В 2020 году в турецкий свет вышла книга «Целостный подход Турции к обеспечению безопасности». В подзаголовке этой книги значится «От энергетики – к здравоохранению, от миграции до внутренней и внешней безопасности, многомерная национальная оборона».
Книга была издана компанией оборонно-промышленного комплекса STM и созданным при ней издательством Think Tech. Технологический мозговой центр.
Продолжаем разбираться с этим изданием. Часть 23 нашего обзора турецкого издания опубликована на сайте ИБВ по ссылке: http://www.iimes.ru/?p=82567.
Напомним, что в предыдущей части нашей публикации мы перешли к разбору главы под заголовком «Контроль и безопасность воздушного пространства: воздушные и ракетные системы обороны» и, в частности, подраздела, который называется как «Отечественные системы распознавания «Свой – Чужой» и С-400».
Остановились мы на той идее турецких авторов, что требование НАТО к Турции по согласованию закупаемой у третьих стран, не являющихся членами Североатлантического альянса, техники является правомочным и относится к стандартной НАТОвской практике. То есть, никаких «специальных, адресных притеснений» в адрес Турции не наблюдается. Есть стандартное НАТОвское требование.
Однако, все это надо воспринимать с одной немаловажной оговоркой, которая заключается в том, что это действительно лишь для тех случаев, когда эта, закупленная у третьей страны, система интегрируется в систему обороны НАТО. Применительно к рассматриваемому нами случаю, речь идет о том, чтобы установить НАТОвскую систему распознавания «Свой – Чужой» в соответствующий «слот» российской системы С-400.
Идет ли об этом речь? – Как можно понять рассуждения турецкой стороны, Турция не планирует интегрировать систему С-400 в архитектуру безопасности НАТО.
Этот подход ничуть не противоречит её «жизненной позиции»: дело в том, что отдельные, хорошо известные всем, члены НАТО, включая Грецию, являются для Турции не просто вероятным противником, они являются для Турции противником действующим. И в предыдущих частях нашей публикации мы приводили высказывания турецких экспертов на ту тему, к чему приводит использование общей НАТОвской системы распознавания «Свой – Чужой» в том случае, если в воздухе, «лицом к лицу» оказывается Турция и Греция. Первая, очевидно, хотела бы избежать подобной ситуации, когда система выдает сигнал о том, что к ней приближается «дружественный греческий самолёт».
Что и приводит Турцию к мысли о том, что необходимо создавать свою собственную, независимую архитектуру безопасности. И одним из её фундаментных камней могла бы стать система С-400, с установленным «режимом Т», то есть, с системой распознавания «Свой – Чужой», разработанной в Турции и используемой исключительно турецкими платформами (отдельный вопрос для турок при этом, разумеется, как обезопасить свою собственную систему распознавания от российской стороны – И.С.).
Следующий раздел издания озаглавлен как «Архитектура системы противовоздушной обороны».
Заметим, что для Турции – это крайне серьезный вопрос в последние годы. Вплоть до окончания Холодной войны и, по инерции, дальше, вплоть по настоящее время, Турция в вопросах системы обеспечения безопасности своего воздушного пространства опиралась на НАТО и, можно сказать, зависела и продолжала зависеть от Североатлантического альянса.
Ну, а далее, были серьезные инциденты 2015 и 2016 года – так называемый «самолетный кризис» с Россией, когда в ответ на просьбу, изложенную Турцией на экстренном заседании в штаб-квартире НАТО в Брюсселе, о введении над Сирией и над турецко-сирийской границей бесполетной зоны Турции не просто ответили отказом. Боле того, батареи НАТО «The Patriot» были спешно из Турции выведены, оставляя Турцию самостоятельно разбираться с Россией по поводу сбитого самолета. А второй инцидент – это, разумеется, попытка государственного переворота в Турции летом 2016 года, когда одну из центральных ролей в этой попытке сыграли именно ВВС страны. Бомбардировки, пусть даже и холостыми бомбами Великого национального собрания (Меджлиса) Турции не могли не навести на соответствующие размышления турецкое руководство, приводя к необходимости применения оперативных мер.
В этом смысле, можно сказать, что Россия уловила тренд в Турции на окончательное принципиальное решение по закупке за рубежом систем ПВО. Мы не раз говорили о том, что это не было долгоиграющей политикой России – напротив, наша страна, на протяжении целого ряда лет, не демонстрировала ни малейшего желания не только осуществлять поставки Турции С-300, а далее уже и С-400, но и даже не было желания начинать по этому поводу сколь-нибудь серьезные переговоры. Политической воли высшего руководства РФ на эту тему не было.
Однако, 2016-й год стал в этом смысле поворотным и Москвой было принято политическое решение «оседлать» возникшую ситуацию. То есть, действия России были ситуативными, обусловленными внешней конъюнктурой и предпосылками внутри самой Турции. И этот шаг вызвал категоричную, резкую реакцию за пределами Турции и, продолжающиеся вплоть до настоящего времени, дискуссии внутри самой страны на тему, стоило ли Турции осуществлять эту закупку? И как соотносится баланс прибылей и убытков для Турции после того, как эта закупка состоялась? Что Турция получила, что потеряла и как эти две строки соотносятся в итоговом балансе?
Тем не менее, переходим к рассмотрению очередного раздела турецкого издания «Архитектура системы воздушной обороны».
Как отмечается турецким изданием, ответственность за противовоздушную оборону Турции была передана Управлению Генерального штаба Законом №5593, а затем уже приказом – ВВС страны.
Классификация противовоздушной обороны, предлагаемая турецким изданием, выглядит следующим образом: точечная защита, защита на малых и средних высотах, а также оборона на больших высотах и расстояниях.
Полковник штаба авиации в отставке Яшар Догу Карачобан объясняет, как была спроектирована упомянутая архитектура противовоздушной обороны:
«В ВВС есть должности, называющиеся офицер генерального плана ПВО турецких Вооруженных сил. Прибывает персонал сухопутных войск, военно-морского флота и он работает в структуре ВВС. Для совместного планирования предусмотрена структура или проект противовоздушной обороны. Доктрины были написаны вовремя.
В общем, архитектура создавалась по угрозам. Когда вы смотрите на нашу архитектуру противовоздушной обороны в нынешних условиях, мы говорим о многоуровневой защите, которую мы называем точечной защитой, зонной защитой или защитой на большом расстоянии. Это — две взаимосвязанные проблемы.
В качестве концепции, была создана хорошая архитектура, однако, важным представляет то, насколько мы можем наполнить (эту концепцию – И.С.) с точки зрения систем противовоздушной обороны.
У нас нет проблем с ближней защитой, точечной защитой или защитой на малой высоте. У нас есть все виды современных систем вооружения, самые эффективные из которых — «Стингеры». У нас есть зенитные орудия, которые производятся вместе со всем миром и при вкладе (компании) Roketsan и на их базе, до определенной высоты есть Rapier ( «Рапира») — ракетная система класса «земля-воздух», разработанная Британской авиационной корпорацией совместно с другими подрядчиками для Королевских военно-воздушных сил. Состоит на вооружении армий Австралии, Великобритании, Индонезии, Сингапура, Турции, Малайзии и Швейцарии).
Когда мы переходим от точки (то есть, от точечной защиты – И.С.) к региону или если мы подходим к слою, у нас есть системы оружия HAWK как система оружия средней высоты и средней дальности».
Полковник в отставке Яшар Догу Карачобан отметил, что до закупки С-400 у Турции не было эффективной системы противовоздушной обороны в верхнем ярусе, то есть на больших высотах. Как он отмечает, в качестве системы ПВО (на больших высотах) в Турции использовалась система Nike, которая, в последний раз, была модернизирована в 1985 году. В дальнейшем она была перемещена на побережье Эгейского моря.
Цитируем турецкого эксперта издания:
«Причина, по которой системы Nike не могли быть модернизированы после 1985 года, заключались в трудностях, с которыми мы столкнулись при поставке материалов, когда в мире не было ни одной страны, использующей их.
Система «Nike» — это система 1950-х годов. Система HAWK также является системой 1950-х годов, но компания Rayteon оценила кризис 1990 года в Персидском заливе как огромную возможность и выдвинула на передний план The Patriot следующим образом: «The Patriot будет защищать вас на 90 градусов, вы будете защищать оставшиеся 270 градусов с помощью HAWK, в то же время у вас будет защита The Patriot».
Между двумя системами была создана линия передачи данных под названием Digital Data Link (DDL). Был запущен процесс передачи меток и системы HAWK были проданы всем странам (Персидского) Залива. Мы приобрели (эти системы) позже. Но мы, до сих пор, активно ими пользуемся.
Поэтому в нынешних условиях, когда системы HAWK выполняют средневысотную задачу противовоздушной обороны Турции, С-400 закупаются для обороны дальнего действия. Противовоздушная и противоракетная оборона на больших высотах обеспечивается самолетами ВВС, но эффективность этой защиты не такая, как у ракетного комплекса, поскольку самолет не может подняться выше определенной высоты и неэкономичен. Таким образом, система противовоздушной обороны большой дальности является незаменимой потребностью Турции».
На самом деле, это можно рассматривать в качестве ответа на ту многочисленную критику, которая звучит в Турции на тему того, что Турция «зря закупила системы у русских», попав, таким образом, под американские санкции и, если говорить в целом, то нанеся своим отношениям с США ущерб. Однако, надо отдать должное опытному политику президенту Реджепу Тайипу Эрдогану, который вовремя превратил данную тему в вопрос национального суверенитета под лозунгом: «Турция закупает что хочет и у кого хочет». Впрочем, дальше ему пришлось несколько смягчить свою риторику, когда она начал говорить о том, что США, сначала, отказали Турции в закупки критически важных для нее изделий, «вынудив» таким образом страну обратиться за этим к России.
Следующий раздел Книги озаглавлен как «Борьба Турции за приобретение системы противовоздушной обороны большой дальности».
Заметим, что слово «борьба» является весьма употребительным в Турции в последние годы – турецкое руководство, ни много ни мало, говорит о том, что страна находится на этапе сложной борьбы за свою независимость от стран Запада, в первую очередь, от «колонизаторов» из США и ЕС, которые поставили своей целью сдерживание страны в своем развитии. И делается это, в том числе, тем способом, чтобы ограничить обороноспособность Турции – а, следовательно, возможности к проведению собственной независимой внешней политики.
Цитируем издание:
«В ответ на эмбарго, введенное в отношении Турции после операции на Кипре в 1974 году, базы США в Турции были закрыты, а часть американского персонала, работающего на этих базах, была уволена и отправлена в свои страны. В 1980 году между Турцией и США было подписано Соглашение об обороне и экономическом сотрудничестве (SEİA), чтобы США сняли эмбарго и договорились о том, как будут работать некоторые базы в Турции. Однако обе страны не остались довольны содержанием соглашения. Недовольство США проистекало из того факта, что, хотя они имели полное доминирование во всех соглашениях в Европе, они не могли иметь (подобного доминирования) в Турции.
Суть соглашения заключалась в взаимных обязательствах. Там (то есть, в соглашении с Турцией – прим.), по вопросу продажи систем вооружения Турции со стороны Правительства США, содержались такие выражения как best efforts для обеспечения стоимости, близкой к стоимости (продажи оружия – И.С.) для Вооруженных сил США и о том, что правительство США сделает (для этого – И.С.) все возможное.
Полковник штаба авиации в отставке Яшар Догу Карачобан, который был одним из офицеров, активно действовавшим в то время, поясняет следующее:
«Как страна, мы решили приобрести систему Patriot. Цена ракеты — 700 тысяч долларов. В 1991 году, во время Первого кризиса в Персидском заливе, президент США Джордж Буш и президент Тургут Озал пришли к соглашению. Как только кризис в Персидском заливе закончился, некоторые офицеры и унтер-офицеры, в том числе и я, незапланированно отправились в США для обучения. Ожидалось, что, когда мы вернемся, мы продолжим обучать наш собственный персонал и использовать систему вооружения на батарее в Инджирлике.
Однако, насколько я слышал, поскольку ракеты за 700 тысяч долларов были предложены нам за 1 200 000 долларов и были аналогичные повышения (цен – И.С.) по другим позициям, стоимость была слишком высокой, и «Патриоты» не смогли быть куплены. Мы, все еще, не могли получить «Патриот», к которому мы подошли ближе всего в 1991 году, из-за экономических условий. У нас осталась ещё в памяти подготовка без отрыва от производства офицеров (использованию систем – И.С.) ПВО «Патриот», которые мы прошли в связи с первым кризисом в Персидском заливе».
Позже были проведены исследования по противовоздушной и противоракетной обороне (HAFÜSA). Полковник в отставке Яшар Догу Карачобан дает следующую информацию об этих исследованиях:
«Проведены исследования, анализы, испытания противовоздушной обороны. Совместно с США проводились испытания по определенным методикам, что нужно Турции для ПВО, сколько ей нужно, все это было определено. Подготовлены проекты производства и поставки, составлены спецификации. Однако, финансовые условия никогда не приближались к best efforts («наилучшим усилиям» — И.С.).
Китайская ракетная система FD 2000 была выбрана, когда последний проект приближался к реализации, и я все еще был вовлечен (в эту работу – И.С.) в то время».
Следующие подзаголовок статьи звучит следующим образом: «Система FD 2000 снова обостряет отношения с США».
Цитируем: «Переход к системе FD 2000, на этот раз, открыл двери для новой борьбы для Турции. Потому что западные страны, первый партнёр Турции по закупкам оборонной продукции, навязывали свои собственные условия и продвигали процессы в гору, продолжая препятствовать усилиям Турции по поиску альтернатив.
Генерал-лейтенант в отставке Алпаслан Эрдоган, который активно участвовал в работе в то время, объясняет дни, когда (турки – И.С.) пытались получить систему FD 2000, следующим образом:
«Решение по FD 2000 было принято 27 сентября 2013 года. Решение исполкома (тендерного комитета – И.С.) было принято, и внезапно разверзся ад. Оказывается, в Турции была делегация США. На следующее утро они попросили о встрече в Генштабе. Мне сказали: «Ты знаешь все подробности, ты их видишь». Команда прибыла. Посол во главе – Рич Эрмитейдж (Rich Armitage) заявил: «Хорошо, вы все правильно говорит, но что бы вы сделали, если бы мы сейчас наложили бы на вас санкции?». Мы сказали: «Тогда бы мы вас поблагодарили. Вы ввели такое эмбарго в 1974 году, произошло национальное пробуждение. Турция решила создать свою собственную оборонную промышленность. Тогда были заложены основы нашей нынешней оборонной промышленности, и мы достигли ее сегодня. Если вы сделаете что-то подобное сейчас, эта нация вернется в те дни, а мы восполним недостатки и продолжим наш путь без вас»».