Об идеологии и практической деятельности «Хайят Тахрир аш-Шам» в Сирии. Часть 1

Вашингтонский институт ближневосточной политики ( The Washington Institute for Near East Policy) опубликовал аналитический доклад, посвященный «Хайят Тахрир аш-Шам» (ХТШ, запрещена в России), и перспективам политического выживания это организации. В нем констатируется, что,  хотя сирийский режим, возглавляемый президентом Башаром Асадом, придерживается цели вернуть всю территорию, контролируемую ХТШ, она выжила и контролирует территорию, не вызывая такого же уровня международной тревоги, как когда «Харакат аш-Шабаб аль-Муджахедин» захватила часть территории Сомали, «Аль-Каида на Аравийском полуострове» (АКАП, запрещена в России) захватила часть Южного Йемена, «Аль-Каида в Исламском Магрибе (АКИМ, запрещена в России) захватили части Северного Мали, а «Исламское государство» (запрещено в России) захватило части Западного Ирака, территории на севере и в центре Ливии и Восточную Сирию. Важно понять, почему это так, и анализ западных экспертов возобновляет дебаты о различии между джихадистскими «стратегами» и «доктринерами». Так норвежский ученый Бриньяр Лиа отметила, что дебаты ведутся вокруг «общей дилеммы о том, как найти баланс между идеологической чистотой и политической полезностью». Маневрирование ХТШ за последние несколько лет может стать самым сильным и успешным примером джихадистов, который был отмечен до сих пор, в пользу более прагматичного подхода к повседневной политике, предвещая что это может быть тенденцией политического джихадизма по сравнению с более теологически продвинутым джихадизмом-салафизмом. Неудивительно, что гражданская война в Сирии породила другой вариант в более широком лагере джихадистов. Британский ученый Шираз Махер сформулировал это в своей книге «Салафитский джихадизм: все основные идеологические сдвиги [внутри джихадистского движения] произошли в ответ на войну». В некоторых отношениях ХТШ и ее лидер Абу Мухаммед аль- Джулани идут по пути, проложенному их коллегой-сирийским джихадистом Абу Мусабом аль-Сури более пятнадцати лет назад в его 1600-страничном трактате «Призыв к глобальному исламскому сопротивлению». В этом тексте обсуждаются возражения аль-Сури против салафизма, исповедуемого многими джихадистами, и он называет его обреченным на провал  из-за его чрезмерного акцента на чистоте доктрины и неспособности объединить ряды перед лицом войны с мусульманами со стороны так называемых «монголов эпохи» (т.е. американцев и сионистов). «В своей окончательной форме, — поясняется в тексте, — это представляет собой дверь разделения, фракционности и юридической пристрастности, которая, в свою очередь, является идеологическим движением по своей природе, а также причиной внутренней войны в рядах мусульман и в гуще сопротивления». Пока нет публичных доказательств того, что ХТШ руководствуется взглядами аль-Сури, хотя аль-Джулани упомянул некоторые из этих моментов в своем интервью Мартину Смиту в феврале 2021 года, в ходе которого он заявил, что «нельзя ограничить описание ХТШ только тем, что это салафитская или джихадистская [группа], я полагаю, здесь  требуется долгое обсуждение».

Тем не менее, в видеоролике ХТШ, выпущенном в феврале 2022 года, на котором руководство группы чествует лучших студентов на курсе руководства военным батальоном, главный военный чиновник ХТШ Абу аль-Хасан аль-Хамави сказал: «Битва, братья мои, является передовой линией обороны суннитов… нет иного решения, кроме как через джихад и борьбу на пути Аллаха». Это иллюстрирует важность прислушивания к тому, что аль-Джулани и ХТШ говорят своей местной аудитории, а не просто следуя их публичным заявлениям, направленным на Запад. В ходе полевых исследований, проведенных в Идлибе в последние годы, Джером Древон и Патрик Хенни обнаружили, что, «в отличие от «Аль-Каиды» или «Исламского государства», которые пытались внедрить только свою салафитскую акиду (вероучение) на территориях, которые они контролируют — в мечетях и на факультете шариата в Университете Идлиба, преподается не только салафитская религиозная акида, но и другие школы юриспруденции. Подчеркиваются, при этом особая роль отводится шафиитскому мазхабу (школе права), поскольку он наиболее распространен в Идлибе». Интересно, что «Ансар аль-Ислам», джихадистская группировка, связанная с ХТШ, поддерживает имама Института шафиитов в Идлибе. Тем не менее, существует риск обнаружить слишком глубокую дихотомию между салафитским и традиционными мазхабами. Кроме того, 19 апреля 2022 года в Университете Идлиба состоялась лекция через Zoom с иорданским идеологом джихада Ияд Кунейби. Более того, на уровне начального образования кораническая школа «Дар аль-Вахи аш-Шариф», управляемая ХТШ, бесплатна, а также предоставляет бесплатную школьную форму, что выгодно отличает ее от государственной начальной школы, которая на самом деле стоит денег, и дает группе возможность преимущество в формировании сознания подростков на основе интерпретаций ислама ХТШ. Комментарий аль-Джулани, касающийся салафитов и джихадистов, перекликается с более ранним заявлением ведущего идеолога джихада Абу Катады аль-Филистини в октябре 2018 года, после того как соперничающий идеолог Абу Мухаммед аль-Макдиси раскритиковал его за одобрение убийства саудовского журналиста Джамаля Хашогги как связанного с «Братьями-мусульманами» и, следовательно, идеологического врага: «Я не джихадист и не салафит, и те, кто хочет завернуть меня в свои идеологические одежды вопреки мне, не добьются успеха». По сути, контекстом ответа Абу Катады был призыв к более инклюзивному движению, в отличие от того, что воспринимается как более жесткое движение, вдохновленное идеями Абу Мухаммеда аль-Макдиси. Таким образом, неудивительно, что после официального отхода от идей  «Аль-Каиды» обновленный сирийский «филиал» ХТШ в июне 2020 года дезавуировал аль-Макдиси: «Мы отрекаемся от него и его манхаджа [методологии], он не из нас, и мы не из него, и мы не на его пути … это налагает на нас обязанность рекомендовать отказаться от его книг и фетв, и не принимать его в качестве ссылки для фетвы, пусть только то, что он был теоретиком в вопросе джихада. И всем стала ясна суть пути, которым он следует, и тот факт, что он ближе всего к пути хавариджей, их манхаджу, толкованиям и заявлениям».

С момента первоначальной кристаллизации современной джихадистской идеологии и ее последующей мобилизации в различных группах с течением времени движение, по сути, стремилось возместить ликвидацию халифата Турецкой Республикой в 1924 году, восстановив его и внедрив исламское право (в соответствии с его толкованиями). В более общих риторических терминах джихадистские группы склонны говорить о предполагаемом унижении мусульманской уммы (нации), превосходстве врага над уммой и его попытках стереть исламскую идентичность уммы и необходимость возродить былую славу и могущество уммы посредством джихада. Даже если ХТШ преуменьшила идею создания исламского государства и риторику о возрождении славы уммы в своих обращениях к Западу, эти темы все еще можно легко найти в пропаганде группы, направленной изнутри. В одном видео, выпущенном группой «Амджад Медиа» в августе 2021 года аль-Джулани выступил перед группой выпускников курсов спецназа и заявил, что когда ХТШ завоюет Дамаск, группа должна была создать «правление ислама». Это подчеркивает надежду на создание исламского государства в качестве конечной цели группировки. В видео, выпущенном в феврале 2022 года аль-Джулани говорил об унижении уммы в нынешнюю эпоху, попытках стереть ее идентичность и надежде на возрождение ее былой славы через моджахедов. Более того, один из главных идеологов ХТШ Яхья бен Тахир аль-Фаргали (Абу аль-Фатх аль-Фаргали), продюсер серии видеороликов 2019-20 годов под названием «Дорога к халифату: история джихадиста» изображает формирование ХТШ как новый этап  пятого поколения тех, кто работает над возрождением халифата, предполагая, что возрождение халифата — это проект, к которому ХТШ присоединяется, даже если она не претендует на то, чтобы быть группой, представляющей халифат. Это противоречит тому, что «Исламское государство» само присвоило себе эту привилегию. С 1960-х и 1970-х годов джихадистское движение продвинулось в своих возможностях. Это позволило ему пройти через различные стадии, которые со временем дополняли друг друга. Эти этапы не обязательно были взаимоисключающими, как только начался следующий этап. Этапы можно разделить следующим образом:

  • Середина 1960-х: подпольные террористические группы сосредоточились на свержении местных арабских режимов.
  • Середина 1980-х: начало транснационального феномена иностранных боевиков и мятежей
  • 1990-е годы: международный терроризм
  • 2000-е: гибридизация местного и глобального терроризма
  • 2010-е годы: рост проектов dawa (призыва) и управления

Вполне вероятно, что 2020-е годы станут свидетелями появления дипломатического элемента в репертуаре джихадистского движения. Успешные переговоры «Талибана» о выходе Соединенных Штатов из Афганистана в августе 2021 года и предыдущие переговоры , которые состоялись в Дохе, являются потенциальным примером новых стратегий, которые джихадистские группы могут использовать для достижения своих конечных целей. Уже есть признаки того, что филиал АКИМ в Мали, «Джамаат Нусрат аль-Ислам валь-Муслимин» (JNIM), начинает вести переговоры на высоком уровне после  участия в переговорах на общинном уровне. ХТШ упомянула об этой возможности в недавней лекции, прочитанной одним из ее главных идеологов Абдулом Рахимом Атуном (Абу Абдулла аш-Шами) в Идлибе 15 сентября 2021 года. Анализируя сходства и различия между ХТШ и ХАМАСом и «Талибаном» в одной части лекции, он отметил, что оба «создали сети коммуникаций с иностранными державами для достижения своих целей». Таким образом, неудивительно, что, по словам посла Джеффри, ХТШ попыталась сообщить Вашингтону по неофициальным каналам, что «мы хотим быть твоим другом. Мы не террористы. Мы просто боремся с Асадом… Мы не представляем для вас угрозы». Тем не менее, администрация Дж.Байдена прекратила политику администрации Д.Трампа по общению с ХТШ по тайным каналам. Однако, с укреплением позиций ХТШ и других джихадистских группировок на различных региональных театрах военных действий, наряду с усилением внимания американской и западной политики к соперничеству великих держав и общественности, заинтересованной в том, чтобы выйти за рамки войн эпохи 9/11, потенциал для диалога, переговоров и дипломатических усилий, вероятно, возрастет в некоторых политических сферах. В свете из этих событий стоит рассмотреть, как ХТШ и аль-Джулани изменились за последнее десятилетие.

Путь Абу Мухаммеда аль-Джулани к политическому джихадизму

Хотя Абу Мухаммед аль-Джулани первоначально возглавлял «Джебхат ан-Нусру» (запрещена в России) — группу-предшественницу «Хайят Тахрир аш-Шам» — как проект «Исламского государства Ирака и Леванта», а впоследствии как официальное отделение «Аль-Каиды» в Сирии, он сформировал свое собственное альтернативное джихадистское мировоззрение. Отчасти это можно объяснить тем фактом, что аль-Джулани «лучше понимал сирийскую обстановку по сравнению с ИГ или Аль -Каида»», как предположил сирийский диссидент-интеллектуал Ясин аль-Хадж Салех в своих мемуарах о сирийской революции. В отличие от типичного образа действий джихадистов того времени, аль-Джулани в 2012 году начал создавать «Джебхат ан-Нусру» в Сирии как нечто большее, чем просто подпольную организацию; группа также стремилась сотрудничать с другими повстанцами, борющимися против режима Асада. Защищая людей от Асада, предоставляя социальные услуги и воздерживаясь от нападений на идеологических соперников в первые годы войны, «Джебхат ан-Нусра» успешно внедрилась в местную социальную структуру. Первые плоды этого успеха были замечены, когда сирийская оппозиция и повстанцы продолжали поддерживать «Джебхат ан-Нусру» даже после того, как Соединенные Штаты объявили ее террористической (FTO). Аль-Джулани игнорировал просьбы тогдашнего лидера ИГ Абу Бакра аль-Багдади начать ликвидацию оппозиционных активистов и повстанческих группировок, считавшихся неисламскими — то есть большинства, если не всех, с точки зрения ИГ. Аль-Багдади объявил о создании «Исламского государства» в апреле 2013 года, чтобы показать, что именно он стоит за успехами «Джебхат ан-Нусры» и положить конец тому, что он считал неподчинением аль-Джулани. Вместо того, чтобы уступить аль-Багдади и поставить  «Джебхат ан-Нусру» под его власть, аль-Джулани развернулся и якобы «обновил» свою байю (клятву верности) лидеру «Аль-Каиды» Айману аз-Завахири. Благодаря этому шагу аль-Джулани вывел«Джебхат ан-Нусру» за пределы орбиты ИГ, поскольку он надеялся получить решение от аз-Завахири, который закрепил бы независимость «Джебхат ан-Нусры» от ИГ. И он его получил. Этот спор в конечном счете вызвал один из крупнейших расколов в джихадистском движении, поскольку к началу 2014 года между повстанцами и ИГ возникла борьба, и «Аль-Каида» официально отреклась от ИГ. Уже в 2013 году, до начала борьбы, ряд более жестких местных членов «Джебхат ан-Нусры» и иностранных боевиков перешли на сторону ИГ. Со своей стороны, «Джебхат ан-Нусра» продолжала сотрудничать с другими участниками восстания против режима Асада , особенно с исламистскими и салафитскими группировками, такими как «Харакат Ахрар аш-Шам аль-Исламия» (HASI), которая была крупнейшим сторонником «Джебхат ан-Нусры» в более широком восстании. Раскол «Джебхат ан-Нусры» с ИГ также придал ей больше авторитета среди повстанцев, несмотря на то, что «Джебхат ан-Нусра» открыто заявила о принадлежности к «Аль-Каиде». Соединенные Штаты помогали более националистическим группировкам в лагере противников Асада делегитимизировать «Джебхат ан-Нусру» и повернуть ситуацию в сторону неэкстремистских элементов — летом и осенью 2014 года «Джебхат ан-Нусра» начала преследовать эти силы, чтобы взять под больший контроль борьбу против Асада и устранить внутренние проблемы. Наиболее заметными случаями были ликвидация Фронта сирийских революционеров боевиками «Джебхат ан-Нусры» в октябре 2014 года и «Харакат Хазм» в марте 2015 года. Это положило начало политике «Джебхат ан-Нусры»и ее последователей, направленной либо на демонтаж, либо на насильственное поглощение противников, конкурентов или спойлеров. В конце марта 2015 года «Джебхат ан-Нусра»  объединилась с рядом других местных исламистских и салафитских сил в объединенном оперативном центре под названием «Джейш аль-Фатх», чтобы захватить власть в провинции Идлиб, которая стала эпицентром восстания против режима Асада. Поскольку «Джебхат ан-Нусра» и эти группировки теперь контролировали территорию, возникли призывы к единству. Одной из идей «Джейш аль-Фатх» было создание единой военно-политической администрации, которая покончила бы с фракционными разногласиями. Однако статус «Джебхат ан-Нусры» как официального филиала «Аль Каиды» в Сирии оказался более серьезной проблемой и препятствием для более широких усилий по объединению, особенно после того, как Россия открыто вступила в конфликт осенью 2015 года. В конце 2015 года и в течение всего 2016 года росло ощущение того, что для того, чтобы повстанцы выжили, необходимо предпринять более серьезные усилия по объединению. В июле 2016 года «Джебхат ан-Нусра» решил публично порвать с «Аль-Каидой», не посоветовавшись предварительно об этом с Айманом аз-Завахири. Вместо этого заместитель аз-Завахири в Сирии, Ахмад Хасан Абу аль-Хайр одобрил эту меру в контексте дальнейшего внедрения «Джебхат ан-Нусры» в местную среду, при условии, что аз-Завахири позже одобрит ее. Атун объяснил идею, стоящую за этим шагом, как переходный этап, на котором «Джебхат ан-Нусра», сменившая название на  «Джебхат Фатх аш-Шам» (JFS) сохранит тайные связи с аз-Завахири, прокладывая путь к более масштабному слиянию с другими группировками, что означало бы полный разрыв связей, но также было бы приемлемо для аз-Завахири. Однако, когда аз-Завахири узнал об этом плане, он отверг его. Еще до того, как Завахири заявил о своем неприятии JFS, некоторые ветераны «Аль-Каиды» в «Джебхат ан-Нусре» — в первую очередь иорданцы Абу Джулайбиб и Абу Хадиджа — были недовольны отсутствием консультаций с аз-Завахири по вопросу формирования JFS, и они отмежевались от группы. Если верить рассказу Атуна, некоторые ветераны «Аль-Каиды», которые были против создания JFS, повлияли на мнение одного из лидеров «Аль Каиды» Саифа аль-Аделя о JFS, и он создал у аз-Завахири неправильное впечатление о JFS как о проекте, который хочет разорвать связи с «Аль-Каидой». Далее, по словам Атуна, последовали сообщения, в которых аз-Завахири указал на свое неприятие идеи тайной лояльности из-за аналогичного опыта с ИГ. Похоже, что среди фракций, которые должны были бы подписать соглашение о слиянии вопроса без  одобрения аз-Завахири, был вышеупомянутый союзник JFS в лице HASI. Таким образом, достижение слияния с HASI стал главной целью аль-Джулани и руководства JFS. Однако основное руководство HASI в конечном счете уклонилось от слияния с JFS, вероятно, из опасения, что слияние фактически означало бы переход под руководство аль-Джулани и что поставило бы под угрозу связи с Турцией. В декабре 2016 года отколовшаяся от HASI группировка под названием «Джейш аль-Ахрар» во главе с Хашимом аль-Шейхом, которая наряду с другими группировками сформировала костяк того, что в январе 2017 года стало «Хайят Тахрир аш-Шам». Этот  шаг помог сохранить будущее JFS и командир этой группы стал первым командиром ХТШ. Это решение было отменено в октябре 2017 год и руководство вернулось к аль-Джулани.  По мнению как его сторонников, так и критиков, создание ХТШ ознаменовало окончательный разрыв связей с «Аль Каидой». Все оставшиеся члены «Аль Каиды», которые решили остаться в «Джебхат Фатх аш-Шам»  ради сохранения единства в рядах,  отказались подписываться на верность  ХТШ. Наиболее заметным примером был Сами аль-Урайди, который осудил то, что он считал неподчинением аз-Завахири. Идеолог джихада Абу Мухаммед аль-Макдиси также выступил с критикой ХТШ. Он расценил это решение как ослабление первоначального манхаджа (методологии) группы, поскольку оно касалось строгого соблюдения верности «Аль-Каиде» и традиционных взглядов джихадистского движения на таухид (единобожие). Поздней осенью 2017 года ХТШ арестовала некоторых ветеранов «Аль-Каиды», которые жаловались на маневры аль-Джулани. После их окончательного освобождения некоторые из этих деятелей приняли участие в создании нового отделения «Аль-Каиды» в Сирии под названием «Хурас ад-Дин», о чем впервые было публично объявлено в феврале 2018 года. В октябре 2018 года «Хурас ад-Дин» создала альянс «Ва Харид аль-Муминин», который действует совместно с двумя меньшими джихадистскими группировками, «Джебхат Ансар ад-Дин»(которая отделилась от ХТШ) и «Джамаат Ансар аль-Ислам» (иракская группировка, которая сейчас в основном действует на северо-западе Сирии). Однако, поскольку ХТШ контролировала районы, в которых действовала «Хурас ад-Дин», в ХТШ ожидала, что она не будет нарушать авторитет и политику ХТШ. В обмен  ХТШ терпимо относилась к группе и, возможно, даже оказывала логистическую поддержку некоторым передовым позициям, удерживаемым «Хурас ад-Дин». По словам Абу аль-Лайта аль-Халаби, который назвал себя бойцом ХТШ и руководил одним из наиболее известных каналов поддержки ХТШ в Telegram, «ХТШ ежедневно обеспечивает [«Хурас ад-Дин»] продовольствием и боеприпасами». Таким образом, ХТШ изначально пыталась предотвратить выход «Хурас ад-Дин»  за пределы своего неофициального контроля.  В этом смысле местный потенциал роста «Хурас ад-Дин»  несколько ограничен. Во многих отношениях именно это и произошло. 12 июня 2020 года «Хурас ад-Дин»  вместе с двумя своими партнерами учредила новую оперативную группу под названием «Фа-тхбуту» («Будьте стойкими»), в которую также входили группировки «Тансикият аль-Джихад» и «Лива аль-Мукатилин аль-Ансар». Лидеры двух последних группировок, Абу аль-Абд Ашида и Абу аль-Малик аль-Талли, соответственно, поссорились с ХТШ по поводу направления джихада, отношений с Турцией и проблем коррупции. Аналогичным образом, в преддверии этого объявления Абу Салах аль-Узби, лидер узбекского «Катибат ат-Таухид валь-Джихад», который был связан с ХТШ, сменил свою преданность с ХТШ на «Джабхат Ансар ад-Дин», тем самым придавая дополнительную силу этому альтернативному джихадистскому блоку. В результате этих меняющихся альянсов и укрепления альтернативного джихада, возглавляемого «Хурас ад-Дин», ХТШ арестовала аль-Узби 17 июня и аль-Талли 22 июня 2020 года. Это побудило новое оперативное управление  предупредить ХТШ, что она «понесет последствия в этом мире и в будущей жизни», если не будут освобождены их лидеры. ХТШ задним числом заявила в циркуляре своего Вышестоящего комитета по контролю и надзору, что отдельным лицам необходимо разрешение либо покинуть группу, либо присоединиться к другим группам. ХТШ восприняла создание этого нового оперативного отдела и дезертирство как неприемлемый вызов своему авторитету. Это побудило ХТШ расправиться с соперниками, не являющимися джихадистами, в 2017-2019 годах. К ним относилась  HASI, которая в конечном счете согласилась принять власть ХТШ на северо-западе Сирии и «Харакат Нур ад-Дин аз-Зенки», которая отделилась от ХТШ после первоначального присоединения к ней и сохранила свою собственную вотчину в сельской местности Западного Алеппо, которая затем была взята под контроль ХТШ. Аресты аль-Узби и аль-Талли, произведенные ХТШ, и предполагаемое отсутствие прозрачности, стоящее за ними, привели к распрям между ХТШ и «Фа-тхбуту».  Это привело к тому, что  ХТШ 26 июня 2020 года провозгласила запрет на создание любых новых фракций или новых подразделений для военных операций, и что все военными усилиями могут проводиться только при согласовании с ХТШ.  В результате ХТШ закрыла военные базы «Хурас ад-Дин», а оперативный центр «Фа-тхбуту» был фактически распущен. С тех пор не было никаких публичных доказательств того, что ХТШ продолжала оказывать «Хурас ад-Дин»  какую-либо оперативную поддержку. С тех пор единственными операциями  «Хурас ад-Дин» были тайные нападения, совершенные в других местах Сирии далеко за пределами Идлиба и его окрестностей. Из других группировок в оперативном центре «Фа-тхбуту» только «Джамаат Ансар аль-Ислам» достиг взаимопонимания с ХТШ, что позволило ей продолжать проводить военные операции на линии фронта. Ликвидация де-факто филиала «Аль-Каиды» в Сирии подчеркивает различия между ХТШ и афганским «Талибаном», который  фактически игнорирует проблему «Аль-Каиды» в Афганистане и пытается ввести всех в заблуждение относительно присутствия ее и/или ее связей с «Талибаном». В отличие от этого, основными мотивами ХТШ  было утверждение своего собственного авторитета, а не желание доказать Западу добросовестность своей контртеррористической деятельности. Таким образом, хотя некоторые эксперты могут попытаться сделать аналогичные выводы об этих двух группах, их подходы к «Аль-Каиде» сильно различаются. После подавления «Хурас ад-Дин»  ХТШ также преследовала других независимых иностранных боевиков и связанные с ними группы, которые не подчинились ее власти. Наиболее примечательно, что ХТШ ликвидировала независимую «Джунуд аш-Шам», возглавляемую Муслимом Шишани и «Джундаллах» во главе с Абу Фатимой ат-Турки в октябре 2021 г.  Музамджир аш-Шам, сирийский исламист, критикующий ХТШ, называет ее нынешнюю тюремную систему «Гуантанамо Идлиба», поскольку, как утверждается, там содержится по меньшей мере 170 иностранных боевиков. В то же время, есть другие иностранные боевики и  иностранные террористические группы, которые подчинились приказу ХТШ. Это показывает, что иностранные боевики и иностранные группы остаются проблемой для Соединенных Штатов, даже если ХТШ бросила вызов другим иностранным боевикам и иностранным террористическим группам, которые являются врагами США.

От секретности к взаимодействию с местными жителями

Это взаимодействие стратегического плана экономического развития в контролируемых ХТШ районах. Это началось на первом этапе с создания  университетов, и приоритета создания в этих районах  школ, имея в виду, что, по утверждению аль-Джулани,   «доступность к образованию является ключом сохранения человеческих ресурсов, потому что они являются основополагающей опорой, на которой возникает любой экономический рост».  Эти утверждения далеки от пламенной речи аль-Джулани, когда он объявил о создании «Джебхат ан-Нусры» в конце января 2012 года с целью «вернуть Божью власть на Землю и отомстить за нарушенное целомудрие и кровопролитие, а также вызвать улыбку у детей и вдов». Тем не менее, в то время как аль-Джулани сейчас сосредоточен на более широком круге вопросов, когда дело доходит до боевых действий, он по-прежнему использует тон, который  соответствует тональности «Исламского государства» или «Аль Каиды». Например, в феврале 2020 года он сказал группе элитных бойцов ХТШ: «Враги Бога (Всемогущий и Возвышенный Он) борются против суннитов, чтобы уничтожить их, вытеснить и стереть с лица земли. И последствия поражения в этой битве на земле аш-Шам очень велики не только для народа аш-Шама, но и для всех суннитов во всем регионе. Следовательно, братья мои, вы не просто защищаете 12 миллионов перемещенных лиц и беженцев, и миллион мучеников, и кровь, и землю, и женщин, подвергшихся насилию в тюрьмах этого режима. Нет. Скорее, вы защищаете умму во всей ее полноте». Поэтому, даже если ХТШ отошла от использования такфира (заявлений об отступничестве) и сосредоточилась на местном, а не глобальном джихаде, мировоззрение ее руководства и членов остается экстремистским». Но в отличие от того, что было раньше, когда ХТШ была более пуристичной и слепо преданной мелочам в своей идеологии, сегодня группа и аль-Джулани признают пределы следования по пути таких сущностей, как «Аль Каида». Для аль-Джулани идеалом внедрения шариата является всеобъемлющий административный проект.  Как заявил аль-Джулани в видеоролике, выпущенном в мае 2020 года, обращаяськ бойцам ХТШ: «Некоторые люди ограничивают вопрос о применении норм шариата простым наложением некоторых наказаний худуда, отрубанием рук, побиванием камнями кого бы то ни было, поркой того, кто употребляет алкоголь, и так далее. Но это очень базовая часть очень большой концепции осуществления верховенства шариата». Очевидно, что аль-Джулани больше не просто лидер террористической группы; он также является главой зарождающегося государства. С этим приходит ответственность и более многогранный подход, выходящий за рамки военной сферы.  Интерес к экономическим  темам и риторический акцент на них иллюстрируют более сложную природу самого Джулани и ХТШ. С тех пор, как он появился на сцене в Сирии десять лет назад он перешел от секретности к привлечению местных жителей,  а в настоящее время пытается привлечь западную аудиторию. Самое раннее публичное заявление аль-Джулани было только аудиозаписью, которой манипулировали, чтобы замаскировать его голос. Это было предметом серьезной критики со стороны давних сторонников. Базирующийся в Лондоне сирийский джихадистский идеолог Абу Басир аль-Тартуси, который участвовал в джихаде против режима Хафеза Асада в конце 1970-х и начале 1980-х годов. 24 января 2012 года, в ответ на вопросы нескольких «братьев», подверг критике этот подход.   Одно из самых сильных критических замечаний аль-Тартуси касалась того факта, что мужчины на видео, и в частности аль-Джулани, все были в масках, в то время как сирийцы избавились от страха перед режимом Асада, бросив вызов тагуту (ложному идолу и тирану). Основываясь на своем жизненном опыте, аль-Тартуси предположил, что режим, возможно, использует «Джебхат ан-Нусру» как способ ввести в заблуждение и заманить людей в ловушку, напомнив, как это было в конце 1970-х и начале 1980-х годов. Поэтому обязанность тех, кто утверждает , что они моджахеды, поддерживающие сирийский народ, должна заключаться в том, чтобы успокоить их, предъявив им свою истинную личность. Аль-Тартуси понимал, что для безопасности моджахедов некоторые должны закрывать свои лица, но те, кто представляет группу, должны показать себя и раскрыть свою личность. Однако образ действий аль-Джулани оставался неизменным до тех пор, пока он не появился без маски, объявив о выходе «Джебхат ан-Нусры» из «Аль Каиды» и образования «Джебхат Фатх аш-Шам», которая  в конечном итоге стала ХТШ. Это было естественным продолжением его публичной дипломатии – завоевать признание в арабской среде за пределами Сирии своими выступлениями на «Аль-Джазире» в период с 2013 по 2016 год Эти интервью предоставили более широкую платформу и другие формы легитимности делу аль-Джулани. В его первом выступлении в декабре 2013 года можно увидеть отголоски его видения, хотя он все еще находился в орбите ИГ и «Аль Каиды»: «Речь идет не только о судах шариата (исламского права), но и о шариатском видении распределения муниципальных услуг… для функционирующего состояния, которое эффективно функционирует: поставляет электричество, строит больницы, выдает свидетельства о браке и т. д.». Еще одна веха в попытках аль-Джулани расположить к себе и своей группе местных жителей произошла в декабре 2015 года, когда он использовал язык революции в дополнение к джихаду в сообщениях на пресс-конференции с поддерживающими его журналистами. В августе 2017 года шариатский чиновник ХТШ Анас аль-Хатаб написал трактат, узаконивающий использование термина «революция», дав отпор Абу Мухаммеду аль-Макдиси, который критиковал членов группы за использование таких формулировок. С тех пор ХТШ пошла еще дальше, пытаясь представить себя неотъемлемой частью революции, даже если группа не имела ничего общего с первоначальным революционным протестным движением в Сирии. В 2011 году аль-Джулани продемонстрировал свое осознание ограничений своей группы в рамках монополизации революции, когда он сказал в январе 2019 года, что «мы часть этой революции, но мы не вся революция». Отчасти именно поэтому аль-Джулани недавно публично выступал с различными действующими местными лицами в районах, контролируемых ХТШ, чтобы заручиться большей поддержкой и показать, что его группа прислушивается к тому, чего хотят или в чем нуждаются жители. Эту кампанию публичной дипломатии можно проследить до праздника Ид аль-Фитр в июне 2018 года, когда аль-Джулани раздал подарки на вечеринке для детей погибших и посетил пострадавших в результате боевых действий. Интересно, что в этот период совпадает со временем, когда Соединенные Штаты прекратили активную атаку на аль-Джулани в рамках своей кампании беспилотников. В последующие годы аль-Джулани также публично встречался с военными лидерами, иностранными боевиками из Саудовской Аравии и Курдистана, старейшинами племен, элитой и знатью, обычными жителями и отдельными лицами в лагерях для внутренне перемещенных лиц (ВПЛ). Он также присутствовал на конкурсе для чтецов  Корана. Многие встречи, которые посещает аль-Джулани, являются частью его усилий и усилий ХТШ, направленных на то, чтобы показать, что они реагирует на вопросы управления и озабоченности. Например, в августе 2020 года на встрече с вынужденными переселенцами из Халфайи аль-Джулани признал, что ХТШ не является «большим государством» и имеет ограниченные возможности помогать людям, но она направит свои ресурсы туда, куда сможет. «Один из способов сделать это, — сказал он, используя тему, поднятую несколько раз, — это самодостаточность». В мае 2021 года, во время встречи с делегацией шейхов племен аль-Джулани заявил, что «нынешний этап — это подготовка и институциональное строительство», которые проложат путь к окончательной победе: «Каждое учреждение, которое мы строим в освобожденных районах, представляет собой шаг навстречу Дамаску…Наша битва идет на всех уровнях. Это не просто военное сражение, потому что строительство сложнее, чем война. Существует много трудностей». Таким образом, неудивительно, что аль-Джулани появился на церемонии открытия расширенной дороги, соединяющей Баб-эль-Хаву в январе 2022 года в Алеппо, объяснив, что эти проекты являются строительными блоками для лучшей жизни местных жителей: «Свобода приходит от военной силы… а достоинство приходит от экономических и инвестиционных проектов, благодаря которым люди и сограждане живут достойной жизнью, подобающей мусульманам».

62.96MB | MySQL:102 | 0,623sec