По оценке ряда арабских экспертов, конституционный переворот в Тунисе и последовавшие события ознаменовали серьезное поражение «Братьев-мусульман» и существенно ослабили позиции организации в арабских странах Ближнего Востока. Действительно, фактический уход из власти партии «Ан-Нахда» и ее лидера спикера тунисского парламента Рашида Ганнуши стали еще одним звеном в цепи провалов «Братьев-мусульман» вслед за смещением М.Мурси в Египте и свержением Омара аль-Башира в Судане.
По мнению тех же арабских экспертов, «провал» «Братьев» в Тунисе выходит далеко за рамки этой небольшой арабской страны. Связанная с «Братьями-мусульманами» партия «Ан-Нахда» являлась ключевым звеном в планах международного руководства организации[1] в проекте перехвата власти в государствах Арабского Магриба: Тунисе, Марокко, Алжире и Ливии. По тем же данным, Р.Ганнуши при неофициальной поддержке президента Турции Р.Т. Эрдогана должен был превратить Тунис в своеобразный плацдарм для реализации указанного проекта. Таким образом, международные лидеры организации рассчитывали зайти в Арабский Машрик с «тунисского фланга» и постепенно восстановить утраченные позиции в Египте и Судане, а далее по намеченному Ю.аль-Карадауи маршруту.
Необходимо отметить, что приведенные в статье оценки в основном отражают позицию египетских экспертов специализирующих в области борьбы с «исламским» терроризмом, занимающихся исследованиями «исламистских» организаций и, прежде всего, «Братьев-мусульман».
Действительно, «Братья-мусульмане» не смогли закрепиться во власти ни в Египте, ни в Судане, ни в Тунисе. И это было ожидаемо и в какой-то мере даже закономерно. Автор данной статьи в своей монографии опубликованной в 2008 г.[2] предсказывая возможность событий «арабской весны» в ряде арабских стран, попытался смоделировать поведенческий стереотип, основных движущих политических сил: военных и «исламистов». Полученные результаты исследования в отношении исламистов допускали вероятность их прихода на властное поприще. Однако при этом ясно указывалось на то, что удержать власть будет весьма проблематично.
Действительно, «Братья-мусульмане» как впрочем, и салафиты, были просто обречены на провал как правители. Какими правителями и управленцами могли бы быть, например, египетские «Братья-мусульмане», которые не только не имели опыта государственного управления, но и большую часть своей деятельности провели в тени власти, борясь с ней теми или иными методами и средствами, кочуя по тюрьмам и ссылкам. Правда история знает и другие примеры, более удачные для бывших каторжан. Но, возможно, Наполеон Бонапарт был неправ, когда утверждал, что география это не судьба.
К тому же, многие идеологические установки «Братьев-мусульман» не пользовались поддержкой большинства арабского населения. Так, в разгар январских событий в Египте 2011 г, когда прибывшие в Каир эксперты из Stratfor спрашивали у прохожих дорогу на площадь Тахрир, на выдвинутый «Братьями-мусулманами» лозунг — الاسلام هو حال – «Ислам — это решение», революционная молодежь с Тахрира срочно ответила плакатом с надписью «KFC — это решение» с изображением благообразного усатого старичка. В течение 20 суток сеть ресторанов KFC в Каире обеспечивала бесплатной едой протестующих на площади Тахрир, которые отказывались ее покидать вплоть до отставки президента АРЕ Х.Мубарака.[3] Действительно, ислам как универсальное решение поддерживается далеко не всеми стратами арабского общества, особенно конфессиональными меньшинствами. Многие не стремятся жить в исламском государстве, наподобие ИРИ и КСА. Как утверждал в приватных беседах один уважаемый высокопоставленный сирийский специалист в области борьбы с «исламистами» — الدين هو معاملة — Ислам — это способ межличностного взаимодействия (весьма вольная авторская трактовка). С другой стороны, интегральный [отсюда интегристы (фр.) = фундаменталисты (англ.)] проект «Братьев-мусульман» (как конечная гипотетическая цель — А. В.) содержал в себе опасный элемент разрушения концепции «нация-государство», на основе которой создавались, развивались и существуют современные государства на Ближнем Востоке и в Северной Африке (БВСА).
Оказавшись в фокусе мирового внимания в результате «арабской весны» и последующего развития событий, БВСА до сих пор держит экзамен на стойкость и выживаемость. В этих условиях удержать власть в странах региона могли лишь опытные и искушенные правители. Да, и им приходится нелегко поддерживать образ «независимых» и «непогрешимых» властителей.
Нельзя забывать и о внешнем факторе. Достаточно вспомнить о том, какую роль в смещении М.Мурси в Египте сыграла Саудовская Аравия.
Действительно, регион БВСА серьезно изменился, и процессы трансформации в нем только набирают силу. Прежние системы сдержек и противовесов, контролируемый сверху градус конфессиональных и этнических разногласий, привычные инструменты и методы работы, ранее созданные альянсы и союзы, дружба против «других» подверглись критической ревизии. Они больше не работают в плане достижения ожидаемого результата. Наметившееся сближение Анкары и Дохи формирует новые параметры и алгоритмы действий для «Братьев-мусульман», в рамках которых прежние схемы финансовой и политической поддержки могут не сработать. Не случайно Р.Т.Эрдоган увещевал Р.Ганнуши, стремясь погасить накал страстей ради сохранения остатков «Ан-Нахды». Данный пример может свидетельствовать о ряде важных моментов в отношении «Братьев-мусульман».
На самом деле «Братьев-мусульмане» никуда не исчезли. На митингах в поддержку президента Туниса К.Саида можно было заметить членов партии «Ан-Нахда». Арабские профсоюзы, политические партии, профессиональные и общественные организации, которые традиционно являлись каналами просачивания «нелегитимных» тогда «Братьев-мусульман» на выборы и далее во власть никуда не делись. Тунисские профсоюзы поддержали К.Саида. Арабские армии пока служат единственной опорой власти. Но светский облик арабского офицера образца 1950-1970 гг. уже давно потускнел и постепенно «зеленеет». Сам факт того, что у истоков создания в Ираке «Исламского государства» (запрещено в РФ) и руководства им стояли офицеры элитных спецподразделений Саддама Хусейна говорит о многом. Сегодня в Пакистане, ряде стран Южной и Юго-Восточной Азии чтобы определить вероятную приверженность той или иной воинской части исламу, достаточно взглянуть на ее номер и символику. Обнаружив сочетание цифр 786, что в буквенном выражении означает «Бисмилах» [BSM — на английском языке],[4] можно отчасти судить об умонастроениях ее личного состава.[5] Сирийский кризис серьезно подорвал светский характер арабских армий. Несмотря на усилия России изменить ситуацию, конфессиональный аспект конфликта остается решающим фактором его урегулирования. Наличие местных и зарубежных религиозных милиций с обеих сторон противоборствующих сил и война алавитского меньшинства за выживание формируют опасный прецедент мотивации ведения войн за веру, возвращая людей в средневековье с оружием XXI в.
[1] Организация «Братьев-мусульман» представляет собой международную сетевую структуру. Численность ее членов превышает сегодня 100 млн. человек. Организация имеет свои отделения и опорные пункты в десятках стран мира.
[2] Владимир Ахмедов. 2008. Социально-политические процессы в арабских странах Ближнего Востока. ИВ РАН. Москва. Гуманитарий.
[3] Данный пассаж не является рекламой KFC и антирекламой Stratfor.
[4] Арабская нумерологическая система Абджад (Хисаб аль-Джуммаль).
[5] Конечно, могут быть случайные совпадения. Но чаще бывает наоборот.