Исламская Республика Иран (ИРИ) и Королевство Саудовская Аравия (КСА) 10 марта 2023 г. подписали соглашение о возобновлении дипотношений, разорванных 7 лет назад. В течение ближайших двух месяцев планируется открытие посольств и миссий. Переговоры между двумя крупными игроками на Ближнем Востоке велись негласно и при посредничестве Китая. Через несколько дней после объявления о знаменательном сближении двух региональных тяжеловесов появились сообщения о том, что президент ИРИ Эбрахим Раиси принял приглашение короля Саудовской Аравии Сальмана посетить его королевство. Помимо этого состоялась встреча представителей Ирана и Объединенных Арабских Эмиратов.
Эксперты Института исследований национальной безопасности (INSS) Тель-Авивского университета Сима Шайн, Йоэль Гузанский и Эльдад Шавит назвали это событие «неожиданным из-за времени, когда это произошло, и в связи с тем, что посредником выступил Китай».
Отмечается, что разрыв отношений между Эр-Риядом и Тегераном в 2016 г. и серьезный удар в сентябре 2019 г. по объектам Saudi Aramco с использованием БПЛА и крылатых ракет, в результате чего временно было выведено из строя около половины нефтедобывающих мощностей КСА, стали важной вехой для королевства. «Руководство Саудовской Аравии осознало уязвимость перед Ираном, и что самое важное – восприняло нападение как «пренебрежение» со стороны администрации Трампа, которая не предоставила им военную помощь. Все это заставило Эр-Рияд задуматься о диверсификации поддержки на глобальном уровне и хеджировании рисков в регионе».
Проведение Тегераном и Эр-Риядом нескольких за последние два года раундов переговоров при посредничестве Ирака и Омана в попытке восстановить дипломатические отношения эксперты INSS объясняют желанием Ирана реализовать объявленную президентом Эбрахимом Раиси политику. Она нацелена на улучшение и укрепление отношений с соседями и, в рамках более широкой политики – на снижение влияния США в регионе и уменьшение изоляции Тегерана». Главный интерес Саудовской Аравии израильские эксперты видят в «стремлении прекратить войну против поддерживаемых Ираном хоуситов в Йемене и прямые удары по своей территории, как это произошло с объектами Aramco».
Эксперты напоминают, что «в отношениях между странами были взлеты и падения: в конце 2022 г. разразился крупный кризис на фоне волнений в Иране и обвинений Тегераном Саудовской Аравии в том, что ее СМИ занимаются подстрекательством в иранском обществе. Высокопоставленные иранские чиновники, в том числе министр разведки [и национальной безопасности], открыто угрожали КСА, и на основании информации о возможности нанесения ударов по территории королевства США направили свои военные корабли и, по-видимому, направили Тегерану предостережение. В свете многочисленных угроз в адрес журналистов британские власти были вынуждены признать, что не могут гарантировать безопасность сотрудников финансируемого Эр-Риядом «Иран Интернэшнл». Канал был вынужден перебазироваться из Лондона в США».
В этих условиях «Китай стал неожиданным элементом в преодолении противоречий между двумя странами. Переговоры в Пекине с высокопоставленными официальными лицами обеих стран привели к соглашению и совместному заявлению. Этому предшествовал важный визит председателя КНР в Саудовскую Аравию и саммит, который он провел с главами стран ССАГПЗ, а также приезд президента Ирана Раиси в Китай. В основном его переговоры в Пекине заключались в недопущении ухудшения двусторонних отношений после заявлений Си Цзиньпина, которые в Тегеране восприняли как противоречащие иранским интересам». Эксперты INSS называют это «значительным дипломатическим достижением Китая, который стремится усилить свое влияние по обе стороны Персидского залива — в Иране и арабских государствах региона. Это стремление отражает большую зависимость Китая от иранской и саудовской нефти, а также понимание необходимости улучшить отношения между ними в рамках более широкой стратегии поддержания региональной стабильности». Предполагается, что «достижения Китая, по сути, свидетельствуют о его повышенном интересе к Персидскому заливу, особенно в части сближения конфликтующих стран в напряженном регионе. Тем самым Пекин рассчитывает усилить свои позиции — или, хотя бы имидж — на фоне Соединенных Штатов, которые на протяжении многих десятилетий являлись непоколебимым союзником стран Персидского залива».
По мнению экспертов INSS, «само возобновление отношений между Тегераном Эр-Риядом отвечает интересам администрации США, которая придает большое значение снижению напряженности в Персидском заливе и стремится продолжить усилия по возобновлению переговоров о возврате к ядерному соглашению с Ираном». Более того, они считают, что «в интересах США будет продление режима прекращения огня в Йемене и возможное заключение более широких соглашений, как на то рассчитывают саудовцы. И это несмотря на то, что участие Китая и его дипломатические достижения не приветствуются Вашингтоном, который следит за китайскими действиями, направленными на то, чтобы вбить клин и воспользоваться существующими противоречиями между Вашингтоном и Эр-Риядом. Разногласия между ними продолжились на фоне разочарования саудовцев отсутствием реакции со стороны американцев на иранские атаки по объектам Aramco, после прихода к власти администрации Байдена, а также по результатам его визита в Эр-Рияд». Сближение с Ираном при посредничестве Китая в INSS называют «последним шагом в серии мер Саудовской Аравии, которые начались (по согласованию с Россией и вопреки явной просьбе президента Байдена) с сокращения добычи нефти. К этому добавились явные требования Эр-Рияда, недавно опубликованные в Wall Street Journal, касающиеся гарантий безопасности и передового оружия, а также крупных инвестиций Китая в создание нового проекта – города Неом, продвигаемого наследным принцем Мухаммедом бен Сальманом». Заявления официальных лиц США о том, что «Вашингтон продолжает следить за попытками Китая добиться влияния и власти во всем мире, реагируя на сближение при посредничестве Пекина», эксперты считают свидетельством того, что «действия Китая воспринимаются как попытка представить себя миролюбивой и миротворческой державой».
В INSS указывают на то, что «Саудовская Аравия пошла по стопам Кувейта и ОАЭ, которые в прошлом году вернули своих послов в Тегеран. Однако Иран и Саудовская Аравия возглавляют противоборствующие идеологические лагеря и годами прямо и косвенно борются друг с другом на всем Ближнем Востоке, стремясь выстроить регион по своему образу и подобию и усилить соответствующие лагеря под своим руководством по принципу сунниты против шиитов и арабы против персов». Новость о возобновлении отношений между ними израильские эксперты считают «попыткой разрядить обстановку и послать сообщение о том, что «все пойдет своим чередом»», но по их мнению так не будет. Саудовцы и иранцы «продолжат видеть друг в друге угрозу и будут стремиться усилить свое влияние на различных аренах. Тесные отношения между Эр-Риядом и Вашингтоном и военное присутствие США в странах Персидского залива Иран будет и впредь рассматривать как угрозу своим интересам». Тем не менее, эксперты допускают, что «возобновление отношений поможет снизить уровень напряженности, а возможно, и предотвратить воинственные действия одних против других». Ожидается, что «главным испытанием станет война в Йемене, которая в последние годы привела к бесчисленным ракетным ударам хоуситов по территории Саудовской Аравии, что привело к прекращению огня». Отмечается, что возобновление отношений приветствовали близкие к Ирану акторы в регионе – лидер «Хизбаллы» Хасан Насралла и Ирак.
Что касается Израиля, Сима Шайн, Йоэль Гузанский и Эльдад Шавит полагают, что «возобновление отношений между Саудовской Аравией и Ираном, по крайней мере, на уровне восприятия, наносит ущерб как премьер-министру, публично заявившему о намерении добиться формальной нормализации отношений с Эр-Риядом, так и усилиям Израиля по созданию антииранского лагеря в регионе. Действия Саудовской Аравии еще раз проясняют ее геостратегические интересы, вытекающие из четкого баланса сил в пользу Тегерана». По мнению экспертов, «несмотря на то, что озабоченность Саудовской Аравии по поводу Ирана не уменьшится даже после возобновления отношений, и королевство по-прежнему заинтересовано в прочных отношениях с Вашингтоном в области безопасности, недавний шаг отражает понимание/обеспокоенность саудовцев тем, что обязательств США недостаточно, что Иран уже является пороговым государством и, возможно, на пути к ядерному статусу, Израиль тоже не обеспечивает безопасность перед лицом иранской угрозы. Поэтому необходимо хеджировать риски и снижать накал противостояния с главным соперником, т.к. за врагом лучше присматривать. В то же время возобновление отношений с Саудовской Аравией при посредничестве Китая укрепит уверенность Ирана в способности справиться с ужесточением санкций, которых добиваются Вашингтон и Израиль в виду пугающего их прогресса иранской ядерной программы». Предполагается, что «этот шаг может также усилить российско-китайский фронт, что важно для Ирана». Тем не менее, в INSS оптимистично полагают, что «возобновление отношений между Саудовской Аравией и Ираном не препятствует будущей нормализации отношений Эр-Рияда с Израилем. Заявление ОАЭ о нормализации отношений с Израилем не помешало возвращению посла в Тегеран и укреплению двусторонних связей, в том числе военных. Соображения КСА шире и включают палестинскую арену, отношения с США, особенно в плане продажи оружия и гарантий безопасности, а также особый статус королевства как защитника святынь ислама»[i].
Галия Лави и Одед Эран видят в сближении между КСА и ИРИ «заинтересованность Китая в том, чтобы позиционировать себя в качестве международного посредника на фоне китайской Инициативы глобальной безопасности (GSI), объявленной лидером Китая 21 февраля 2022 года». Они допускают, что это может являться, «прежде всего, расплывчатой риторикой, а не активным участием в каком-либо посредничестве, хотя слова обладают собственной силой». Главный вопрос для израильских экспертов заключается в том, какие последствия китайское посредничество будет иметь для Европы и Ближнего Востока, и как повлияет на соперничество великих держав.
Они отмечают, что Китай неожиданно для многих в международном сообществе выступил в качестве посредника между соперничающими сторонами. Несмотря на то, что «до сих пор без ответа остаются вопросы о его роли в достижении этого соглашения», им ясно одно – «китайская дипломатия добилась важных успехов в своем противостоянии с Соединенными Штатами за влияние на мировой арене».
Эксперты обратили внимание на тот факт, что «через 10 дней после подписания соглашения председатель КНР Си Цзиньпин посетил Россию, что стало его первой зарубежной поездкой на данном посту после исторического назначения на третий срок полномочий. Его приезд в Москву многие расценили как очередную попытку посредничества Китая — на этот раз между Россией и Украиной, которые на протяжении года ведут кровопролитную войну». К такому выводу экспертов подтолкнула статья председателя КНР, опубликованная в российских государственных СМИ, что является типичной практикой перед каждым государственным визитом.
Сдержанную реакцию американцев на участие Китая в соглашении между Ираном и Саудовской Аравией в INSS объясняют тем, что Эр-Рияд проинформировал Вашингтон о контактах, а также потому, что сразу после подписания соглашения США объявили о покупке саудовцами 78 реактивных лайнеров у Boeing по сниженной цене на сумму около 37 млрд долларов.
Эксперты указывают на то, что Ближний Восток был в повестке дня переговоров Си Цзиньпина и Владимира Путина в Москве. Оба лидера приветствовали нормализацию отношений между Саудовской Аравией и Ираном, выразили поддержку урегулированию израильско-палестинского конфликта на основе создания двух государств и поддержали суверенитет, независимость и территориальную целостность Сирии и Ливии. В целом они пообещали создать рамки коллективной безопасности для Персидского залива на основе сделанных ими предложений в сфере безопасности для этого региона. По мнению израильских экспертов, трансформации на Ближнем Востоке происходят безотносительно усилий Пекина – «реальность на Ближнем Востоке не ждет сверхдержав: недавно сообщалось, что Сирия и Саудовская Аравия также должны нормализовать свои двусторонние отношения». Допускается, что «это готовящееся соглашение будет подписано в Пекине, но даже если это будет не так, Китай все равно сможет представить его как часть своей Инициативы глобальной безопасности».
По оценкам Г.Лави и О.Эрана, «шансы Китая использовать свой успех в посредничестве между Саудовской Аравией и Ираном для усиления своего влияния на столь конфликтном Ближнем Востоке невелики: Пекин не обладает в других частях региона таким же частичным влиянием как в Тегеране и не пользуется расширяющимся экономическим присутствием как в Персидском заливе. Способность Китая играть значительную посредническую роль напрямую зависит от его экономической мощи. До сих пор это проявлялось в основном в Персидском заливе, регионе, богатом энергетическими ресурсами и капиталом, и весьма незначительно в менее богатых районах. Инвестиции Китая в соседние с Израилем страны ограничены и не позволяют Пекину превратиться в значимого посредника (если он к этому стремится)»[ii].
[i] Iran and Saudi Arabia Renew Relations / INSS. 14.03.2023. https://www.inss.org.il/publication/iran-saudi-arabia-2/
[ii] Could China Serve as an International Mediator? / INSS. 04.04.2023. https://www.inss.org.il/publication/china-peace/