В последнее десятилетие направления использования беспилотных летательных аппаратов (БПЛА) в разных сферах экономики переживают по-настоящему взрывной рост. В то же время активно растет и прибавляет вариативности рынок беспилотников военного применения. Военные БПЛА стали использовать в симметричных конфликтах высокой интенсивности, правда, в общественном мнении роль дронов на современном поле боя заметно преувеличена. Нередко с наличием или, наоборот, нехваткой современных БПЛА напрямую связывают успешный или неудачный исход военного конфликта для одной из сторон, что, как правило, не соответствует реальному положению дел. Пандемия не обошла стороной и военный сегмент мирового рынка БПЛА, специалисты агентства Fortune Business Insights считают, что сокращение оборонных бюджетов, вызванное перераспределением государственных средств для борьбы с пандемией, привело к снижению объемов сотрудничества между оборонными ведомствами и компаниями-производителями военных дронов. Тем не менее, на фоне общего восстановления мировой экономики после пандемии и с учетом происходящих на мировой арене событий рост соответствующих расходов представляется возможным, причем лидерами роста, вероятно, станут страны Ближнего Востока. Основные ниши на международном рынке военных БПЛА сегодня занимают Израиль (34%), Китай (31%), США (25%). В последние годы заметного успеха добились также Турция и ОАЭ (6%).

Интересно, что крупными производителями военных дронов могут выступать как «тяжеловесные» консорциумы, производящие вооружение и военную технику широкого профиля, так и относительно небольшие частные компании, для которых производство и обслуживание БПЛА – одно из основных направлений деятельности. Так, например, основные производители БПЛА в Израиле – государственная корпорация Israel Aerospace Industries (IAI) и частные компании Elbit Systems и Aeronautics Defense Systems. Создание и обслуживание беспилотных авиационных систем (БАС) для этих концернов составляет основной вид деятельности в сфере оборонной промышленности. Наконец, стоит вспомнить о широко известной «истории успеха» турецкой частной компании Baykar, созданной в 2000-е гг. буквально с нуля небольшим коллективом авиаконструкторов во главе с О.Байрактаром. За два десятилетия этот «стартап» вырос из небольшого производства автомобильных комплектующих в знаменитую авиационную компанию, поставляющую ударные беспилотники почти в два десятка стран по всему миру. Наиболее популярный продукт компании – БПЛА Bayraktar TB2 успешно зарекомендовал себя в боевых действиях в крупных военных конфликтах в разных регионах мира. При этом в настоящее время компания Baykar переходит к разработке тяжелых БПЛА со взлетной массой в 5–6 тонн, в том числе оснащенных турбореактивными двигателями.

Как можно заметить, в странах Ближнего Востока повторяется схожий тренд: ведущими разработчиками и производителями БПЛА часто становятся не столько традиционные лидеры авиационной промышленности, сколько компании – «темные лошадки». Как правило, это либо независимые частные компании, либо субсидиарии более крупных корпораций из других секторов оборонно-промышленного комплекса.  Как можно объяснить эту закономерность? Для примера рассмотрим современный рынок БПЛА среднетяжелого класса в регионе. К наиболее продаваемым беспилотникам в этой категории можно отнести: Searcher и Heron (израильская компания IAI), Hermes-450 и Hermes-900 (израильская компания Elbit Systems). Все упомянутые израильские беспилотники обладают примерно схожей концепцией применения – это очень легкие и экономичные летательные аппараты, способные барражировать в воздухе в течение целых суток, выполняя в первую очередь разнообразные разведывательные задачи, но также при необходимости выступая ударной платформой для нанесения высокоточных ударов.

Нетрудно заметить, что большинство БПЛА в этом классе на самом деле конструктивно очень похожи друг на друга: так, например, аэродинамическая схема планера построена вокруг однобалочного фюзеляжа с толкающим винтом и «перевернутым» V-образным хвостовым оперением. Силовой установкой, как правило, выступает один и тот же австрийский поршневой бензиновый двигатель Rotax 912/914 – он используется в израильском БПЛА Elbit Hermes 900 и даже иранском Shahed 129. Такой же двигатель, кстати, установлен и в уже упомянутом выше БПЛА Bayraktar TB2. Главное достоинство двигателей этого типа – их небольшой вес и малое потребление топлива, в качестве которого может выступать даже самый обычный автомобильный бензин. Семейство двигателей Rotax 912/914 невероятно популярно на рынке легкомоторной гражданской авиации – эти силовые установки используются более чем в 400 различных поршневых самолетах с максимальным взлетным весом около тонны или менее (см. таб.).

Таблица. Сравнительные характеристики разведывательно-ударных БПЛА среднетяжелого класса ближневосточных производителей

Современные БПЛА могут производить разведку поля боя далеко за пределами видимости и вне радиуса действия многих средств ПВО малой дальности. Так, например, установленный на БПЛА Bayraktar TB2 оптико-электронный комплекс Wescam CMX-15D позволяет обнаружить и распознать цель типа «танк» с помощью камеры ближнего инфракрасного диапазона (SWIR) на расстоянии около 50 км. Как показывает опыт новейших военных конфликтов, даже в условиях высокого насыщения театра военных действий современными системами ПВО, действуя на малых высотах (от 40 до 50 м) и прикрываясь радиогоризонтом, БПЛА Bayraktar TB2 могут осматривать зону боевых действий на глубину около 5-6 км от линии соприкосновения.

Перечисленные особенности современных БПЛА среднего класса хорошо объясняют успех относительно небольших компаний на ближневосточном рынке: с одной стороны, разработка самого летательного аппарата, по сути, доступна даже небольшим производителям гражданских легкомоторных самолетов. С другой стороны, для создания таких беспилотников необходим доступ к продвинутому радиоэлектронному оборудованию и разработка «с нуля» беспилотной авиационной системы, объединяющей в единую архитектуру системы связи, управления и сенсоры. В этих условиях частная инициатива и нестандартное конструкторское мышление позволили наиболее креативным компаниям закрепиться на сравнительно новом рынке. В то же время существование «стартапов» стало возможным за счет государственной и/или частной финансовой поддержки и, что еще важнее, благодаря научно-технической помощи со стороны ведущих игроков мировой радиоэлектронной промышленности.