, Хафтар очень уязвим с точки зрения  изменений в политике его внешних покровителей. С момента утверждения лидерства над свободным альянсом вооруженных групп в 2014 году Халифа Хафтар создал военный альянс, который прочно контролировал все аспекты жизни в Восточной Ливии, дав союзникам возможность доминировать в сфере безопасности на юге страны. ЛНА почти удалось захватить столицу страны Триполи. Однако природа ЛНА, в которой доминируют Хафтар, была предметом разногласий. Для его ливийских сторонников это просто «армия»: национальная государственная сила. Для его международных спонсоров, по крайней мере, ЛНА является жизнеспособным партнером. Однако для ее противников она напоминает собрание ополченцев различного состава. Для большинства аналитиков утверждение о том, что ЛНА представляет собой армию, не выдерживает критики. В то время как некоторые из ее элементов напоминают «регулярные» подразделения, большинство частей ЛНА состоит из групп, которые объединились на племенной и географической основе, а также значительного контингента, который мобилизовался по идеологическим (салафитским) линиям. Командование ЛНА явно находится в руках Хафтара и его ближайших соратников, которые сохраняют власть и действуют вне формальной цепочки командования, которая привела наблюдателей к описанию ЛНА как «семейного предприятия».

Социально-институциональное обрамление помогает определить различные типы сетей, которые составляют ЛНА и ее сторонников, и то, как они развивались с течением времени. Это показывает, что ЛНА — это очень разная организация в разных частях Ливии и, по сути, громоздкий альянс сил с противоречивыми интересами и идеологическими взглядами. Это также помогает объяснить относительные успехи и неудачи попыток Хафтара развить ЛНА как интегрированную организацию, одновременно давая ключ к ее потенциальной траектории развития. В феврале 2014 года Халифа Хафтар объявил в своем обращении на YouTube, что «Ливийская армия» была призвана «спасти» нацию, убрав Всеобщий национальный конгресс (ВНК) – первый законодательный орган Ливии после падения режима Каддафи. Хафтар входил в число офицеров, которые предположительно были вынуждены уйти в отставку по приказу ВНК годом ранее. Его призыв к оружию остался без внимания и привел к тому, что Хафтар бежал в Восточную Ливию. Именно в Киренаике он объявит о начале операции «Достоинство»  16 мая 2014 года свободным союзом вооруженных группировок против формирований исламистского толка в Бенгази.  Это привело к расколу управления с появлением параллельных государственных образований в Тобруке и Триполи. Несмотря на то, что он был подвергнут остракизму в рамках возглавляемого ООН мирного процесса, который сформировал Правительство национального согласия (ПНС) в декабре 2015 года, альянс ЛНА стал самым боеспособным вооруженным институтом в Ливии, укрепляющим контроль над Восточной Ливией и расширяющим влияние  на юг страны. Хафтар укрпелял ЛНА через союз с четырьмя сетями субъектов с пересекающимися интересами, в том числе офицеров и их вооруженных формирований, изначально из революционного лагеря, но позже  оставшиеся не у дел при дележе власти; вооруженных элементов восточноливийского движения за автономию; вооруженных формирований боевых групп исламистского толка в Бенгази  из восточных племен и спецназа «Саика»; и вооруженных группировок приверженцев исламской тенденции  мадхали-салафитов ультраконсервативного характера. Хафтар был эффективен в формировании своего позиционирования как лидера альянса с местными племенными сетями,  такими как вооруженные элементы движения автономию Киренаики или тех групп, которые боролись с исламистскими группировками в Бенгази. Эти локальные   сети обладали прочными вертикальными связями между своими лидерами и общинами, что позволяло им создавать и поддерживать свои силы в своей местности. Однако руководство этих групп имело ограниченные горизонтальные связи с лидерами в других областях, что препятствовало их способности сформировать согласованную объединенную силу или эффективно сотрудничать между собой. Группы мадхали-салафитов, демонстрируя при этом потенциал для развития авангардных сетей (благодаря прочным горизонтальным связям через их идеологическое мировоззрение) по-прежнему в подавляющем большинстве случае имели природу локальных сетей. Многие армейские офицеры, вступившие в союз с Хафтаром, наоборот соответствуют профилю этого авангарда, с сильными горизонтальными связями между лидерами, развитыми благодаря их опыту в армии, но во многих случаях относительно слабыми вертикальными связями с местными общинами. Хафтар стремился объединить и интегрировать этот громоздкий альянс с помощью сочетания способов подкупа за счет внешней поддержки и  принуждения.  При этом ЛНА проявила значительную идеологическую ловкость. Например, контуры операции «Достоинство» как проекта по восстановлению или возрождению «армии» для борьбы с «террористическими» элементами были достаточно широки и размыты, чтобы резонировать с противоречивыми интересами внутри альянса. Для кадровыхармейских  офицеров эта операция в Бенгази представляла собой возвращение к государственному порядку и реализацию национального проекта. Для сторонников прежнего режима это давало шанс отомстить за их поражение в 2011 году. Но для всех это было средством сбора сил для борьбы с местными врагами, в первую очередь с исламистскими группировками. Это также повлияло на желание этих фракций стать официальным или законным элементом государства. Поскольку ЛНА вышла победителями из боев в Бенгази и Дерне, ей понадобилось новое обрамление, чтобы оправдать свою экспансию в Южную Ливию, известную как Феццан, в 2019 году, а затем в Триполи в конце того же года. Операция «Южный ветер» в январе–марте 2019 года  на этот раз происходила с акцентом на восстановление порядка и пресечение преступности, чтобы облегчить захват региона союзными ЛНА элементами. Более позднее наступление на Триполи (2019-2020) объединило все вышеприведенные тенденции и было представлено как «средство освобождения столицы от ига ополченцев». И, когда наступление провалилось, ЛНА быстро мобилизовала националистический тренд и агитировала против поддержки Турцией ПНС,  вызывая в воображении исторические образы османских завоеваний, как бы показывая, что история повторяется.

Элементы вооруженных сил эпохи М.Каддафи

ЛНА стремилась охватить элементы вооруженных сил эпохи М.Каддафи, которые сражались по обе стороны революции. Хафтар был кадровым офицером ливийских вооруженных сил до того, как он дезертировал в 1987 году и позже эмигрировал  в США.   Он участвовал в революции 2011 года вместе с повстанцами в незначительной роли. Это способствовало формированию его альянсов с другими видными командирами, которые воевали вместе с повстанцами, такими как Абдул Раззак аль-Надхури, который будет назначен начальником штаба ЛНА Палатой представителей в августе 2014 года. Аль-Надхури ранее возглавлял вооруженные силы, состоящие из повстанцев и офицеров, перебежавших из бригады безопасности Каддафи в Аль-Мардж, которая стала известна как «Бригада 115»  и одно из самых сильных подразделений, присоединившихся к операции «Достоинство» с самого ее начала. Среди других  ключевых фигур надо отметить Сакра аль-Яруши, который был уволен с поста главнокомандующего ВВС Ливии в 2013 году. Его статус гарантировал переход большей части офицеров и авиапарка ВВС  под командование Хафтара. Кадровыми офицерами также были другие ведущие командиры в ЛНА; например, Абдул Салам аль-Хасси, офицер в «Саике», который возглавил свой оперативный центр в Гарьяне на начальном этапе наступления на Триполи, прежде чем был понижен в должности после провала операции. Такие фигуры, как аль-Надхури и аль-Яруши, стали гибкими союзниками Хафтара. аль-Надхури, не занимал центрального места в процессах принятия решений с момента назначения Х.Хафтара на пост главнокомандующего ЛНА в 2015 году, за исключением его должности военного губернатора Бин Джавад-Дерны с 2016 по 2018 год. Он, как правило, потом выполнял вспомогательные задачи, такие как руководство возглавляемого ЛНА Комитета по борьбе с  COVID-19 и Комитета безопасности Бенгази. Последняя позиция подкрепляется его ролью в Комитете по стабилизации Бенгази, который призван осуществлять надзор за восстановлением этого города. Аль-Надхури использовал свое положение для быстрого накопления собственности в Бенгази, Толмейте и Аль-Мардже. Подразделение, которым он командовал теперь возглавляет его сын Абдул Фатх, хотя оно и не так заметно, как когда-то. С 2016 года Хафтар стремился интегрировать лояльных Каддафи офицеров в высшее руководство ЛНА в попытке расширить свой военный альянс. Такие командиры как Мухаммед бен Найель стремился сплотить прорежимные элементы в Феццане, которые превратились в «12-ю бригаду». Белгасим аль-Абадж был направлен в свою родную Куфру в январе 2018 года, а затем  участвовал в кампании в Феццане в качестве командира главной оперативной группы, поскольку ЛНА стремилась к расширению влияния. Еще один сторонник прежнего режима Аль-Мабрук Сахбан возглавил «12-ю бригаду» после смерти Мухаммеда бен Найеля в 2020 году. Другие стали командовать ключевыми подразделениями в рамках ЛНА, такие как Хасан Маатуг аль-Задма («Батальон 128»), Масуд Джедди («Батальон 116») и Омар Мораджа («Бригада Тарика бен Зияда»). Каждый из этих командиров воевал на стороне режима Каддафи в 2011 году.  Интеграция таких фигур в ЛНА и распространение влияние Хафтара на их социальные базы, предоставила возможность для расширения силовой базы ЛНА в то время, когда связи с прореволюционными элементами альянса, такими как силы Усамы Джувейли в Зинтане, прекратились.

Вооруженные группировки, базирующиеся в Бенгази

Соглашения Хафтара с вооруженными группировками из Бенгази представляли собой брак по расчету. Союзы с вооруженными группами, сформированными из племени Авагир, базирующимися на окраинах Бенгази и представленными такими лидерами, как Фарадж Эгаим, Эззедин Ваквак и братья Салах и Халид Булгиб составляли основную часть боевых сил Хафтара для борьбы с исламистскими группировками Бенгази. Дополнительные бойцы были предоставлены спецназом «Саика».  С самого начала у этого подразделения было больше гражданских новобранцев, чем профессиональных военных эпохи Каддафи. Расширенные ряды «Саики» увеличили численность бойцов, задействованных в операции, но также значительно ослабили способность старших командиров контролировать местные силы. Расширение привело к дроблению группы и насилию. Покойный офицер «Саики» Махмуд аль-Верфалли был объявлен в международный розыск на основе судебного ордера на арест после проведения серии казней без надлежащего судебного разбирательства. Аналогичная динамика наблюдается и в бригаде «Аулия аль-Дам» под командованием Айяда аль-Фсая, который, как утверждается, несет ответственность за исчезновение члена Палаты представителей Сихама Сергива в июле 2019 года, после того, как он сделал критические замечания по поводу ЛНА. Впоследствии Хафтар стремился раздробить и/или маргинализировать эти местные вооруженные группы путем сочетания насилия, поставок оружия бывшим союзникам и использования разногласий между их лидерами для нарушения горизонтальных связей между ними. Эти стратегии оказались эффективными, что, в свою очередь, ограничило способность этих командиров создавать группы, которые могли бы мобилизоваться горизонтально. В результате местные группы Бенгази оставались функционально независимыми, но слабыми. Этот подход позволил Хафтару убрать видного и оппозиционного командира из племени Барасса Фараджа аль-Барасси в июне 2015 года. Старшие члены племени Авагир впоследствии бросили вызов Хафтару, заняв руководящие посты в ПНС, которое  было сформирована в декабре 2015 года. Мехди аль-Баргати, видный командир из Авагир, который поддерживал операцию «Достоинство», был назначен министром обороны ПНС, но затем был отстранен от должности после его предполагаемой связи с массовым убийством боевиков, связанных с ЛНА в Браке аш-Шати в 2017 году.  Была предпринята еще одна попытка ПНС добиться поддержки племени  Авагир в сентябре 2017 года, когда Фарадж Эгаим был назначен заместителем министра внутренних дел ПНС. Однако после его возвращения в Бенгази на его жизнь было совершено несколько покушений, и силы, лояльные Хафтару, задержали его в ноябре того же года. После налаживания  отношений с Хафтаром Эгаим вновь появился в июле 2019 года уже в качестве главы контртеррористических сил, связанных с ЛНА. Однако, несмотря на то, что Хафтар  смог изолировать лидеров таких групп и помешать им получить тяжелое вооружение, ЛНА должна были сохранить modus vivendi. Аккуратное  обращение с Эгаимом имело цель предотвратить  угрозу его дезертирства. Аналогичным образом, ответом ЛНА  на выдачу Международным уголовным судом ордера на арест офицера спецназа М.аль-Верфалли было задержание его и предоставление гарантий международным субъектам в отношении проведения расследования, но только для того, чтобы позже освободить его. Когда в 2019 году положение ЛНА на фронтах у Триполи ухудшилось, Хафтар попытался сблизиться с  шейхами Авагир. Это включало в себя разъяснительную работу с Халидом Булгибом, одним из тех, кто был маргинализирован в предыдущие годы, чтобы переформировать его вооруженные силы в качестве вспомогательных сил для поддержки наступления. Булгиб тогда отказался. Хафтар также опирался на аль-Верфалли, чтобы собрать дополнительные силы для ЛНА, когда тот появивился в Бани-Валиде в апреле 2020 года с наличными деньгами, чтобы организовать вербовку. Неспособность ЛНА обеспечить безопасность в своем оплоте в Бенгази была разоблачена, поскольку элементы альянса ЛНА конкурируют друг с другом, действуя вне закона, без какой-либо ответственности со стороны гражданских лиц или полиции и прокуроров. В то время как безнаказанность таких групп уже давно является источником напряженности, серия громких событий, произошедших в ноябре 2020 года, проиллюстрировала масштаб проблемы. 10 ноября 2020 года Ханан аль-Барасси – известный юрист и критик ЛНА, который угрожал поделиться доказательствами причастности Саддама Хафтара (сын Халифы Хафтара) к преступлениям – был застрелен в Бенгази средь бела дня. 2 марта 2021 года в сети появилось видео, на котором отряды Махмуда аль-Верфалли грабят офисы филиала Toyota в Бенгази. В течение последующих двух недель было проведено несколько местных собраний общественных групп, открыто требовавших расследования внесудебных казней, бросая вызов Хафтару таким образом, какого не было в предыдущие годы. 18 марта в районе Хавари в Бенгази были обнаружены тела нескольких мужчин. Их руки были связаны, и каждый, как сообщается, был убит выстрелом в голову. Спираль насилия продолжилась на следующей неделе, когда аль-Верфалли был убит неизвестными вооруженными людьми в масках в Бенгази. Отражая сложные отношения аль-Верфалли с ЛНА, Хафтар опубликовал заявление, в котором оплакивал смерть Махмуда аль-Верфалли, в то время как появились предположения о возможной причастности других командиров ЛНА  к его убийству. По сообщениям, военный прокурор Бенгази был уволен за заявление о том, что аль-Верфалли в свое время проходил психиатрическое лечение. Эти события показывают, что партнеры ЛНА в Бенгази далеки от того, чтобы  интегрироваться в ее структуру, оставаясь слиянием местных и все более фрагментированных групп. Некоторые привязанности крайне слабы. Выбор (февраль 2021 года) и утверждение (март 2021 года) ПНЕ происходило одновременно с ухудшением ситуации в Бенгази. Эта динамика уже влияет на динамику безопасности. 25 апреля 2021 года ПНЕ назначило Эгаима на ту же должность в Министерстве внутренних дел, которую он занимал ранее, что является еще одной попыткой ослабить власть Хафтара.

Мадхали

Начало операции «Достоинство» в мае 2014 года создало  угрозу, которая объединила исламистские вооруженные группировки Бенгази под эгидой Революционного совета шуры Бенгази (РСШБ). В июле и августе 2014 года РСШБ захватил контроль над большей частью Бенгази, что, в свою очередь, способствовало усилению общей угрозы для групп, связанных с операцией «Достоинство», и мобилизации народной поддержки Хафтара. Убийство ряда салафитов в Бенгази в этот период в сочетании с враждебными отношениями к «Братьям-мусульманам» и исламистским группировкам послужили обоснованием для приверженцев  мадхали-салафитов присоединиться к операции «Достоинство». Некоторые элементы мадхали были включены в силы Хафтара, сражающиеся в Бенгази, как это было в подразделениях спецназа М.аль-Верфалли, в то время как другие были частью локальных формирований мадхали, таких как Салафитский батальон и «Бригада Таухид». Формирования мадхали, включая «Бригаду Таухид» (ныне реорганизованный и переименованный в  «батальон 210») и Салафитский батальон (в настоящее время включен в «Бригаду Тарик бен Зияд») остаются важнейшими элементами структуры ЛНА. Тем не менее, характер их интеграции показывает, что это не широкие силы, которые имеют прочные горизонтальные связи по всей стране.  Мадхали в таких группах, как «батальон 210» назначаются из-за племенной принадлежности, хотя некоторые группы формируются и по географическому положению. Другие группы со значительным мадхалийским компонентом включают базирующиеся в Куфре «Бригаду Субул аль-Салам» и несколько подразделений, набранных из северо-западных прибрежных городов. Группы, в которых доминируют мадхали, установили связи с коллегами по всей стране и даже по всему разделению фронта между Востоком и Западом. В феврале 2021 года сообщалось, что ЛНА готовится к созданию штаба «Бригады Тарика бен Зияда» в городе Сирт, предположительно для того, чтобы извлечь выгоду из идеологических связей мадхали в городе с «батальоном 604» и «батальоном 110» местного ополчения. В то время как сети вооруженных субъектов мадхали развиваются, они в основном по-прежнему проявляются в локализованных группах, что отражает их местнический характер. Есть признаки того, что, учитывая время и общий опыт, эти группы могли бы развиться в национальную авангардную сеть, основанную на идеологическом родстве. Наличие хорошо обеспеченных ресурсами и внешне поддерживаемых кадров священнослужителей мадхали в Восточной Ливии и, по-видимому, растущее влияние в других районах страны, укрепляет вертикальные связи между лидерами и социальной базой этих групп. Бойцы мадхали были важным активом в кампаниях ЛНА с середины 2014 года и, похоже, будут расти во влиянии на социальные и военные дела.

Развитие преторианских подразделений ЛНА

Решающее значение для попыток Хафтара централизовать власть в рамках ЛНА имело развитие лояльных формирований, которые функционируют сродни преторианской гвардии. С 2016 года многие существующие подразделения с армейским и революционным происхождением были поглощены такими подразделениями. Важно отметить, что, хотя эти бригады в какой-то степени стремятся набирать людей по межплеменным линиям, они в подавляющем большинстве находятся под контролем Хафтара, его семьи и его родственников из племени Ферджан. Терминология может сбивать с толку, однако, поскольку некоторые батальоны значительно крупнее и мощнее существующих бригад, а также создание ряда операционных  и военных зон еще больше усложняет структуру командования. «106-я бригада» является самой крупной отдельной группой в составе ЛНА с точки зрения численности, техники и территориального контроля. Она возникла в 2014 году, когда отвечала за личную защиту Хафтара. Она была официально сформирована в 2016 году как батальон, прежде чем была существенно расширена в 2018 году до статуса бригады, состоящей, по крайней мере, из 10 батальонов из Бенгази и Аджабии.   «106-я бригада» — это элитные силы, которые также могут использовать вспомогательные силы из салафитских группировок и восточноливийских  племен. С 2016 года она стабильно снабжается выпускниками военного колледжа и очень хорошо снабжается оружием и техникой, что соответствует образу современной армии, которую стремится создать  Хафтар. Руководство  «106-ой бригады»  отражает двойственность цепочки командования ЛНА. Ее официальным командиром является генерал-майор Салем Рахиль, но сын Х.Хафтара Халид действует как ее фактический лидер. Рахиль был повышен в должности в середине 2019 года во время наступления   «106-ой бригады»  на Триполи, где она потерпела неудачу, и после провала в достижении   основных целей своего наступления  в Завии она  была окончательно выведена с фронта.  «106-я бригада»  содержит все большее число подразделений, которые сами по себе являются мощными группами  Фактическим командиром «батальона 155», подразделения  «106-ой бригады»  является дальний родственник Хафтара из Триполи Бассем аль-Буаиши, несмотря на то, что он не имеет военной подготовки. Он «первый секретарь» Хафтара и его доверенный советник. Другое подразделение  «106-й бригады», «батальон 166», неофициально возглавляет Аюб Бусайф аль-Ферджани, зять Хафтара и его личный «второй секретарь» в Главном командовании. Он прошел военную подготовку в Иордании в 2017 году  в звании майора. Его предыдущий опыт был связан с боями в 2011 году в батальоне моджахедов Аджабии «Белгасем Хафтар», названный в честь отца Халифы Хафтара. «Батальон 166» относится к новому поколению преторианских подразделений ЛНА. Он хорошо оснащен и состоит из новых молодых новобранцев, окончивших военный учебный колледж ЛНА в Бенгази, в дополнение к ветеранам-офицерам из аппарата безопасности эпохи Каддафи. В 2018 году он интегрировался в  «106-ю бригаду» . В других районах Восточной Ливии ЛНА стремилась объединить группировки под командованием командиров, имеющих прочные отношения с Хафтаром. Одним из примеров является «73-я бригада», которая была сформирована в 2018 году путем объединения 11 ранее существовавших вооруженных групп, действующих  от  Бенгази до Тобрука, включая Аль-Мардж и Аль-Джабаль аль-Ахдар. «73-я бригада» была сформирована на основе  «батальона 276», подразделения, в состав которого входит значительное число армейских  офицеров времен Каддафи, и который был одним из первых, поддержавших операцию «Достоинство». «73-ю бригаду» возглавляет генерал Али аль-Катаани, который ранее командовал «батальоном 276».