Турецкая Республика в последние годы приняла на вооружение внешнюю политику, основанную на слогане «одинаково сильная Турция – за переговорным столом и на земле (имея в виду театр военных действий – И.С.)». Этот слоган подразумевает то, что свои дипломатические усилия Турция намеревается теперь сопровождать необходимыми военными действиями в тех случаях, когда это обусловлено складывающейся ситуацией.
Отдельная тема – это постоянное военное присутствие Турции за рубежом. В этом смысле, Турция присутствует со своими базами в Катаре и в Сомали. В последние годы много разговоров – о том, что турецкая сторона рассматривает для себя новые страны для открытия баз как на Ближнем Востоке, так и в Африке. Впрочем, пока какие-либо решения на данный счет турецкой стороной не озвучены. Однако, следует ожидать, что эти решения могут быть приняты после того, как в Турции в мае месяце этого года были переизбраны президент и Парламент, а турецкий лидер объявил о том, что наступает «Век Турции», что было дополнено рассуждениями турецких официальных лиц о том, что Турцию в ближайшую пятилетку будет «слышно» на международной арене.
В этом смысле, обращает на себя внимание публикация в издании Middle East Eye, подготовленная Али Бекиром (доцент-исследователь Центра гуманитарных и социальных наук Ибн Халдуна, Катар) и Робертом Мэсоном (старший научный сотрудник-нерезидент Исследовательского центра Персидского залива, Джидда). Заголовок материала, опубликованного 4.10.23 – «Как Турция находится в авангарде альянсов безопасности в Персидском заливе». Цитируем материал:
«В последние годы страны Совета сотрудничества стран Персидского залива (ССЗ) — Саудовская Аравия, ОАЭ, Катар, Бахрейн, Кувейт и Оман — расширили свои военные связи с Турцией.
Альянс Турции и Катара, в частности, укрепился за последнее десятилетие, кульминацией которого стало заключение оборонного пакта в 2014 году, размещение турецких войск в Дохе во время кризиса Персидского залива в 2017 году и открытие в 2019 году штаба объединенного командования в военном лагере Халид бен Аль-Валид.
В то время как несколько стран Персидского залива пересматривают свои оборонные партнерства, Турция оказалась в авангарде этих перемен, стремясь укрепить свои позиции в качестве региональной державы.
Развивающаяся динамика отношений между Турцией и странами Персидского залива символизирует более широкую геополитическую шахматную игру. В то время как Ближний Восток борется с вакуумом власти и изменением лояльности, многие страны стремятся создать новые альянсы и поддержать существующие.
Турция, благодаря своему стратегическому расположению и военной мощи, стала востребованным партнером для многих стран Персидского залива, когда они плывут по бурным водам региональной политики.
Стратегия Турции по созданию военных баз стала жизненно важной частью ее усилий по предотвращению растущих угроз безопасности и расширению своего влияния во всем регионе, особенно после арабских восстаний 2011 года. В Катаре находится первая военная база Турции в Персидском заливе, но в будущем их может быть больше».
Отметим немаловажное обстоятельство: уход США из Афганистана заставил ближневосточные державы переоценивать свои планы в сфере обеспечения собственной безопасности. Приходя в итоге к выводу о том, что нужно больше полагаться на собственные силы и на региональные альянсы. Турция усмотрела для себя в этой ситуации вакуум силы, который можно заполнить. Соответственно, Турция является страной, активно продвигающей тезис о том, что «региональные проблемы должны решаться в регионе», без привлечения третьих сторон.
Цитируем далее:
«Анкара открыто заявила о своих намерениях расширить военное партнерство Турции в Персидском заливе. В 2017 году, когда соседние государства ввели блокаду Катара, президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган заявил, что в 2015 году он предложил создать турецкую военную базу на территории Саудовской Аравии. Фактически, саудовцы уже довольно давно рассматривают варианты турецкой безопасности в отношении иранской угрозы.
Согласно рассекреченным частям конфиденциального документа, связанного с бывшим госсекретарем США Хиллари Клинтон, саудиты официально рассматривали вариант Турции в качестве гаранта безопасности еще в 2011 году. Эр-Рияд искал гарантий безопасности за пределами Вашингтона, учитывая нестабильность, вызванную арабскими восстаниями, отсутствие значительных сил США в Саудовской Аравии после войны в Ираке 2003 года и возобновление дипломатии США с Ираном при администрации Обамы.
Хотя арабские восстания обострили турецко-саудовские отношения, эти связи укрепились с 2021 года, что является частью модели деэскалации на Ближнем Востоке, которая была завершена недавней саудовско-иранской сделкой, заключенной при посредничестве Китая. Поскольку страны признают преимущества расширения регионального сотрудничества, Турция стала особенно ценным партнером.
В августе этого года в обращении, посвященном 101-й годовщине Дня Победы Турции, посол Турции в Кувейте Туба Сонмез подчеркнула растущие связи в военной сфере и сфере безопасности между Турцией и Кувейтом. Сообщается, что она сказала, что Турция будет готова создать военную базу в Кувейте, если страна Персидского залива выразит такое желание».
Итак, заметим, что две страны указываются авторами в качестве возможных локаций для открытия военных баз – КСА и Кувейт. Следует выразить мнение, что КСА является для Турции, с точки зрения открытия военных баз (читай, проекции своего влияния на регион) более перспективной страной по комбинации факторов – экономика, политика, география и проч. Нормализация отношений между Турцией и КСА дает турецкой стороне возможности рассуждать об этом. Но вот насколько эта «нормализация» принята саудовской стороной – это вопрос.
Цитируем далее:
«Опыт последнего десятилетия показывает, что Турция привержена защите своих союзников и друзей в трудные времена.
Это не будет беспрецедентной мерой. Турция и раньше отправляла военных советников в Кувейт во время кризиса, в том числе в начале 1980-х годов, на фоне усилий по сдерживанию побочных эффектов иранской революции и противодействию советским попыткам достичь Персидского залива после вторжения в Афганистан.
Во время кризиса в Персидском заливе Кувейт и Турция сыграли ключевую роль в предотвращении военного конфликта. Геополитические потрясения того времени заставили более мелкие страны-союзники США в регионе усомниться в надежности американских гарантий безопасности. В 2017 году ходили слухи о том, что Кувейт, возможно, стремится к турецкому военному присутствию на своей территории, что в то время рассматривалось как противовес эскалации напряженности в Персидском заливе.
Хорошо информированный кувейтский чиновник заявил в 2017 году: «Кувейт не может бросить вызов Саудовской Аравии, как это сделали некоторые другие страны Персидского залива… Мы также не можем сейчас хеджировать нашу политику с Ираном, но улучшение отношений с Турцией может нам помочь. Огромная неопределенность [среди наших соседей] пугает; поэтому мы должны быть готовы к нежелательным последствиям».
Но на фоне опасений, что такой шаг вызовет недовольство Эр-Рияда, Кувейт искал в другом месте второй уровень защиты, причем сообщения в 2018 году указывали на потенциальную британскую военно-морскую базу в ближайшем будущем. Хотя официальные лица Кувейта преуменьшали значение этих событий, две страны возобновили совместные военные учения в 2022 году.
Однако в конце 2018 года Кувейт и Турция подписали всеобъемлющий пакт о совместной обороне, что подчеркнуло их приверженность интересам взаимной безопасности.
В других странах региона также оказали влияние конфликт внутри стран Персидского залива и эскалация отношений между США и Ираном. В 2020 году появились слухи, что Оман, один из крупнейших импортеров турецкой военной техники на тот момент, может разместить турецкую военно-морскую базу. Ни одна из стран это не подтвердила. Фактически, во время кризиса в Персидском заливе, как и Кувейт, Оман стремился к увеличению британского военного присутствия, а не просил турецких войск.
После того, как кризис Персидского залива был разрешен посредством соглашения Аль-Ула 2021 года, оборонные отношения Турции с Кувейтом еще больше укрепились. Совместные военные учения в том же году подчеркнули их общие стратегические цели.
Еще одна веха наступила в этом году, когда Кувейт присоединился к рядам стран, приобретающих знаменитые турецкие беспилотники Bayraktar TB2, несущие вооружения, которые использовались в бесчисленных конфликтах от Северной Африки до Украины. Посол Турции в Кувейте сыграл важную роль в укреплении этих оборонных связей.
Несмотря на недавние шаги в направлении региональной деэскалации, Иран остается фактором в этих расчетах безопасности. В 2015 году Кувейт обвинил более двух десятков человек в «шпионаже в пользу Исламской Республики Иран и «Хезболлы» с целью совершения агрессивных действий против Государства Кувейт». В следующем году, на фоне спора между Саудовской Аравией и Ираном по поводу казни шиитского священнослужителя, Кувейт понизил уровень своих дипломатических отношений с Тегераном, и этот шаг был отменен шесть лет спустя.
В то время как некоторые кувейтские эксперты могут подумать, что присутствия США в этой маленькой, богатой нефтью стране Персидского залива достаточно, чтобы сдержать любые обычные иностранные атаки, другие полагают, что такая зависимость делает Кувейт уязвимым.
Такие события, как нападения Ирана на саудовские нефтяные объекты в 2019 году, подчеркнули необходимость диверсификации оборонных альянсов стран Персидского залива, а не полагаться исключительно на западные державы. В этом отношении Саудовская Аравия и ОАЭ обращаются к России и Китаю, а также инвестируют в свои собственные военно-промышленные мощности в рамках своих долгосрочных целей построения стратегической автономии.
Здесь Турция, с ее проверенным опытом и надежным оборонным потенциалом, представляет собой убедительное предложение. Опыт последнего десятилетия – в Сирии, Ливии, Нагорном Карабахе, Катаре, Сомали, Эфиопии и других странах – показывает, что Турция привержена защите своих союзников и друзей в трудные времена, и что ее поддержка или вмешательство могут стать фактором, изменяющим ход партии».
Как можно заметить, в итоге, в качестве возможных кандидатов на размещение военных баз Турции на Ближнем Востоке экспертами издания указываются: Саудовская Аравия, Кувейт и Оман. Турция противопоставляет себя западной, прежде всего, американской защите и предложениям, поступающим со стороны британцев. В определенной степени, Турция здесь также конкурирует и с Россией, и с Китаем. Ключевым фактором, который побуждает Ближний Восток к поискам альтернатив в плане военно-политических союзников остается Иран.
Следует считать, что Турция продолжит использования того окна возможностей, которое наблюдается сейчас на Ближнем Востоке, в то время, как традиционные игроки отвлеклись на Украину.