Как указывают некоторые  европейские аналитики, после того как в январе 2022 года российские войска сосредоточились на границе с Украиной, правительство США отозвало поддержку газопровода EastMed, заявив, что проект противоречит экологическим целям администрации президента США Джо Байдена и создает напряженность в регионе. Трубопровод, строительство которого должно быть завершено к 2025 году, был проектом Израиля, Кипра и Греции стоимостью 6 млрд евро, который позволил бы поставлять 10 млрд куб. м газа в год с месторождений на шельфе Израиля и Кипра в Европу по трубопроводу протяженностью 1900 км. EastMed был вызовом для Турции, которая раздражала США, НАТО и Европейский союз (ЕС) и которая хочет стать региональным энергетическим центром, поскольку здесь уже проходит газопровод «Турецкий поток», по которому ежегодно в Турцию, а также в Южную и Юго-Восточную Европу поступает до 31,5 млрд. куб. м российского газа. В настоящее время Турция располагает двумя трубопроводами для импорта сырой нефти: трубопроводом Баку-Тбилиси-Джейхан (БТД) из Азербайджана и трубопроводом из Северного Ирака в  порт Джейхан. И значительные объемы сырой нефти и нефтепродуктов из России, Азербайджана и Казахстана проходят транзитом через турецкие проливы в Европу. Отказ США от поддержки обрекал  EastMed на провал, хотя это был проект ЕС, представляющий общий интерес. В исследовании, финансируемом ЕС, сообщается, что «Проект EastMed технически осуществим, экономически жизнеспособен и коммерчески конкурентоспособен». Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган в этой связи отметил: «Это дело не может быть сделано без Турции. Потому что, если [газ] будет транспортироваться в Европу отсюда, это произойдет только через Турцию». США  отменили этот проект, чтобы снизить напряженность, но только ослабили и усугубили ситуацию в Греции и поощряли тем самым  Эрдогана. В октябре глава «Газпрома» Алексей Миллер заявил, что российский газ может быть перенаправлен в Турцию при наличии соответствующей инфраструктуры, имея в виду отмененный газопровод «Южный поток», по которому российский природный газ должен был поступать через Черное море в Болгарию и далее в Грецию, Италию, Сербию, Венгрию, Словению и Австрию. По словам Миллера, «Я хотел бы напомнить вам, что у нас есть опыт подготовки к реализации проекта «Южный поток», мощность которого первоначально планировалась на уровне 63 млрд куб. м [в год]. Поэтому, если мы говорим даже о технической документации для разработки маршрута, для «Южного потока» – все это уже было сделано в свое время». Затем Эрдоган заявил, что «будет ждать» предложения президента России Владимира Путина экспортировать больше газа в Турцию по «Турецкому потоку» и создать российский газовый хаб для Европы в Турции. Правительство США выразило свое несогласие с этим, его представитель заявил: «.. мы продолжаем призывать наших союзников предпринять шаги по диверсификации своих источников энергии, чтобы уменьшить энергетическую зависимость от России. А в случае с Турцией мы тесно сотрудничаем с ними, чтобы помочь в их собственных усилиях по повышению энергетической безопасности в долгосрочной перспективе». Москва и Анкара поручили своим экспертам проработать идею, которая столкнется с множеством проблем. Хотя хаб, такой как Nord Stream, мог бы поставлять газ в Европу по более низким ценам, чем сжиженный природный газ, импортируемый из США, Вашингтон будет работать над тем, чтобы остановить проект и нанести тем самым ущерб России и Турции, чтобы сохранить прибыль американских продавцов газа, которые увеличили экспорт во Францию на 421% за первые восемь месяцев 2022 года и ослабить Европу как экономического и политического конкурента США. Наконец осознав, что происходит, президент Франции Эммануэль Макрон раскритиковал США (и Норвегию) за то, что они продают газ в Европу по ценам, в 3-4 раза превышающим внутренние цены США. Новоизбранный премьер–министр Италии Джорджиа Мелони одобрила концессии на добычу газа в Адриатическом море, чтобы поддержать апрельскую сделку своего предшественника с Алжиром об увеличении импорта газа на 40%. Будет ли новое итальянское правительство готово вести переговоры с Турцией и Россией о новых источниках поставок газа, чтобы снизить цены? Возможно, Мелони сможет заручиться поддержкой своего предшественника Сильвио Берлускони, чтобы использовать его особые отношения с В.Путиным для обеспечения участия Италии в таком проекте.

Что касается нефти, недавно Украина объявила о приостановке поставок нефти в Венгрию по трубопроводу «Дружба» из–за «падения напряжения». Венгерская нефтегазовая компания MOL объявила, что у нее достаточно запасов, но правительство уже дало понять, что оно начало изучать иные энергетические варианты для Венгрии. Возможный союз в этой связи  Орбана и Эрдогана, который свяжет самых ненавистных (читай «независимых») политических лидеров для Европейской комиссии, может побудить ЕС усложнить процесс утверждения, хотя такая тактика  в конечном итоге только навредит Европе. Другие проблемы будут включать в себя решение того, что обе стороны подразумевают под  «хабом». Означает ли это прямой транзит российского газа в Европу или рынок для установления спотовых и будущих цен на природный газ, как Henry Hub в США? Турция предпочтет последнее, чтобы утвердиться в качестве энергетического центра для Европы и Евразии.

Привлечь участников к финансированию, строительству и обслуживанию трубопровода будет сложно без США и, возможно, ЕС обрушат на них санкции, такие как санкции США в отношении Nord Stream 2 AG, строителя трубопровода, и российского трубоукладочного судна «Фортуна». Взрыв  «Северного потока-2» оставляет на повестке дня возможную кинетическую реакцию неизвестных сторон, особенно если Россия победит или, по крайней мере, не проиграет войну на Украине (доступ к Черному морю для неприбрежных государств ограничен, поэтому еще одна диверсионная операция будет сложнее, чем в Балтийском море.) Затем, когда газ будет поступать в государства-члены ЕС, вступят в силу законы и правила ЕС, такие как Третий энергетический пакет. Третий энергетический пакет, который предусматривает «разделение собственности», то есть отделение операций компаний по производству и продаже от их сетей передачи; соглашения о присоединении; и доступ третьих сторон к трубопроводу, был одной из причин краха «Южного потока». ЕС будет негибким в отношении условий, которые могут потребовать от Турции разделения BOTAŞ, государственной нефтяной компании, которая контролирует нефтепроводы и газопроводы, и некой торговой компании.

Основой газового бизнеса являются долгосрочные контракты, обычно на 15-25 лет, которые включают такие положения, как «бери или плати2, для обеспечения стабильности и предсказуемости. Долгосрочный контракт необходим для обеспечения финансирования проекта, но это стало проблемой, когда европейцы отправились за покупками газа в Катар и отказались заключить 20-летнее соглашение (подобное тому, которое Германия подписала с США) для сжиженного природного газа (СПГ)), поскольку это противоречит его плану перехода к зеленой энергетике. Ранее Катар заявил, что будет «солидарен» и выполнит существующие соглашения с Европой, вероятно, воодушевленный решением ЕС прекратить антимонопольное расследование в отношении Qatar Energy, но это больше слова. Катар четко переключился на китайский рынок и заключил с Пекином контракт на поставку на 27 лет.  После саботажа «Северного потока–1» и «Северного потока-2» единственными трубопроводами, оставшимися в эксплуатации, являются «Балтийская труба»(Норвегия — Польша), «Турецкий поток», «Южный газовый коридор» (Азербайджан – Европа; значительная часть его заполнения осуществляется за счет российского газа), трубопровод «Ямал-Европа2 (из России через Украину, но в 2022 году поток сократился) и два трубопровода из Алжира, TransMed и MedGaz, оба из которых могут увеличить свои мощности. Нигерия и Алжир являются ключевыми поставщиками в Европу и возобновили планы по строительству Транссахарского газопровода протяженностью 2485 миль (TSGP), который должен будет поставлять 30 млрд куб. м нигерийского газа в год в Европу через Алжир. Однако у Алжира может не хватить пропускной способности для реализации этого проекта, когда страна сталкивается с другими проблемами, такими как неадекватная инфраструктура, коррупция, плохое управление и высокий уровень безработицы. А в Нигерии, крупнейшем экспортере СПГ в Африке, с 2020 года наблюдается снижение экспорта нефти и газа, а уровень использования составляет от 60% до 68%, поэтому маловероятно, что это источник газа для замены дорогостоящего американского СПГ.

Эти моменты снова выводят на повестку дня  Израиль, Кипр и Грецию. Возвращение Нетаньяху теоретически может стать толчком для начала процесса нормализации отношений  Израиля с Турцией.  Турция и Израиль предприняли шаги по нормализации отношений, которые были прерваны после израильского налета 2010 года на судно с гуманитарной помощью, направлявшееся в сектор Газа, в результате которого погибли десять турецких граждан. Эрдоган поздравил Нетаньяху после его недавней победы, «при условии соблюдения прав палестинцев и статуса Иерусалима», хотя это может быть проблематично, поскольку Нетаньяху недавно заявил, что нормализация отношений между Израилем и Саудовской Аравией может положить конец израильско-палестинскому конфликту. Увидят ли Израиль и Турция возрождение газопровода в Турцию теперь, когда EastMed больше нет? Египет — единственная близлежащая страна, имеющая возможности для экспорта СПГ, и Израиль полагается на него при экспорте газа за пределы региона. В прошлом году Израиль и Египет взвесили планы по перенаправлению трубопровода EastMed в обход Кипра через Египет, вариант, который был признан «более эффективным и жизнеспособным». Трубопровод в Турцию столкнется с рядом препятствий, таких как необходимость транзита через Кипрскую морскую исключительную экономическую зону (ИЭЗ).Никосия сказала «нет» любому трубопроводу до воссоединения острова, и переговоры о воссоединении в настоящее время зашли в тупик. Обычно непримиримость Никосии потребовала бы вмешательства Вашингтона и Брюсселя, но США выступили против EastMed, поэтому, вероятно, не поддержат альтернативу. Кроме того, Вашингтон и Брюссель будут выступать против проекта, если они считают, что он будет связан с обсуждаемым турецко-российским хабом, поскольку увеличенный объем добычи с месторождений Израиля и Кипра будет использован Москвой и Анкарой для попытки обеспечить финансирование проекта.  Противодействие США строительству российско-турецкого хаба, скорее всего, перекинется и на израильско-турецкий трубопровод. Большинство турок не поддерживают улучшение отношений с Израилем, но если Эрдоган сможет сделать это до выборов 2023 года, он может заручиться (неохотным) одобрением общественности и сможет лучше противостоять противодействию со стороны Вашингтона и Брюсселя. С другой стороны, Израиль может взять верх над Эрдоганом, решив построить трубопровод в Египет, что снизит градус напряженности в Восточном Средиземноморье, избежав повторения прошлого вмешательства Турции в разведочные суда, работающие на Кипре. Присоединится ли Израиль к российско-турецкому проекту? Кто будет платить за это перед лицом оппозиции США?  Израиль, скорее всего, откажется от попыток присоединиться к турецко-российскому узлу просто в силу более весомых геополитических проблем, для чего нужны хорошие отношения с Вашингтоном.  В конце концов, Россия и Турция будут заняты выяснением своих различных видений хаба. Израиль должен вести дела с Турцией и Кипром параллельно. Иерусалим и Никосия поддерживают тесные связи, которые могут привести к «справедливому и быстрому разрешению» спора по поводу морского газового месторождения, и Израиль уже заявил, что потепление отношений с Турцией не повредит его «стратегическим отношениям» с Кипром. Израиль и Турция могут наилучшим образом продвинуться вперед, сосредоточившись на торговле, хотя Эрдоган будет регулярно напоминать о заботе турок о благополучии палестинцев. Администрация Байдена отменила EastMed якобы из-за экологических проблем и тем самым ослабила Европу. Затем, усложнив стремление Иерусалима вывести свой газ на рынок, Вашингтон форсировал демаркацию израильско–ливанской границы, что увеличит финансирование «Хизбаллы», независимо от того, какой «контроль», по мнению Вашингтона, он может организовать. Вашингтон также настроил против себя Грецию, еще больше раздувая эго Эрдогана. У Европы есть последний вариант использования природного газа, и он находится в Африке. Там Алжир, 10–й по величине производитель газа в мире, отправляет большую часть экспорта газа в Европу, а Нигерия, крупный поставщик СПГ в Европу, может стать решением проблемы (то же самое может произойти и в Ливии, если когда–нибудь там наступит мир). Конгрессмены США уже выразили обеспокоенность по поводу российских оружейных сделок с Алжиром, но это пустяки для европейских лидеров, которым следует подумать о том, как они могут поддержать модернизацию алжирских трубопроводов TransMed и MedGaz и построить нигерийско-алжирский трубопровод TSGP, чтобы они могли перестать платить в четыре раза больше рыночной цены за американский СПГ. Если США будут возражать против этих проектов, им следует объяснить Европе, что доставка СПГ через океан на специализированных судах оказывает меньшее воздействие на окружающую среду, чем доставка газа ближе к дому.  TGSP будет стоить 13 млрд долларов, и государственный секретарь Нигерии по нефти уверенно заявляет: «Мы получим финансирование из Европы». TSGP также потребуется техническая помощь, чтобы помочь Нигерии устранить перебои в производстве и прекратить сжигание попутного нефтяного газа, и французская Total Energies и итальянская Eni готовы помочь. Это возможность для Европы вовлечь Алжир в «долгосрочное стратегическое партнерство» в области природного газа и электроэнергии, но Алжир может усомниться в искренности ЕС, поскольку члены Европейского парламента хотят, чтобы ЕС пересмотрел свое соглашение об ассоциации с Алжиром в свете его сделок с оружием с Россией. У Алжира много внутренних проблем, таких как замедление темпов роста экономики и высокая безработица среди молодежи, но недавнее создание Высшего энергетического совета может означать, что лидеры Алжира готовы пойти на уступки. И Франция стремится восстановить отношения с помощью экономического сотрудничества, хотя Китай в настоящее время является крупнейшим торговым партнером Алжира.