На текущей неделе министр иностранных дел Германии Х.Маас завершил визит, охвативший пять связанных  с Афганистаном государств: Катар, Турцию, Таджикистан, Узбекистан и Пакистан, ставший своего рода заменой прямому общению политика с представителями запрещенного движения «Талибан». Отправляясь в турне, глава МИД ФРГ отметил, что «образовался властно-политический вакуум, к которому сейчас с ужасающей скорость движется ИГ («Исламское государство», запрещено в России – авт.) и другие террористы. В результате этих событий не только афганцы, но и соседние государства сталкиваются с проблемами, с которыми вряд ли могут справиться в одиночку. Сегодня я еду в регион, чтобы дать понять, что обязательства Германии не ограничиваются завершением миссии по выводу войск… Некоторые из стран, в которые я сегодня еду, сыграли важную роль в успехе нашей миссии по эвакуации. Я хотел бы поблагодарить вас от имени федерального правительства и работать над тем, чтобы международное сотрудничество продолжалось на критическом этапе, который сейчас начинается».

Федеральное внешнеполитическое ведомство уточнило, что в центре внимания Берлина три проблемы: безопасная отправка из Афганистана всех, кто находится под угрозой, оказание гуманитарной помощи местному населению и поддержка соседних государств, решение проблем в области политики и безопасности. Причем под последними понимается не только террористическая активность, но и гарантии соблюдения прав человека, особенно женщин, которые ранее давал Берлин. Важно, что среди остановок главы германской дипломатии были обозначены как страны, непосредственно граничащие с Афганистаном, так и географически более удаленные игроки — Катар и Турция. В отношении значимости каждой из них в афганских событиях и перспектив сотрудничества с учетом реализации своих интересов у ФРГ есть отдельное видение.

Катар

Эмират, с одной стороны, воспринимается как важнейший канал коммуникации с талибами, поскольку там с 2013 г. располагается их представительство. С другой стороны, Доха пользуется поддержкой Вашингтона. В экспертных кругах Германии даже высказывается точка зрения, что активизация Катара в афганских делах спровоцирована характером его договоренностей США. Впрочем, катарские дипломаты оказали поддержку и в осуществлении эвакуационной миссии бундесвера, сопровождая немцев на КПП, контролируемых талибами.  В этой связи не случайно, что именно в Дохе помимо прочего состоялась встреча Х.Мааса с послом ФРГ в Афганистане М.Потцелем, находящимся в прямых контактах с движением «Талибан».

Вместе с тем, у Дохи и Берлина существуют определенные трудности в отношениях. Связаны они традиционно с критикой со стороны оппозиционных партий в адрес страны Персидского залива за ее финансовую поддержку террористических организаций. Усилилась такая риторика после того, как эмират помог доставить в Кандагар лидера политического крыла талибов муллу Абдул Гани Барадара. Так, сопредседатель партии «Зеленых» А.Баербок в связи с этим даже намекнула на возможность бойкота  предстоящего в Катаре в следующем году чемпионате мира по футболу. При этом партия может создать проблемы во взаимодействии с Катаром, независимо от исхода федеральных выборов, поскольку, даже находясь в оппозиции, будет добиваться проведения расследования обстоятельств завершения миссии Бундесвера в Афганистане. Сама Доха, в свою очередь, при участии Вашингтона и Берлина стремится войти в круг посредников в афганском урегулировании с тем, чтобы укрепить свое региональное влияние. Соответственно, в скором времени в ФРГ не исключена или смена курса на этом треке или дебаты во властных кругах, особенно в бундестаге.

Турция

Посещая республику, Х.Маас прежде всего обратился к ее роли в возобновлении работы аэропорта Кабула, предложив оказать со стороны Германии финансовую и техническую поддержку. При этом Анкара в глазах Берлина может восприниматься и как канал коммуникации с талибами, поскольку для восстановления воздушной гавани и в целом инфраструктуры Афганистана представители Турции и «Талибана», как сообщается, уже вступили в контакт.

Саму же республику в большей степени волнует миграционный кризис. Во время встречи глав внешнеполитических ведомств, проходившей в Анталии, М.Чавушоглу подчеркнул, что Турция «больше не может справиться с дополнительным бременем беженцев». В этой связи, как ожидается, политика Анкары в адрес Берлина будет еще больше сосредоточена на комплексном решении миграционных проблем страны, охватывающих в том числе сирийский трек. При этом республика будет добиваться как адресной финансовой помощи на содержание беженцев, так и продвижения своих политико-экономических интересов в ЕС.

В противном случае не исключен обратный разворот Анкары, которая, не исключено, начала проработку такого сценария. Обозреватели из Германии обращают внимание на то, что помимо аэропорта Турция выражает заинтересованность в разработке минеральных ресурсов Афганистана, а также явно будет использовать имеющиеся каналы коммуникации с тем, чтобы обезопасить себя от притока беженцев на двустороннем уровне. Соответственно, без поддержки ЕС, но при договоренностях с талибами есть вероятность, что Анкара может отправлять назад афганских беженцев, где над ними нависает прямая угроза из-за обвинений в предательстве. Дополнительным фактором риска является то, что, по данным германских СМИ, у талибов уже могут быть поименные списки как минимум части афганцев, сотрудничавших с иностранными контингентами.

Таджикистан и Узбекистан

Первое, на что был ориентирован Х.Маас, добравшись до Центральной Азии, — убеждение местных партнеров в готовности Германии оказать широкий спектр поддержки, взамен на которую Берлин ждет их содействия в приеме и транзите людей. Однако пока ни Таджикистан, ни Узбекистан не готовы открывать свои границы, равно как и становиться региональными хабами для эвакуаций в другие точки. Связано это, как полагают германские обозреватели, с несколькими группами причин. С одной стороны, само федеральное правительство не вселяет в партнеров уверенности в том, что ФРГ и ЕС в целом примут всех тех, кого пытаются вывезти из Афганистана. Так, канцлер А.Меркель недавно заявила, что прежде чем эвакуировать нуждающихся в этом в Европу, нужно изучить возможности для их размещения в соседних государствах. С другой стороны, в Центральной Азии уверены, что и Россия не откроет свои границы, а значит, республики будут вынуждены решать эти проблемы самостоятельно. Рассчитывать при этом они смогут лишь на экономическое участие, в то время как более серьезной угрозой является радикализации населения, которая может произойти на фоне событий в Афганистане. Причем рассадниками таких идей как раз и способны стать пункты пребывания беженцев.

Второй запрос, который явно существовал у Х.Мааса в ходе двух указанных остановок его турне – подключение к диалогу России. Не случайно, именно находясь в Ташкенте, глава МИД ФРГ заговорил о важности «собрать всех значимых международных игроков». Таким образом, если Турция и Катар рассматриваются германской дипломатией как каналы коммуникации с талибами, то Душанбе и Ташкент в этой стратегии отвечает за координацию с Россией, в условиях, когда решение данной задачи напрямую для Берлина сопряжено с внешнеполитическими сложностями, вытекающими из общего фона отношений России с Западом.

Пакистан

Эта страна имеет значение для ФРГ по двум причинам, среди которых уже упомянутый вопрос эвакуаций, а также оказание посреднических услуг в будущих переговорах с талибами. Сам же Пакистан заинтересован в одном – стабилизировать государство-соседа на максимально ранней стадии для скорейшего блокирования миграционных потоков. По сути этот запрос согласуется с третьей задачей, которую Х.Маас обозначил перед турне – ликвидация властно-политического вакуума, однако в итоге вместо понимании остановка в Исламабаде стала, пожалуй, наиболее сложной для главы германской дипломатии, так как оказалась сопряжена с наибольшей критикой в адрес афганской стратегии внерегиональных игроков. Глава МИД Пакистана М.Куреши открыто заявил, что западные страны не приняли во внимание информацию, которая исходила от региональных государств, «нарисовали себе неверную картину афганской армии», что привело к «просчетам, которые потрясли мир».     

В целом, Германия скептически смотрит на перспективы возобновления военного вмешательства в афганские дела. Не случайно, в ходе турне Х.Маас подчеркнул, что военные операции – неподходящий способ «экспорта демократии в долгосрочной перспективе». В этой связи, как и при разрешении миграционного кризиса в Европе Берлин пытается сосредоточиться на экономической помощи государствам, которые возьмут бремя содержания афганцев на себя, избавив при этом от такой необходимости как саму Германию, так и ее партнеров, включая Турцию. Однако те, кому уготована подобная участь, идти на это не собираются, осознавая все производные от данного шага риски. По этой причине велика вероятность того, что даже при достижении договоренностей с «Талибаном» и восстановлении работы аэропорта Кабула, ФРГ сможет рассчитывать на эвакуации в формате малых групп, куда прежде всего войдут оставшиеся в Афганистане граждане федеральной республики.