Порт Гвадар: стратегическое значение

Развитие порта Гвадар является ключевым стратегическим компонентом проекта Китайско-пакистанского экономического коридора (КПЭК). Первоначальная концепция предусматривала прямую транспортировку китайской нефти и других товаров через Аравийское море между западным Китаем и Пакистаном. В 2017 году China Overseas Port Holding Company арендовала порт на срок до 40 лет, в результате чего Китай стал одновременно его оператором и разработчиком инфраструктуры. Теоретически Гвадар не только способен обеспечить более короткий, и, возможно, более дешевый маршрут для импортируемых Китаем товаров, но также обеспечить Китаю безопасный доступ к Аравийскому морю в случае любого кризиса, связанного с Никобарскими островами, Малаккским проливом или Южно-Китайским морем. Хотя стратегические преимущества такого проекта обоснованы как с китайской, так и с пакистанской точки зрения, происходящие в реальности события вряд ли поспособствуют его воплощению в том виде, который ожидают обе стороны. Проблемы, с которыми сталкивается проект порта Гвадар, включают в себя нюансы физической географии, финансовые трудности и вопросы безопасности. Белуджистан – сравнительно бедная провинция Пакистана, но наиболее устойчивая к китайской активности. Десятки китайских инженеров и рабочих, участвовавших в строительстве проектов КПЭК, стали объектами нападения, получили ранения или были убиты исламскими экстремистами и белуджскими сепаратистами в Пакистане. В прошлом году главарь экстремистской группировки «Освободительная армия Белуджистана» (ОАБ) предупредил: «Китайцы пришли сюда без нашего согласия, поддержали наших врагов, помогли пакистанским военным уничтожить наши деревни, но теперь наша очередь. Освободительная армия белуджей гарантирует, что китайско-пакистанский экономический коридор потерпит неудачу на нашей земле». Атаки ОАБ против граждан Китая включают нападение на китайское консульство в Карачи в 2018 году; нападение на китайских туристов в отеле Pearl Continental в Гвадаре в 2019 году и нападение террористки-смертницы на Институт Конфуция в Университете Карачи. Последняя атака ОАБ была нацелена на военный конвой с китайскими инженерами в Гвадаре. Данная экстремистская организация не одинока в своей борьбе: в июле 2021 года девять граждан Китая были среди тринадцати человек, убитых на строительной площадке гидроэлектростанции Дасу на севере Пакистана после нападения боевиков «Исламского движения Восточного Туркестана» (ИДВТ) и пакистанской террористической группировки «Техрик-е-Талибан Пакистан» (ТТП, запрещена в РФ). Помимо вооруженных формирований, деятельности Китая в Белуджистане не доверяют и многие мирные жители провинции. Реализация проекта КПЭК в Гвадаре никаким образом не изменила судьбу его жителей, а приток китайских рабочих и военнослужащих из других районов Пакистана для работы над проектами заставил многих местных жителей почувствовать себя отчужденными от развития региона. Причиной тому является невозможность получать от разработки проектов те же преимущества, что и граждане КНР, которым разрешено взаимодействовать и наращивать контакты с банкирами, владельцами компаний, инженерами, строителями и специалистами горнодобывающей отрасли. Это ограничение на взаимодействие в сочетании с трудностями, с которыми местные жители сталкиваются в поисках стабильной работы, стало источником волнений в регионе. Существуют также структурные экономические нюансы КПЭК, которые усугубляют вышеперечисленные проблемы. Судя по всему, на фоне реализации проекта пакистанские власти перенаправили государственные расходы в более развитые провинции, что только обострило межрегиональное неравенство. Примечательно, что и экономические эффекты в период 2012-2019 годов были минимальными: рост экономической активности в регионах КПЭК, помимо тех, которые были связаны с увеличением государственных расходов, был незначительным. В результате и без того слабая экономика Пакистана стала еще больше ослаблена долговым бременем проектов КПЭК. По состоянию на июль 2023 года китайские кредиты от правительства и коммерческих банков составляли почти 30%внешнего долга страны. Хотя Исламабаду удалось договориться с МВФ о финансовой помощи в размере 3 млрд долларов в июне, а китайские кредиторы продлили графики погашения долгов на общую сумму 5 млрд долларов, Пакистан по-прежнему имеет высокий уровень заемных средств, что создаст серьезные риски, если экономика страны начнет резко ухудшаться. Обязательства Исламабада по погашению долга перед иностранными кредиторами резко возросли после девальвации пакистанской рупии по отношению к доллару США почти на 40% с августа 2018 года по начало 2022 года. Такая экономическая нестабильность стала фактором задержек проектов с китайской стороны, что впоследствии усугубило ситуацию на местах в Пакистане. Одной из самых больших проблем, связанных с КПЭК, было первоначальное отсутствие четкого планирования. Отягощающим фактором послужило и то, что, согласно многим свидетельствам, в Пекине было мало специалистов по Пакистану в момент, когда о планах реализации КПЭК заговорили впервые. По этой причине фактические возможности могли быть переоценены. Более аргументированная оценка того, как расширение экономических связей повлияет на внутреннюю политику Пакистана и на основополагающие китайско-пакистанские военные отношения, также, похоже, не получила достаточного внимания.

Заключение

Несмотря на помпезность, продемонстрированную Пекином по поводу инициативы «Один пояс, один путь», повестка КПЭК в ближайшие годы скорее всего будет существенно пересмотрена. Завершится уже начавшийся переход от «мега-проектов» к «мелким проектам». В конце концов, Китай рассматривает военный истеблишмент Пакистана как своего главного партнера в отношениях с КПЭК: военные служат гарантом безопасности его проектов, и Пекин опирается на них, чтобы оказать давление или заставить замолчать критиков в политическом истеблишменте. Даже Имран Хан, возглавивший правительство в 2018 году с платформой, критикующей КПЭК, был вынужден ускорить реализацию проектов во второй половине своего срока пребывания у власти. Предстоящие выборы, которые, вероятно, состоятся в начале следующего года, не окажут существенного влияния на ход реализации КПЭК. На развитие проекта в ближайшей перспективе главным образом повлияют стратегические интересы Китая и фактические проблемы на местах.